«Мы больные и бедные люди»
Красноярская организация жертв политрепрессий обратилась с открытым письмом к президенту России. 25 представителей правления краевого Союза реабилитированных недоумевают, почему данная категория льготников — «Жертвы политических репрессий» — передана на региональный уровень. Народ терзали не по воле местных властей. Это была политика государства.
Вообще заботу о реабилитированных федеральные власти спустили на уровень субъектов Федерации еще 8 лет назад. Закон от 22 августа 2004 года (№ 122-ФЗ) был частью «упорядочивания обязательств государства перед населением». Когда власть принялась за это, было ясно: порядка с обязательствами не будет. В то же время, напомню, федеральные власти анонсировали кампанию по преодолению бедности за три года. Все вместе эти решения обернулись борьбой не с бедностью, а с самими бедняками. Так тоже можно искоренять социальные язвы: нет человека — нет проблемы.
И за минувшее время выжившие жертвы госрепрессий сполна испытали последствия этих решений, потеряв то немногое, что имели: «санаторно-курортное лечение, необходимое для поддержания подорванного в неволе здоровья; неуклонно сокращаемый список лекарств с 50% скидкой; предоставление жилья нуждающимся» (цитирую письмо). Помимо того многие из этих несчастных разлучены со своими родными, оказавшись не по своей воле в самых глухих уголках России. Извиняясь и компенсируя это, государство предоставляло им бесплатный проезд на железнодорожном транспорте и, в отсутствие его, — льготный — на авиатранспорте раз в год, бесплатный проезд в регионе на городском общественном транспорте. Но Красноярский край лишил реабилитированных права на бесплатный проезд. А вдобавок и права на бесплатную установку телефонов, еще более усугубив изолированность многих от родных и близких. Потеряли они и право на льготное обеспечение протезно-ортопедическими изделиями.
Сегодня, пишут жертвы гостеррора, «жизнь наша стала невыносимо тяжелой, абсолютному большинству из нас уже за 70 лет, мы больные и бедные люди и живем всё время с чувством униженного достоинства. Пенсия наша составляет 9—11 тысяч рублей, у некоторых, кто в чужих теперь государствах не смог получить необходимых справок, и того меньше. После оплаты всех бытовых услуг на жизнь остается 5—6 тысяч рублей».
Реабилитированные, ссылаясь на то, что уже уходят из жизни, а также на экономический кризис и два юбилея этого года — 95 лет политрепрессиям и 75 лет с начала Большого террора, — просят президента выполнить три их просьбы. Вернуть соцзащиту жертв политрепрессий на федеральный уровень. Увеличить объем соцзащиты. Выплатить компенсацию морального ущерба жертвам репрессий.
Аргументируя последнюю просьбу, красноярцы ссылаются на решение именно по этому вопросу Страсбургского суда — только в отношении двух репрессированных граждан Грузии. Красноярцы уже год ведут тяжбу в Пресненском суде Москвы и в других судах по выплате им компенсации морального вреда, причиненного репрессиями. И обещают дойти до Европейского суда — если Россия по доброй воле не примет во внимание его решение по «грузинскому» делу, идентичному во всех деталях.
По просьбе «Новой» письмо прокомментировал председатель красноярского «Мемориала» Алексей Бабий:
— Сначала о жанре: много лет организации репрессированных пишут письма президентам. Не помню, чтобы кто-то из них на эти письма ответил, а тем более решил описываемые проблемы. О содержании. Требование вернуть соцобеспечение реабилитированных на федеральный уровень — абсолютно правильное. «Мемориал» требует того же, это было и одним из пунктов «программы десталинизации», предложенной Советом по правам человека при президенте. Когда социальное обеспечение репрессированных свалили с федерального бюджета на местные, это было прямым нарушением Конституции. Нужно восстановить статус-кво. В Красноярском крае, кстати, ситуация всё же получше, чем, например, в Пензенской области. Но хуже, чем в Москве или Питере.
О компенсации за моральный вред. Она исчезла из Закона о реабилитации одновременно с монетизацией, ее нужно вернуть. Это исчезновение просто неприлично. Репрессированные страдали именно морально — от несправедливости. И эти страдания были не меньше физических. По-моему, этих унизительных льгот, которые приносят больше обид, чем удовлетворения, вообще не должно быть. Должна быть адекватная единовременная компенсация, как принято в юридической практике для «неполитической» реабилитации. Реабилитированных осталось около полумиллиона во всей России, в «сытые» двухтысячные можно было решить эту проблему раз и навсегда. Но, увы, для власти эта проблема вообще не существует.
Алексей Тарасов