Сегодняшнему гостю "Заполярки" Сергею Щеглову 19 сентября исполнилось 80 лет. Сергей Львович стал норильчанином в 1942 году. Сейчас он житель Тулы, в Норильск приезжал по приглашению городского музея на мероприятия, связанные с проведением недели памяти жертв политических репрессий.
- Сергей Львович, вы по телевизору игру "Слабое звено" смотрите? Пока у нас "сдают" и "мочат" больше на экране. А в жизни никаких примет 37-го года не видно? Не вернется это ужасное время?
- Не дай бог. Хотя, представляете, что было бы, если бы во время выборной кампании президента победу одержал Жириновский? Он мог бы стать нашим российским Гитлером. Вот чего надо бояться. Гитлер пришел к власти демократическим путем, а что получилось? Демократия тем и сложна, что дает равные возможности любому. И тут уж надо смотреть, кого мы приводим к власти. Но для этого народу надо настолько вырасти, чтобы распознать, кто есть кто. На кого опирался Сталин? В значительной мере на молодежь, на комсомольцев. Вместе с Лениным были интеллигенты, образованные революционные деятели социал-демократического движения. Сталин опирался в начале своей власти на людей мало образованных. Они становились прямыми исполнителями его замыслов. Наполеон тоже использовал идеи революции ради укрепления собственной власти. Вот что нам грозит. Демократия должна уметь себя защищать. Я считаю, что Ельцин дважды спас российскую демократию. Первый раз в августе 1991-го, когда сбросил ГКЧП, не позволил вернуть страну на брежневские рельсы, в прошлое. Второй раз - в октябре 1993-го, когда силой предотвратил антигосударственный переворот, который увел бы нашу страну в прошлое.
- Какие из ваших книг связаны с историей Норильска?
- Сначала был "Город Норильск". Вместе с Алексеем Ивановичем Бондаревым в 1958 году в Красноярске мы выпустили эту первую научно-обоснованную монографию тиражом 5 тысяч экземпляров. Она быстро разошлась, это была эпоха интереса к Норильску. Потом, в 1967- м году, вышла книга о Николае Михайловиче Федоровском. Она так и называлась "Н.М. Федоровский". Член-корреспондент Академии Наук, известный минералог, один из основателей советской минералогии в годы репрессий оказался на лесоповале в Сибири. Авраамий Павлович Завенягин, его бывший ученик по Горной академии, вытащил его оттуда в Норильск. Здесь ученый мирового значения получил возможность работать младшим научным сотрудником в горной опытно-исследовательской станции. Он также читал курс минералогии в Норильском техникуме, преподавал там одновременно с Урванцевым. Удивительный был человек: ученый, поэт, революционер. Первую книгу о нем написал я.
- Какую из своих книг считаете самой удачной?
- Самая главная - последняя, "Сталинская премия", я выпустил ее недавно. Первые книги носили отпечаток своего времени. И в "Городе Норильске" и в "Федоровском", хотя уже прошли XX и XXII съезды и культ личности Сталина был развенчан, умолчания продолжались. Люди, редактировавшие "Город Норильск" и "Федоровского" тщательно оберегали читателя от того, чтобы в его сознание не проникла истина о рождении Норильска, о его людях. Оставались жалкие крохи правды. А в <Сталинской премии>, изданной в 1998-м году в Туле, правда о лагере и Норильске без всяких купюр.
- Вы с Гумилевым на соседних нарах отбывали заключение?
- Нет. На соседних нарах с Львом Николаевичем Гумилевым лежал Сергей Александрович Снегов (Сергей Иосифович Штейн). Они были друзьями и по Норильску, и потом. А мне с Гумилевым не пришлось лично встречаться. Только читал я его стихи, написанные в Норильске. Был здесь в то время такой литератор, отбывавший срок, Иван Макарьев. До ареста в 37-м году он был секретарем Максима Горького. Мы встречались с ним: писатель Сальников, первые норильские историки журналисты Анатолий Иванович Шевелев и Владимир Алексеевич Фролов. Макарьев жил в гостинице в старом городе недалеко от ДИТРа, работал диспетчером Норильскстроя. Когда мы к нему приходили, он доставал из чемодана из-под койки тетрадочки со стихами Льва Гумилева, написанными им в Норильске эзоповым языком. Попробуй тогда Гумилев или кто-то из нас выражаться по-иному. Это означало бы новый срок. Мы же не могли написать, что нас охраняют вертухаи с винтовками и собаками. Даже когда мы из лагеря выходили, с нас требовали подписку: не разглашать, что мы пережили, свидетелями чего мы были.
- Как долго не разглашали?
- Пока Хрущев не позволил частично рассказать. Полная правда начала раскрываться при Горбачеве. А до этого был Солженицин, "Один день Ивана Денисовича" в "Новом мире" в 62-м году. Честь ему и хвала за эту правду. Но его непримиримость, его безоговорочное осуждение советской власти - тоже ведь не вся правда, односторонне. Жизнь полнее всяких схем.
- Некоторые Сталина до сих пор любят и верят, что действительно были враги народа.
- Геннадий Андреевич Зюганов утверждает, что массовых политических репрессий в Советском Союзе не было, была борьба с врагами народа, и это позволило Сталину сплотить советский народ, построить социализм в отдельно взятой стране, победить в схватке с Гитлером, восстановить народное хозяйство. А потом появился ненавистный Хрущев и все испортил. Но ведь это мнение Зюганова и его сторонников. Нищета многих, жизнь за чертой бедности - вот на чем основывалась идеология марксизма, сталинизм и неосталинизм. И это будет продолжаться до тех пор, пока в обществе не удастся хотя бы уменьшить пропасть между бедными и богатыми. Это главная задача всех демократов планеты. Иначе будут и революции, и третья мировая война, и то, что сейчас происходит: крушения небоскребов, взрывы и поиски бен Ладена.
- У ваших детей и внуков нет интереса к истории, литературе? Все-таки отец и дедушка - журналист и писатель, мать и бабушка (Нина Балуева, один из первых литсотрудников "Заполярки") тоже журналистка, писала стихи:
- Вот внучка Евгения только что выпустила сборник стихов. Сейчас она живет в Новосибирске, работает в театре. Одно из стихотворений посвящено норильчанке актрисе Нине Валенской.
- Вы были создателем норильского литобъединения. В него входил Давид Кугультинов? - Как ни парадоксально, я был руководителем, а он - простым участником. Но не потому, что я был выше его. Он писал стихи, а я тратил свое время на организаторскую работу: собирал рукописи, людей, работал с ними. А Кугультинов приходил иногда, посидит, послушает, выскажет свое мнение. Он еще до войны был принят в Союз писателей. Теперь он народный поэт Калмыкии, я думаю, в Элисте и памятник ему будет. Последний раз мы с ним встречались на Конгрессе интеллигенции России в Москве года два назад. - Поблизости от нашей теперешней редакции были лагерные отделения?
- Сразу за теперешней улицей Кирова было большое лагерное отделение и отделение Горлага. Сюда по второму кругу попал Федоровский, и снова на общие работы. Ему было уже под семьдесят, и это его доконало. После реабилитации дочь вывезла его в Москву беспомощным и фактически парализованным. В 56-м появился некролог в "Правде", слава вернулась после смерти.
- Вы поменяли профессию инженера, стали журналистом в 42 года. Не тяжело было?
- Я с детства писал в газеты, как рабкор и стихи печатал, и рассказы. Первая публикация была в районной муромской газете в 37-м году.
- А в инженерах вам не было трудно с такой гуманитарной ориентацией?
- Нет, не трудно. Так судьба распорядилась. В лагере я тоже начинал на общих работах, котлованы долбил, скалу под фундаменты оксиликвитного завода, потом бетонировал, потом стал каменщиком, потом перетащили меня в лабораторию, взрывником на рудниках работал. Все же грамотный был, один курс института окончил. Так я на этом заводе и утвердился. Поступил в 47-м в ВЗПИ (Всесоюзный заочный политехнический институт). Сюда поступали не только освободившиеся заключенные, но и бывшие фронтовики, не успевшие завершить образование. Окончил, получил звание инженера-химика, продолжал работать на том же заводе. Из Норильска в Тулу я уезжал уже с должности его директора.
- Вы в лагерь попали, потому что говорили то, что думаете о недостатках советского времени, а "сдал" вас один из "друзей". Сейчас не сталинские времена, но стоит ли говорить лишнее, болтать, о чем ни попадя?
- Болтать лишнего не надо. Вообще болтать не надо, надо говорить. Глаголом жечь сердца людей. Словом пользоваться как оружием мысли, оружием утверждения. Надо обдумывать свои слова и поступки.
- : И говорить то, что думаешь?
- Наверное, нужно научиться так выражать свои мысли, чтобы они не оскорбляли думающих по-иному. Я часто вспоминаю слова Вольтера, сказанные им одному из собеседников: "Я с вами решительно не согласен, но я жизнь готов отдать за то, чтобы вы могли высказывать свои мысли".
Т. РЫЧКОВА
Наша справка
Сергей Щеглов (псевдоним С. Норильский) родился 19 сентября 1921 года в селе Ляхи Нижегородской губернии. Его отец и мать были учителями. Родители рано расстались по идейным соображениям: мать была искренно верующей православной христианкой, отец - убежденным атеистом. Невзирая на религиозное воспитание, Сергей Щеглов, подобно тысячам своих сверстников, вступает в комсомол.
В 1937 году родители Сергея репрессированы по политическим мотивам. Оба погибли в заключении. 23 июня 1941 года пришел его черед: студент первого курса Московского областного педагогического института арестован по обвинению в создании антисоветской организации. На самом деле это был невинный литературный кружок, на котором молодежь с упоением штудировала "Капитал" Карла Маркса. Щеглов был осужден на пять лет исправительно-трудовых лагерей. Срок отбывал в Норильлаге.
Сергей Львович - один из активных фондообразователей норильского музея. Именно здесь можно узнать мельчайшие подробности его биографии.
Заполярная правда 14.11.2001