Политбюро ЦК ВКП(б) 2 июля 1937 года приняло решение о проведении широкомасштабной операции по репрессированию “антисоветских элементов”.
Во исполнение этого решения нарком внутренних дел, генеральный комиссар госбезопасности Ежов издал печально знаменитый приказ № 00447. Согласно ему к первой категории репрессируемых отнесли “всех наиболее враждебных (…) элементов”, которые подлежали немедленному аресту и расстрелу, а ко второй категории — “всех остальных, менее активных, но все же враждебных элементов”, которые подлежали аресту и заключению в лагеря или тюрьмы на срок от восьми до десяти лет.
Вскоре на местах, при органах НКВД, по указанию Сталина были созданы особые тройки. Именно им, внесудебным органам, надлежало рассматривать дела “врагов народа”. Следствие же по ним проводили ускоренно и в упрощенном порядке.
Практиковалось такое, что по окончании следствия составляли список обвиняемых с указанием “преступлений”. Если говорить о наших краях (Хакасия тогда входила в состав Красноярского края), то список намеченных жертв первым просматривал начальник краевого управления НКВД. При этом на каждой странице списка он красным карандашом писал большую букву “Р”, что означало “расстрел”, и расписывался. На следующий день данное “решение” подписывали другие члены тройки. Им ничего не стоило за один вечер приговорить к расстрелу от нескольких десятков людей до сотен человек. С приговором осужденного знакомили перед расстрелом. Приговор приводили в исполнение в порядке, указанном НКВД, с полным сохранением тайны его места и времени.
В августе же 1937 года на места стали поступать “контрольные цифры” на аресты и расстрелы. Так, Хакасское областное управление НКВД получило наряд на арест трех тысяч “врагов народа”. Бюро Хакасского обкома партии было вынуждено утвердить сей зловещий план.
Следователи НКВД раскрыли в Хакасии сотни контрреволюционных организаций: белогвардейских, кулацких, белоказачьих, террористических, шпионских, вредительских, диверсионных, буржуазно-националистических, троцкистских, сектантских и прочих-прочих. Тем самым была решена судьба многих ни в чем не повинных людей. Видимо, за перевыполнение плана, то бишь “контрольных цифр”, начальник областного отдела УНКВД Хмарин получил орден Ленина.
Почему же люди зачастую признавались в совершении тяжких государственных преступлений? Да потому, что просто невыносимыми были пытки, применявшиеся при допросах. Пожалуй, безотказно действовал метод “конвейер”. Следователи по несколько суток подряд, сменяя друг друга, вели непрерывные допросы. Все это время арестованных держали на ногах, без сна и еды. В архиве Хакасского общества “Мемориал” хранится письмо бывшего директора драматического театра Пахома Николаевича Майнагашева, в котором он рассказывает о том, как в Минусинской тюрьме в буквальном смысле слова выбивали признания из руководителей Хакасского облисполкома. Их избивали, им ломали ребра и руки.
Более чем красноречив и другой документ, имеющийся в распоряжении “Мемориала”. В нем речь идет о том, как бывшие работники Минусинского оперсектора УНКВД по Красноярскому краю и Хакасского областного управления НКВД в 1938 году допускали “грубые нарушения соцзаконности и должностные преступления”. Это выражалось не только в фальсификации материалов уголовных дел, в издевательствах над осужденными и мародерстве, но и в том, что “процесс приведения постановлений о расстреле в исполнение носил мучительный характер, так как многие из репрессированных при расстреле оставались ранеными и их добивали ломом”. Одного из осужденных пытались взорвать с помощью электродетонатора, чтобы “сберечь патроны”...
Общество “Мемориал” занималось поиском мест захоронения земляков, ставших жертвами политических репрессий. Абсолютное большинство — свыше 80 процентов казненных жителей Хакасии — расстреляны в Минусинске, в сосновом бору. Там, в общих траншеях, они и были закопаны. В том же бору нашли последний, если так можно выразиться, приют и жители южных районов Красноярского края. Всего в Минусинском бору захоронено свыше четырех тысяч человек.
Кроме того, приговоры о высшей мере наказания приводили в исполнение и в Абакане. Делали это в специальном подвале, куда вел подземный ход от двухэтажного здания НКВД. (Сейчас этого здания, а оно располагалось на набережной Абакана, нет.) По некоторым свидетельствам, казненных хоронили на островах реки Абакан.
Большой террор продолжался до ноября 1938 года. По данным “Мемориала”, за полтора года в Хакасии было расстреляно 2228 человек.
Однако это далеко не полные сведения, поскольку не все архивно-следственные дела оказались нам доступны. В общей же сложности с конца 20-х до конца 30-х годов прошлого столетия в Хакасии незаконно расстреляно свыше 2500 человек.
Их имена высечены на стенах памятника-мемориала жертвам политических репрессий в Абакане. Увековечены земляки и в трех томах Книги памяти жертв политических репрессий Республики Хакасия.
Сейчас мы готовим последний том Книги памяти. В него войдут сведения о детях, чьи родители были репрессированы в тридцатые годы. Собраны данные более чем о восьми тысячах человек. Хочется, чтобы откликнулись и другие жители Хакасии, которым пришлось носить клеймо “дети врагов народа”. Они ведь многое пережили в пору, когда с ними совершенно не считались, не принимали в пионеры и комсомол, не пускали учиться, как сейчас говорят, по востребованным специальностям в вузы... И об этом надо знать нынешней молодежи.
Мы надеемся, что подобная трагедия в истории нашей страны не повторится и что подобного беззакония со стороны государства не будет допущено.
Мы склоняем головы перед памятью наших земляков, безвинно погибших в годы сталинских репрессий.
Николай АБДИН,
председатель Хакасского общества “Мемориал”
Абакан
За годы репрессий в Хакасии подверглись арестам по политическим мотивам, по неполным сведениям, 5402 человека. Из них в годы Большого террора репрессированы 3339 человек.
Репрессии обезглавили промышленность, армию, сферу обслуживания, науку и культуру. Пострадали партийные, комсомольские, советские и правоохранительные органы. Но подавляющее большинство арестованных и расстрелянных были простыми советскими гражданами, беспартийными.
Сегодня, в День памяти жертв политических репрессий, в городах и районах Хакасии пройдут торжественно-траурные мероприятия.
Пресс-служба
министерства труда
и социального развития Республики Хакасия
С 1937 года начался самый страшный период для узников ГУЛАГа. Не будет большим преувеличением сказать, что власть развязала кровавый террор против своего же народа.
Достаточно сказать, что если в 1936 году расстреляли 1118 человек, что тоже немало, то в 1937 — 1938 годах их было расстреляно 681692. Эти репрессии получили в народе образное наименование “ежовщина”, по имени наркома внутренних дел Ежова.
Не обошла волна репрессий и нашу Хакасию. Здесь была уничтожена почти вся национальная интеллигенция, только-только начинавшая формироваться в результате перемен, произошедших после 1917 года. Сталинский режим “спрятал” в лагеря и уничтожил там почти всех, кто оказывал хоть какое-либо сопротивление или неповиновение политике сплошной коллективизации, так называемых кулаков, которые в большинстве своем много потрудились, прежде чем достигли своего уровня достатка. Не менее трагичная судьба постигла многих руководителей партийных, советских и хозяйственных органов молодой автономии. Они, что называется, верой и правдой служили советскому строю.
Не меньший, а возможно, даже больший урон понесли и другие слои населения, в том числе казаки.
В августе 1937 года следователи райотдела НКВД “раскрыли” в бывшей казачьей станице Нижний Имек (ныне — деревня Нижний Имек Таштыпского района) контрреволюционную повстанческую организацию. Якобы она ставила перед собой задачу “поднять вооруженное восстание и свергнуть советскую власть”. На стадии расследования дела было арестовано семь казаков, которые служили ранее в царской армии, а в период власти адмирала Колчака были призваны на службу в первый и второй Енисейские казачьи полки. Это Ф.К. Каргаполов, А.К. Каргаполов, В.О. Борзов, Ф.Т. Псарев, Г.М. Псарев, В.Я. Потылицын, А.П. Потылицын. Все они были расстреляны 29 октября 1937 года в Минусинской тюрьме.
Та же участь 27 ноября1937 года постигла и казаков станицы Арбатской (ныне — поселок Малые Арбаты Таштыпского района). В постановлении особой тройки НКВД сказано: “... расстрелять по списку всех лиц за создание боевой повстанческой белогвардейской организации”. По версии следователей, эту организацию создал бывший атаман станицы, георгиевский кавалер Е. С. Медведев. Вместе с ним были приговорены к расстрелу казаки Н.И. Сипкин, Е.Ф. Сипкин, И.И. Сипкин, Б.И. Сипкин, А.С. Чанчиков, М.К. Медведев, а также другие участники “бандгруппы” Ф.А. Часовских, Ф.В. Челтыгмашев, А.Ф. Филиппов, Л.А. Дьяков, П.А. Хармашин и М.П. Яворский. Все они приняли смерть в Минусинской тюрьме, на месте массовых расстрелов граждан.
Там же в ночь на 8 декабря 1937 года были расстреляны жители бывшей казачьей станицы Монокской (ныне село Большой Монок Бейского района), колхозники сельхозартели “Горный Абакан”. Вот их имена: А.В. Байкалов, С.С. Байкалов, М.С. Байкалов, В.Г. Байкалов, П.С. Сипкин, К.А. Чердоков. Они были осуждены к высшей мере наказания по постановлению тройки управления НКВД от 27 ноября 1937 года.
Эти люди, казаки, осуждены незаконно, их вина в каких-либо противоправных деяниях против власти не доказана. В настоящее время они реабилитированы посмертно.
Вне всякого сомнения, вина за массовые политические репрессии в стране лежит на высшем партийном руководстве и лично Сталине. В сознании народа 1937-й навсегда остался годом Большого террора.
Сергей БАЙКАЛОВ
Абакан