Почти год назад была опубликована статья «Без суда, без статьи нас выслали», посвященная спецпереселенцам Эвенкии. Тема «изгнанных народов», так взволновавшая меня однажды, вновь и вновь не дает мне покоя. И как будто нарочно архивные документы – на этот раз воспоминания спецпереселенцев, попали в руки именно ко мне. В этих незамысловатых рассказах о жизни поселенцев в Эвенкии есть все: горечь утрат, благодарность и обида, слезы и смех сквозь них. То, что пережили эти люди трудно представить, в это почти невозможно поверить, об этом нельзя молчать. Сегодня я делюсь с вами воспоминаниями тех далеких лет, частичкой души каждого из них - знайте, помните, храните!
- Началась война, всех выслали с Волги. Жила я в Саратовской области, в селе Варибурге, очень большом, красивом. Выслали с матерью, семья большая – пять человек: мать, отец, я и два брата. Привезли в Сибирь на поезде, расселили по разным квартирам в Березовском районе в с. Скрибачи (Скрипачи ныне Шарыповского р-на - Ред. сайта). . Потом зимой отца взяли в трудармию, а позже забрали и старшего брата. Остались мы с мамой совсем одни.
Наступила весна, нас отправили на север, сюда, в Эвенкию. Ехали мы на открытых баржах, груженных углем, а мы сидели на нем. Выгрузили нас в Кочумдеке, немного выше Ногинска. Там ни одной живой души не было, пустой берег. Несколько пустых домишек стояло, раньше там охотники жили. Мы немножко отремонтировали эти домики, стали жить, недолго, до весны. Потом нас отправили на рыбалку по речке Тутончанке. Более 300 км мы тянули лодку бечевой, тогда мне было всего 14 лет. Тянула бечеву наравне со взрослыми, как бурлак на Волге. Остановились мы на озере Бильчан, там тоже никого- никого нет, ни домов, ничего. Построили голомо из жердей, что-то вроде чумов, стали жить. Рыбачили, бочки, клепки таскали, в общем, все, что нужно делали, и даже соль варили.
Относились к нам очень плохо. Ну, война была… Люди ведь тогда такое представление имели, что люди с рогами приехали, немцы, фашисты! Так и относились к нам. Зимой учугом на оленях привозили продукты, но бывало, месяцами сидели без крошки хлеба, без муки. Даже олений мох сушили и ели. Несколько граммов муки дадут, и мы мох примешиваем туда зимой (кушать-то что-то надо, желудок набить). Вот так жили.
Я жила там до 1945 года, потом просто сбежала оттуда. Плотики такие были, парни плот плотили, и я с ними сбежала в Тутончаны. Приехали в Тутончаны, а потом 25 марта я приехала в Туру. На лесозаготовках, на покосах работала. Потом в 1945-1947 годах в пекарне стала работать, позже в столовой - уже в помещении работала, легче было. В 50-х годах замуж вышла, так и связала свою жизнь с Эвенкией, а куда ехать? Некуда. Дети здесь, тоже семьями обзавелись. У меня три дочери. У них жизнь очень хорошая, образование получили. Девочкам своим я всегда рассказываю о своей жизни в те годы, чтобы представление имели о том, как все это было.
- Жили мы недалеко от Саратова. Кантон это называлось по-немецки, деревня Гук. Жила с матерью, отца в 1937 году посадили. Забрали и все. Ни письма, ни слуху, ни духу. Мы совсем не знали, где он, куда делся.
Я одна была у мамы, нас сослали в Сибирь, в Красноярский край в Боградский район, в деревню Черемушки. Распределили по домам. Там две женщины жили, братья у них были на фронте, и нас с мамой к ним заселили. Они хорошо к нам относились, говорили: «Война!» Такие душевные люди… Осенью сразу картошку, где осталась в огороде, собирали. Давали нам по 20 кг пшеницы, делали муку. Жили неплохо в Сибири. Но лишь одну зиму нам пришлось там прожить, потом сюда, на Север, отправили.
Мы приехали на Большой Порог, дальше на Онеку перекинули ловить рыбу. Жить там совсем негде было, поэтому собрались четыре семьи и поставили барак. Давали нам 600 г хлеба и сахар, голод был, что говорить. Конечно, нам жилось трудно очень. Ну, дома вещи кое-какие собрали, а скот и дом - все осталось там. Но нам говорили, что получим в Сибири то, что оставили, бумагу давали, что все вернут. Но как же могли дать? Война. Так и жили.
В 1946 году я уже в Туру приехала. Мама умерла на Онеке, я одна осталась, меня отправили на о. Куперим рыбачкой. В 1953 году вышла замуж за Р.Я. Лидера. Он из другой деревни был. О своей прежней жизни родным стараюсь не рассказывать. Мне было всего 13 лет, когда нас сослали. Про дом я даже не думаю, нет. Мы привыкли тут. Теперь здесь наша родина, считай, почти… Столько лет в Эвенкии жить, конечно, родина.
Всякие люди были. Некоторые были, я помню, обзывали - фрицы. Когда приехали в 1945 году, подъехали на пароходе, женщина одна стоит и ребятишкам говорит: «Бросайте в них камни, они фрицы!» А я даже не знала, что такое фриц. Я говорю Соне Крайзе: «Что это?» А она: «А ты что, не знаешь? Во время войны так друг друга обзывали». Мать ребятишкам говорила камни бросать, потому что мы фашисты, а мы смеялись. Мы молодые были, какие же из нас фашисты? Мы же дети, причем тут мы, если – война!
Когда нас увозили с Поволжья, мама очень плакала и я тоже. В газетах просто было написано: немцы с Поволжья выселяются. Я помню, мать вечером приехала с колхозного поля, когда подъехала к дому, шутила, смеялась с женщинами, а я уже знала, что в газетах этот приказ пришел. Я подошла к телеге и говорю: «Мама, ты что так смеешься? Она говорит: «А что?» Я: «Мама, нас выселяют». «Как???» «В газетах написано». Она сразу села на крыльцо и расплакалась. Конечно, плакали люди. Тяжело им сперва показалось. И в Сибирь мы приехали: ой-ой, куда это мы попали! Без привычки -то, конечно! А теперь это все позади, и привычны стали ко всему.
- Мне было 14 лет, когда нашу семью в пять человек выселили в Боградский район. Отца забрали в трудармию, и так мы его больше не видели. Он первый сразу умер. На новом месте нас встретили неплохо, правда, вся деревня сбежалась, хотели на нас посмотреть, потому, что им объяснили, что мы с рогами и с одним глазом на лбу. Отец и брат очень хорошо по-русски говорили, брат вообще чисто. И вот как они услышали, что на русском языке разговаривают, спрашивают: «А вы как это? Где вы научились?» Так мы среди русских жили: жили и под Москвой, и в Казахстане. Конечно, это не очень-то приятно было. Мы же ни в чем не виноваты были! Время было такое. Как они сбежались все, увидели, что мы нормальные люди, так и подружились с нами, затаскали нас продуктами, ешь, сколько хочешь! Мы в богатый колхоз попали. Как мы уехали оттуда, вся деревня нас провожала, плакали, горевали, что, мол, рабочую силу подослали нам, а теперь опять отбирают. У них мужики все на войне были, ведь мы когда приехали, у них еще весь урожай на поле был, убирать некому.
Сюда, в Эвенкию, на Большой Порог, приехали в 1942 году. Сначала на берегу под дождем сидели, потом отправили на Онеку. Позже перевезли нас в Туру. Год прожили, потом брата отправили в колхоз на Ейку председателем, там мы прожили до 1956 года. Вскоре Ейку соединили с Кислоканом. Там я познакомилась с мужем, вышла замуж, родила троих детей. Иногда вспоминаю о тех годах, а вообще стараюсь не вспоминать, потому что очень трудное время было.
– Попали под указ, надо подчиняться. Ничего не сделаешь, надо ехать. Приехали мы в конце сентября в Сибирь. На полях было еще не убрано. Нам дали кусок поля в пять соток с картошкой, мы ее выкопали. Конечно, сразу включились в работу, ведь война. И на молотилке хлеб зимой молотили, потом запрягали лошадей, возили сено на ферму. Весной боронили, пахали, а потом отправили нас в Пировский район. Приехали, там столы стояли на улице, начальство: «Паспорта давайте!» И направили сюда, на Север, на рыбалку. Мне как раз 16 лет исполнилось. Дома на Волге в полную силу в поле работал, это не так, как сейчас дети балуются. С девяти лет в поле, никаких разговоров. Становился старше – больше работы давали.
А здесь на 40 человек бригада, рыбу возили и сдавали, был приемный пункт на Виви. Бригадиром был Алексей Красноштанов, хороший старик. Мы загораживали реки Виви, Таймуру, там рыба давилась в эту пору. Естественно, мы варили уху, нет-нет, да глухаря подстрелишь. В 1943 году с Виви нас увезли на оленях в Туру. Здесь я попал на рыбзавод. Вот тут-то уж рыбачить мало пришлось, тут работа другая: и котлован строили, и здания какие-то, лес гоняли, летом на покос. Никакого трактора, ни машины – одни лошадки, а это очень тяжелая работа. Потом легче стало – пришел первый трактор в 1950 году и дальше больше. Понемногу техника вытеснила лошадей.
Ну а здесь, в Туре, все время на улице работал: плотником был, на лошадях воду возил. В 60 градусов мороза возил воду - плюнешь вверх, а упадет льдинка. А работал в куртке такой, хрущевкой называли. Раз нагнешься, спину видно. Мне говорят: «Ты заболеешь, радикулит будет! Тулуп надо надевать!» А я говорю: «Почему я должен заболеть? Как я буду черпать в тулупе?» И точно, как в воду смотрели, 16 дней пролежал в больнице, такой радикулит скрутил!
Позже стал работать комендантом в ОК КПСС.
В Сибири люди очень хорошие, понимали, что мы не враги, помогали, жалели. Когда уезжали, провожали, одна женщина ведро молока принесла. Жалели, в общем.
Здесь, в Эвенкии встретился я со многими людьми: эвенками, русскими, латышами, финнами, эстонцами. Работали все вместе, никаких разговоров. Я всегда был на тяжелых работах - на лесозаготовках и на катере работал два года, продукты возил. У нас на Волге раньше были бурлаки, так там тихая река, а здесь быстрое течение. На катере в Илимпию ходили, в Кислокан два раза. Хлеба не было там у людей, сахара не было. Взяли 23 человека, груз 18 тонн, надо ведь спасать людей. И вот мы туда целый месяц тянули - река-то быстрая, перекаты, дольше на лошадях. А один раз на себе, на лямках как бурлаки тащили. А если перекат, на одном месте топчешься, груз ведь не маленький. И не то, что мы одни тащили, и русские, и финн был Матвей, все люди были одинаковые, куда поставят, там и работают.
Мне кажется, только люди неграмотные могли говорить, что мы – фашисты, мы же совсем другие люди, да и сколько воды утекло с тех пор.
Спецпереселенцы с Поволжья составили большую часть всего спецконтингента, направленного в Эвенкию. Но были и представители других национальностей, судьбы которых складывались не менее трагично. В следующей публикации мы познакомим читателей с теми, кто вынужден был в 1941-1942 годах покинуть родную Латвию и пройти нелегкий путь на чужой земле, ставшей такой родной…
(Продолжение следует)
Вероника ЛИТВИНОВА
ПРЕЗИДИУМ ВЕРХОВНОГО СОВЕТА СССР
УКАЗ
от 26 ноября 1948 года
ОБ УГОЛОВНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ЗА ПОБЕГИ ИЗ МЕСТ
ОБЯЗАТЕЛЬНОГО И ПОСТОЯННОГО ПОСЕЛЕНИЯ ЛИЦ,
ВЫСЕЛЕННЫХ
В ОТДАЛЕННЫЕ РАЙОНЫ СОВЕТСКОГО СОЮЗА В ПЕРИОД
ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ
В целях укрепления режима поселения для выселенных Верховным органом СССР в период Отечественной войны чеченцев, карачаевцев, ингушей, балкарцев, калмыков, немцев, крымских татар и др., а также в связи с тем, что во время их переселения не были определены сроки их высылки, установить, что переселение в отдаленные районы Советского Союза указанных выше лиц проведено навечно, без права возврата их к прежним местам жительства.
За самовольной выезд (побег) из мест обязательного поселения этих выселенцев виновные подлежат привлечению к уголовной ответственности. Определить меру наказания за это преступление в 20 лет каторжных работ.
Дела в отношении побегов выселенцев рассматриваются в Особом Совещании при Министерстве внутренних дел СССР. Лиц, виновных в укрывательстве выселенцев, бежавших из мест обязательного поселения, или способствовавших их побегу, лиц, виновных в выдаче разрешения выселенцам на возврат их в места их прежнего жительства, и лиц, оказывающих им помощь в устройстве их в местах прежнего жительства, привлекать к уголовной ответственности. Определить меру наказания за эти преступления - лишение свободы на срок до 5 лет.
Председатель Президиума
Верховного Совета СССР
Н.ШВЕРНИК
Секретарь Президиума
Верховного Совета СССР
А.ГОРКИН
ПРЕЗИДИУМ ВЕРХОВНОГО СОВЕТА СССР
УКАЗ
от 28 августа 1941 года
О ПЕРЕСЕЛЕНИИ НЕМЦЕВ, ПРОЖИВАЮЩИХ
В РАЙОНАХ ПОВОЛЖЬЯ
По достоверным данным, полученным военными властями, среди немецкого населения, проживающего в районах Поволжья, имеются тысячи и десятки тысяч диверсантов и шпионов, которые по сигналу, данному из Германии, должны произвести взрывы в районах, населенных немцами Поволжья.
О наличии такого большого количества диверсантов и шпионов среди немцев Поволжья никто из немцев, проживающих в районах Поволжья, советским властям не сообщал, - следовательно, немецкое население районов Поволжья скрывает в своей среде врагов советского народа и советской власти.
В случае, если произойдут диверсионные акты, затеянные по указке из Германии немецкими диверсантами и шпионами в республике немцев Поволжья или в прилегающих районах, и случится кровопролитие, Советское правительство по законам военного времени будет вынуждено принять карательные меры против всего немецкого населения Поволжья.
Во избежание таких нежелательных явлений и для предупреждения серьезных кровопролитий Президиум Верховного Совета СССР признал необходимым переселить все немецкое население, проживающее в районах Поволжья, в другие районы с тем, чтобы переселяемые были наделены землей и чтобы им была оказана государственная помощь по устройству в новых районах.
Для расселения выделены изобилующие пахотной землей районы Новосибирской и Омской областей и Алтайского края, Казахстана и другие соседние местности.
В связи с этим Государственному Комитету Обороны предписано срочно произвести переселение всех немцев Поволжья и наделить переселяемых немцев Поволжья землей и угодьями в новых районах.
Председатель Президиума
Верховного Совета СССР
М. КАЛИНИН
Секретарь Президиума
Верховного Совета СССР
А. ГОРКИН
ПРЕЗИДИУМ ВЕРХОВНОГО СОВЕТА СССР
УКАЗ
от 29 августа 1964 года
О ВНЕСЕНИИ ИЗМЕНЕНИЙ В УКАЗ ПРЕЗИДИУМА ВЕРХОВНОГО СОВЕТА
СССР ОТ 28 АВГУСТА 1941 ГОДА «О ПЕРЕСЕЛЕНИИ НЕМЦЕВ,
ПРОЖИВАЮЩИХ В РАЙОНАХ ПОВОЛЖЬЯ»
В Указе Президиума Верховного Совета СССР от 28 августа 1941 года «О переселении немцев, проживающих в районах Поволжья» в отношении больших групп немцев - советских граждан были выдвинуты обвинения в активной помощи и пособничестве немецко-фашистским захватчикам.
Жизнь показала, что эти огульные обвинения были неосновательными и явились проявлением произвола в условиях культа личности Сталина. В действительности в годы Великой Отечественной войны подавляющее большинство немецкого населения вместе со всем советским народом своим трудом способствовало победе Советского Союза над фашистской Германией, а в послевоенные годы активно участвует в коммунистическом строительстве.
Благодаря большой помощи Коммунистической партии и Советского государства немецкое население за истекшие годы прочно укоренилось на новых местах жительства и пользуется всеми правами граждан СССР. Советские граждане немецкой национальности добросовестно трудятся на предприятиях, в совхозах, колхозах, в учреждениях, активно участвуют в общественной и политической жизни. Многие из них являются депутатами Верховных и местных Советов депутатов трудящихся РСФСР, Украинской, Казахской, Узбекской, Киргизской и других союзных республик, находятся на руководящих должностях в промышленности и сельском хозяйстве, в советском и партийном аппарате. Тысячи советских граждан - немцев за успехи в труде награждены орденами и медалями СССР, имеют почетные звания союзных республик. В районах ряда областей, краев и республик с немецким населением имеются средние и начальные школы, где преподавание ведется на немецком языке или организовано изучение немецкого языка для детей школьного возраста, ведутся регулярно радиопередачи и издаются газеты на немецком языке, проводятся другие культурные мероприятия для немецкого населения.
Президиум Верховного Совета СССР постановляет:
1. Указ Президиума Верховного Совета СССР от 28 августа 1941 года «О переселении немцев, проживающих в районах Поволжья» (Протокол заседания Президиума Верховного Совета СССР, 1941, N 9, ст. 256) в части, содержащей огульные обвинения в отношении немецкого населения, проживавшего в районах Поволжья, отменить.
2. Учитывая, что немецкое население укоренилось по новому месту жительства на территории ряда республик, краев и областей страны, а районы его прежнего места жительства заселены, в целях дальнейшего развития районов с немецким населением поручить Советам министров союзных республик и впредь оказывать помощь и содействие немецкому населению, проживающему на территории республик, в хозяйственном и культурном строительстве с учетом его национальных особенностей и интересов.
Председатель Президиума
Верховного Совета СССР
Н.ШВЕРНИК
Секретарь Президиума
Верховного Совета СССР
А.ГОРКИН
Эвенкийская жизнь № 17, 9 мая 2013 13