У МУЗЕЙЩИКОВ и музеологов разных стран и российских городов есть традиция - раз в два года собираться и… приезжать в Красноярск. На пару дней вся культурная жизнь сосредоточивается в культурно-историческом музейном центре на Стрелке. А самым популярным в обиходе тысяч ценителей искусства становится итальянское словечко "биеннале". Нынешняя музейная биеннале - пятая по счету. Организаторы посвятили ее "Вымыслу истории", а символом сделали куб. Расшифровывать красно-черный значок предлагалось по-разному: как контейнер, хранилище памяти, или "погреб", "подвал", в которые люди сами себя загоняют. К 5 сентября в культурно-историческом комплексе набралось около 70 "контейнеров"…
С ЧЕГО начать осмотр? Идем на голос, а точнее - на смех директора Красноярского культурно-исторического центра и биеннале - Михаила Шубского. "Михаил Павлович, вы же экспозицию нарушите!" - хохочет женщина в форме надзирательницы. "Налейте ему в железную кружку!" - подсказывает кто-то из окружающей директора группы. Шубский знакомится с экспозицией, созданной совместно с Кемеровским художественным музеем и областным управлением исполнения наказаний. Гости привезли творчество заключенных - пейзажи, написанные на фанере. Недоступность авторам картин свободных красот олицетворяют лежащая на полу колючая проволока и… бутылка водки, обернутая металлической сеткой. Из нее-то, разумеется, чисто символически, и пригубили музейщики. "Выпьем за Михал Палыча, - подняла тост "надзирательница". - К нему за день столько посетителей приходит, сколько к нам - за год!"
В ЦЕНТРЕ "Вымысла камчатской истории" дорожки макраме, подвешенные треугольником к потолку. "Узор на них - точная копия татуировок древних камчадалов, - говорит автор проекта Михаил Угрин. - Кровь орла наносили на лицо птичьей костью. Считалось, что потомки татуированных через два-три поколения обладали таким же острым зрением, как орлы". Рядом с камчатским - хранилище хакасских древностей. Наскальные рисунки, изображения старейших памятников истории, курганы, менгиры. Сотрудник республиканского музея рассказывает о хакасском варианте возникновения мира - из яйца. Музейщики из Бурятии растянули на всю экспозицию пояс кочевника. Согласно легендам, небожители носили его под мышками, а обитатели подземного царства - на бедрах. Этнических мотивов на биеннале хватало: в КИЦе играли на бубнах, барабанах, пели хором, проводили камлание шаманы.
В "ПОГРЕБЕ" музея Ленина из города Тампере стены обклеены десятками листовок-анкет. "Вопросы к XXI веку" задают финские почитатели вождя революции: "Есть ли шанс изменить общество?", "Нашлось бы применение мыслям Ленина сегодня?"
На самый главный, многострадальный - "Что делать?" отвечали посетители выставки. Например, так:
- Любить, радоваться, получать удовольствие, балдеть (самые частые ответы).
- Уехать из России как можно дальше.
- Поднять Россию, то есть экономику и все остальное.
- Стать профессионалом NBA.
- Строить самолеты, чтобы летали безопасно.
- Закончить матфак КГУ… к 2010 году.
АВТОРЫ проекта "Камуфляж быта - тагильский поднос" добавили вымысла в традиционный городской сувенир. "В Нижнем Тагиле производят и испытывают оружие, - говорит куратор экспозиции Юлия Гниренко. - На рекламных щитах в городе - современное вооружение, жители находятся в состоянии показной боеготовности. "Военную эйфорию" мы решили перенести на подносы. Кстати, наплыв покупателей оружия стимулирует продажу сувениров. Художники прислали свои эскизы, а росписчицы воплотили их на металле с соблюдением всех приемов лаковой живописи".
Подносы - "погоны", прострелянная и окровавленная жесть, сценки из солдатской жизни, надпись "миру - мир!", выложенная костями, заменили лубочные цветочки. "А ягодки потом!" - намекают на последствия модной темы "милитари" музейщики.
"МАЧТА оазиса" в Красноярске, как известно, так и не появилась. Предполагалось, что в "фундамент" памятника лягут предметы - знаки времени, документальные свидетельства о жизни города, подаренные его жителями. Установить "мачту" ко Дню города не успели. Дело оказалось трудоемким, дорогим и "требующим долгих согласований". Работники музея решили пособирать еще годик "красноярские истории". А имеющиеся символы разместили в отдельном "хранилище".
Вот интернет-карта. Ее принесла девушка, которая увлекалась виртуальными знакомствами и нашла в конце концов в "сети" настоящую любовь. У ржавого утюга - своя "память": "Его подарили моей маме в 1973 году, когда она приехала поступать в красноярский педагогический институт, - пишет дарительница. - Утюгом пользовалось все общежитие. Его теряли, роняли, им прожигали юбки и брюки, кололи грецкие орехи. На нем даже жарили яичницу. Кстати, утюг до сих пор работает. Вот это качество - "тефаль" отдыхает!"
Антуан де Бари - французский художник, предложивший создать в Красноярском крае три "мачты оазиса", сказал, что выставленные подарки для памятника подходят: "Они ничем не отличаются от тех, что захоронили для потомков люди в Африке, Канаде, Испании, Германии. Это живые, интересные вещи".
ТАК и не удалось понять, разорваны ли фотографии с экспозиции "Ненужная память" умышленно, или они достались ее автору - Азамату Чеславу в таком виде. На снимках 20-х - 30-х годов - Сочи, Гагра, Крым. Рядом с южными достопримечательностями запечатлены советские курортники. Счастливые, загорелые. Азамат здесь же развесил их приятные "планы": списки покупок, путевки. Радоваться осталось недолго, констатирует автор: "Скоро будут ГУЛАГ, "дело врачей", нищенская старость немногих уцелевших". Резюме Чеслава показалось мне, недавнему курортнику, не совсем справедливым. Он противопоставляет "маниакальное желание человека прошлого запомнить, сохранить" "безразличию к прошлому человека современного". Человек XXI века, вопреки стенаниям старшего поколения, тоже умеет хранить память. Достаточно вспомнить, какие очереди в красноярских фотоцентрах…
В ОТСЕКЕ Марины и Богдана Ковыль из Железногорска под колыбельную песню раскачивается деревянная люлька. "Колыбель будущего", - поправляет меня и называет свой проект Марина. - Я по специальности школьный психолог. Проблемы, которые возникают между родителями и детьми в школе, корнями уходят в младенчество. Колыбель - это способ смягчить переход ребенка из утробы матери на свет. Дитя, попадая из водного мира в мир "сухопутный", испытывает огромные перегрузки. Люлька же, раскачивающаяся даже от дыхания младенца, позволяет смоделировать мамин мир. Наши мудрые предки понимали, что она полезна для детского здоровья. Над колыбелью вешают колокольчики. Они развивают зрение. Кроме того, если звон усиливается, мама понимает - ребенок проснулся. Она не ждет, пока малыш заплачет. В семье изначально устанавливаются добрые отношения. Психологи нашей "Школы осознанного родительства" учат беременных женщин петь колыбельные песни, рассказывать сказки. В Железногорске растет новое поколение горожан".
В одном из уголков музея поселился диван. Хозяин представил его зрителям как "часть интерьера, историю создания своего жилища": "Кто не любит посидеть, поразмышлять о своем месте в жизни?" Судя по "просиженности" дивана, его владелец свое место нашел. Символом же чего является мебель, дома или лени, каждый решает сам. Хотя присесть на экспозицию не потянуло. Помнится, диван из хлеба, выставлявшийся на прошлой биеннале, был гораздо "аппетитнее".
ОДИН из самых страшных "подвалов" выставки - проект "Колымские этюды". Члены красноярского общества "Мемориал", создающего энциклопедию репрессий коммунистического государства, в 2002 году участвовали в экспедиции к бывшим лагерям Колымы. Оттуда они привезли фотографии полуразрушенных бараков, свидетельства очевидцев, интервью бывших заключенных. Тяжелее всего, признаются кураторы "этюдов", было смотреть на лагерные кладбища: "Особенно детское кладбище лагеря "Эльген". Все, что остается от человека, - небольшая горка щебенки и колышек с прибитой к нему крышкой от консервной банки, на которой выбит номер…"
Закрывая биеннале, именитое жюри наградило призами самых энергичных и изобретательных музейщиков. Остальных попросили создавать экспозиции более понятными, не повторять достижения свои и чужие. Красноярскому музейному комплексу посоветовали сделать перепланировку помещений и обзавестись кафе, которое не "мешало бы коммуникациям культурного сообщества". Главный вывод - биеннале будет жить. Кто бы сомневался: V - не только порядковый номер выставки, но и символ победы!
Евгения АНДРИАНОВА
АИФ №37 2003