Мне всегда казалось, что память о близких тебе людях - это личное дело каждого человека. А когда не стало моего отца, Арменака Оганесовича Арутюняна, вдруг открыл, что многие старожилы Енисейска не забывают его, хотят увековечить память о нём.
По их инициативе Дому культуры, который построил отец, присвоено его имя. При их
поддержке была изготовлена памятная доска с барельефом отца и на днях, 19
февраля, в торжественной обстановке установлена на фронтоне его детища. Во время
приёма глава города Игорь Антипов заверил, что именем отца будет назван и
построенный им микрорайон.
Сам отец никогда не забывал тех, кто помог ему в трудную минуту. За годы, проведённые в сталинских лагерях, он не раз смотрел смерти в лицо, но всегда его спасали люди в белых халатах. В больнице Воркуты, куда его полуживого привезли с Новой Земли, медсестра тайком приносила ему витамины и ломтики рыбы. Запомнилось её имя - Алла.
В благодарность за это он хотел, чтобы хоть один из его детей стал врачом, так же помогал людям. И его мечты сбылись. Мой брат Гамлет - заместитель главного врача Красноярского краевого онкологического центра, доктор медицинских наук, сестра Ася - заместитель главного врача поликлиники N 7 в Красноярске, а младший брат Владимир - главный врач Енисейской районной больницы.
Меня же с детства тянуло к технике. Помню, однажды отец приехал с лесосеки, где он работал техноруком, на тяжёлом тракторе, так я ни на шаг не отошёл от этого трактора, пока весь не облазил. По совету отца поступил в технологический институт. В 1967 году, когда сдал сессию за первый курс, отец в этом же институте получил диплом. Ему было тогда уже 42 года.
Его путь к высшему образованию был долгим и трудным. В 1946 году, когда отца арестовали якобы за то, что в числе одиннадцати сверстников в письме обвинил Сталина в жестокости, он учился на третьем курсе Тбилисского (Тифлисского) института железнодорожного транспорта. В лагерях, конечно, ни о какой учёбе не могло быть речи, там он проходил другие университеты - выживания. Да и после освобождения из ссылки поступить в институт репрессированному было непросто. А отца в это время назначили директором Енисейского профтехучилища с условием, что он непременно получит высшее образование. Что делать?
Отец был волевым, очень целеустремленным человеком, если он что-то решил, то обязательно добивался своего. В Новокаргинском леспромхозе, где он прошёл путь от лесоруба до директора, только его упорство и настойчивость позволили преобразить жизнь лесорубов. В первый же год директорства он пообещал построить школу. Никто не поверил, а он через силу, на одних нервах, но всё же построил её. И не простую, а двухэтажную. При нём появился новый клуб, на месте бараков стали вырастать просторные жилые дома.
Вот и в тот раз отец решил завершить учёбу во что бы то ни стало. Отказы в просьбе восстановить в институте только придавали ему силу. Он дошёл до Хрущёва, добился у него приёма. Это сейчас мы знаем, что тот был непосредственно причастен к репрессиям. В интервью одной центральной газете режиссёр Владимир Бортко привёл красноречивый факт: на расстрельном списке, на котором стояла резолюция Хрущёва, Сталин написал: "Никита, уймись!"
А тогда отцу казалось, что генсек находится в неведении о том, что творится в лагерях, и стоит ему рассказать об этом, как сразу всё изменится. Он настраивался на обстоятельную беседу, но всё ограничилось лишь короткими фразами Хрущёва: "Хотите учиться? Хорошо, поступайте на общих основаниях". Так отец стал студентом заочного отделения Московского института железнодорожного транспорта, а потом решил учиться по лесному профилю и перевёлся в Красноярский технологический институт.
У армян есть хорошая поговорка: "В каком народе живёшь, того и обычаев держись". И отец старался следовать этой мудрости. Он особо не возражал, когда в Воркуте при оформлении документов ему дали русское имя - Григорий Иванович: так, мол, проще к тебе обращаться. После работы на печально известной 503-й стройке отца сослали в Казачинский район. Здесь он и встретил свою будущую жену и мою мать - урождённую Евдокию Дмитриевну Давыдову. Она, бывшая сельская учительница русского языка и литературы на Брянщине, тоже была из репрессированных. Общая судьба, общие интересы помогли им полнее освоиться в той непростой жизни.
Сложности у отца возникали лишь на производстве. В леспромхозе работали не только политзаключённые, но и уголовники со своими привычками унизить человека, подчинить его себе. Да и лагерное начальство порой подогревало межнациональную рознь. Но отец умел постоять за себя, не давал спуску своим обидчикам.
Он и нас пристрастил к спорту, учил борьбе. Став начальником лесопункта, а потом и директором леспромхоза, старался смягчить суровые нравы местного населения, создать людям человеческие условия. Организовал в посёлке детские музыкальную и шахматную школы. К открытию клуба, который сам спроектировал и построил, поставил пьесу Шекспира "Отелло", сыграл в ней главную роль.
Позже мой брат Гамлет, который стал известным красноярским поэтом, в стихотворении, посвящённом отцу, писал: "Отец в селе играл Отелло в шестидесятые года, притихнув, публика сидела и ждала страшного суда". Я был на том спектакле и до сих пор помню, насколько были потрясены лесорубы. Там, на сцене, была другая жизнь, действовали незнакомые герои, но страсти, которые они переживали, были близки и понятны каждому. А как преображался отец в роли мавра! Оказывается, у него был очень звучный голос. С этим спектаклем самодеятельная труппа ездила на фестиваль в Красноярск, выступала в театре имени Пушкина, за успехи её наградили зеркалом для гримёрной.
По природе отец был созидателем. Особенно ярко это его качество проявилось в период работы директором Нижнеенисейской сплавной конторы. Как-то мы попробовали посчитать, сколько он всего понастроил за 23 года, что пробыл в этой должности, и сбились со счёта. В городе вырос новый микрорайон на улице Карбышева, в котором справили новоселье 700 семей. Кроме этого, появились 20 жилых домов на улице Лесозаводской. Была построена котельная, налажено производство арболитовых плит, открыт комбинат бытовых услуг.
Ну и венцом его строительной эпопеи стал лучший на то время в городе Дом культуры. До мельчайших подробностей помню, как открывали его. Отец на минуту забежал домой и с порога обратился к матери: "Дуся, где у нас шампанское? Такое событие надо отметить". Взяв бутылку, он поспешил обратно. Я бросился за ним. А на площади перед ДК уже яблоку негде было упасть. Сюда пришёл почти весь коллектив сплавконторы, прибыли делегации с других предприятий и организаций города. Звучала музыка, слышались приветственные речи. Бутылку шампанского разлили по стаканчикам среди отличившихся строителей. К отцу подошёл его заместитель дядя Наиль Зарипов и долго тряс его руку, а отец только повторял: "Эх ты, а ещё не верил, что удастся построить Дом культуры. Мы всё можем сделать, если захотим".
И вот, спустя ровно 30 лет,- снова тот же Дом культуры, та же торжественная обстановка. Сюда по случаю открытия памятной доски с барельефом моего отца пришли глава города Игорь Николаевич Антипов, директор муниципального предприятия "Ярмарка" Наталья Дмитриевна Лобанова. В первых рядах были Почётный гражданин Лесосибирска, друг отца Виталий Матвеевич Протасов, председатель совета ветеранов сплавной конторы Иван Рудольфович Болох, многочисленные представители общественности Енисейска. На торжество приехали из Красноярска заместитель председателя региональной общественной организации армянского национального культурного общества "Ехпайрутюн" Олик Липоритович Арутюнян и, конечно, вся наша семья.
Под звуки музыки и аплодисменты спадает драпировка, и перед взором собравшихся открывается памятная доска. Потом все прошли в Дом культуры, где его коллектив во главе с директором Василием Петровичем Казанцевым организовал выставку из наградных документов и личных фотографий отца, был дан небольшой концерт.
Каждый человек, в той или иной степени, хочет, чтобы его (или о нём) помнили. Точно так же, как всем нам, хотя тоже в разной степени, важно мнение окружающих, их признание. Так уж мы устроены. Пример отца подсказывает, что для этого нужно сделать. В жизни он испытал и жестокость, и несправедливость, но не озлобился, всё равно верил людям и дарил им добро, даже если знал, что не получит благодарности в ответ. Отец жил по принципу: сделал добро - забудь, получил добро - помни.
Анатолий АРУТЮНЯН.
На снимках: Арменак Оганесович Арутюнян. Теперь о сибиряке-армянине будет напоминать и мемориальная доска. У Дома культуры на торжество собрались многие енисейцы.
Красноярский рабочий 07.03.13