Советское государство знало множество способов, как избавиться от ненужных ему людей. В «черные» списки попадали и ученые, и политические деятели, и простые крестьяне. В 30-е годы минувшего века какие только беды не сваливались на головы ни в чем не повинных людей. Чего стоили только коллективизация и раскулачивание. Разрушены тысячи крестьянских хозяйств, на лесоповалах и стройках погибло множество бывших «кулаков-мироедов», которые зачастую были просто добрыми хозяевами, трудились с утра до ночи, чтобы жить в достатке. Не обошла эта участь и крепкие хозяйства сибирских крестьян. Пришла беда в небольшую деревню Карымскую...
Со своим будущим мужем Семеном Марфа была знакома с самого детства. Родились они в 1887 году, причем в один день. Дома родителей стояли напротив друг друга, через дорогу. В детстве сверстники, едва завидев Марфу и Семена на улице, начинали кричать: «Тили-тили- тесто, жених и невеста». Марфа иногда даже плакала от обиды. А Семену дразнилки были по душе. Шли годы, Марфа превратилась в красивую стройную девушку. Семен заслал сватов. Невеста не была благосклонна к жениху, но нравы были такими, что согласия девушки родители не спрашивали.
Семья Семена Криволуцкого, как и семья Марфы, жила в достатке, была дружной и работящей. Обязанности между всеми невестками были четко распределены. Марфа отвечала за выпечку хлеба. Ее никто не обижал, муж любил и жалел. Спустя несколько лет Семен построил дом, молодые зажили самостоятельно. Дети не заставили себя ждать. Почти каждый год появлялись то сын, то дочь. Но некоторые умерли еще в раннем детстве. Живых к 1930 году осталось пять детей, да все дочки - Аксинья, Анна, Раиса, Нина и Валентина.
Начались коллективизация и раскулачивание. Кого относить к разряду кулаков, никто не объяснял, у деревенских комбедов были развязаны руки: они сами решали, кто кулак, кто подкулачник, кто середняк.
Семья Криволуцких жила справно. В документах архивного фонда Исполкома Сухобузимского районного Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов имеется выписка из протокола заседания президиума Сухобузимского райисполкома за август 1929 года. В ней говорится: «Постановили лишить избирательных прав Криволуцкого Семена Яковлевича за эксплуатацию батрака сроком на 5 месяцев». И далее характеристика хозяйства кулака Криволуцкого. Вышеуказанный «мироед-кровопиец» имел на восьмерых членов семьи 10,25 десятины посевов, 15,10 десятины сенокоса, пять лошадей, три коровы, 12 овец и двух свиней. Доход семьи составлял 662 руб. 75 коп. в год. Исходя из этого, исполком постановил: «Взимать с кулака Криволуцкого Семена Яковлевича единый сельхозналог в размере 255 рублей 45 коп. ежегодно».
Как только по округе разнеслась весть о том, что зажиточных крестьян собираются раскулачивать, Семен поехал в Сухобузимскую милицию. Хотел выяснить, может, ему нужно платить больший налог, чтобы его оставили в покое. Из Сухобузимского глава семьи уже не вернулся. На той же лошади, на которой прибыл в районный центр, его отправили на Север заготавливать лес. Таким образом он попал в разряд раскулаченных. Никому дела не было до того, что дома у «кулака- мироеда» осталась большая семья: мать Анастасия Криволуцкая - 65 лет от роду, жена Марфа и дочери: восемнадцатилетняя Аксинья, девятилетняя Анна, пятилетняя Раиса, Нине едва исполнилось три года, а младшей Валентине не было и двух лет. Им не суждено было больше встретиться со своим сыном, мужем, отцом.
Спустя несколько лет заехал к семье Криволуцких один человек. Он рассказал Марфе, что Семен подорвал свое здоровье на лесоповале. Не умел он работать вполсилы, трудился как у себя дома и заболел. Уже больному ему разрешили вернуться к семье. На обратном пути он сгинул в тайге. То ли умер, то ли растерзали больного и немощного дикие звери, - неизвестно, но больше никто его не видел. Свидетельство о смерти не выдали, ведь тело Семена не нашли. Документ о смерти отца был выписан только в 1995 году дочери Нине, когда решался вопрос о выплате компенсации репрессированным.
Семья Криволуцких хлебнула лиха досыта. В один из зимних дней во двор вошли члены комбеда и приказали всем покинуть дом. Разрешили взять только ту одежду, что можно надеть на себя, и немногое из домашнего скарба. Что могли взять с собой две женщины, на руках у которых были малые дети? Идти предстояло на Север. Местом ссылки была деревня Песчанка. Туда и направился из Сухобузимского длинный обоз с семьями раскулаченных.
Долго тащился он до пересыльного пункта в Красноярске. Дошли не все. Кто-то умер дорогой от голода и болезней. Кто-то, более сообразительный, умышленно отставал в пути. Марфа с детьми до пересыльного добралась. Всю дорогу она несла на руках Валю. Нина шла, держась за юбку. Рая, которой было пять лет, все время отставала. Страшные мысли приходили в голову матери: «Хорошо бы Рая отстала да замерзла, отмучилась бы».
Есть было нечего, хлеб, который им разрешили взять из дому, закончился. Приходилось просить милостыню в деревнях, по которым проходили. Но таких, как она, попрошаек, было много. Люди просто не открывали ворота. Только детей еще жалели. Рая была уже так слаба, что отправлять ее по дворам было нельзя, поэтому пропитание просила Нина. Но не всем было жаль маленькую девочку. В одном дворе хозяин, открыв ворота, выпустил огромного черного пса. Он бросился на Нину и разорвал бы ее, да добрые люди вовремя отбили.
Дошли до Красноярска. На пересыльном сказали, куда идти дальше. В городе раскулаченных уже никто не конвоировал. И решила Марфа попробовать задержаться в.Красноярске, авось не схватятся. Сняла на окраине города «угол», начала зарабатывать: кому белье постирает, кому пол вымоет. Так продержались несколько месяцев. Никто их не искал, никому до них не было дела. Тогда Марфа Васильевна решила пойти в Сухобузимское. Вдруг Семен объявится, где тогда их искать будет. И потекла дорога назад, но идти было уже легче. Возвращались домой, заработав в городе кое-какие деньги. Продукты могли купить.
Несколько недель добирались до Сухобузимского. В Карымскую возвращаться Марфа не рискнула. Сняла «угол» у семьи Полех и пошла работать санитаркой в больницу. Копеечная зарплата уходила на оплату жилья.
Со временем две старшие дочери вышли замуж, а младших надо было ставить на ноги. В 1939 году Марфе предложили работу технички на метеостанции. Хотя зарплата была грошовая, зато предоставлялось жилье - комната здесь же, на метеостанции. Согласилась. Жила и работала там много лет - и в лихую военную годину, и после войны. Только к старости обрела она наконец свой дом.
Нелегкая судьба была у простой сибирской крестьянки Марфы Васильевны Криволуцкой. Но унынию она не поддавалась, работала, себя не щадя, растила детей. Дожила до ста лет, окруженная любовью и уважением.
Ольга НЕКРАСОВА
Сельская жизнь (Сухобузимское) 1.11.2003