Вот уже полтора года он ездит по России, работает в архивах, обрабатывает письма, встречается с великим множеством людей. Ему страшна мысль о том, что соотечественники могут не узнать всей правды о том, как истребляли греков в СССР в 30-50-х годах ХХ века. Собирая материалы для своего масштабного труда в четырех томах, Иван Георгиевич Джуха приехал и в Красноярск: наша земля тоже оказалась частью этой горькой истории.
- Иван Георгиевич, как на территории СССР оказалось множество людей греческой национальности?
- Греки - одна из самых древних наций на территории России, давным-давно основавшая колонии на берегу Черного моря, в Крыму. В своей книге "Одиссея мариупольских греков" я подробно рассказываю о том, как они появились в Крыму и Приазовье. Вспомните, ведь у греков и русских много общего: идентичное вероисповедание, алфавит: Между нашими странами издревле были налажены торговые взаимоотношения. И в 1937 году из всего массива иностранноподданых в СССР 95% составляли греки. Те самые, которые долгое время жили в Турции, а в начале ХХ века вынуждены были спасаться от мусульманских фанатиков и бежали на Кавказ, в Армению. Но и там они не нашли убежища: с 1919 по 1921 год во время так называемой "армянской резни" турки умертвили более трехсот тысяч греков. В Греции этот период получил название "малазийская катастрофа". Греки стали искать спасения в России, рассматривая эту страну как перевалочную базу. Многие семьи жили здесь, сохраняя гражданство. Кроме того, греки приезжали в Россию на заработки - именно так были сформированы киевская, одесская, иркутская диаспоры.
- И чем же греки помешали строительству коммунизма?
- Дело в том, что греческая операция НКВД была по счету тринадцатой! До этого забирали поляков, румын, прибалтов: По замыслу Сталина, многочисленные шпионы и диверсанты должны были быть искоренены, и считалось, что больше всего их было именно среди представителей других наций. Примечательно, что жертвами национальных операций стали те, чьи государства граничили с Россией. С Грецией не так - любой школьник скажет, что у нас нет общих границ. Можно только догадываться о причинах ненависти к грекам, потому что Сталин был большевиком и космополитом. В его биографии даже есть период, когда он взял себе фамилию Папандопуло - пожалуй, самую распространенную греческую фамилию, как в России Иванов. Думаю, что здесь еще сыграло свою роль восстановление в Греции монархии в 1935 году, а уже через год там произошел военный переворот, и к власти пришел фашист Иоаннис Метаксас. Все это не добавило уважения к стране, а скорее наоборот, очернило ее в глазах СССР.
Итак, греческая операция НКВД "стартовала" 11 декабря 1937 года. Директива Ежова четко предписывала, сколько нужно арестовать, сколько из них расстрелять и отправить в лагеря на 10 лет. Эта операция оказалась самой кровавой из всех национальных. К примеру, в моей родной Донецкой области, где была крупная греческая диаспора, из всех арестованных - а это без малого пять тысяч человек - 96% было расстреляно в течение одного месяца. Остальных - в лагеря. В моем селе из 150 репрессированных 147 человек расстреляли, в том числе двух моих дедов, а троих отправили в лагеря, они выжили и вернулись.
"Термин "брали" так укоренился в лексиконе репрессий, что, кажется, лучшего термина и не придумать для обозначения того, что происходило в 30-е годы. А представьте себе ребенка, современника описываемых событий. Вот что написала мне Раиса Ивановна Пилипенко из Донецкой области:
"Мне было лет пять-шесть. Мама из какого-то тайника достала незнакомое фото и на последние рубли заказала портрет. Тогда я впервые узнала, что это дядя Саша, мамин брат.
- Где он? - спросила я.
- В тридцать седьмом забрали, - ответила мама. Она больше ничего не могла сказать и объяснить ребенку, как это человека забирают, когда даже вещь чужую нельзя взять просто так и не вернуть:"
Из книги "Греческая операция"
- Как же реагировало греческое правительство на репрессии СССР?
- Для него спасение своих граждан не было первоочередной задачей, ведь до сих пор действовало торговое соглашение с СССР. "Ради каких-то русских греков" радикально портить отношения Греция не собиралась, однако время от времени заявляла чисто формальные ноты протеста. Ситуация накалилась, когда в марте 1938 года был убит посол Греции в СССР Николопулос. НКВД инсценировало самоубийство, и у меня есть вырезка из "Правды", где было опубликовано сообщение о самоубийстве посла якобы по причине тяжелой болезни. Но, по моей версии (и пусть ее попробуют опровергнуть!), это, безусловно, было убийство. К тому времени Николопулос пробыл в Москве всего полтора месяца, и никто не послал бы его на дипломатическую работу больным. Вскрытие же делать запретили.
Советский Союз предложил Греции забрать своих людей, но: греческое правительство считало своих соплеменников зараженными коммунистической заразой, могущих принести ее в страну. Было и экономическое препятствие: Греция все еще не могла оправиться от "малазийской катастрофы", где уж тут приютить тысячи беженцев! Отказ в принятии сограждан мотивировали тем, что посольство технически не способно выдать столько паспортов и виз. И согласились выдать только 10 тысяч виз, хотя желающих было, по меньшей мере, сорок тысяч. Вклад Греции в защиту своих подданных от репрессий ограничился вот этой акцией.
- Ваш труд по теме и масштабу сходен с книгой Солженицына "Архипелаг ГУЛАГ"...
- Ни в коем случае не надо меня сравнивать с Александром Исаевичем: во-первых, он писатель, а во-вторых - великий писатель. Я-то ведь не писатель, а геолог, но раз уж историки не берутся за эту тему, я рискнул попробовать - кто-то ведь должен был об этом написать.
- Какую цель вы ставите перед собой? Не слишком ли она несбыточна?
- Лучше скажу, какую цель я не ставлю перед собой. Так вот, я не хочу всем доказывать, что греки от репрессий пострадали больше всех, что они оказались самым несчастным народом. Потому что очень много пострадало русских, украинцев, евреев, которых брали всегда: Я грек, но хотел бы быть человеком мира.
Также я не хочу писать так, чтобы человек читал мою книгу и плакал. Мои комментарии, сопровождающие реальные истории людских трагедий, больше ироничны, чем сентиментальны. Если я начну переживать за всех, о ком пишу, то просто не допишу и умру.
Обычно мое рабочее время распределяется так: две недели в поездках и две недели дома в Вологде, где я обрабатываю собранную информацию и еду дальше. Мой текст основан на документах, но это не научная работа в чистом виде, потому что все собранные материалы я пропускаю через себя - просто не могу подходить к этому технически. Труд Солженицына имеет подзаголовок "Опыт художественного исследования", и я, возможно, в качестве жанра также укажу "художественное исследование".
Греков судили не "тройки", а особое совещание, в состав которого входили Ежов и генеральный прокурор СССР Вышинский. Совещание находилось в Москве, а греки сидели в тюрьмах, из которых в столицу приходили многостраничные "альбомы" со списками обреченных. Против всех фамилий стояли рекомендательные пометки "расстрелять", против каждой сотой - "10 лет лагерей". Мелкие чиновники в Москве бегло просматривали списки, а затем подавали на подпись Ежову и Вышинскому. Список уходил в регионы к исполнению. Такой способ осуждения называли "альбомным", практически все национальные операции проходили по такому принципу.
- Когда ваше исследование будет издано? Увидят ли его в Красноярске?
- Книгу "Греческая операция" уже ожидают три издательства: два в России и одно в Греции. А вообще итогом моей работы должны стать четыре книги: о раскулачивании, о репрессиях конца 30-х, о трех волнах депортации греков в 40-х годах и последняя - мартиролог. Список жертв. Понятно, что полным он уже никогда не будет, нет в живых не только многих самих вытерпевших, но и их потомков, некоторые роды умерли полностью. Последняя книга будет отражать степень моих знаний и тех, кто мне помогает - у меня 400 корреспондентов по всему миру, в том числе в США, Австралии, Франции, Германии.
По плану изданий, в 2006 году выйдет первая книга, затем в 2007-м - вторая и третья и в 2008 году - мартиролог. Но я решил нарушить хронологию и первой издать "Греческую операцию": хочу, чтобы хотя бы один узник лагерей успел ее подержать в руках, прочитать, понять, что его страдания были не напрасны, что о них знают и помнят. Потому что из тех, кого забирали, осталось очень и очень мало. Недавно я встретился с Павлом Ивановичем Кардимилиди, ему 95 лет, у него два лагерных срока, и он должен увидеть эту книгу.
Из тех, кто был раскулачен, в живых уже никого нет. Из тех, кто был депортирован, еще многие живы - переселяли-то ведь с детьми, поэтому книгу о депортации они, несомненно, увидят. Экземпляры всех книг будут разосланы в греческие диаспоры, в том числе и в Красноярск.
- Кстати, о Красноярске. Какие сведения вы планируете найти здесь?
- В конце 30-х годов греки были и в Красноярском крае, приезжая сюда на заработки. В 1937 году арестовали "контрреволюционную греческую группировку" в Игарке. Оказывается, Греции было жизненно важно иметь шпионов в Игарке!.. В плане греческой операции и последующих репрессий край интересен прежде всего местами "отсидки": это Норильлаг - в Норильске, Краслаг - под Красноярском. В прошлом году я работал в Норильске и выяснил, что там отбывали сроки 46 греков, но у меня нет цифр, сколько там было расстреляно, сколько умерло от тяжелого труда, побоев и голода и сколько выжило. Поэтому в этом году я попытаюсь попасть в Дудинку, чтобы пробиться в архив "Норильского никеля". Вторая моя важная задача - встретиться с потомками репрессированных.
В целом, по моим подсчетам, в крае живут около трех тысяч греков, примерно 740 из них - в Красноярске. Но есть ведь и те, кто не заявляет о своей национальной принадлежности. Хочу выразить благодарность грекам-сибирякам за теплый прием, гостеприимство и всемерную помощь в моих поисках. В Красноярске я впервые, и в восторге от него: по сравнению с Иркутском, ваш город выглядит намного цивилизованнее и по-европейски. В то же время меня поразили названия улиц - Менжинского, Урицкого, Дзержинского - носящие имена чекистов, которые участвовали в репрессиях.
Герои "Греческой операции НКВД" - это,
прежде всего, греки без званий, без титулов,
не статусные, простые люди. О статусных
греках - писателях, актерах, ученых, которые
попали под репрессии - уже много написано.
Но у меня есть сведения о Евгении Софиано,
расстрелянном в Норильске в 1938 году. Он был
двоюродным братом академика Андрея
Сахарова, мать которого, урожденная
Екатерина Софиано, была гречанкой. Евгений
был отправлен сначала в Карлаг (Караганда),
а затем в Норильск. Возможно, его дело все
еще находится там.
- Иван Георгиевич, ваш проект требует серьезных финансовых вложений. Кто вам помогает?
- Когда в поездках встречаюсь с кем-нибудь, чувствую напряжение, как будто от меня ждут просьбу о деньгах. Но сам лично никого не прошу, просто раздаю буклеты, где указаны основные сведения о характере моей работы. Спонсоры находятся сами - считаю, что они должны самостоятельно до этого "дорасти".
Беседовала Татьяна Сальникова
Вечерний Красноярск 10.08.2005
Руководитель Вологодской организации СПС, исследователь истории греков на территории России. Автор двух книг, посвященных судьбе греков: "Одиссея мариупольских греков" (1993) и "Милар"/"Мельница" (2000).
Родился 6 сентября 1952 года в с. Раздольном Старобешевского района Донецкой области, в греческой семье.
В 1960-1970 гг. учился в Раздольненской школе. В 1971-1976 гг. - студент географического факультета МГУ.
С 1976 г. - ассистент Вологодского политехнического института, преподаватель инженерной геологии.
В 1984 г. защитил кандидатскую диссертацию.
В 1988 г. перешел в Вологодский педагогический институт, возглавил неформальное объединение "Экологический клуб".
В 1993 г. приглашен на должность эксперта по политическим вопросам и связям с общественными организациями в аппарат Полномочного представителя Президента РФ в Вологодской области.
В 1999 г. назначен руководителем регионального штаба избирательного блока СПС.
С 2002 г. возглавляет Вологодское отделение политической партии СПС.
Семейное положение: женат, три дочери.
Увлечения: классическая музыка, творчество российских бардов.