Выполнил: Кочергин Станислав Юрьевич
11.02.1990 г.р., член кружка «Историческое
краеведение».
Руководитель: Коцюба Светлана Николаевна, учитель
истории, руководитель кружка «Историческое
краеведение».
Красноярский край,
Шарыповский район, п. Инголь. Негосударственное общеобразовательное
учреждение «Средняя общеобразовательная
школа № 47 ОАО «РЖД»
В этом году исполнилось 14 лет со дня выхода закона «О реабилитации жертв политических репрессий». Актуальность его состоит в том, что многие тысячи людей – граждан Советского государства - были репрессированы и, многим из них еще не возвращено доброе имя. А так быть не должно. Ежегодно 30 октября в день памяти жертв политических репрессий мы вспоминаем о таких людях.
С 1930 по 1955 годы Красноярский край был превращен в каторгу с многочисленными зонами: «Краслаг», «Норильлаг» и др. Общее число заключенных и спецпереселенцев составляло 545 тысяч человек 37 национальностей и разной социальной принадлежности. Одним из многих районов Сибири, куда высылались спецпереселенцы, стал Шарыповский район Красноярского края. На его территории лагерей не было, но это не значит, что здесь не оставила своего горького следа политическая репрессия. По данным Шарыповского районного отдела социальной защиты количество репрессированных и высланных на территорию Шарыповского района за все время репрессий составило 138 человек.
Особое место в истории политических репрессий занимают русские немцы, особенно дети. Об одном таком человеке хотелось бы рассказать.
Саратовская область, деревня Гуссенбах, 1937 год. Большой дом, двустворчатые стеклянные двери, красивые напольные часы. По дому растекается запах свежеиспеченного тыквенного хлеба. Красивый сад и кладовая полная сочных, спелых недавно собранных яблок. Здесь жила простая немецкая семья Маркер Георга Кондратьевича. Кроме него самого и его супруги Катрин Генриховны четверо детей: Генрих, Мария, Амалия (Мария) и Давид.
Все закончилось в одночасье: ночью приехал «воронок», вошли люди в чёрных кожанках и арестовали кормильца семьи. Вскоре объявили войну. Всем немцам дали 24 часа на сборы. Катрин Генриховна успела взять лишь старый чёрный сундук с нехитрой поклажей. Жители села Гуссенбах собрались в один дом, за ночь напекли калачей, а утром - в путь, в Сибирь. Невозможно представить в каких условиях транспортировались люди. Привезли в Омскую область, Таврический район, деревню Триютино. В деревне к семье относились с презрением, обзывали фашистами, смотрели исподлобья, невозможно было выйти на улицу. Вскоре семью разлучили, и они уже никогда не были вместе. Марию и Давида отправили в детский дом Таврического района деревни Сталинка, после этого мать их видела всего один раз. Детдом насчитывал 150 детей с трёх лет до восемнадцати лет. Сразу остригли кудрявый волос, который был у Марии. Одели в белые рубахи, выделили деревянный топчан, соломенную подушку, матрац, простынь и одеяло. На период холодов - военные шинели, шапки ушанки, кирзовые сапоги, которые сняли с убитых солдат. Дети не знали ни одного слова по-русски. «Кормили очень плохо: мороженная картошка только, и поэтому всегда звенело в ушах, и кружилась голова. А кладовая была полна хлебом, маслом, рафинадом. Питались за одним длинным столом, давали по маленькому кусочку хлеба, успеешь накрыть рукой, то съешь, не успеешь - схватят другие. Не смеешь рассказать, иначе устроят тёмную – накроют шинелью и пинают», - вспоминала Мария Георгиевна. Ни у кого не было имени, только прозвища: у Марии - «фраерка на колёсиках». В заведении свирепствовали болезни: малярия, чесотка, а лечение было одно для всех - мазали серной мазью с ног до головы и выдавали по 6 таблеток «Хинина» на день. Вши заедали - всех брили бритвой. Брат Марии, Давид сильно заболел, в ушах завелись черви, и он оглох, став инвалидом на всю жизнь. Мария часто убегала в деревню, нанималась копать картофель к местным. В деревне расплачивались щедро - кормили борщом, блинами, давали полные карманы с собой. Она всегда приносила еду своему брату. За побег «на заработки» ставили в угол на 1,5 – 2 часа по стойке «смирно», потом выпускали. Голодные дети убегали из детдома на речку, снимали одежду, завязывали, кто рукава, кто штанины, водили по дну и ловили маленькую, а, если повезёт, то и большую рыбу, но в основном попадалась маленькая. А потом укладывали каждый свой улов и жарили на большой железной плите вместе с внутренностями, лишь бы не чувствовать голод. Ели белену – слепли, травились. Воспитанники работали - заготавливали ракиту, вязали снопы. Мария хорошо помнит, когда пришло известие о конце войны, шел урок. Все выбежали на улицу. У кого кастрюли, вёдра, ложки: все стучат, кричат, целуются, обнимаются. Надеялись и ждали, что назавтра их заберут родители, но этого не произошло. После войны содержание немного улучшилось: детям выдали единую форму: девочкам - юбочки, две панамочки, матроски. Стали кормить хорошо. Около двух лет Мария была нянечкой у председателя колхоза. Вскоре получила паспорт и устроилась посудомойкой в колхозной столовой. В 17 лет Мария опять стала нянечкой, теперь в семье Бориса Бурлака. Безмерная любовь к детям и доброта девушки притягивали к ней малышей, она вынянчила семерых чужих детей, а затем стала работать в яслях в детском саду. Вышла замуж за Бориса, родилась дочь Татьяна. Все как у всех - дом, работа, дети, хозяйство. Спустя пять лет приехала её мать. Психически больная, худая, седая.
Я считаю, что Мария Георгиевна человек с большой буквы. Она не только вынесла на своих плечах все тяготы судьбы, но и не потеряла главное в жизни – человечность. Судьба еще не раз била ее: на ее руках умер любимый внук, болевший детским церебральным параличем, затем муж. И никто никогда о ней не сказал плохого слова. Голодное детство и тяжелая юность дали о себе знать – Мария Георговна Бурлак умерла в 2003 году в возрасте 70 лет в п. Дубинино Шарыповского района.
Печальна и трагична судьба еще одной жительницы нашего района - Крюгер Лидии Юлиусовны (Милиты Юльюсовны), 1928 г.р., уроженки деревни Халисте, уезда Тарту (Вильянди), Эстония, из семьи служащих. Получив образование -10 классов гимназии - в 1939 году вместе с родителями она выехала в Германию и поселилась близ местечка Ботулицы. С 1945г. по 1947г. содержалась в польском лагере как заключённая. 6 июня 1947 года репатриирована в СССР.
«18 июня 1947 года Кригар (описка в деле) была задержана в запретной пограничной зоне без документов. Своё появление в этом месте на допросе объяснила тем, что, идя к месту своего жительства в д. Халисте, заблудилась, ... а документы отсутствуют, ... т.к. у неё их похитили, когда она ехала поездом в Эстонию» - так гласит начало заведенного на нее дела. Согласно постановлению ВРИО начальника 5 отдела 106 ПО майора Бенедиктова, Крюгер в польском лагере вербовалась контрразведкой Польши для шпионской деятельности. Арест произвели 23 июня 1947 года для выяснения обстоятельств дела, но изобличающих Кригар фактов шпионажа обнаружено не было. 7 августа 1947 года Крюгер Л.Ю. была освобождена из-под ареста. Но на этом дело не закончилось. Уже 2 сентября 1947 года сержантом Н.А. Петуховым и рядовым И.Д. Фартышевым она была вновь арестована на железнодорожной станции Тюри ЭССР без документов. Вновь допрос и фабрикация дела: предыдущее постановление о прекращении следствия в отношении гражданки Крюгер было отменено, постановление о содержании под стражей вновь вступило в силу с 7.10.1947г. по ст. 58-6 УК РСФСР.
13 октября 1947 г. Лидия Юлиусовна давала показания следователю следственного отдела МГБ ЭССР капитану Глазкову. В процессе проверки показаний было установлено, что она 3 июля 1947г. прибыла в Киев как репатриантка, а с 9 по 18 июля 1947г. проживала на пункте воздушного наблюдения вблизи д. Курске, где находились три солдата. Там она собирала данные, характеризующие данный пункт и расположенный вблизи военный лагерь. Записи сделаны на немецком языке с применением школьно-игровой шифровки. По содержанию наивны - записаны 275 солдат, танки и пулемёты. На последующих допросах Крюгер, не отрицая своей связи с лицами, проводящими разведывательную работу на территории ЭССР, заявила о том, что она согласилась на шпионскую работу вследствие развитого в детстве влечения к приключениям и острым переживаниям. На основании изложенного и руководствуясь ст. 63 УПК РСФСР следователь постановил, что Крюгер Л.Ю. нужно подвергнуть психиатрической экспертизе.29 октября 1947 г. экспертной комиссией было дано заключение о том, что Крюгер страдает тяжелой формой психопатии истерического характера с явлениями патологической лживости и патологическими фантазиями и нуждается в принудительном лечении. Согласно определения из ВТ МВД ЭССР от 8.12. 1947г. дело по обвинению Крюгер на основании ст. 11 и 24 УК РСФСР прекращено в уголовном порядке и Лидия Юлиусовна была направлена на принудительное лечение в психиатрическую больницу с изоляцией. Затем Крюгер освобождают от принудительного лечения, т.к у неё не проявлялись какие-либо психические расстройства.
Спустя 43 года, Крюгер Л.Ю. была реабилитирована 04.10.1990г. Верховным Судом ЭССР на основании Указа Президиума ВС ЭССР от 19.02.1990г. После реабилитации Крюгер Лидия Юлиусовна проживает в с. Ажинское.
В истории любой страны есть трагические, позорные с точки зрения морали страницы. Таковыми являются события 30-50-х годов. И вопрос, касающийся оправданности и неоправданности политических репрессий тех лет актуален и по сей день. Сейчас правительство старается компенсировать те лишения, которые претерпели «политические». В связи с этим вышел ряд законов и постановлений, снимающих с людей клеймо «враг народа». Оказывается материальная поддержка в виде денежных компенсаций в составе пенсии. Но все эти шаги не могут заставить людей забыть обиду и разочарование, ненависть к сталинскому режиму. Тысячи из них прожили навязанные им судьбы, десятки, сотни тысяч убиты, огромное количество детей потеряли родителей и не видели детства. Но, не смотря на выпавшие на их долю страдания, они были и оставались гражданами, патриотами своей страны, так не по-матерински обошедшейся с ними. Они оставались людьми. Ведь «человек – это звучит гордо!» Порой задают вопросы: зачем ворошить прошлое? будить призраки? Ответ однозначен: прошлое надо знать. В том числе и для того, чтобы в будущем не повторять непростительных ошибок.
Бурлак Мария Георговна
(урожденная Маркер Амалия Георговна, 1933 2003 гг)
/ Наша работа/Всероссийский конкурс исторических работ старшеклассников «Человек в истории. Россия XX век»/Работы вне конкурса