В Тугаче когда-то был ОЛП (отдельный лагерный пункт) Краслага (Тугачинский ОЛП), затем он был выделен в отдельный Тугачинский лагерь, но через год закрыт.
Около ОЛП возник посёлок для сотрудников лагеря, а потом, когда лагерь закрыли, всё это и стало называться посёлком Тугач. На базе бывшего лагеря был организован леспромхоз. Бывшие охранники лагеря, которые тут уже обжились с домами и огородами, пошли работать в леспромхоз. Многие бывшие заключённые, которым некуда было ехать (в том числе немцы-трудармейцы), тоже пошли работать в леспромхоз. Сначала они жили в тех же самых бараках, только без колючки и охраны, а потом помаленьку отстроились. Через какое-то время они все перемешались и породнились.
Людмила Константиновна Миллер, дочь бывшего начальника БУРа (барака усиленного
режима, т.е. штрафного),
которая выла замуж за сына немца-трудармейца, а в наши годы поставила памятник
жертвам политрепрессий в Тугаче
и выпустила две книги памяти о репрессированных в Саянском районе:
"Из Сибири в Сибирь"
(сборник памяти саянцев, пострадавших в годы политических
репрессий).
Из Сибири в Сибирь (сборник памяти саянцев,
пострадавших в годы политических репрессий) часть 2
Тамара Николаевна Петрова, дочь бывшего заключённого Тугачинского ОЛП, а ныне
глава Тугачинской администрации;
Эмилия Андреевна Горчатова, дочь немца-трудамейца Тугачинского ОЛП, которая
впервые побывала там, где "сидел" её отец
Лагерное кладбище в Тугачинском ОЛП расположено не по нормам. Обычно его всё-таки относили от лагеря на километр-два. А тут буквально в сотне метров от жилой зоны, прямо за конным двором.
Рассказывают, что сначала хоронили зэков в гробах. Потом стали труп в гробу
везти только до кладбища, там вываливали в яму,
а пустой гроб везли обратно и использовали до полной амортизации. А потом и
вовсе от гроба отказались, возили трупы на телеге навалом.
В какие-то дни зэков умирало больше, а в какие-то меньше. Поэтому ямы разных
размеров - одни больше, другие меньше.
На сколько надо, на столько и выкапывали. Но братские могилы расположены
более-менее параллельно друг другу.
Видимо, их выкапывали, всё дальше и дальше уходя от лагеря.
Никаких табличек, фамилий и т. п. на этом кладбище нет. Людей просто зарывали,
как собак.
Сначала над могилами были какие-никакие холмики, потом земля провалились и кости
с черепами стали вылезать наружу.
Приходилось подсыпать землю. Кости больше не вылезали, но ямы остались. К тому
же всё заросло молодым лесом.
Когда-то давно кто-то соорудил символическую могилу с крестом, но и она сгнила и
завалилась
Хотя лагерное кладбище находилось практически в черте посёлка, многие жители о нём не знали. В шестидесятые годы кости уже не вылезали наружу, Тугачинский леспромхоз переживал взлёт, приехало много новых людей, а кладбище стало зарастать молодым лесом.
Новая глава тугачинской администрации Тамара Николаевна Петрова родилась в Тугаче, когда лагерь уже перестал существовать, но следы его были видны повсюду. Тамара Николаевна работала в Сосновоборске, Березовке, а теперь решила вернуться в родной посёлок, который переживает не лучшие времена.
Одно из самых важных дел, которое она начала делать - мемориализация лагерного кладбища. 27 октября на границе посёлка и кладбища был установлен крест. Хотя оказалось, не вполне на границе - когда копали для него яму, наткнулись на кости, и пришлось яму закапывать и начинать новую. К тому времени уже стемнело, и в темноте крест установили наоборот. Весной всё сделают как надо...
Да, конечно, можно сказать, что далеко не все лежащие там были православными. Скорее всего, большинство (немцы-трудармейцы) были лютеранами, а были и атеисты, и католики. Но главное, что начало положено - теперь тут не просто лесок со странными ямками, в котором можно себя вести как в любом леске. Тут кладбище. И, например, хозяйственную деятельность тут вести нельзя. Пока не в юридическом смысле, а в человеческом. Потому что часто бывает, что захоронения обнаруживаются внезапно, когда роют траншею. И, увы, нередко бывает так, что останки просто сгребают экскаватором, грузят в самосвалы и выбрасывают на свалку. В Тугаче это уже не произойдёт.
Начало положено. Дальше будет юридическое оформление кладбища, благоустройство. Денег на это вряд ли кто-то даст, но в посёлке есть рукастые мужики и куча пиломатериала. А главное, есть энтузиазм главы администрации. К слову сказать, памятник жертвам политических репрессий в Тугаче (я о нём уже писал) сделал, можно сказать, своими руками предыдущий глава администрации Николай Стариков.
На открытие памятного креста, митинг у памятника съехались главы сельсоветов Саянского района, был замглавы районной администрации и другие районные чиновники. То есть, это было событие не поселкового значения, а районного. Главы сельсоветов дружно решили проводить день памяти жертв политических репрессий в Тугаче ежегодно и именно как районное мероприятие.
Сразу с кладбища люди пошли к памятнику жертвам политических репрессий. Несмотря на холод, людей собралось много. А уже потом все набились в зал поселкового клуба (точнее, бывшего сельсовета - клуб несколько лет назад сгорел). Работники клуба подготовили небольшую выставку, рассказали о некоторых заключённых Тугачинского лагеря
Вот тут начиналась жилая зона
Жилая зона была на косогоре. Вот тут и стояли бараки.
Тут была рабочая зона (или промзона).
Эта дорога разделяла жилую зону и рабочую. Жилая зона - это где сейчас забор.
Открывались ворота, организовывался коридор. Вечером всё повторялось в обратном
порядке.
Схема Тугачинского ОЛП. Слева видна рабочая зона, в центре внизу - жилая.
Вверху - дома работников лагеря, штаб и т.д Внизу - водохранилище и плотина
План освоения лесосырьевой базы Тугачинского ОЛП Краслага изрядно погрызли мыши,
но основные подкомандировки видны.
Карту, как и предыдущую, бережно сохраняет Тамара Николаевна Петрова.
Остатки плотины, построенной заключёнными. Зимой лес свозили на лошадях по
лежнёвкам и складывали на берегу Тугачинки.
Весной открывали шлюзы, брёвна смывало и несло в Кан.
В шестидесятых плотина стала не нужна - лес стали возить на машинах прямо к
Кану.
Фото Алексея Бабия