Перед нами лежат два дела — Кузьмы и Павла Царевых. Отца и сына. Отец арестован в феврале 1938, сын — в начале мая того же года. Оба расстреляны за «антисоветскую» деятельность и зарыты в никому неизвестной ныне могиле. Наш сегодняшний рассказ посвящён их памяти и сотен тысяч других невинно уничтоженных советской бездушной машиной. История восстановлена по архивным материалам и другим свидетельствам.
Кузьма Царев (на самом деле Косарев) — обычный, ничем не приметный человек, проживавший в небольшом поволжском селе. Его главным занятием в жизни было гончарство. До революции 1917 года он имел небольшую гончарную мастерскую, на которой были заняты его дети и два односельчанина. Кузьма Царев умел делать качественную глиняную посуду, поэтому мастерская была добротная, а горшки — лучшие в округе. А ещё, как и многие другие люди, Кузьма верил в Бога, ходил в церковь и принимал активное участие в приходской жизни. Запомните эти факты, они нам ещё пригодятся.
После революции Кузьма и дальше продолжал делать горшки. В 1930 году его жизнь сильно изменилась. В один из осенних дней здешний священник собрал последний раз всех селян на церковную службу и объявил, что из-за высокого налога он больше не может служить в храме и уходит. Люди встревожилсь, а местные мужики, в том числе и Кузьма, пошли разбираться в сельсовет, заступиться за священника. Их тут же арестовали за «контру», но быстро выпустили под подписку о невыезде. Вскоре Кузьму начали раскулачивать. Благо, у него был родной брат, который работал в какой-то советской конторе и случайно узнал, что документы о признании брата кулаком уже готовы, и вот-вот к Кузьме придут. Брат успел предупредить об этом Кузьму и посоветовал, несмотря на подписку о невыезде, спешно покинуть свой дом и изменить фамилию с Косарева на Царева. Так Кузьма Царев вместе с женой и детьми оказались в Сибири.
В свои 45 лет Кузьма начал жизнь заново. Обзавелся небольшим домом и продолжил делать то, что умел — глиняную посуду. В поселке, расположенном на слиянии старого Сибирского тракта и Транссиба, горшечников было полно — но именно у Кузьмы дела шли особо хорошо. В нескольких километрах от поселка, за ручьем, он нашел качественную глину, которая при обжиге не была столь пористой и впоследствии посуда служила дольше. Так же, как и в своем прежнем селе, Кузьма и здесь, в Сибири, стал активным прихожанином церкви.
Вот только церкви как таковой не было. За три года до его приезда деревянная столетняя церковь сгорела. Все, что осталось — маленькая церковная сторожка, в которой проживал престарелый священник. Кузьма помогал отцу Тарасу, чем мог, планировал вместе с другими прихожанами «вскладчину»отстроить хоть какую-то церквушку на пепелище.
Старший сын Кузьмы, Павел, устроился в местное паровозное депо кочегаром, и периодически работал на других железнодорожных станциях поблизости. Казалось, жизнь шла своим чередом…
Осенью 1937 года 70-летнего отца Тараса арестовали местные НКВД и увезли в соседний окружной город, где расстреляли вместе с десятью другими священниками местной округи по обвинению в «церковной контрреволюции». Якобы они сговорились и готовили переворот. А в феврале пришли и за Кузьмой, на котором, по мнению следственных органов, держалась вся контрреволюция после ареста священника. Кузьму обвинили в том, что его завербовал отец Тарас, и вместе они готовили базу для грядущего переворота. А деньги, которые Кузьма хранил для строительства церкви, якобы предназначались для финансирования этой контрреволюции. А ещё следственные органы обвинили Кузьму в том, что он вел разговоры о предстоящей войне с Германией, чем явно пытался насолить советской власти и почем зря будоражил народ. Узнали НКВД и о том, что фамилия у Кузьмы ненастоящая. Свою вину, судя по бумагам, Кузьма признал, и в феврале 1938 года, через неделю после ареста, был расстрелян.
Жена Кузьмы, Анна, была встревожена: мужа увезли — и тишина. Обойдя все пороги, ответа, где ее муж, она не получила. Поэтому она села на поезд и поехала в Москву, в приемную главы ВЦИК Михаила Калинина. С одним всего лишь вопросом: «Мой Кузьма пропал». Вернувшись без ответа из Москвы, она отчаянно скажет: «Нечего ждать от этого козла». Имея ввиду характерную бородку Калинина. В душе она все поняла, но не хотела верить.
Едва оправившись от горя, у Анны случилась вторая трагедия — арестован сын. Павла, на тот момент уже помощника машиниста, обвинили в том, что он, всем сердцем ненавидя советскую власть, всячески вредил ей. В частности, «чтобы вызвать недовольство рабочих», говорил, что советская власть заставляет работать по 18 часов, хотя по закону должно быть 8 часов. А ещё «неоднократно говорил, что скоро будет война Советского союза с Германией», что власти расценили как «клевету» и «повстанческую агитацию». В конце концов Павел Царев был обвинен в участии в «кулацко-белогвардейской повстанческо-вредительской группы», действовавшей в паровозном депо, и был расстрелян через неделю после своего ареста. Кстати, арестован Павел был благодаря машинисту поезда, у которого он был помощником. Машинисту его помощник и кочегар «показались подозрительными», как написано в деле, после чего все и закрутилось.
Семья Царевых потеряла двух мужчин. Через полтора года после этого Гитлер напал на Польшу, а еще через два года — на СССР. Клевета, которую якобы распространял Павел, оказалась правдой.
Местную церковь через два года после этих событий также ликвидировали совсем. С той поры поблизости не было ни одного храма. Вдова Кузьмы, Анна, продолжала жить. Однажды к ней пришел земляк —горшечник и стал просить прощения «за грех». Как-то раз, подвыпивши, он не смог более терпеть, что горшки у Кузьмы лучше получаются, и решился на подлость — рассказал властям о том, что Кузьма сбежал от раскулачивания, но не ожидал, что наказание будет суровым, рассчитывал на высылку Кузьмы из посёлка. Был ли на самом деле донос — мы достоверно не знаем, в документах он не сохранился.
Все эти годы Анна, жена Кузьмы Царева, будет устраивать в своем доме молитвенные вечера. Приглашенные священники в ее доме будут крестить детей.
Через 20 лет, в 1958 году, специальная комиссия будет пересматривать дела Кузьмы и Павла и не найдёт там состава преступления. Они будут реабилитированы. Анна, жена Кузьмы, к тому моменту будет стара и больна, расписку о смерти мужа, без указания причины смерти, получат за нее дети.
Никто не вправе был забирать жизни у этих и многих других людей в 1938-м. Никто не вправе забрать их и сейчас, в 2022-м. Помним.
Илья Бобрик 29.10.2022