НА днях, в годовщину смерти Сталина, демонический Эдвард Радзинский поведал нам
на фоне зловещего колыхания занавеса очередную страшную правду о кончине "вождя
всех времен и народов". Уверен, миллионы людей старшего поколения как бы заново
пережили у своих телеэкранов те далекие мартовские дни великой скорби...
Вспомнился и мне этот печальный день похорон 9 марта, когда нас, учеников 46-й мужской школы, торжественно открывшейся, кстати, 21 декабря 1936 года, в день рождения Сталина, построили в коридоре перед огромным портретом вождя и включили прямую трансляцию с похорон из Москвы.
.jpg)
Многие пацаны плакали, даже мой сосед по парте - дерзкий и отчаянный Алик
Прийдак. Рыдала у портрета наша историчка Мария Илларионовна, скупая слеза
скатилась из единственного глаза военрука-фронтовика Жесткова по прозвищу
Биллибонс. На скуластом лице преподавателя сталинской конституции Кузьмина,
всегда одетого в зеленый "сталинский" китель, ходили ходуном желваки - по всему
было видно, что и он страдал в эти минуты, слушая Левитана и речь ближайшего
соратника вождя - Берии, произносимую с трибуны мавзолея...
А потом были снимки в газетах "Правда" и "Известия", которые у меня сохранились: Сталин в гробу, тысячи венков вдоль кремлевской стены... И никто тогда не знал о многих погибших в давке людей, пытавшихся увидеть похоронную процессию.
Недавно я встречался с очевидцем этого кошмара - Зинаидой Петровной Стельмах, председателем совета ветеранов Ленинского района. Ей, тогда студентке Горьковского института иностранных языков, благодаря идеальному произношению удалось влиться в делегацию французских коммунистов, а потому увидеть тысячи... несчастных, пострадавших из-за безграничной любви к Нему.
А ведь многие "ответственные товарищи" имели драгоценнейший документ: специальный "служебный пропуск для прохода на Красную площадь на похороны Председателя Совета Министров СССР и Секретаря Центрального Комитета КПСС Генералиссимуса".
.jpg)
Несколько лет назад я стал обладателем этого бесценного документа под номером
0174. Его за поллитровку отдал мне коренной москвич, родственник давно ушедшего
из жизни обладателя "пропуска на похороны". Фамилия обладателя старательно
стерта, видимо, еще в том далеком феврале 1956 года, когда на XX съезде партии
Никита Сергеевич Хрущев, о чью лысину на одной из ближайших дач во время ночных
застолий Сталин выбивал свою курительную трубку, разоблачил культ личности
вождя.
Недавно вспоминали об этом историческом полувековой давности событии, с которого началась первая волна "оттепели". Помню, как меня, 18-летнего работника Кировского РК ВЛКСМ, пригласили к первому секретарю райкома КПСС на "громкую читку" закрытого письма, изложенного в красной книжице, из которой нам стало известно, что сам Ленин говорил о своем ближайшем соратнике: "...груб, капризен, злоупотребляет властью...", и много чего еще, к великому нашему изумлению. Естественно, все мы расписались в специальном документе о том, что не будем разглашать страшную тайну. Я даже маме ничего не рассказывал!
...Помню, как за год до смерти вождя, в марте 1952-го, судили пацанов-старшеклассников элитной по тем временам 10-й красноярской школы. Все они были детками высокопоставленных чиновников, а судили их за вечерние уличные грабежи. Суд был открытым, потому и узнал родной город, что вместо "последнего слова" по пионерской команде "три-четыре" юные бандиты хором произнесли: "Спасибо товарищу Сталину за наше счастливое детство!"
Мне, бывшему мальчишке из этого "детства", не раз после XX съезда довелось видеть Сталина в гробу рядом с "вождем мирового пролетариата", пока не вынесли его из мавзолея "в обстановке секретности", как рассказывал недавно Радзинский.
Анатолий АНУФРИЕВ
Фото Елены ЕВЕЛЬСОН
Сегодняшняя газета, 11.03.2006