Предки 86-летнего Петра Гордейчука основали деревню в Емельяновском районе, а сегодня в ней живут 3 человека.
На велосипед в 50-е копили год. © / Дмитрий Коряковцев / Из личного архива
Семья, в которой рос Петр Гордейчук, едва выжила в 30-е, когда их раскулачили. И в годы войны подростки трудились наравне со старшими, зарабатывая скудное пропитание на шестерых. Он сам белого хлеба наелся лишь в 20 лет, и прекрасно знает ему цену.
В начале XX века люди из европейской части Российской империи от голода спасались в Сибири, где семьям выдавали столько земли, сколько они могли обработать. Так приехали с Украины предки Петра Гордейчука. С них началась история деревни Петропавловка Емельяновского района. Большая семья кормилась с 40 соток земли. Но с приходом советской власти им пришлось пережить то же, что и миллионам россиян: раскулачивание, коллективизацию - и снова голодать.
«Налоги платили бешеные - по 350 литров молока, 75 яиц (даже если кур не держали), 4 центнера картошки. Молоко не набрал, сколько надо - корову забирали в колхоз», - до сих пор не может смириться Петр Иванович. Половина участка, что у Гордейчуков отобрали, все годы пустовала, а дети с мамой ходили далеко за гору, чтоб высадить хоть два ведра картошки. Надо было как-то выживать!
Когда началась Великая Отечественная война, отец, как и большинство деревенских мужиков, ушёл на фронт, 10-летнему Петру пришлось пойти работать. И хоть все упахивались - на полях да на покосе, всё равно ночами пряли, шили или собирались на вечёрки в клубе. Работали не за деньги - за трудодни. На каждый в конце года выдавали по 100 граммов зерна. Однажды мать принесла на плечах неполный мешок: «Вот, детки, что мы заработали». А трудились вчетвером: мама, две сестры и Петя. А были ещё и два младших брата. Хоть всё время голодные ходили, духом не падали. И в поле, и с поля ехали с песнями.
Даже когда похоронка придёт, поплачут - и опять песни поют. Единственное, что спасало от голода, - жили у речки, и пацаны ловили пескарей. Казалось бы, мужики с фронта должны были вернуться победителями, но, когда они пришли, жить стало ещё тяжелей. Бабы хотя бы не боялись отстаивать свои права, а вчерашние воины пришли напуганными. Сказал кто про другого «враг народа», и забирали того. Собирались люди в избе, Господу Богу помолиться - и их увозили, на Сталина кто-то заматерился - в лучшем случае на 7 лет в лагеря отправлялся. Но чаще всего люди к семьям уже не возвращались.
А голодали, почему-то, ещё больше, чем во время войны. Ведь разрешали держать по одному поросёнку, а мяса и шкур надо было сдать как с полутора! Гордейчуки второго прятали в подполье или в тайге. «Пока Сталин жил, было настоящее вредительство. После его смерти у нас в деревне народ радовался - хоть налоги сняли, начали жить по-человечески. Мне тогда удалось за год накопить на велосипед», - рассказывает пенсионер.
Детскую мечту – наесться белого хлеба – Петр Иванович исполнил, когда женился. Тёща угощала вкуснейшими калачами да киселями!
В 1958 году семья переехала в Красноярск, и Петр Гордейчук устроился на телевизорный завод, в 1991 году оттуда на пенсию и ушёл. Частенько его портрет висел на заводской доске почёта. Однажды, правда, невольно спровоцировал скандал. Пошёл разбираться, почему оплату уменьшили вдвое, написал докладную... Вскрылся обман: оказалось, руководство отчиталось о том, что труд автоматизирован, руками у них уже никто грузы не отгружает (давно пора было - уже и Гагарин в космос слетал, и на том же телевизорном только один цех сборкой телевизоров занимался, остальные были заняты под высокотехнологичные военные и космические производства), а правдолюб Гордейчук некстати пожаловался.
«В чём смысл жизни? Трудиться. Чтоб всё для семьи», - отвечает Петр Гордейчук. Поразмыслив, добавляет: «Хоть и безбожное время было, но мама меня крестила. У нас все верующие были, против Бога не шли».
Неутомимый прапрадедушка живёт с дочерью и зятем в селе Частоостровское и всё ещё помогает по хозяйству. Тревожит Петра Ивановича, что те деревни, где его предки землю под пашни расчищали, вновь зарастают бурьяном. Пять посёлков стоят брошенными... «Нашёлся бы кто предприимчивый, взялся бы за земли. Там травы-то - ой-ё-ёй! Столько скота можно держать!» - мечтает 86-летний пенсионер, которого назвать стариком почему-то язык не поворачивается.
Территория Емельяновского района начала заселяться во времена столыпинской аграрной реформы, в начале XX века. Тогда государство предоставляло крестьянам не только свободную землю, но и всё, что нужно для хозяйства, - от ложки до лошади. В годы расцвета, в 60-е, здесь находилось пять сёл - кроме Петропавловки, ещё Михайловка, Алексеевка, Богословка и Черемшанка. С 60-х до конца 90-х работал леспромхоз, в Петропавловке действовала начальная школа, в Михайловке - десятилетка. В середине 80-х численность жителей в пяти населённых пунктах составляла около 800 человек. В 2003 году в районе была принята программа расселения, и большей части остававшихся там сельчан предоставили жильё в других деревнях района. В настоящий момент в Петропавловке живут три человека. Пахотные поля, которые разрабатывали свыше ста лет назад основатели деревень, зарастают елями и соснами.
Татьяна Антипьева