Один из героев фильма, автор книги "Судьба
российского немца" Роберт Майер
обосновался в Красноярске в 1974 году. За его
спиной Усольлаг, спецпоселение в Енисейске.
А предки Роберта Адольфовича жили на
российской земле с 1765 года.
- Как вам удалось восстановить картину быта своих предков, живших в России?
- Я жил в те годы, когда сохранялись традиции, это теперь всё сломалось, и люди перестали ощущать своё прошлое. С первого представителя рода Майеров на этой земле (предположительно Иоганеса, бывшего печатником в Германии) повелось передавать детям из поколения в поколение нечто вроде сказок. Всё это записывалось. Каждая молодая семья получала тетрадь, дополнявшуюся всё новыми материалами. Постепенно это превратилось в довольно толстую тетрадочку, в двадцать четыре страницы готическим шрифтом, которая была изъята при моём аресте в 1942 году. Но я запомнил, что там было написано, тем более что мы с мамой переводили всё это на русский язык.
Мои предки принесли с собой из Германии культуру почитания рода своего. Была в нашей семье развита и такая утерянная теперь традиция, как семейное чтение. Сейчас ребятишек за телевизор сажают, удобно: мультики включил, и можно заниматься своими делами. Раньше, слава Богу, не было этого ящика, поэтому по вечерам зажигали лампы, садились за стол, и кто-то из старших читал. Чтобы сохранить язык, старались читать немецкие сказки, рассказы.
Всё приходит с возрастом, и уже когда мне перевалило за шестьдесят, стало интересно, как всё это было. В моей книге ничего нет придуманного.
- Был ли пересмотр отношения к своим корням, произошло ли переосмысление себя после того, как вам пришлось пройти через лагеря, спецпоселение?
- Нет, никакой ломки представлений не было. Конечно, каждый немец, живший в 30-е годы и позже, ощущал перемену отношения к себе в связи с событиями, происходившими в Германии. Свою особость, отчуждённость мы, мальчишки-немцы, почувствовали. Надо сказать, к немцам всё время с их появления в России относились настороженно, а иногда и явно враждебно. Временное правительство готовило указ о их выселении из Поволжья. Да и потом были эти погромы: и немецкой слободы под Москвой, и в Петербурге полностью сожгли район, где жили немцы. Я понимал, чем было вызвано такое отношение, и какого-то озлобления у меня не появилось.
- Что вы поведали детям и внукам о своих предках?
- Сыновья в большей мере знают их историю, внуки - в меньшей. А вот передать язык мне им не удалось, потому что я сам его во многом утратил. Я знаю его в рамках бытового общения. А жизнь требует знания всё новых и новых слов. Понимать-то я понимаю, а говорить стесняюсь. Каждый раз вставлять в немецкую речь английские и русские слова считаю неприличным, поэтому стараюсь не говорить. Так, когда приезжал посол, общались с ним через переводчика.
- Как вы относитесь к немцам, выезжающим на свою историческую родину?
- Так же, как я отношусь к верующим, - с пониманием. Люди верят, значит, им так легче жить; то же самое - те, кто уезжает, надеются что-то приобрести. Я же не делал никаких попыток, потому что знаю, что себя там не найду. Хотя я здесь зарабатываю меньше, чем там у них пенсия.
Российские немцы вжились в русскую культуру. И язык у них уже не тот. Немцы в Германии их не понимают. Считаю, что безнадёжно рассчитывать на то, что немцы в России смогут сохранить национальную культуру. Во-первых, государству это не нужно. Даже бывший президент России Борис Ельцин, которого средства массовой информации старательно изображали великим демократом, отвечая на запрос одной из газет о возможности восстановления республики немцев Поволжья, усмехнувшись, ответил, что, дескать, можем им выделить бывший испытательный полигон в Капустином Яру на Нижней Волге - пусть очистят его от осколков мин, снарядов, от мазута и солярки и обживают: Во-вторых, в замкнутых анклавах культура вырождается: нет живой связи с народом, с Германией.
Мы уже не немцы. Что-то в душе осталось, но это лишь какие-то крохи. Мне жаль тех людей, которые уезжают. Они оказываются потерянными. Они признаются, что приносят себя в жертву детям. Но я их не осуждаю. Я думаю, что страна наша не выигрывает от того, что они уезжают. Это народ трудолюбивый, устоявшийся, верный. Они не виноваты, что они немцы.
Ирина ДАНИЛОВА.
Красноярский рабочий, 09.10.2004