Своих погибших родных и близких мы помним всегда. Они незримо с нами. И пока связь эта неразрывна, мы остаемся людьми. Государство не может вспоминать своих мертвых постоянно. Но раз в году памятной датой календаря звучит поминальное слово страны.
30 октября — одна из таких дат. В этот день Россия вспоминает и чтит людей, ставших жертвами политических репрессий. Что ж, наша страна — уникальная. Далеко не каждое государство имеет возможность оплакивать собственные жертвы. В споре идеи и личности в нашем Отечестве, как правило, побеждала первая, на алтарь которой складывались головы.
Признавать ошибки трудно. Легитимный путь Федерального закона "О реабилитации жертв политических репрессий" растянулся на несколько десятилетий и вобрал в себя несколько этапов. Этапов признания вины. Оказывается, просить прощение — нелегкая задача. Оттепель. Затем брежневский реверанс в сторону тирана. Перестройка. Волна гласности размыла глыбу государственного молчания, и в 1991 году Россия попросила прощение официально. Сами же реабилитированные и лица, признанные пострадавшими от политических репрессий, стали еще одной категорией российских льготников. Льготники же в современном российском государстве устойчиво воспринимаются как некие надоедливые просители, пытающиеся урвать кусочки малокалорийного бюджетного пирога.
В итоге во многих частях Закон "О реабилитации жертв политических репрессий" существует лишь на бумаге. Например, бесплатное зубопротезирование не производится аж с 2000 года. Большие очереди на санаторно-курортное лечение. Не решается проблема бесплатной установки телефона. Непонятная ситуация и с проездом по железной дороге. Поскольку оплата — в данном случае уже компенсация — проводится после поездки. Причем ждать "расплаты" приходится в течение долгого времени.
Причины сложившейся ситуации, конечно же, на поверхности. Реализация льгот согласно закону производится за счет средств местного бюджета с последующим возмещением из средств федерального бюджета. Медицинские де льготы – на совести бюджетов субъектов федерации. Распространяться о краевых бюджетных катаклизмах, думаю, лишний раз не стоит. Что называется, у всех на слуху.
Заметьте, было перечислено только несколько неисполняемых статей закона. А еще есть "жилищные", "автомобильные" льготы. Об их исполнении бывшие репрессированные, кажется, уже и не заикаются. Однако и зубные протезы вкупе с пятидесятипроцентной скидкой на медикаменты для наших властей — непосильное бремя.
Между тем в Красноярске проживают 7893 пожилых человека, признанных жертвами политических репрессий. В крае же их около 26 тысяч.
Странная ситуация: наконец признавшее себя виновным государство вновь смотрит свысока на невинно пострадавших. И никто никогда не убедит меня в том, что все упирается лишь в нашу бедность. Дескать, маленький Израиль — богатое государство и может достойно относиться к жертвам фашизма, а громадная Россия — нищая страна и может обеспечить только энное количество льгот, написанных на бумаге и не реализованных в действительности. Дело во многом обстоит иначе. У нашего государства другой менталитет. Любое российское правительство воспринимает себя некой поилкой-кормушкой из приемника-распределителя. Увы, так висит над нашим Отчеством незримая тень рабства, лагерей. Граждане страны до сих пор остались разменной монетой, цена жизни нашей — копейка в базарный день. Не более.
Надо уметь быть в долгу. Уметь платить по счетам достойно. Без отговорок на хилые финансовые потоки и тощие государственные кошельки. У людей ни за что отобрали годы жизни, родственников, здоровье, а теперь объясняют, что бесплатный зубной протез невозможен, что реализация такого-то закона не обеспечена такими-то... Ерунда все это. Денег всегда мало. Но почему-то мало и заботы, милосердия, порядочности на уровне государства. Издали бы, что ли, закон, обязующий государство порядочно относиться к своим гражданам. Только вряд ли поможет...
Юлия Рахимкулова
«Городские новости», № 123 (879), 31.10.2002 г.