30 ОКТЯБРЯ - ДЕНЬ ПАМЯТИ ЖЕРТВ ПОЛИТИЧЕСКИХ РЕПРЕССИЙ
В 1941 году Софье БАЛЬДЕ исполнилось 17 лет. Взрослая жизнь только начиналась,
впереди, казалось, было светлое будущее. Семья проживала в селе Альтурбах
Саратовской области. Жили в достатке, возле дома был огромный сад с фруктовыми
деревьями. Отец еще в тридцатых годах вступил в колхоз, считался первым
трактористом. Мать занималась воспитанием шестерых детей. Ничто не
предвещало беды.
- И вдруг - известие о войне. Вскоре в деревне на столбах появились объявления странного содержания, - со слезами на глазах вспоминает Софья Карловна. - Дословно не помню - много воды с тех пор утекло. Но смысл в том, что все жители деревни должны покинуть свои дома. Все смешалось в страшной кутерьме, в одночасье люди лишились и настоящего, и будущего. Душу раздирало чувство неопределенности, каждый день ходила к реке молиться.
Страшное зрелище представляло в ту пору ее родное село. На полях - брошенные скирды, повсюду лежал объевшийся пшеницей скот. Женский крик, детский плач, вой дворовых собак. Ранним утром вывезли всех жителей. Уезжали в никуда, не прихватив даже самого необходимо- о. Документы военные забрали за- нее, свидетельства о рождении были отправлены в Барнаул, куда предполагалось прибыть на поселение. Но вышло иначе...
- Нас загнали в вагоны. Молоденький офицер с улыбкой порвал мой комсомольский билет, - продолжает рассказ Софья Карловна. - Ехали очень долго, состав то и дело загоняли в тупик. А дело было уже к зиме. Спали вповалку на полу в верхней одежде. Раз в день давали кипяток, пайку хлеба. Не было сил, но жить хотелось. В поезде умер от голода мой полугодовалый брат.
Отца, здорового, крепкого мужчину, как и многих других, высадили в Челябинске. Несколько лет он строил военный завод, здоровье от изнурительного труда и постоянного недоедания было безнадежно подорвано. Возвратившись к семье, он не прожил и двух месяцев.
После длительного скитания по стране мать с детьми попала в деревню Бушуй Пировского района Красноярского края. Незнакомая Сибирь встретила их недружелюбно. Приходилось терпеть косые взгляды местных жителей, для которых все немцы были фашистами. Каждый шаг приезжих контролировался местной комендантурой. Выехать из деревни было невозможно - такой проступок мог закончиться тюрьмой.
Наступил 1942 год. Соню и других девушек и женщин немецкой национальности от 16 до 50 лет в конце зимы собрали в Красноярске. Поезд отошел от заснеженной станции. Разве могла она тогда знать, что вернется в этот город только через девять лет?
- Наш трудотряд должен был прибыть на Колыму, но обстоятельства сложились иначе. За окном мелькали города: Улан-Уде, Хабаровск, бухта Ванино - все это были незнакомые для меня названия. В Находке зимой разбили палаточный городок. Не было воды - топили снег.
Говорить по-русски научилась только здесь. Какой идет год, закончилась ли война? Ничего не знали. Тех, кто выжил, перевели в лагерь в Бурятии. Там долбили уголь в шахтах.
Софья вернулась в Пировский район летом пятидесятого года.
Вместо большой дружной семьи её встретили постаревшая, больная мать и старший брат.
Грозное лихолетье не пощадило семью - смерть ходила по пятам. Два брата набрали в лесу грибов, да и наелись с голодухи. К несчастью, грибы были несъедобные. Одного спасти не удалось.
Обезумевшая от горя мать хоронила детей одного за другим. Война закончилась. В деревню пришла неожиданная беда: каждый день кто-нибудь умирал без видимых причин. Как потом объяснила комиссия из Красноярска, причиной стали пшеничные колоски. Съела несколько зернышек и семилетняя сестра Софьи Эрна. И тоже умерла.
Но жизнь продолжалась. В колхозе девушка познакомилась с Виктором Парамоновым - трактористом из Седельниково, который по делам приехал в соседний район. Он привез будущую жену в Сухобузимское. Здесь прошла жизнь, родилось двое детей. 25 лет проработала она оператором в цехе инкубации на племзаводе «Бузимский». В 1997 году уехала в Германию, но не прижилась на чужбине. Да и знакомые звали обратно. Прожив четыре года, вернулась.
- Пенсию государство репрессированным прибавило. Да мне этих денег даром не надо. Кто ответит за разбитые жизни? До сих пор не верю, что это все со мной было.
Татьяна БАДЕНКОВА
Сельская жизнь (Сухобузимское). 26 октября 2007 года