Сибирский парень с редким именем Гелиос был призван в армию в 18 лет, 1
января 1943 года, зачислен в 120-й запасной Сибирский полк, формировавшийся в
Канске, в 1-й учебный батальон. Курсанты проводили стрельбы на полигонах - по
стационарным и движущимся мишеням. По Тасеевскому тракту делали марш-броски по
пять — десять километров. Жили в землянках. Сами заготавливали дрова для их
печек - таскали вручную через весь город на веревках. Так что кое-чему
научились, и в июле отправили их на фронт.
Гелиос Филимонович Рукосуев, мой дядя, родившийся в Абанском районе, вспоминает, что высадили их на станции Карачев, недалеко от Брянска. Здесь было большое скопление войск, и вдруг налетели немецкие самолеты и стали бомбить станцию. Полк сразу понес большие потери.
Теперь пошли на запад пешком. И все больше и больше теряли бойцов, так как немцы навязывали полку новые и новые бои. Все же удавалось продвигаться вперед. С тяжелыми боями освободили город Почеп. И здесь поредевший полк с берегов Енисея соединили с 1-й Московской дивизией. С боями дошли до Десны. Окопались на берегу реки. Когда стемнело, услышали крики немцев и шум их техники. Оказалось, почуяв русских, противник начал подтягивать свои части. И советские войска подходили к этой реке...
Но 1-ю Московскую дивизию отвели до железной дороги, где бойцов ее посадили в эшелоны и повезли в район Ржева, Великих Лук, Невеля. Здесь вступила дивизия в бои, отбивала у немцев деревни, города. В одном месте только окопались, как приехал генерал Кропотин, командовавший дивизией, и приказал: «Ночью взять две деревни». Ничего не видно, немцев, чувствуется, полно, места незнакомые... Кровавый бой привел к тому, что противник разделил полк на группы. Бойцы оказались у немцев в тылу примерно по двадцать человек. И теперь предстояло каким-то образом вырываться из окружения. В группе, в которой оказался мой дядя Гелиос, осталось в живых лишь четверо, и один из них был ранен в руку. Пробрались ночевать в сарай, но немцы их выследили и сарай подожгли. Так дядя и его фронтовые товарищи очутились в плену.
Везли их через Витебск в Польшу, оттуда в Германию, в город Хамельн, в лагерь для русских военнопленных. Здесь мой дядя вместе с другими несчастными узниками впроголодь дожил до весны 1945 года. Однажды вечером, когда уже было темно, охранники куда-то их погнали мимо поля с укрытой соломой картошкой. Изголодавшиеся военнопленные бросились к гуртам. И многие остались на этом картофельном поле навечно... А дяде с небольшой группой пленных удалось бежать. Куда? Утром они обнаружили, что прибежали туда, откуда их вывели охранники, — в свой лагерь. Но немцев там теперь почему-то не было... Бойцы окопались под бараком и через несколько дней рано утром увидели... американцев. Немцы же бежали мимо них, тихо скрывающихся под бараками. Американцы по немцам стреляли, огонь таким сплошным, что нельзя было голову поднять...
9 апреля американцы вошли в город. И уцелевшие советские парни выскочили из укрытия и кинулись к ним. Обнимались, целовались, как с родными.
Бывших военнопленных разместили в военном городке по десять человек, кормили по три раза в день, и так дожили до конца июля 1945-го. Теперь американцы посадили их на машины и повезли к советским войскам. А пожелавших уехать в Америку взяли с собой.
Мой дядя выбрал Родину. И вместе с такими же патриотами своей земли пошел пешком к польской границе, останавливаясь ночевать в пустующих военных лагерях, он дошагал до Франкфурта-на-Одере. Там работал в воинской части, грузил муку, картошку в эшелоны. В один из поездов их посадили и повезли в Польшу, а оттуда Родину. Около Познани эшелон обстреляли, а в Гродно под усиленным конвоем бывших военнопленных повели лагерь...
По счастливой случайности Гелиоса Рукосуева из этого лагеря вызволил один полковник... И дядя думал, что наконец, пришла полная свобода навсегда. Но на новый, год, он снова потерял ее - на восемь лет, которые провёл советском лагере как бывший пленный...
В 1955 году его реабилитировали, восстановили в правах. Годы лагерей подорвали
здоровье, но он крепился. Завёл семью, родились дети, потом внуки. И дядя мой
встретил
60-летие Великой Победы.
Его имя внесено во второй том издания «Никто не забыт...» — в список Абанского района.
Тамара (ДУДОРОВСКАЯ-РУКОСУЕВА
Красноярская газета 23.10.2009