Пять лет назад "Красноярский рабочий" рассказал о заброшенном кладбище на окраине Красноярска, в Мокром логу. Там, по свидетельству очевидцев, творились чудовищные вещи - из осыпающегося склона горы торчали гробы, вечный сон тысяч людей то и дело тревожили, возводя рядом с захоронениями гаражи.
Вскоре городские власти отрапортовали о
том, что этот вопрос навсегда снят - все
сохранившиеся могилы в Мокром логу были
вскрыты и перенесены на кладбище за
поселком Шинников. Однако весной текущего
года наш постоянный читатель Елена
Станиславовна Худоногова вновь заставила
нас поехать в Мокрый лог и вернуться к этой
теме. Там мы увидели, что кто-то до сих пор
навещает здесь родные могилки. Как же так?
Ведь чиновники доложили, отрапортовали.
На кладбище в Мокром логу в 30-е годы хоронили красноярцев - жителей станции Енисей и поселка им. Первого мая, а также ссыльных и заключенных. Как свидетельствовали очевидцы, мертвых возили сюда на подводах навалом, как дрова. Во время войны здесь были похоронены сотни депортированных калмыков, умершие в санитарных эшелонах раненые красноармейцы. Тогда же деревянные кресты с могил растащили на дрова. В
50-е годы кладбище забросили, а в самом конце XX века лкивидировали окончательно. Как это происходило - рассказывает Елена Станиславовна ХУДОНОГОВА:
- Когда в Мокром логу проводили эксгумацию, никто не удосужился меня пригласить. А у меня были здесь похоронены родные - мама и две родные сестры, умершие в 1933 году. Мальчишки потом рассказывали, как проводили перезахоронение, - в новенькие гробы рабочие кидали первое попавшееся, что найдут. В один - кость, в другой - башмак. А на Шинном кладбище на три родные мне могилы поставили почему-то четыре креста! Зачем?! Один мне, что ли...
А сейчас на Шинном этот участок кладбища
практически никем не посещается, там все
заросло бурьяном. Пройдет пара лет, и следов
никаких не останется.
За комментарием я обратился к заместителю председателя красноярского общества "Мемориал" Алексею БАБИЮ.
- Проблема гораздо шире, чем одно конкретное старое кладбище, - говорит он. - Возмущает отношение к могилам предков, к нашей истории. Я помню, какое зло взяло меня на нас на всех, когда я узнал о приезде в Красноярск делегации из Литвы. Литовцы не просто не поленились приехать сюда и найти все захоронения своих соплеменников, погибших в Краслаге, привести их могилы в порядок, поставить католический крест, а потом и вывезти часть захоронений на историческую родину. У нас здесь, под боком делается черт знает что. На Торгашинском кладбище в начале девяностых годов вообще творился вандализм - там черепа валялись в траве, ими пацаны в футбол играли. Потом, правда, там немножко навели порядок. Кстати, в Торгашино тоже хоронили политзаключенных и ссыльных. Такое вот у нас с вами паршивое отношение к своим предкам.
Что касается переноса могил, то в Мокром логу мы видим первую попытку городских властей цивилизованно решить проблему. Как это удалось - другой вопрос, но прецедент есть. Раньше, когда, например, строили алюминиевый завод, то вскрыли там массовые захоронения жертв тридцать седьмого года. Поступили просто - выгребли все кости экскаватором и куда-то отвезли. Да что далеко ходить, в центре Красноярска на бывшем Всехсвятском кладбище (на территории бывшей фабрики "Квант") поставили АЗС. Это, увы, была обычная практика при советской власти - коммунисты всегда к человеку относились как к расходному материалу, а тем более к праху человеческому. А нынешние властные структуры далеко еще не избавились от тех замашек.
Поэтому я понимаю Елену Станиславовну. Там, в Мокром логу, можно было провести всю процедуру перезахоронения по-человечески. Можно было найти всех, у кого на кладбище были родные могилки, ведь кому-то они были дороги. А сейчас у людей нет уверенности, что под именными крестами на Шинном кладбище лежат их предки.
Дмитрий ЛАПИН.
Фото Алексея Бабия
Красноярский рабочий. 23.09.2003