Скорбные уроки истории
В нашей семье было шестеро детей. Во время голода в 1933 году в Поволжье
умерло двое детей, а в 1944 году – еще один, но уже в Сибири.
До войны наша семья жила в Саратовской области, в совхозе Мухино. Отец был комбайнером. Мама трудилась на полевом стане поварихой.
Старший брат 1934 года рождения, младший – 1939,а я – 1937 года рождения. Все мы ходили в детский сад, который был тут же, на полевом стане. Когда началась война, то немцев Поволжья стали выселять. Нас посадили в вагоны, предназначенные для перевозки скота, они были все грязные, разбитые, в них не было туалетов. С собой не разрешили брать много вещей, собирались наспех, даже документы не успели все захватить с собой. Все хозяйство пришлось бросить. А потом из писем родственников узнали, что коровы, овцы, собаки бродили по деревне, орали. Это было страшно...
Ехали в вагонах долго, часто останавливались, пропуская поезда с солдатами, отправлявшимися на фронт. Мы 24 дня ехали. Прибыли в Сибирь. Довезли до Канска, потом отправили в село Курай Дзержинского района. Жили сначала в бане, потом в сторожке при школе. Так и маялись два года. Мама работала на лесоповале. Отца забрали в трудовую армию в Ингаш, тоже на лесоповал. Из садика, куда мы поначалу ходили, нас выпроводили, потому что мы были немцы. Сидели дома одни. Нас, немцев, некоторые коренные жители встретили настороженно, маленькие дети даже искали на голове рога, потому что были такие – карикатуры на фашистов. Через два года мы переехали в Абанский район, село Березовка. А в Курае нам даже картошку не разрешили выкопать, чтобы можно было взять ее с собой, на новое местожительство. В Березовке жили сначала в школе, потом в бараке, напоминающим курятник. Помещение было необустроенное. Сами набили топчаны. Дали печь без одной дверки. Когда попросили вмонтировать ее, то получили ответ: «Пусть вам Гитлер ее делает...».
В первые годы нас обзывали фашистами. Был и языковой барьер. Мы плохо говорили по-русски. Мама работала и дояркой, и штукатуром, и лес валила, и вывозила его по пояс в снегу из леса на волах.
Мы, дети, тоже уже с 7-8 лет вынуждены были идти на работу. Пололи сорняки на полях, заготавливали сено, копали картошку, дергали турнепс.
Братьев взяли учиться на столяров. А я с 14 лет доила коров на ферме.
Позже стала лучшей дояркой края. Меня отправляли на выставку ВДНХ в Москву. Это было в 1959 году. 11 лет я проработала на строительстве. Потом вышла замуж, родила троих сыновей. Все женаты. У меня два внука и две внучки.
В Сосновоборске живу с 1981 года. Устроилась с мужем и детьми на птицефабрику. Проработала там птичницей 15 лет. Мой портрет висел на Доске почета. На отдых ушла в 60 лет.
Из деревни забрали к себе отца. В то время ему уже шел 92 год. Там уже никого из наших не осталось. Старший сын со своей большой семьей – детьми, внуками и правнуком уехал жить в Германию. Мама и брат умерли в деревне. Там и похоронены. Два года назад умер и отец, не дожив два дня до своего 95-летия.
Все мы прожили трудную жизнь. Годы проживания в Сибири сдружили нас с теми, кто встретил нас поначалу недружелюбно.
Имею свидетельство о реабилитации жертв политический репрессий. Я – ветеран труда.
«Сосновоборская газета», № 49 (251), 18.12.2008 г.