Термин «Большой террор» применительно к массовым репрессиям 1936–1939 годов придумал Роберт Конквест. В Советском Союзе вакханалию арестов и расстрелов уже в 1937-м народ окрестил «ежовщиной» — по фамилии тогдашнего руководителя НКВД.
О СУТИ тех событий, о причинах и целях споры продолжаются. Идейные наследники Сталина и Берии утверждают, что террор обрушился на разложившуюся партийно-хозяйственную верхушку, которая была заменена молодыми выдвиженцами. Это ложь: жертвами террора стали, в первую очередь, простые граждане — крестьяне, рабочие, священнослужители, интеллигенция. Так, 2 июля 1937 года Политбюро направило местным властям телеграмму с приказом «немедленно арестовать всех бывших кулаков»…», расстрелять наиболее враждебно настроенных из них, после рассмотрения их дела «тройкой», и выслать менее активные, но от этого не менее враждебные элементы». Ни о высокопоставленных партийных работниках, ни вообще о членах партии, как видим, в директиве не говорится.
ТОЛЬКО за 1937 и 1938 годы были арестованы НКВД 1 575 000 человек; осуждены за тот же период 1 345 000; а 681 692 (51% от общего числа приговорённых за 1937–1938 годы) были расстреляны. Коммунисты составляли меньшинство среди арестованных и расстрелянных в те годы.
Ещё одна версия: якобы грандиозные темпы экономического роста могли быть достигнуты только при помощи ГУЛАГа, и если бы не отправили на лесоповал, на шахты и стройки миллионы людей, страна не смогла бы подготовиться к войне. Это — попытка оправдания зверств и неумения организовать производство. В 1912–1913 годах темпы роста российской экономики составляли 13% в год, что выше показателей 30-х годов.
По данным ВЦИОМ, чуть больше половины жителей России считает, что Сталин сделал для страны больше хорошего, чем плохого. К сожалению, гибель ни в чём не повинных людей не смущает некоторых наших соотечественников. О том, какая часть репрессированных попала «под каток» просто так, без всяких причин, свидетельствует практика квот на аресты и расстрелы, составляемых в центре и на местах. В соответствии с приказом Ежова № 00447 от 30 июля 1937 года каждый регион обязывался изловить определённое число «врагов народа». А так как бывших «беляков», купцов, «кулаков», священников оставалось немного, хватали кого придётся, только для того, чтобы обеспечить «квоту подлежащих подавлению контрреволюционных элементов».
КРАСНОЯРСКИЙ край в годы «ежовщины» был одним из центров «империи ГУЛАГ». Через лагеря, тюрьмы и спецпоселения прошло около 500 тысяч человек. По архивным данным, на которые ссылается общество «Мемориал», с августа 1937 по ноябрь 1938 г. только «тройкой» УНКВД репрессиям подвергся каждый сотый житель края. Примерно 70% арестованных были расстреляны.
Красноярская «Книга памяти» свидетельствует: «Расстреливали часто и помногу. Так, 06.09.1937 г. в Красноярске расстреляно 58 человек, 27.10.1937 — 87 человек. В Минусинске с 4 по 5 ноября 1937 года расстреляно 199 человек, а с 8 по 9 декабря 1937 года — 222 человека. 17 марта 1938 года расстреляно в Красноярске 123 человека, в Канске — 202… Начальник Минусинского сектора НКВД Алексеев считал, что патроны надо беречь, а потому раненых при расстреле приказывал добивать ломом».
В той же книге рассказывается: «Значительным по количеству обвиняемых и тяжести предъявленных обвинений стало следственное дело № 4435. Аресты по нему шли и в 1937, и в 1938 годах… Группами судили, группами же и расстреливали. Массами арестовывали деятелей культуры, врачей Красноярского военного госпиталя, железнодорожников. Каждая авария на производстве влекла за собой аресты и расстрелы».
Рассказывать об ужасах «Большого террора» можно бесконечно. Но важнее бесконечного мартиролога убитых, погибших на пыточных допросах, сгинувших в тюрьмах, на этапах — понять, почему в конце 30-х вдруг одни наши сограждане начали зверски и совершенно бессмысленно уничтожать других. Кровь — это питательная среда экстремистов, каковыми были большевики. Товарищ Сталин считал, что священники, бывшие «кулаки», те, кто когда-то состоял в партиях эсеров, кадетов, а так же внутрипартийные враги («троцкисты» и «бухаринцы») опасны для Советской власти. Что ж, он был жестокий и необразованный человек, страдающий всевозможными маниями. Но власть большевиков тем была и ужасна, что вся страна слепо исполняла параноидальные приказы кремлёвского маньяка. Чиновники и рядовые граждане соревновались в истерическом обличении «врагов народа».
Поэтому предать забвению тот ужас, который обрушился на страну 70 лет назад, — значит, предать память о тех, кто погиб в те страшные годы.
Сергей ПОЛИКАРПОВ
АиФ на Енисее 07.11.2007