В судьбах этих двух людей много общего, потому что родились они перед войной в Ленинграде, оба - немецкой национальности и потому попали под жернова сталинских репрессий.
Ирме Петровне Примачук, урожденной Нюсбаум, в 1941-м исполнилось 5 лет. Их большая семья - у родителей было шестеро детей - жила в 3-х километрах от Ленинграда, в совхозе, где выращивались овощи для города. Отец с матерью работали в хозяйстве, кормились трудом рук своих. Но устроенная жизнь оборвалась с началом войны. Когда фронт приблизился к Ленинграду, отца Петра Александровича взяли в трудармию. Маленькая Ирма на всю жизнь запомнила вырытые прямо в поселке окопы. Блокадные ленинградцы голодали. Дети бегали на позицию к солдатам, и те отдавали им последние кусочки хлеба.
В семье Нюсбаум от истощения умерли четверо детей, мать заболела. В 1942-м оставшихся в живых членов семьи депортировали из Ленинграда. В далекую Сибирь их везли в товарняке. В дороге от голода умерла бабушка. Привезли в Сухобузимский район. Вначале разместили в маленькой таежной деревушке Усть-Кан, потом перевели на второе отделение совхоза "Таежный" - в Большие Пруды, где они и жили до 1952 года. Ирма закончила местную школу. Затем переехала в Сухобузимское.
Здесь Ирма Петровна вышла замуж за полюбившегося ей парня - Дениса Степановича Примачука. Родила дочь и сына. Вместе с мужем 20 лет работала в стройцехе совхоза "Сухобузимский", потом еще 7 лет до пенсии - в коммунхозе. Муж умер 18 лет назад, и теперь Ирма Петровна живет одна в старом прохудившемся домике. Зимой он не держит тепло, сколько ни топи, пол ледяной, так что женщина валенки не снимает. А дрова теперь дорогие. Нынче весной Ирма Петровна получила удостоверение жителя блокадного Ленинграда и нагрудный знак к нему. И вместе с тем надбавку к пенсии-283 рубля, которая теперь составляет 1669 рублей. На такие деньги нынче не проживешь. Хорошо еще дети помогают. Управление соцзащиты обещает выделить комнату в доме ветеранов. Но обещанного, говорят, три года ждут.
Житель Сухобузимского Леонид Михайлович Юнкер родился в 1938 году в городе Ленинграде, в семье потомственных питерцев. Имеет 46 лет трудового стажа, ветеран труда Красноярского края. До войны Леня с двумя старшими сестрами, папой и мамой жили в хорошей квартире большого дома на Невском проспекте в Ленинграде. Его отец Михаил Иванович был участником финской войны. Вернувшись, работал грузчиком на вокзале. В начале Великой Отечественной его призвали в армию. Часть стояла рядом с городом, готовясь к обороне, бойцы рыли окопы. Мать, собрав ребятишек, частенько приезжала повидать отца. Однажды он сказал: "Больше не приезжайте. Отправляемся на передовую". Мог ли он знать, что его семье тоже предстоит долгий и опасный путь - депортация в Сибирь.
В марте 1942-го ленинградских немцев как неблагонадежных поместили в вагоны товарного поезда, который шел на Восток. Ехали долго. На каждой станции из вагонов выносили трупы скончавшихся в пути от истощения и болезней. Галину Иосифовну Юнкер с детьми тоже привезли в Усть-Кан. Все депортированные жили в вырытых землянках и избушках-засыпухах. Женщины работали в тайге на лесозаготовке - валили, пилили, корчевали деревья, - буквально с ног валились от такой работы.
- Ночью страшно было, - вспоминает Леонид Михайлович. - Мама на работе. В окошко посмотришь - кажется, за ним зверь на тебя глядит.
В 1947 году из трудармии вернулся дядя, его комиссовали из-за ранения глаза. Он забрал нас и увез в Сухобузимское. Там мама и сестра устроились на работу. До 1956 или 1957 года, пока была комендатура НКВД, все депортированные два раза в месяц обязаны были являться туда на отметку. Не дай Бог опоздать на 12 часов - арестуют на трое суток. Мы не имели права голосовать, нас не брали в армию. Я в армию пошел первым из немцев - в 1958 году, 20- летним. До того закончил Замятинское СПТУ и школу шоферов. Поэтому в армии был шофером. Отслужив, устроился водителем в совхоз "Сухобузимский", затем в райисполком. Был женат, овдовел в 1990- м. У меня две взрослые дочери, внуки растут. Обе сестры с 1993 живут в Германии. А я здесь остался. Теперь и уехавшие за границу родственники советуют: "Живи, Михалыч, где живешь" Кто меня там ждет? Здесь всё своё, жена похоронена. Для меня/Россия - единственная родинам И все мы, какой национальности бы не были, россияне
Людмила Дубакова
Сельская жизнь (Сухобузимское) 30.10.2004