Здравствуйте уважаемая редакция! Военная стихия когда-то занесла меня в Одессу, но своим родным городом я по-прежнему считаю Красноярск, где учился в железнодорожной школе ФЗО № 15, а потом работал на Красноярском ПВРЗ в должности паровозного кочегара. Поэтому я обращаюсь к вам. Газета «Красноярский рабочий» всегда была любима мною и моим братом Михаилом.
Увы, в недалёком прошлом даже косой взгляд в сторону начальника расценивался как неблагонадёжность. Моего брата Михаила, 1919 года рождения, в 1943-м арестовали по статье 58 (политически неблагонадёжный) и приговорили к 10 годам исправительно-трудовых лагерей, 5 годам поражения в политических правах и конфискации имущества (какое имущество могло быть у младшего офицера на фронте — Бог его знает).
Недавно через Интернет мы, его родные, узнали, что брат Михаил реабилитирован. Теперь, когда он, наконец, вернулся из ниоткуда (все эти годы о нём ничего не было известно), хотелось бы, чтобы его голос услышали друзья, знакомые, односельчане, родные и близкие — через его любимую газету “Красноярский рабочий”.
Я был очень близок с братом, хорошо его знал, поэтому мне нетрудно понять, как все это было. Я представил себя на его месте и написал письмо от лица брата – считаю это своим последним долгом перед ним. А для него такое письмо, пусть посмертно, будет глотком воздуха из родного края и дорогого для него Красноярска.
С глубоким уважением,
Владимир БЕЛОКОЛОДОВ.
г. Одесса.
***
Прошли долгие десятилетия моего небытия, прежде чем я возвращаюсь в своё родное село Шалинское Манского района Красноярского края. Отсюда по призыву Манского РВК я был призван в ряды Рабоче-крестьянской Красной армии. Это было в июле-августе 1939 года.
В село Шало я прибыл в 1938 году по распределению, после окончания Красноярского педучилища имени А. М. Горького — был учителем пения и рисования. Хоть и работал в такой, на первый взгляд, непрестижной должности, меня любили как ученики, так и преподаватели. Так уж случилось, что Бог одарил меня способностью рисовать и петь.
В учительской педагоги всегда просили меня что-нибудь спеть – хотя бы вполголоса. И я пел – чаще всего “Полюшко-поле”. Ученики ловили меня на больших переменах и тоже просили потихоньку спеть. Я не отказывался.
На всех пионерских сборах я был активным участником, много пел, особенно под скрипку, на которой хорошо играл. Пел “Расшумелся ковыль — голубая трава”, “Собирался народ атаманов кончать” и другое.
Старшее поколение, те, кто ещё учился в ту пору, конечно, помнят меня, своего учителя пения и рисования, русского языка и литературы, директора вечерней средней школы. Не забыли, наверное, как я учил вас рисовать. Я брал мел, подходил к доске и в шутку спрашивал у учеников, что мне изобразить. Одни просили ворону, другие — зайца. Я делал несколько штрихов, и на доске как бы сами собой появлялись силуэты. “Ну, вот видите, как это просто”, — говорил я.
После моего призыва в РККА я проходил службу в отдельном артиллерийском дивизионе города Бийска Алтайского края — топографом. Служба была мне не в тягость. С ранних лет я был хорошо физически развит. Много раз подтягивался на турнике, мог “крутить солнце”, а потом, сделав кувырок, мягко приземлялся.
По просьбе заместителя командира по политической части я нарисовал маслом большой портрет министра обороны Маршала Советского Союза С. И. Тимошенко. Всё у меня шло благополучно, в августе-сентябре 1941 года я уже собирался со службы домой, но началась война.
Наш артдивизион одним из первых получил приказ убыть на фронт. Бесчисленными разрывами артиллерийских снарядов, многочисленные осколки которых падали на землю, поражая всё живое, встретила нас, сибиряков, Украина. Вокруг горели пшеничные поля, хаты. Стояла непрекращающаяся пулеметная стрельба.
Я, как топограф, немедленно начал выяснять обстановку и отображал происходящее на карте. И, прежде всего, занялся подготовкой для артиллерийской разведки засад-тайников, чтобы открыть прицельный огонь по вражеским батареям. Как командир топографического взвода, я непосредственно готовил артиллерийских разведчиков к каждому выходу на боевое задание, совершенствовал с орудийными наводчиками их навыки по стрельбе по танкам противника и вражеской пехоте. Служба у меня шла нормально, командование обо мне отзывалось положительно.
И вдруг, когда из очередной засады с артиллерийскими разведчиками я вернулся в подразделение, меня вызывали в штаб полка и объявили, что я арестован. Причину ареста объяснили так: якобы передавал немцам топографические карты, в общем, несли всякую чепуху. Однако, состоялся суд, и, хотя я и не признал себя виновным, меня приговорили к длительному сроку тюремного заключения.
Прощай свобода! Прощай, родной дом!
И вот только через долгие годы тяжёлых моральных и физических лишений военной прокуратурой Сибирского округа я был реабилитирован, пусть даже посмертно. Я неимоверно счастлив от того, что мне вернули духовную свободу.
А теперь — здравствуйте и прощайте, дорогие односельчане, здравствуйте и прощайте, мои самые родные мама, братья и сёстры.
Ваш Михаил БЕЛОКОЛОДОВ.
krasrab.net 16 Апрель 2012