Прошедший День памяти жертв политических репрессий и 100-летие Октябрьской революции вносят свою сумятицу в общественную жизнь Новосибирска. Уличные баннеры с Владимиром Лениным на средства мэрии, возможная установка бюста Иосифа Сталина, вопрос о захоронении останков узников пересыльной тюрьмы, которые были обнаружены на месте строительства дома по улице 1905 года – эти эпизоды делят горожан на два лагеря. Корреспондент «ФедералПресс» выяснял, откуда у новосибирцев любовь и обоготворение советского прошлого.
Во вторник, 31 октября, прошло выездное совещание рабочей группы по определению места установки памятнику Иосифу Сталину. Во избежание «утечек эмоций», как выразился руководитель группы, советник мэра Александр Ложкин, совещание сделали закрытым. В повестке у экспертов было всего три объекта – Монумент Славы на левом берегу Оби, Военный городок и сад на территории Дома Офицеров, но заключение пока было решено не публиковать, чтобы «не волновать общественность раньше времени».
Горожане и так были взбудоражены всю прошлую неделю размещением баннеров с изображением Ленина к грядущему столетнему юбилею Октябрьской революции, а затем, и проявлением вандализма со стороны неизвестных, подрисовавших вождю мирового пролетариата рожки на голову и нож в руку. Один из «художников» был задержан силами полиции в понедельник вечером, но за два дня так и не смог внятно объяснить, зачем ему потребовалось портить рекламу патриотического толка.
Зато в политической подоплеке «рожков» уверены депутаты фракции КПРФ в горсовете
Новосибирска. Коммунист Иван Конобеев в интервью местным СМИ заявил, что
«совершенно точно эта акция спланирована и заказчик – только тот, кто хочет
дестабилизации».
«Ленин – это важнейший символ не только в нашей стране, но и в мире. Последние
исследования показывают, что Россия «левеет». И это понятно как реакция на
происходящее в стране: когда идет расслоение между богатыми и бедными, когда
люди не могут в завтрашний день смотреть с уверенностью, когда нет работы и так
далее. Это или поступок недалеких людей, или намеренная провокация. И в данной
ситуации, скорее, это второе», – объяснил депутат горсовета.
Третий эпизод, привлекший внимание общественности, стала перепалка в интернет-пространстве между председателем местного отделения общества «Мемориал» Александром Рудницким и начальником городского департамента промышленности, инноваций и предпринимательства Александром Люлько. Общественник обвинил чиновника в препятствовании захоронении останков заключенных пересыльной тюрьмы в Нарымском сквере, а Люлько, в свою очередь, удивился нежеланию Рудницкого рассмотреть другие варианты и формы погребения. Вопрос о том, когда кости, найденные при раскопках котлована на улице 1905 года, получат свой покой, остается открытым.
Столкновение мнений, неприятие отдельных эпизодов отечественной истории, желание увековечить первых руководителей, имеющих неоднозначную оценку в обществе, – этим Новосибирск выделяется на фоне других регионов в СФО. Даже Иркутская область, где администрацию возглавляет губернатор-коммунист Сергей Левченко, в меньшей степени подвержена влиянию советского времени, хотя отдельные эпизоды случаются и там.
«Самые большие баталии у нас прошли в 2016 году, когда была предпринята первая попытка возвращения исторического названия одной из иркутских улиц: улица Бограда стала Чудотворской. Тогда КПРФ и НОД устроили пикеты, говоря, что началась десоветизация Иркутска. Конечно, ни о какой десоветизации не может быть и речи, и дело даже не в том, что в Иркутске «красный» губернатор – у большинства жителей активного возраста советское прошлое сидит еще внутри, а со Сталиным определенная часть граждан ходит по городу 7 ноября», – рассказал политолог Алексей Петров.
Десоветизация и, соответственно, десталинизация, как процессы были больше характерны для девяностых годов и начала двухтысячных. Так, в ноябре 1993 года кемеровский предприниматель Анатолий Лютенко попытался с помощью спецтехники демонтировать статую Ленина с площади Советов в столице Кузбасса. Также в это время и чуть позже в сибирских госуниверситетах проходили научно-практические конференции по изучению проблем сталинизма. Однако к концу «нулевых» все эти исследования и изыскания были свернуты.
По мнению социолога Игоря Бельчика, «темы Сталина, Гражданской войны, советского времени так и не стали объектами в культуре, социологии, истории и нравственности, а продолжают оставаться важными символами для политической элиты». «Сталин – это признанный Западом архетип русской истории наряду с Иваном Грозным, Петром Первым и Екатериной Великой. В разных документальных фильмах и компьютерных играх с небольшой долей погрешности фигурирует именно эта четверка. К тому же, сейчас модна тема патриотизма и Сталин здесь как скрепа. Патриотизм – это Великая Отечественная война, война – это Сталин. Со временем, тема войны отживет свое, и Сталин уйдет», – уверен Бельчик.
С социологом согласна психолог Екатерина Бочкарева, высказавшая мысль, что
нынешнее восприятие Сталина и его определенное обожествление и почитание связано
с системным человеческим поведением – когда есть поддержка на уровне институтов
власти.
«Я бы не стала говорить о том, что у нас какой-то поголовный стокгольмский
синдром. А вот о том, что выстроилась система, которая определенное поведение
поощряет и вознаграждает. И люди, мировоззрение которых получает поддержку от
больших систем, начинают вести себя более открыто в выражении собственной
позиции», – объяснила Бочкарева.
Другой причиной, толкающей на однобокое восприятие страниц прошлого, несмотря на доступ к информации репрессий тридцатых годов прошлого века и имеющиеся исследования, может быть текущий экономический кризис в стране. Кузбасский политисторик Александр Коновалов полагал, что про Сталина никто бы не вспоминал, «будь у нас все в порядке было с экономикой, госслужбой, качеством управленцем, с отсутствием вакханальной коррупции».
«Нужен не Сталин, а ассоциация того порядка. Многие считают, что он заслуживает уважения как бессеребренник, что спорно, и что при нем был порядок. Второй постулат легко развенчать, надо взять шеститомник ГУЛАГ, который был опубликован Госархиве РФ. При его прочтении не возникает другой мысли, кроме как забыть этот функционировавший механизм принудительного труда, и смести всю человеконенавистническую идеологию. Но никто не хочет этого делать», –заметил Коновалов.
Возможно, причина в том, что государственная политика, которая так и не взяла вооружение десталинизацию, а наоборот, потакает развитию мифам о добром и мудром «отце народов», плодотворно ложится на появившееся поколение «хомо советикусов», рожденных после 1991 года. Такую точку зрения высказал председатель красноярского отделения «Мемориала» Алексей Бабий. «Советский человек был на удивление послушным, идейным и инфантильным. Он считал, что все будет сделано за него, и ему только нужно войти в систему и верить тому, что говорят. Почему сейчас имеем сильные настроения, обеляющие Сталина? Да потому что пришло целое поколение, у которых были советские родители, бабушки с дедушками, помнившими свою молодость в предвоенные и послевоенные годы, советские учителя, советские культурные архетипы. Они отрицают ужасы, зато верят, что были перегибы на местах, повсеместные враги народа и чудо советской экономики», – пояснил Бабий.
Каким же остается рецепт для понимания ошибок прошлого? Здесь возможен путь, когда есть желание осмысливать и принимать того, что было, сразу и от регионов и от Центра. Как заметил Петров, в Иркутске «областные власти начали серьезную реконструкцию мемориала жертвам политических репрессий 2017 году, выделив более 4 миллионов рублей, а губернатор Сергей Левченко побывал там 31 октября на траурном митинге».
«Когда президентом был Дмитрий Медведев, могла произойти серьезная подвижка в этом вопросе, в одном из выступлений в день памяти жертв политических репрессий он сказал, что этому нет оправдания. Абсолютно правильно сказал, но затем все это замылили, и никаких действий больше не было властями сделано. Ведь на самом же деле нужно признать, что политика Сталина в этом вопросе была не просто антигуманной, но античеловечной. Но это уже разрушение скреп, к этому еще не готовы», – горько заключил Алексей Петров.
Сергей Спицын