История России полна подлинного величия. Мы гордимся боевой и трудовой славой, научными и культурными достижениями наших предков, которые отдали Родине свои силы, таланты, мужество, а многие оказались принесены в жертву её истории. Одна из самых трагических страниц летописи страны и края – политические репрессии.
Бестужев Алексей Иванович родился 18 февраля 1897 года в деревне В-Луков Прислон Лальского района Северного края (ныне Кировская область). В 1926 г. с семьёй – с женой Вараксиной Марией Ивановной и сыном Павлом (1923 г.р.) – выехали в Сибирь.
Из воспоминаний внучки Ольги: «Сколько я помню из детства, наша семья общалась в Таловке с папиными земляками. Так, видимо, люди убегали от колхозов. В течение 3-х лет они добирались до Сибири, останавливались, как говорил мне отец, в городах на зиму, работали там, а затем ехали дальше. В пути от простуды умерла мама, где-то в Омске. Семья осела в Таловке. Алексей Иванович женился на девице Евдокии Васильевне (фамилию не знаю) 1905 г.р. В колхоз не вступили, дедушка работал в Б-Муртинском райдоротделе – десятником. Строил дорогу Красноярск – Енисейск. В Таловке родились ещё 2 сына: Иван (1930 г.р.) и Прокопий (1935 г.р.). Дедушка построил дом, а черёмуха, посаженная им, долгие годы радовала даже нас – его внуков – крупными вкусными ягодами».
16.06.1937 года Бестужев А. И. был арестован органами НКВД «… по необоснованному обвинению в том, что являлся участником контрреволюционного белогвардейского заговора и проводил контрреволюционную агитацию» (из справки ФСБ России Управления по Красноярскому краю). В одну ночь были арестованы по этому делу 43 человека.
Из воспоминаний внучки Ольги: «В феврале 2008 года мне удалось поработать с
личным делом моего покойного деда – Бестужева Алексея Ивановича в архиве ФСБ. На
мой запрос сотрудница ФСБ вынесла толстущую папку в переплёте, я сразу задала ей
вопрос, почему такой объём, ведь дедушка был простым человеком. Оказалось, что в
этой папке собраны материалы на 43-х арестованных. Трудно передать чувства и
ощущения, которые испытываешь, перелистывая страницы-трагедии родного человека.
О дедушке мы знали очень мало, папа старался не говорить об этом, слишком для
него горькой была эта страница его жизни, да и нас он хотел уберечь. Открыв 54
страницу дела, насчитывающего более 500 страниц, я, еле сдерживая слёзы, читала
анкету, а затем и протокол допроса моего дедушки с его, такой дорогой мне,
подписью «Бестужев». Дедушка был грамотным человеком, очень любил книги и эту
любовь он передал папе. У меня хранится книга Джека Лондона 1936 года, которую
дедушка подарил папе за хорошую учёбу, в семье было так принято. Но вернёмся к
архиву, из которого я узнала, что дедушка содержался в Красноярской тюрьме,
первый и, наверное, единственный допрос 20 октября 1937 года вёл начальник
Емельяновского районного отдела НКВД КК – Тарасов. Вот лишь часть протокола
допроса:
«Вопрос: вы обвиняетесь как активный член к-р (контрреволюционной) повстанческой
организации. Признаёте ли себя виновным в этом?
Ответ: виновным себя в принадлежности к-р организации не признаю, членом к-р повстанческой организации не состоял. Бестужев (подпись).
Вопрос: вы говорите ложно, т.к. вы изобличаетесь показанием Безина Ивана
Яковлевича, Николаевского, Булаева и Храмцова (зачитываются их протоколы).
Следствие требует от вас правдивый ответ.
Ответ: показания Безина, Николаевского, Булаева и Храмцова я отрицаю и виновным
себя не признаю, т.е. членом к-р повстанческой организации не состоял. Бестужев
(подпись)».
(Публикуется в соответствии с протоколом допроса).
Несмотря на то, что Алексей Иванович не признал обвинения, обвинительное заключение последовало, и решение Тройки Управления НКВД Красноярского края от 25.10.1937 года: «Бестужева Алексея Ивановича заключить в ИТЛ на десять лет, считая срок с 16 июня 1937 года».
Из воспоминаний внучки Ольги:
«В сорок лет моего деда лишили всего – семьи, детей, свободы. Как пережил он этот приговор, как провёл он в лагерях пять лет, был ли кто-то рядом в последние минуты его жизни? Вопросы, на которые теперь уж никто не даст ответа. По данным информационного центра ГУВД Красноярского края, Бестужев А. И. умер 3 января 1943 года в Унженском ИТЛ НКВД (Нижегородская область). И ещё один очень важный для нашей семьи документ имеется в деле № 4435, «по обвинению гр-н Рахлецкого Алексея Алексеевича, Кузьмина Петра Ивановича и др. в количестве 43 человек», это Определение № 31 Военного трибунала Сибирского военного округа от 4 января 1957 года. В этом документе говорится, что в результате дополнительной проверки, произведённой Прокуратурой в 1956 году. «… установлено, что дело в отношении всех указанных лиц (43 человек, автор) сфальсифицировано бывшими работниками УНКВД Красноярского края. Изучив материалы дела, военный трибунал Сибирского военного округа находит, что протест прокурора подлежит удовлетворению. Как видно из материалов дополнительной проверки и следственного дела, никаких объективных данных о принадлежности обвиняемых к антисоветской организации нет». И далее «… Обвинение же основано на показаниях самих обвиняемых (кроме Иванова, Бестужева, Гриневича и Янко, не признавших себя виновными). Однако эти показания, как установлено проверкой, были сфальсифицированы следствием. На основании изложенного и руководствуясь Указом Президиума Верховного Совета СССР от 19 августа 1955 года военный трибунал СибВО определил: постановление тройки УНКВД Красноярского края от 25 октября 1937 года в отношении … 33) Бестужева Алексея Ивановича отменить и делопроизводство прекратить на основании ст. 4, 5 УНК РСФСР за отсутствием в их действиях состава преступления». От папы мы знали, что наш дед был очень сильным человеком, и всегда гордились им. И когда, знакомясь в архиве с делом, я прочитала, что из сорока трёх человек четверо, в том числе и мой дед, не признали своей вины, а признание выколачивать умели, я не удивилась, я залилась слезами, на что милая женщина – сотрудница архива, сидящая напротив меня, взмолилась: «Пожалуйста, только не плачьте, мне так тяжело каждый день видеть это».
В этом же 1957 году моего отца – Бестужева Павла Алексеевича вызвали в Большемуртинский военный комиссариат – приносить извинения никто не собирался, ему просто выдали справку о реабилитации его отца, положенную более чем скромную денежную сумму и всё … Папа, вспоминая, этот момент, говорил мне: «Вышел я, дочь, на крыльцо военкомата, в горле ком, а деньги жгли сердце. Решил – пойду в столовую пропью их, так было тошно. А перед глазами – отец, идущий пешком за «воронком». Не дошёл я до столовой, зашёл в универмаг купил на эти деньги пару кирзовых сапог, перебросил через плечо, так и добрался домой». Сколько их – безвинно арестованных, безвинно погибших? Только по одному делу – 43 человека, из них больше половины – строители, дорожные мастера Енисейского тракта. Из протокола допроса я знаю несколько имён – это Иванов Дмитрий Петрович из Казачинского района, с которым мой дед познакомился в 1933 году, иногда он останавливался в доме деда, «чтобы покормить лошадь и попить чаю, когда он ехал в Красноярск». Дорожными мастерами работали Иван Яковлевич Безин и Фёдор Семёнович Дорогов, по роду службы они часто встречались, дед бывал у них в гостях. Все эти люди были арестованы в одну ночь. Кто знает, может внукам и правнукам будет нужна эта информация. И пусть там, на небесах, они будут спокойны – они не ушли в забвение, мы помним их, и гордимся»!
Справедливость восторжествовала, но сколько судеб было сломано … Ведь пострадали не только они, но и их семьи, дети.
Л. В. Нагорнова
НОВОЕ ВРЕМЯ, № 44, 31.10.2015.
