30 октября в России отмечается День памяти жертв политических репрессий. В этот день люди чтут память тех, кто безвинно расстрелян или сгинул в лагерях от пыток, голода и холода; кто безвинно был выброшен из родного очага и превращён в нищего бесправного раба вдали от родных мест с клеймом “враг народа”. В других странах также в разные времена на государственном уровне проводился террор отдельных групп своего населения. Но нигде и никогда он не приобретал таких масштабов.
В 2008 году в нашем городе побывала передвижная выставка документов политических репрессий из архивов Москвы. Удалось подержать в руках эти ветхие пожелтевшие от времени документы. На многих из них имеется подпись или резолюция Сталина. Эти резолюции не оставляют сомнений о главенствующей роли лично Сталина в проводившихся репрессиях.
В нашей стране террор начался сразу после революции 7 ноября 1917 года и продолжался десятилетиями. Большевикам, захватившим власть, надо было любой ценой эту власть удержать. С первого же дня началось беспощадное подавление инакомыслия. Уничтожались оппоненты — представители других партий, затем все классы, представлявшие угрозу правящей партии: интеллигенция, дворянство, офицерство, купечество, духовенство. Впоследствии крестьян и рабочих также не миновала эта участь.
В нашей стране террор начался сразу после революции 7 ноября 1917 года и продолжался десятилетиями. Большевикам, захватившим власть, надо было любой ценой эту власть удержать. С первого же дня началось беспощадное подавление инакомыслия.
В 1918 году в России открываются концентрационные лагеря. 5 сентября этого года выходит постановление Совета народных комиссаров “О прямой необходимости террора для обеспечения тыла. О необходимости изолировать классовых врагов в концентрационных лагерях”.
После гражданской войны государству в спешном порядке необходимо поднимать разрушенное народное хозяйство. Единственным выходом в этой ситуации оказалось использование бесплатного рабского труда. Все крестьяне насильно загоняются в колхозы. Начинается сопротивление трудолюбивых крестьян, на которых навесили ярлык “кулак”, и оно жестоко подавляется. Сопротивляющихся арестовывают, расстреливают, их семьи вместе с малолетними детьми депортируются в отдалённые районы, их дома и хозяйства экспроприируются. Сегодня термин “раскулачивание” уже потерял актуальность и постепенно заменяется на другой, точнее отражающий события тех лет: “раскрестьянивание”.
По всей стране возникают стройки коммунизма. Они, как паутиной, окружаются лагерями. Но рабочих рук не хватает. Тогда издаётся Оперативный приказ НКВД от 30.07.1937 года № 00447 “О репрессировании бывших кулаков и антисоветских элементов”. Под это определение может попасть любой. Приказ устанавливает планы на аресты по двум категориям и даёт толкование этих категорий: по первой категории — аресты неблагонадёжных лиц, подлежащих расстрелу, по второй категории — арест для отправления в лагеря. С этого момента аресты и расстрелы приобретают массовый характер. Период 1937—1938 годов позднее назовут “Большим террором”.
Руководство страны спускает в республики, края, области лимиты (планы) арестов; региональные НКВД, проявляя завидное рвение, предлагают эти лимиты увеличить. Сталин и члены Политбюро в ответ на это повышают цифры ещё больше. От руководителей строек идут запросы руководителям лагерей на рабочие руки, от лагерей — в Центр.
При поставленной задаче — в максимально короткие сроки обеспечить максимальное количество рабочей силы — используется всё: сажают за опоздания на работу, за сбор колосков с убранных полей, за рассказанный анекдот. В ход идут обвинения, подсказанные в доносах.
В июле 1937 года по региональным структурам НКВД была разослана шифрограмма, разрешающая на допросах применять пытки. Следователи и до этого не стеснялись, теперь стали просто зверствовать. Следствие и суды перестают утруждать себя поисками доказательств вины подследственных. Королевой доказательства становится признание арестованного.
Если в первые годы советской власти редко, но имели место оправдательные приговоры в судах, так как сохранялась состязательность судебного процесса, то в скором времени этот “пережиток царского суда” был ликвидирован. Мало того, вводится ускоренный порядок рассмотрения дел так называемыми “тройками”, состоящими из руководства НКВД, партии и исполкома региона. Никакого защитника, а часто даже и самого арестованного. Судьба его решается заочно.
15 августа 1937 года издается ещё один оперативный приказ НКВД № 00486 “Об арестах членов семьи”. Этим приказом, уже в момент ареста, главу семьи называют “изменником родины” и одновременно с ним арестовывается “жена изменника родины”. Дети до трёх лет помещаются в детские дома и ясли. Дети от трёх до пятнадцати лет направляются в специальный распределитель. Группы формируются так, чтобы “в один и тот же дом не попали дети, связанные между собой родством или знакомством”. За всеми детьми осуждённых устанавливается наблюдение.
Известно, что повсеместно практиковалось повторное добавление срока заключения по тем же самым основаниям. Это проще, чем арестовывать новых людей, выдумывать всё новые обвинения, этапировать. Прямо на месте — добавили срок и человек продолжает бесплатно работать.
Вся эта карательная система помимо прочего достигала ещё одной цели — держать население страны в страхе и повиновении.
Эксплуатация заключённых была нещадная, содержание их ужасающее, смертность огромная. Сохранилась служебная записка прокурора СССР А. Вышинского наркому НКВД Н. Ежову от 19.02.1938 года, где он, в частности, пишет: “Прибывающие не имеют на себе ни белья, ничего кроме лохмотьев, и весь ужас в том, что в Бамлаге нет в запасе ни одной пары белья, ни сапог, ни одежды. Тело у них покрыто струпьями, в баню не идут, так как им не дают белья, по ихним рубищам сотнями ползают вши. Мыла нет. Многим не в чем выйти в уборную”.
Пишет эту записку Вышинский не с целью облегчения участи людей (именно он в своё время предложил отменить обжалования приговоров, чтобы облегчить и ускорить работу карателей), а потому, что захлебнулись уже в 1938 году в количестве арестованных. Лишних “доходяг” — так называли в лагерях изнурённых постоянным голодом, холодом и непосильной работой заключённых, еле волочащих ноги, — в некоторых лагерях охрана выводила ночью в мороз строем в тайгу и бросала на неминуемую смерть. Патронов даже не тратили.
Но нет раскаяния у палачей. Сохранилась телеграмма Сталина всем региональным руководителям ВКП(б) и НКВД: “ЦК ВКП(б) стало известно, что секретари обкомов-крайкомов, проверяя работников УНКВД, ставят им в вину применение физического воздействия к арестованным как нечто преступное. ЦК ВКП(б) разъясняет, что применение физического воздействия в практике НКВД было допущено с 1937 года с разрешения ЦК ВКП. ЦК ВКП(б) считает, что метод физического воздействия должен обязательно применяться и впредь, в виде исключения, в отношении явных и не разоружающихся врагов народа как совершенно правильный и целесообразный метод”.
Как бы пережившим это или знающим из рассказов родных, из литературы, из документов ни хотелось порой забыть весь ужас политических репрессий, но забывать нельзя, ибо забывший прошлое рискует пережить его вновь.
В ТЕМУ
В школьной программе по истории периоду политических репрессий в стране уделено очень мало места. Практически молодёжь не знает о репрессиях. Забвение этого периода несправедливо как по отношению к памяти погибших от репрессий, так и по отношению к молодёжи. И девять лет назад была создана региональная организация “Союз реабилитированных Красноярского края”. Она призвана, с одной стороны, облегчить жизнь выжившим в этой мясорубке репрессий людей, с другой — не дать забыть о репрессиях гражданам России, в том числе молодым.
Встречаясь со школьниками старших классов, совместно с учителями мы проводим открытые уроки истории. Стараемся, чтобы детям было не только полезно, но и интересно. Так, в Свердловском районе рассказываем о репрессиях столбистов. В их числе был репрессирован первый директор заповедника “Столбы” А. Л. Яворский. В Железнодорожном районе рассказываем о железнодорожниках, подвергшихся гонениям, в Ленинском — о расстрелянном первом директоре Красмаша А. П. Субботине. Тогда на Красмаше было арестовано около 100 человек, 61 из которых были расстреляны. Список этот был завизирован Сталиным, Молотовым и Кагановичем. И дети, и педагоги с большим интересом слушают также о почётных гражданах дореволюционного Красноярска, много доброго и полезного сделавших для горожан и сирот и уничтоженных большевистской властью.
Элла ЦУЦКАРЕВА, председатель Союза реабилитированных Красноярского края
Городские новости. 27.10.2016