День памяти жертв политических репрессий 30 октября Красноярск отметил выставкой «503 стройка». Экспозиция вышла за территорию железной дороги Салехард - Игарка (что, собственно, и есть «503 стройка»), появившейся (но так и не достроенной) на костях политзаключенных. Основу выставки составляют фото, видео- и печатные архивные материалы 30-40 годов прошлого века, Идея очевидна: показать, как тонка грань между «вчера» и «сегодня», особенно если первое до конца не осмыслено. Судя по старой подшивке газеты «Красноярский рабочий», в кровоточащем 1937-м допускалась-таки свобода слова. Ярким ее проявлением можно считать опубликованную в самом сердце полосы февральского номера оду «Вольность» Александра Пушкина. Самовластительный злодей, Тебя, твои трон я ненавижу, Твою погибель, смерть детей С жестокой радостию вижу. Ты ужас мира, стыд природы...
Под этими строками, обращенными к самодержцу Николаю I. подписались бы многие из сохранивших рассудок во время вакханалии 37-го года
Впрочем, с вольнолюбивым Пушкиным соседствуют заметки ткачих, инженеров и партработников, единодушно одобряющих «приговор банде поджигателей Канского мелькомбината» или призывающих «распутать до конца клубок троцкистских прихвостней». «Больше крови, больше!» - кричали ошеломленные «потомки Пушкина». Естественно -получали. Некий инженер Терлецкий, требующий со станицы газеты «беспощадно бороться с врагами», через два месяца сам был расстрелян. Прокурор Любашевский, не словом - делом боровшийся с «троцкистами», сгинул в месиве 37-го.
Понимаем ли мы, что кровавый маятник, качнувшись в дни оттепели и перестройки в противоположную сторону, уже возвращается? Понимают ли красноярские студенты, которые за зачет по предмету собрались в воскресенье на площади перед БКЗ изобразить народное единение, что они лишь пешки в чужой игре? И что они будут делать завтра, если - за хорошую оценку на экзамене - вместо флагов им выдадут оружие и покажут цель? Или та дама из ТВ-передачи, предки которой пострадали от репрессий и которая на вопрос -нужен ли нам Сталин, - ответила:
«Немножко нужен»... Отдает ли отчет сказанному?
«Книга памяти» с именами репрессированных издается далеко не во всех регионах. В крае она смогла добраться до буквы «О». Но не успело общество переосмыслить годы репрессий, как появился приказ по ведомствам ФСБ, МВД, Минкультуры (июль 2005), запрещающий доступ к архивным материалам того времени общественным, правозащитным, исследовательским организациям, - всем, кроме ближайших родственников пострадавших. Сотрудники силовых структур отвечают на письменные запросы общественников, но сами документы исследователям доступны лишь до 1932-го года.
Маргарита БАРАНОВА.
Московский комсомолец в Красноярске 7 ноября 2007