Дата: 80 лет большому террору
В нашем районе есть семьи, где не понаслышке, не из книг и не из фильмов знают о
массовых расстрелах 1937-1938 годов. В это страшное время по решению троек были
лишены жизни на окраине Минусинска дед Н.Н. Ульчугачевой, отцы И.Я. Зорина, А.А.
Зориной (девичья фамилия – Чихачева), М.Н. Лукьянова, Э.Я. Витовской, О.И.
Путинцевой, А.К. Кукарина, Ф.Г. Богоявленской, и многих-многих других. Судьба
сиротства постигла и двух сестер – Л.К. Колупаеву и Р.К. Рейнварт, чей отец,
Константин Кузьмич Паю, был расстрелян под Минусинском в августе 1938 года.
Мы встретились с Лидией Константиновной Колупаевой, которой в ту пору не было и
четырех лет, но которая слышала историю семьи от старших.
Они были эстонцами. Жили в селе Верхний Суэтук Каратузского района. Занимались
крестьянским трудом. Когда стали создавать коммуны, дед Густав Паю закопал все
нехитрое оборудование в землю, чтобы не раскулачили и не выслали из села, как
многих других. И дед, и его пятеро сыновей вошли в созданную коммуну. Когда
стали организовывать колхозы, дед построил на заимке дом для всей семьи. Один из
сыновей, Константин (отец Лидии) в колхоз не пошел, а зарабатывал на хлеб в
Ермаковском в артели – был плотником, бондарем. Периодически приезжал домой, на
заимку.
Однажды приехал в субботний день, помылся в бане и лег отдыхать. Рано утром в дверь постучался один из сельчан. Перешагнув порог, спросил, дома ли хозяин? Жена ответила, что муж дома, еще спит. Гость повернулся и ушел. И тут же, почти следом за ним, в дом пришли сотрудники НКВД, подняли Константина с постели и увели с собой. Константин Кузьмич успел еще махнуть рукой на прощание жене и сказать: «Разберутся. Я вернусь!» Однако ни жена, ни дети (мал-мала меньше) больше его не увидели.
Это случилось 28 февраля 1938 года. В тот день в Верхнем Суэтуке арестовали 29
человек. Как позднее выяснилось, поступило указание «сверху» арестовать 22
человека.
Трое колхозных активистов сели и составили список неблагонадежных сельчан,
добавив к запланированному числу еще семь человек. Так, судьба 29-ти отцов
семейств была решена. Всех их расстреляли в окрестностях Минусинска. И сегодня,
не доезжая до города, можно увидеть вблизи трассы памятник расстрелянным.
Несколько лет назад Лидия Константиновна посещала это место с группой
реабилитированных ермаковцев.
- Мама какое-то время после ареста искала отца, - рассказывает Лидия Константиновна. - Ездила даже в Минусинскую тюрьму, но ей ни словом не обмолвились о том, что муж расстрелян, просто сказали, как отрезали: «Не приходите сюда больше, его здесь нет!» Дедушка долго ждал и верил, что его сын Константин жив и еще вернется. Внушал эту мысль и родственникам…
Через год, в 1939 году, умерла мама, Елизавета Паю (в девичестве Павлова). После того, как лишилась мужа, она пошла работать в колхоз, на прицеп. Как-то в жаркий день сильно устала и напилась воды из лужи. Тяжело заболела, и спасти ее не смогли – тогда еще не было таких эффективных лекарств, как антибиотики… Дети – Роза, Карл и Лида - осиротели.
- Я потеряла детство, юность. Вся жизнь у нас пошла кувырком из-за того, что лишились родителей, - говорит Лидия Константиновна.
Как правило, детей врагов народа отправляли в детские дома, причем старались разделить сестер и братьев.
Неизвестно, как бы сложилась судьба детей эстонской семьи Паю, если бы не встретились на их пути добрые люди.
Младшую Лиду приютила сначала подруга матери, Берта Нильенберг. В ее семье все любили девочку, относились к ней, как к родной. У нее была своя кровать, свое постельное белье, старший сын Берты, который был военным и служил в Германии, присылал для Лиды одежду. Спустя три года дядя Рудольф, вернувшийся с фронта, забрал Лиду, ее брата Карла и деда в свою семью (у них уже была дочь), чтобы быть всем вместе. Когда его жене как учительнице предоставили новое жилье, и они отделились, Лида осталась жить с дедом и братом.
Ни в школе, ни в селе никто не попрекал ее отцом. Помнит лишь один случай. Наступило время приема в комсомол, и один из одноклассников задал вопрос, а можно ли принимать в ряды ВЛКСМ Лиду Паю, ведь ее отец – изменник родины? На что классный руководитель, Нина Ивановна, ответила: «А разве вы не знаете, что сын (дочь) за отца не отвечают?!» Лидию приняли в комсомол.
- Мне всегда везло на хороших людей, - говорит Лидия Константиновна и вспоминает еще несколько эпизодов из своей жизни.
В учебе она преуспевала: в школу пошла, уже умея читать, память была хорошей – любую тему схватывала и запоминала с урока, много читала. Учителя были внимательны к ней, жалели. В 6-ом классе, когда ей нечего было надеть кроме единственного платья, та же Нина Ивановна выпросила деньги в сельсовете, купила на них ткань и сама (!) сшила для Лиды платье. Жена одного из учителей часто угощала ее чем-нибудь. Такое не забывается.
Когда Лидия закончила семилетку, и встал вопрос, что делать дальше, она решила, что пойдет в телятницы. О продолжении учебы и не мечтала – куда уж сироте до других. И опять ей протянули руку помощи. Школьный библиотекарь убедил ее учиться дальше: «Напиши заявление в райком комсомола, что хочешь учиться и получить профессию. Ты же комсомолка, и тебе могут дать рекомендацию в учебное заведение». Сам и помог ей составить такое заявление. На заседании райкома комсомола приняли решение – ходатайствовать за Лидию Паю в Минусинскую культпросветшколу. Выбор пал именно на это учебное заведение потому, что здесь было общежитие-интернат, и учащихся обеспечивали бесплатным питанием и одеждой, да еще и выдавали ежемесячно по три рубля на мелкие расходы. Так Лидия стала студенткой. Училась хорошо и, как успевающая, всегда получала стипендию.
В 1953 году умер дед Густав, причем умер в тот же день, что и Сталин. Лидия хорошо помнит, как восприняли тогда смерть вождя. Шла лекция, кто-то заглянул в дверь и что-то тихо сообщил преподавателю. И он, мужчина, вдруг уронил голову на стол и заплакал. Плакали в тот день и студенты. И потом, после разоблачения культа Сталина, долго еще не верилось, что он был повинен в гибели огромного числа людей. Не знали всей правды, да и так уж воспитаны были – в почитании этого человека…
И вновь говорит Лидия Константиновна о том, что на пути ее встречались хорошие люди. И преподаватели, и директор школы относились к ней с чуткостью. А когда ей на последнем курсе, как выпускнице культпросветшколы, предложили найти жилье, снова встретились добрые люди – супруги Чакарь Анатолий и Вера, у которых уже росла дочь. У них и стала жить Лидия.
После окончания культпросветшколы получила направление в Канск. Но ехать туда не пришлось, так как к этому времени Лидия встретила свою любовь и вышла замуж за Петра Колупаева, который работал в городе водителем. Поженившись, приехали в Ермаковское, где жила мать Петра. Здесь и обосновались. Шел 1956 год.
Лидия устроилась сначала в ДК художественным руководителем. Но поскольку работать приходилось и по вечерам, а дома была маленькая дочь Надя, пришлось искать другое место. Она стала методистом районной библиотеки. В этом дружном коллективе проработала восемь лет. Муж трудился в милиции в ГАИ. Уже 62 года вместе!
Был в их жизни Север – Норильск, куда они уехали в 1964 году уже с двумя дочками, Надей и Таней. И в этом заполярном городе рядом находились замечательные люди. Соседи помогали друг другу, коллектив библиотеки был как одна семья. Прожили там 25 лет. Вернувшись, долго испытывали ностальгию по Северу и северянам, и до сих пор звонят друг другу, переписываются …
Лидия Константиновна признается, что всем им - ей, брату, сестре - нелегко было
без отца и матери. Может, их детство и юность сложились бы более счастливо, будь
они живы.
Хорошо, что мир не без добрых людей… И снова разговор идет об отзывчивости.
- Раньше жили бедно, но люди были добрее, чем сейчас, - говорит Лидия Константиновна. - Думаешь порой, и откуда у того или иного человека столько зла, жадности, бездушия? Помню, на сенокос идут женщины, полуголые, с литовкой через плечо и песни поют! Далеко слышно… Уставшие с поля возвращаются и опять поют! И так поют, что плакать хочется! Работящее и доброе поколение было.
Слушала ее и думала: а ведь верно говорит Лидия Константиновна. Она и сама пример тому. Конечно же, хватила лиха, как все дети безвинно погибших отцов. Но не озлобилась, не затаила ни на кого обиды. Вспоминает только самое светлое, что было в ее жизни. И, кажется, сама излучает доброту, искренность и душевность.
Лариса Голубь
Фото из семейного архива
Из архивной справки:
«Паю Константин Кузьмич. Род. в 1901 в с. Верхний Суэтук Сагайской волости
Минусинского уезда Енисейской губернии. Эстонец. Из крестьян-середняков. Работал
плотником в Ермаковском совхозе. Арестован 28.02.1938. Обвинение в КРО, АСА.
Приговорен 26.05.1938 комиссией НКВД и прокурором СССР к ВМН. Расстрелян
02.08.1938 в г. Минусинске. Реабилитирован 07.02.1959 гг. СК ВС РСФСР
(П-10461)».
Нива №16 20 апреля 2017 г.