Депутат Заксобрания Олег Пащенко и председатель Революционно-патриотического союза Красноярья Константин Литвинов обратились к московским товарищам — Геннадию Зюганову, Сергею Глазьеву, Дмитрию Рогозину, Александру Проханову и пр. — с предложением создать фонд и организовать экспедицию по подъему сброшенного в 1963 году с пьедестала и затопленного в Енисее бронзового памятника Сталину. Установить вождя Пащенко и Литвинов планируют на прежнем месте — у города Игарки.
Сталинисты надеются, что «все неравнодушные к истории нашей страны люди откликнутся». Откликаемся. Тем более что авторы, судя по их обращению, слабо представляют, о чем пишут. Многотонная статуя вождя народов, заложившего руку за борт шинели, в действительности высилась вовсе не у Игарки, а намного южней — у Курейки. Здесь, в рыбацком станке, Сталин отбывал ссылку. Полвека назад все пассажирские суда, проходящие по Енисею, делали в Курейке обязательную двухчасовую остановку, и пассажиров вели на поклон к сталинскому пантеону (сейчас в этих местах для туристов устраивают праздник Нептуна — здесь суда пересекают линию полярного круга).
Пантеон закрыли в 1961 году. Оставшийся без пригляда мемориал ветшал и разрушался. Летом 1995 года под Курейкой целый месяц горела тайга. И природа сама уничтожила пантеон «отца народов».
Ныне сюда, на край земли, коммунисты, видимо, не заплывают. Раз сочиняют такие перлы: «Именно здесь, в суровой полярной тундре, на одном из полюсов холода, И. Сталин, как сказочный Антей, прикоснулся к земле и получил исполинскую силу, с помощью которой шагнул в бессмертие». Нет здесь полюсов холода, а «тундра» поросла «карликовыми» — 15-20-метровыми — кедрами и лиственницами.
Не так давно довелось исходить этот медвежий угол. Народная тропа к «святыне» заросла. Береговая линия вернулась к естественным очертаниям. Ели, сибирские и голубые, когда-то высаженные строем, разрослись не по уставу. От статуи остался постамент, рядом вымахала черемуха. Никакой Хрущев, никакие антистапинисты не смогли бы так разорить гнездо диктатора: металлоконструкции даже не согнуты — скручены страшной силой. Природа не оставила напоминания от спрятанной под куполом «хижины дяди Джо» (так называли сталинскую избушку неблагодарные аборигены), сам же купол, как и железный каркас, разлетелся на множество кусочков.
Не раз слышал, что низвергнутого и утянутого тросами в Енисей Сталина на дне уже нет, его достали. Однако, судя по всему, это лишь домыслы, статуя просто должна была давно заилиться, и обнаружить ее возможно только с помощью специального оборудования.
Чем черт не шутит? Но вот если реваншисты желают вернуть памятник на прежнее место, значит, кому-то придется эти руины, кажущиеся здесь чем-то чужеродным, вроде египетской пирамиды, восстанавливать? Не поставишь же статую посреди грандиозной разрухи. Политкаторжан больше нет, надо загонять технику, нанимать людей.
Предположим, и это возможно. Восстановят. Уедут. Что потом? Будет стоять этот истукан посреди тайги, заваленный девять месяцев снегом… Кто его там увидит? Инопланетяне? Зачем он там? Напоминание потомкам, которые придут осваивать эту неласковую землю, после того как глобальное потепление растопит вечную мерзлоту?
Впрочем, от идеи реставрации нельзя просто отмахнуться.
Зачем-то она появилась, что-то значит. Тень вождя народов в крае присутствует
все более зримо. Пока весь уходящий год коммунисты пытались убедить власть
установить в Красноярске бюст Сталина, прагматичные чиновники, не обращая
внимания на стариков, носящихся с бронзовым идолом, приступили к практической
реанимации сталинских идей, сулящих материальную выгоду. Всерьез обсуждается
идея восстановления одного из самых грандиозных проектов диктатора — полярной
железной дороги Салехард — Игарка.
В мае с. г. на совещании по вопросам социально-экономического развития Уральского федерального округа этот проект вошел в число приоритетных, а в июне — июле инженерные изыскания на севере (в поселках Ермакове, Янов Стан, Таз) провела экспедиция Московского государственного университета путей сообщения. Научный отчет с оценкой перспектив возрождения Трансполярки готов, столичная университетская профессура заявила о востребованности магистрали и неплохом ее состоянии на некоторых участках, где сохранились дорожное покрытие, рельсы. Часть же дороги затоплена, заросла тайгой, кое-где земля просела.
В лесу еще можно наткнуться на лагерные бараки, караульные вышки, вольеры для конвойных собак. Здесь тайга, не надеясь на нашу память, выборочно, островками сохранила сталинскую культуру. Туристам, посещающим «мертвую дорогу» (строительство 501/503 МВД СССР), гарантированы жуткие головные боли, долгое, на несколько дней, ощущение подавленности. Если б вот сюда, в это окружение, изваяние Кобы. Но ОАО «РЖД», изучающее вопрос целесообразности восстановления трансполярной магистрали, о своем отношении к ее исторической ценности не сообщает.
Общественное мнение в Красноярске к идее новых трудовых свершений там, где мороз минус 60, а коротким летом солнца не видно из-за гнуса, отнеслось благожелательно. Проект получил и хорошую прессу: дескать, наконец-то состоится «второе рождение Сибири» — и несметные природные ресурсы будут освоены. Лучше б Сталин жил, а его идеи умерли.
***
В 1937 году комендант Управления Норильскстроя прибыл в рыбацкий станок Курейку для осмотра избушки- зимовейки, где до революции жил ссыльный поселенец Иосиф Джугашвили. Он занимал часть дома, над ней, изрядно обветшавшей, и возвели деревянный футляр-«оберег» от ненастья. Спустя несколько лет музейный павильон перевезли на две версты ниже по течению Енисея, где’ силами норильских политкаторжан начали возводить монументальный пантеон.
Размеры его составляли 21 на 21 метр, высота — 13 метров. Забитые под железобетонным фундаментом сваи из лиственницы не сгниют еще как минимум 150 лет. Металлический каркас был обшит лиственничными пластинами и отделан под красный гранит. Витражи, бархат, золоченая лепнина, бордовые панели по низу стен, дубовый паркет, ковры, глубокие кресла. Мягкое освещение имитировало полярное сияние. В центре, на толстом слое речного песка, — скромная избушка, обнесенная малиновым бархатным шнуром. Перед пантеоном высилась 10-метровая статуя генералиссимуса.
Заключенным архитекторам, авторам проекта сталинского дома-музея, приказом по Норильскому комбинату НКВД СССР пошили по суконному костюму. И премировали: суммы у зеков колебались от 150 до 250 рублей, у вольнонаемных — от 1000 до 2000. Отличившимся каторжанам выдали продуктов на 100 рублей.
Из Курейки после войны создавали образцовый социалистический поселок, развивали полярное земледелие, разместив здесь опытно-экспериментальную сельскохозяйственную станцию РАН. Совхоз снабжал овощами Игарку, Дудинку, Норильск.
Создание магистрали Салехард — Игарка началось весной 1947 года. Через 20 дней после кончины Сталина Совмин распорядился прекратить строительство. За 6 лет было проложено 911 км трассы из 1263 запланированных, построены десятки мостов. По неофициальным данным, здесь погибло от 60 до 100 тысяч человек. Однако представители «Мемориала» утверждают, что достоверных сведений о количестве жертв «мертвой дороги» нет.
Сталин планировал дотянуть второй Транссиб сквозь всю Северную Азию до Якутска, а затем и до Уэлена с паромной переправой через Берингов пролив на Аляску. Потом ограничил замысел дорогой до Чукотки — с ответвлениями на Колыму и Камчатку. Ныне говорят о возможности продолжения магистрали лишь от Игарки до Норильска, планируя привлечь к строительству «Норникель».
А. Т.
***
Владимир БЕРДНИКОВ, советник начальника Сибирского регионального центра МЧС:
— С технической точки зрения проект подъема статуи вождя со дна Енисея вполне осуществим: спустить на дно понтоны, подвести под статую, сверху закачать воздух — и поднимать. Можно использовать вертолет и систему тросов, все-таки XXI век на дворе. Другая проблема — нужно найти статую. И нужно ли искать?
***
Василий БЕСКОНЧИН, новокузнецкий геолог:
— 1963 год. Теплоход «Латвия» несет нас по Енисею на геологическую практику. В то лето оказались мы в поселке Курейка, куда стремились посмотреть на дворец из стекла и бетона. Но все там было разбито, переломано, исковеркано. Глядя на пустой пьедестал, спрашиваем местную жительницу: «Где сам-то?» Она указываете сторону Енисея, и мы по тракторному следу спускаемся на песчаную косу. Видим — недалеко от уреза воды лежит огромнейшая фигура. Вокруг шеи — петля из стального каната, оборванный конец валяется в песке. Бронзовые сапоги нагребли кучу гальки и песка. «Катером хотели утащить на дно — ни с места! — злорадно смеется подошедший пьяный мужик. — Буксир подойдет — зацепим, он смогет!»
Михаил СЕЛИВАНОВ, капитан-речник:
— Руководил работами по низвержению памятника председатель Игарского райисполкома Астапенко. Несколько тракторов с тросами не могли своротить монумент, пришлось кувалдами поработать. Топили в Енисее зимой, прорубив огромную полынью. А простертая рука так и осталась над водой, как ее ни били. В то, что статую смогут поднять, я не верю. Просто не найдут. Простоял Сталин с высунутой рукой до весны, а там ледоход — и его, надо думать, унесло. Отмели, острова, где теперь искать?
Земфира КАРАГОЗЯН, норильчанка:
— Еще в середине 70-х, гостя в тех местах, я видела, как недалеко от пристани лежит лицом вверх исполинская статуя Сталина.
Татьяна ЗЫКОВА, сотрудник краеведческого музея:
— Думаю, там уже ничего не осталось. По Енисею плавали иностранцы, разве можно было, чтобы они смотрели на поверженного идола? Статую наверняка взорвали.
Александр ТАРАСОВ, председатель Красноярского общества охраны исторических памятников:
— Скорее всего, статуи там уже нет. Двадцать тонн бронзы — это в наше время такая ценность! Уперли же в прошлом году два паровоза с трассы 501/503…
Софья ГРИГОРЬЕВА
Комок . 30 ноября 2005