Новости
О сайте
Часто задавамые вопросы
Мартиролог
Аресты, осуждения
Лагеря Красноярского края
Ссылка
Документы
Реабилитация
Наша работа
Поиск
English  Deutsch

Валерий Хвостенко. Записки подписчика.


Два дня стоял у мэрии, собирал подписи против памятника Сталину.  Впечатления просятся на бумагу.

Типичные вопросы.
– Неужели собрались ему памятник ставить? – Да вот, представьте.
– Это точно? Подпись дело серьезное. – Абсолютно.
– Где собираются ставить? – В Роще, в парке Гвардейцев, уже фундамент отлили.
– А чья это инициатива? – Коммунистов.
– А где расписаться "за"? – У нас только "против".
– А мне ничего не будет? – Не думаю. Мы ведь властям помогаем не совершить ошибки.
– А это точно "против"? – Точно, точно. Смотрите на шапку: "Мы, граждане, … протестуем…"

Немало и пессимистов.
– Если отлили, значит поставят. Ничего мы не поделаем. – Надо бороться. Мы ведь не быдло.

– Вы от какой партии? – Мы не от партии, мы от народа.
Что за ложная скромность. Почему бы не сказать: "От общества Мемориал"? А быть может это напротив – гордыня? От народа…

 


Это наше время - красноярское

И ведь народ идет весь разный. И за, и против, и разговорчивый, и молчаливый.

– Почему вы все так его боитесь?
Задумываюсь. Отвращение – да. Но страх?! Честно признаюсь себе: да, боюсь. Как интеллигент боится бандита и со всем доступным ему мужеством готов защищать свою семью. А кто не боится – тот дурак.

– Сталин воров сажал, а сейчас все они там (жест в сторону здания мэрии).
Грозный сигнал для власть имущих. До какого состояния нужно было довести народ, чтобы он воззвал к жестокому тирану: "приди, покарай ненавистных"!


"Боярыня Морозова"

С удивлением слышу классическое:
– При Сталине каждый год цены снижали, а при нынешних только растут.
Да, технология власти у Сталина была на высоте. Был кровавый кнут, но был и черствый пряник. Нынешним пигмеям до него как до неба.

Как много, оказывается, в городе красивых интеллигентных женщин! Характерная деталь: поставив подпись, такая женщина внимательно и строго смотрит мне в глаза: тому ли доверилась?
Но вот одна, подойдя, строго спросила: – "Вам нужна моя подпись?" С ударением на "нужна". И только после серьезного "да", глаза в глаза, – подписала. Умница.


"Да вы что? Правда? Не может быть!" - "Да вот, постамент уже готов!"

Мужчина, поставив подпись, решительно и весело: – "Нет тиранам!"
Наш человек.

У мужчин тоже есть характерная повадка. Решительно подойдя, быстро поставив подпись, со стуком кладут ручку на подписной лист. Как будто ставят печать на свое решение.

Мужские типы самые разные. Серьезные, состоявшиеся. И потрепанные жизнью, плохо одетые. Старые и молодые.

Интеллигентный вроде бы мужчина: "И вам не стыдно"? Нет, господин профессор Замышляев, нам не стыдно.

Мужчина с вызовом: "А я вот за памятник Сталину"! И смотрит на реакцию. Моей реакцией – дескать, проходи, бродяга,  – доволен. И триумфально добавляет: "Только чтобы рядом стела, а на ней имена расстрелянных"!

Пожилой мужчина с осуждением: "Сталина не любишь"? – "Не люблю" – "Пострадал"?
И в глазах искреннее сочувствие!
Назавтра стоим втроем. Опять тот же мужик. Показывает на меня: "Вот его уважаю, а вас нет"!! Преимущество седой бороды.

Вот и знакомый подошел. Не одобряет: "Сталин наше прошлое. А если выстрелишь в прошлое из пистолета, будущее выстрелит в тебя из пушки".
Вот уж Сталин выстрелил, так выстрелил. Пора бы и ему ядро схлопотать.

Как ни странно, личных претензий выражают не так много. Но есть. Все они похожи:
– Он моего отца (мать, деда, бабку), а я ему памятник?

А вот на эти подписи, признаюсь, мы не рассчитывали!
– Ленин и Сталин жидомасоны! Свергли законную власть Романовых. От этого теперь все беды.
– Юрчик против памятника. А куда Олега Анатольевича повело – не понимаю. (Юрчик – бывший секретарь крайкома КПРФ. Олег Анатольевич – депутат Пащенко).
– Жириновский сказал: "Сталин – главарь преступной кавказской группировки"!
Один дед, коммунист с 1951-го, принес целый манифест на двух листах, где перечислял все грехи Сталина. И в конце – резюме: "Постановления ЦК КПСС о культе Сталина, о вреде, нанесенном им Советскому народу, никто не отменял"!
Говорит, что вдохновился нашей акцией.

Одна женщина.
– Я считаю, надо поставить памятник Масхадову!
– Вы это серьезно, без иронии?!
– Да, вполне!
– Это решать чеченскому народу! Нам бы со своими делами разобраться.

Много молодых подписчиков. У молодежи реакция проще.
– На хрен он мне сдался!
– Я его ненавижу!
– Не люблю урода!
Подходят парочки. Нередко подписывается только один. Уходят с гордо поднятой головой. Оба показали независимость.

В молодежной компании некоторые не подписывают.
– А мне параллельно!
– Мне все равно, я его не знаю!

Одна юная симпатичная особа: "Это наш город, и нам решать, какие здесь ставить памятники"! Готов ее расцеловать. Ты моя надежда!

Юноша с честными внимательными глазами: "Мне кажется, памятник Сталину в городе необходим. Это наше прошлое".
Ну, я ведь не на митинге. Я подписи "против" собираю. Умный – поймешь.

Еще один молоденький, в форме речного училища. Наивные прозрачные глаза: "Я представитель КПРФ. Вы не правы, протестуя против Сталина"! "Юноша, посмотри на мою седую бороду. Неужели ты думаешь, что я старый дурак? Или что я плохо информирован"?
У меня как раз начат новый лист. На нем три подписи.
– И давно вы стоите?
– Да часа три.
– И всего три подписи!
В молодых глазах снисходительное презрение.
Ну что ж. Ты молод. Среда тебя воспитала. Не фанатик, судя по всему. Вырастешь – гляди и поумнеешь.

Кстати, характерная реакция у некоторых сталинистов: "Неужели находятся такие, что у вас подписывают"?! Вполне искреннее удивление. Недомыслие? В каком мире они живут? Не таковы ли и их вожди со своей верой и надеждой?

Агрессивных противников мало. Но некоторые набрасываются с руганью. И все как один противные. Тип люмпена. Оловянные глаза, в них ненависть. "Мои лучшие годы прошли при Сталине"!
Хочется спросить: "А чем же ты, друг ситный, при Сталине занимался"?
– Если бы не Сталин, вас бы на свете не было!
Понимаю, Сталин – отец родной. Не было бы, может и к лучшему, не стоял бы здесь, на вас не любовался.
Есть поклонники Сталина пореспектабельнее. Но они ко мне не подходят, ненависти своей не выражают. Идут себе мимо, отводя глаза.

А мои листы заполняются со скоростью минута – подпись.


Уникальный кадр - Алексей Бабий говорит по сотовому.
Пришлось приобрести и даже научиться пользоваться.
А до этого утверждал, что сотовый телефон заведет
только по решению народного суда...

Записал некоторые фразы.
– С ума что ли сошли, этому людоеду памятник?
– Позор!
– Кошмар! Нет-нет-нет!
– Ишь чего коммуняки удумали, сволочи.
– Надеюсь, этого не будет!
– Столько хороших людей замучил. Памятник ему!
– Этого нам еще не хватало!
– Гитлеру не ставят, а если с его портретом пройдешь – дают три года.
– Это из-за Ленина и Сталина мы в гавне сидим.
– Врут они, что ветераны за Сталина. Какие ветераны? Настоящие – в земле уже лежат. А те, кто остался – это пятый эшелон.
– Не может быть! Не могу поверить!

Ну, вот и окончилась моя вахта, сходил в народ. Народ – ты мне по нраву.

Валерий Хвостенко. Фото Ильи Наймушина (Рейтер)

Два слова после.

Тысяча подписей, собранная в первый день, легла на стол мэру Пимашкову. В ночь постамент памятника в парке Гвардейцев был снесен без следа. Не будем обольщаться, но не будем и рук опускать. Вместе мы что-то можем.


/Документы/Публикации/2000-е