От автора. Здесь приводится только этикетаж, т.е. подписи к экспонатам. Виртуальную версию выставки можно посмотреть на сайте "Красноярские Столбы".
Избушка Нелидовка, построенная в 1918 г. братьями Нелидовыми, в 20-30х годах была духовным и даже организационным центром Столбов (в ней в 20-х годах, пока у дирекции не было своего помещения, размещался «штаб» заповедника»).
На первый взгляд, репрессии против столбистов не были связаны со Столбами (исключение составляет, пожалуй, только первый директор заповедника «Столбы» А.Л.Яворский, которого обвиняли в том, что он готовил группу из молодых столбистов для совершения террористических актов над вождями партии). Не было отдельного «столбистского» дела. Однако есть нечто, объединяющее столбистов. Это – СВОБОДА, ключевое слово в понимании столбизма. Столбы всегда, во все времена были центром свободомыслия. Столбисты не только свободно, без страховки, лазают опаснейшими ходами. Они свободно мыслят – одно от другого неотделимо. В столбистских избушках, в тесной дружеской компании, люди свободно общались, не боясь стукачей.
Тоталитарное государство не могло оставить без внимания очаг свободомыслия. Не случайно в 1938 году все столбистские избушки были уничтожены, а многие столбисты были репрессированы, в том числе и братья Нелидовы. Жизнь на Столбах замерла.
Особое место в экспозиции занимает судьба А.Л.Яворского, дважды осужденного по одним и тем же вымышленным обвинениям. Отбывая десятилетний срок в Вятлаге, Александр Леопольдович спасался от мерзостной лагерной жизни тем, что писал поэму «Столбы», мысленно поднимаясь с друзьями-столбистами на любимые, известные до последней щелки скалы.
Много од складывалось о Столбах. Но эта поэма – особенная. Не только своим эпическим размахом, адекватным величию самих Столбов. Не только личностью автора – а это известнейший столбист, первый директор заповедника «Столбы», первый собиратель истории Столбов.
Эта поэма особенная историей своего появления, условиями, в которых она писалась. В 1937 г. А.Л.Яворского арестовывают и, как «члена контрреволюционной организации, ведшего антисоветскую пропаганду на Столбах и организовывавшего молодых столбистов на подготовку террористических актов в Москве против вождей партии» осуждают на 10 лет лагерей. Александр Леопольдович отбывает срок в Вятлаге и от мерзости лагерной жизни спасается тем, что пишет поэму о Столбах, мысленно проходя со своими друзьями любимые лазы. Смело можно сказать, что без этого Александр Леопольдович не выжил бы – разлука со Столбами была для него непереносима.
Вернувшись в Красноярск (а после лагеря он еще и отбыл ссылку), Яворский перепечатывает поэму набело, иллюстрировав её своими рисунками и рисунками Каратанова. А лагерный беловик дарит сыну своего расстрелянного друга – Аркадию Авенировичу Тулунину, который сегодня предоставил рукопись для экспонирования.
На выставке экспонируется также полный текст поэмы с иллюстрациями Яворского и Каратанова, подготовленный к печати внуком Александра Леопольдовича, Андреем Павловым.
Компания «Беркуты», достойный продолжатель дела основателей столбизма из Чернышевской компании, знаменита многими первовосхождениями. Манская стенка; Большой Беркут; Колокол на Первом столбе; Сумасшедший ход на Митре; ход, позднее названный Зверевским (на Перьях); и, конечно же, Леушинский ход на Втором столбе, названный в честь его первопроходца, Николая Леушина – вот далеко не полный перечень. «Беркуты» были заводилами на Столбах. Пение, пляски, музыка, факельные шествия... К «Беркутам» к вечеру собирались с соседних стоянок, и начиналось веселье, шествия с факелами, пением и пляской, длившимися почти до восхода солнца. Особенно лихими были их выходки во время гражданкой войны – именно они установили красный флаг на Большом Беркуте, на виду у всего города, именно они вели «войну флагов» на Манской стенке.
Отчаянные скалолазы, «Беркуты» до революции были не менее отчаянными революционерами – проводили на Столбах нелегальные сходки, обновляли надпись «Свобода» на Втором столбе, вели партизанскую войну во время правления белых (и Агния Свищева была белыми расстреляна). Однако куда более жестоко обошлась с «Беркутами» та власть, которую они так весело и дерзко устанавливали. Расстреляны Николай Леушин, Надежда Шапир (Горбунова), Семен Горбунов, Кенсорин Гидлевский. Умер под следствием Константин Степанов. Осужден на 10 лет Леонид Хаймович. Анна Леушина вышла инвалидом из АЛЖИРА (Акмолинского лагеря жен изменников Родины), Зинаида Шахматова была в ссылке со своим мужем Василием Букатым.
Братья Нелидовы тоже входили в «беркутовскую компанию» и именно там получили «столбовское образование».
Не все компании были знаменитыми как «Беркуты». Не все имели столь богатую историю. Об Александре Дедовиче мы знаем только то, что в 1926 он вместе с Ф.И. Пенкиным основал в 1926 стоянку под Дикарьком (стоянка Дедовича), в 1930 - избушку под названием Дикарек или Дедовка. И еще – что он работал бухгалтером Госбанка, 16 декабря 1937 г. он был арестован и по статье 58 осужден на 5 лет лагерей. Срок отбывал в Норильлаге, Омском ИТЛ И-224, где и умер 27 ноября 1945 г., не дождавшись освобождения.
Другой Александр (Никулин) прославился тем, что в юные годы сбросил «Кожуру» (большой камень) с «Картошки», любимого места фотосъемки с столбистов с 19 века по сей день. За этот серьезный проступок столбовский Суд старейших покарал молодых хулиганов традиционным столбистским наказанием – «калошеванием» по мягкому месту. В 1937 г. шутки кончились – теперь уже за «контрреволюционные» преступления, им не совершенные, он был приговорен к расстрелу.
Заслуживает внимания история о любви двух столбистов – Викентия и Валентины Лабецких. Когда Викентия арестовали в 1938 году и отправили в Норильлаг, его юная жена, оставив дочь на попечение четырнадцатилетней сестры, отправилась в Норильск. Там, в Норильлаге, она сумела отыскать своего мужа, встретиться с ним и получить от него прошение в прокуратуру. Невероятно, но факт: Лабецкому «скостили» пять лет, он освободился в 1943 году! Так столбистская любовь и преданность победили адскую машину социалистического правосудия.
Избушка Музеянка была построена работниками краеведческого музея. Одной из столбисток-хозяек Музеянки была Анна Константиновна Фефелова, зав. отделом революции. Опасная должность! Линия партии постоянно меняется, история перекраивается. Бывшие герои становятся врагами народа. Оплошать – легко, не оплошать невозможно. В 1935 году Фефелову арестовывают. Среди обвинений – такое: «Портреты подпольного комитета красноярских большевиков вывешивались с лицами, недостойными памяти советского музея». Как будто Анна Константиновна была виновата в том, что у красноярских большевиков столь неблаговидные лица. А.Л.Яворский, в то время работавший в музее, сам уже подвергавшийся гонениям, пытался Фефелову защищать, но безуспешно – ей дали три года лагерей. В 1938 году, когда лагерный срок закончился, Фефеловой дали еще пять лет – за то же самое. В 1957 г. она была реабилитирована – и решающую роль сыграли показания Яворского, который категорически отмел все обвинения в её адрес.
Еще один столбист, репрессированный «на идеологическом фронте» - Иннокентий Михайлович Львов, основатель компании Павианы, автор музыкальных произведений, посвященных Столбам. Постоянно преследуемый за якобы троцкистские взгляды, в 1935 году он в отчаянии написал статью «Как у нас делают Николаевых» и послал её в газету «Правда». Статья заканчивалась словами: «так что же, теперь, как Николаеву, брать в руки пистолет?». Итог предсказуемый: троцкизм + терроризм = 10 лет лагерей. Львову удалось выжить, после лагеря он жил в Березовке. Реабилитирован.
Избушка Нелидовка построена в 1918 г. братьями Нелидовыми(Николаем, Александром, Федором и Василием, Иннокентием).
Братья кардинально отличались друг от друга политическими взглядами и общественным статусом. Николай был ярым большевиком и сделал карьеру при советской власти (был он, в частности, одно время директором Красноярского, а затем и Уфимского ПВРЗ). Большевиком-подпольщиком был и Александр. А Федор – служил в белой армии, а при советской власти был скромным статистиком. Однако братская дружба и столбовские традиции оказались сильнее политических разногласий – «Нелидовская» компания была дружной и веселой, а изба «Нелидовка» - самой гостеприимной. В 20-30х годах она была духовным и даже организационным центром Столбов (в ней в 20-х годах, пока у дирекции не было своего помещения, размещался «штаб» заповедника»). Частым гостем и одном из строителей избушки был первый директор заповедника «Столбы» А.Л.Яворский.
Финал же был один – братья были расстреляны. Жена Николая, НЕЛИДОВА (Сургутская) Мария Дмитриевна, столбистка, была арестована в Уфе в ноябре 1937. Отбывала срок в Акмолинских лагерях (АЛЖИРе), работала трактористом.
Нелидовка была одной из немногих изб, сохранившихся в 1938 году. После войны уцелевшие «нелидовцы» вместе с «перистами» начали возрождение столбизма.
Эти две очень разные и даже находящиеся в разных краях Столбов избы объединяет фигура А.В.Телегина, известного инженера и судостроителя, основателя Красноярской судоверфи.
В экспозиции представлены фотокопии уникального документа – дневника избушки «Ранчо» 1937 г. До «разгона» столбистов остается меньше года.
Сам же Александр Викторович в это время часто бывал в «Головешкиной избе», названной так по прозвищу одного из основателей – Михаила Васильевича Лисовского, который летом загорал дочерна.
«Головешкину» компанию (М.В.Лисовский, А.В.Телегин, М.И. Прокофьев, С.А.Хрущев) объединяла не только общая профессия – речники, но и любовь к музыке. В 30-х годах Лисовский даже ставит в Доме учителя «Сибирскую феерию в 3-х действиях «СТОЛБЫ»». Либретто:
«Человек по отношению к Природе, за редким исключением, является хищником: взять от Природы все, и взамен утраченных Природой сил нигде и ничего. Со Столбами, пользующимися мировым именем эстетического уголка сибирской природы, тоже могла произойти катастрофа, но человека победить помог его же брат разумный и заповедным стал гранит, и лес и зверь».
Человек является хищником не только по отношению к Природе. Но и к человеку тоже. В 1937 г. Лисовский, Хрущев, Телегин были расстреляны. Прокофьев получил 10 лет лагерей…. Все они были реабилитированы. Посмертно.
В 1934 г. А.Л.Яворский, Арсен Роганов, Лев Гобов, Анфия Устюгова на месте сгнившей Белянинской заимки строят чум из корья и избушку 2,8х2,5 м с окнами из фотопластин. К тому времени они уже «изгнаны» со Столбов новой дирекцией заповедника. Избушка называется «Дырявой», потому что бревна полусгнившие и с щелями. Тем не менее, живут «изгнанники» не скучно.
"...вдруг из-под горы со стороны Головешкиной избушки показался человек с ружьем. Это был брат Михаила, Николай Васильевич Лисовский. Он взял ружье наперевес и стал скрадывать нас с Сашей, а мы, видя его, мгновенно превратились в токующих косачей и начали подпрыгивать, бормотать и кувыркаться, забыв про всякую усталость. В это время нам на помощь подошла Анюта от избушки. Словом, полная картина тока: тетерка — Анна, косачи — я и Саша, охотник — Лисовский. Долго дурили, вот что значит молодость".
В 1937 году Яворский последний раз гостил в Дырявой. Как чувствовал – жил до самой осени, до конца отпуска. А в городе его арестовали. Через две недели арестовали и Арсена Роганова, друга его еще по Каратановской компании, старейшего столбиста и автора прекрасных столбовских фотографий. Арсена Ивановича расстреляли. Расстрелян был и еще один их друг по Дырявой и Каратановской – Авенир Тулунин. Дырявая опустела.
После войны в Дырявой поселились супруги Василовские - Анатолий Васильевич и Иллария Сергеевна. Завново отстроенная избушка стала известна как избушка Василовских на Кузьмичевой поляне. Она воспета Андреем Поздеевым в многочисленных картинах.
Дмитрий Иннокентьевич Каратанов - известный красноярский художник. На Столбах он был более известен под прозвищем Митяй. Каратанов был центром притяжения, вокруг него всегда клубились дружные компании – и на Столбах, и на знаменитой его мансарде в доме на улице, которая теперь носит имя Дубровинского.
В Каратановской компании начинал свою столбисткую жизнь А.Л.Яворский, тогда еще гимназист. «Втянул его»в компанию Его друг, «каратановец» Авенир Тулунин. Много снимков Каратановской компании оставил Арсен Роганов.
Каратановская компания (точнее, их было четыре, в разное время) была наследником основателей столбизма – Чернышевской компании. И она же была основоположником многих столбистских традиций. Например, именно она объявила эпоху чистого лаза и сбросила деревянные подставки, до того часто использовавшиеся при подъеме на скалы. Именно неиспользование искусственных точек опоры, именно свободное лазание – один из краеугольных камней столбизма.
Многие «каратановцы» попали в жернова репрессий, что было неудивительно – люди эти были неординарными, а советская власть строилась на использовании винтиков. Сам Каратанов чудом избежал ареста, хотя в поле внимания НКВД он уже попал – уж очень с многими он был знаком, а следователи в первую очередь определяли именно круг знакомств. Но – повезло. Машина дала сбой, и замечательный художник дожил до глубокой старости. В пятидесятых, уже умирая, он просил одного – еще раз взглянуть на Столбы. И.Ф.Беляк донес его на руках до Ермака.
Яворский – самая значимая фигура в мире Столбов.
Трудно найти человека, любившего Столбы больше Яворского.
Трудно найти человека, сделавшего для Столбов больше Яворского.
С четырнадцати лет и до самой смерти жизнь Александра Леопольдовича неразрывно связана со Столбами. Член всех Каратановских компаний, начиная со второй; один из основателей избушек Нелидовки и Дырявой; первый (и лучший) директор заповедника «Столбы»; историограф Столбов, оставивший подробнейшие описания избушек, компаний, традиций; и, наконец, автор грандиозной поэмы «Столбы».
Даже репрессирован Яворский был за то, что якобы вел антисоветскую агитацию на Столбах и готовил группу из молодых столбистов, чтобы совершать террористические акты в Москве. На следствии Яворский отказывался признавать себя виновным, на угрозу следователя начать избиения – замахнулся на него табуреткой. В конце концов, следователю пришлось прибегнуть к обману: Яворского лишили очков и он подписал «признательный» протокол, подсунутый ему вместо настоящего.
Десять лет в Вятлаге (где родилась поэма «Столбы») - и новое наказание за те же самые несуществующие преступления. Теперь уже бессрочная ссылка в Сухобузимский район. Только в 1954 году дело было пересмотрено и А.Л.Яворский – реабилитирован.
Авенир Тулунин (столбовское прозвище - Венка Берундук) был душой и заводилой Каратановской компании. Нет ни одной фотографии столбистского периода, где бы он не улыбался во весь рот, не выкидывал шутки и проказы. Именно ему мы обязаны приобщением к Столбам А.Л. Яворского. Вот что он пишет в своих воспоминаниях:
«Венка Тулунин, ходивший раньше меня на Столбы, стал звать меня туда и через него я познакомился со Столбами и полюбил этот замечательный уголок окрестностей Красноярска.
…. Тулунин непоседа. Два дня на одном месте для него уже неловкость, а три уже пытка. У этого человека не было никаких пенатов: его всегда куда то тянуло, а куда он и сам хорошо не знал, лишь бы на новое место. Из за него мы так часто меняли свои стоянки на Столбах. При своем зычном голосе басового тембра, ему бы командовать на параде. Лучше всех из нас выкрикивал столбовскую гамму тра-ля-ля, конечно, Венка Тулунин».
Жизнь отдаляла Тулунина от Столбов: он уехал работать на Север, потом были две войны, мировая и гражданская, потом он опять работал на Севере. Но, оказавшись в Красноярске, он тут же спешил с друзьями на Столбы. В середине тридцатых он был частым (и дорогим) гостем избушки Дырявой.
Не так просто сломать такого человека, но для советской власти не было невыполнимых задач. Посмотрите на фотографию Тулунина 1937 года: усталый, опустошенный человек. Венки Берундука давно нет. И Авенира Федоровича Тулунина скоро не стало – он был расстрелян как «участник эсеро-РОВСовского заговора».
Алексей Бабий