Авторы: Калюх Антонина, Овчинникова Елена
г.Кайеркан, МОУ «Гимназия № 11», учащиеся 10 «Г» класса,
Научный руководитель: Олейник Марина Николаевна, учитель истории и обществознания МОУ «Гимназия № 11»
Узнав о конкурсе, мы решили принять в нем участие. Ознакомившись с информационными и методическими материалами, перебрав все направления исследовательской работы, предложенные организаторами конкурса, мы определили цель своей работы: изучить судьбу человека в его повседневной жизни и связать ее с историей страны.
В прошлом учебном году мы изучали историю России 20 века, она была насыщена историческими событиями и деятелями. История страны этого периода пробудила у нас большой интерес, ведь это история времени, в котором и нам довелось жить. Но тогда нам не приходило в голову, что история - это ведь и повседневная жизнь простых людей. И вот теперь мы хотели бы восполнить этот пробел, дополнить и расширить наши знания, обратившись к судьбе женщины, ставшей участником исторических событий прошлого века.
В своей работе мы расскажем о Эльвине Никифоровне Загородской, прожившей уже сорок четыре года на Крайнем Севере. Многие скажут, а что здесь такого? Но мы-то знаем, какого жить в тяжелых климатических и экологических условиях, поэтому можем сказать, что люди, живущие длительное время за полярным кругом - это удивительные люди.
В процессе подготовки к написанию исследовательской работы мы посетили библиотеки, где проанализировали литературу, касающуюся истории страны двадцатого века, начиная с тридцатых годов и по сегодняшний день. Посетили школьный музей, куда Эльвина Никифоровна отдала часть своих семейных реликвий, связанных с военной историей. Встречались с людьми, работавшими с Эльвиной Никифоровной и хорошо знающие ее не понаслышке. Но самое главное это встречи с ней и многочасовые беседы за чашкой чая.
Чтобы раскрыть тему и цель работы, нами был отобран и систематизирован необходимый материал, выделены основные вопросы для рассмотрения:
При написании работы использованы устные источники, то есть «устная история», где на магнитофонную пленку мы записали воспоминания Эльвины Никифоровны о своей жизни, о событиях прошлого, свидетелем которых она была. Также к работе были приобщены отдельные снимки из фотоальбомов Эльвины Никифоровны, которые, во-первых, помогли ей рассказать о событиях и обстановки, окружавшей ее, а во-вторых, мы смогли увидеть запечатленные на снимках моменты повседневной жизни людей советских времен.
Эльвина Никифоровна родилась в 1928 г., говорит, что не представляет своего детства без войны.
Она родом из поморов. «Мы поморы, непокорны», - к ней это тоже относится. Эльвина Никифоровна из семьи страстного интернационалиста. Именно от отца ей досталось столь редкое имя. А еще в семье росли Аскольд, Викторина, Нариман, Лиана… Отчетливое детское Эльвины Никифоровны: «Обстановка в доме была бедной, отец строил дом, поэтому лишних денег не было. Отец расписывал распорядок дня, в котором четко было обозначено, кто моет посуду, кто убирает. Бывало, дети задерживались в школе на лишний урок, приходили домой, а обеда уже и не доставалось. Отец требовал, чтобы все в семье строго следовали распорядку дня.
Никаких праздников в доме не отмечали. Отец еще до войны решил дом построить, а семья Эльвины жила впроголодь, когда дом стали строить, стало совсем тяжело».
На завтрак члены семьи получали кусочек ржаного хлеба и конфеты - подушечки, которые отец разрезал и на хлеб клал. Это и был весь завтрак. Сверстники Эльвины выходили на улицу с белым хлебом с маслом, а она черного хлеба досыта не ела.
Эльвина Никифоровна с детства помнит только одну елку. Отец из леса принес. Дети сами делали из бумаги игрушки и украшали ее.
Когда Эльвине было 5 лет, ее отца - гармониста пригласили на утренник для богатых детей. Отец ее взял с собой. Когда выстроилась очередь за подарками, Эльвина тоже туда встала, но ее взяли за руку и отвели в сторону, она долго плакала и не понимала почему ей не дали подарок.
В первый класс пошла в 1936 году. Для школы не было ни платья, ни портфеля. Из города срочно приехала тетка и сшила платье.
К 1 сентября Эльвина выучила стихотворение про Ленина. И рассказала его с таким вдохновением, что в конце заплакала. Потом стала выступать во всех школьных спектаклях.
Когда Эльвина закончила 5-ый класс, за ней приехала тетка и забрала к себе. На следующий день после приезда в Архангельск, Эльвина с теткой и ее двухлетним сыном пошли в баню в 6 утра, чтобы занять очередь. Баня была после ремонта, пахло краской, от этого Элла упала в обморок. Потом она с братом вышла на улицу на свежий воздух. Возле бани стояли какие-то баки, а братишка к одному из них прикоснулся и закричал. Тетка выскочила, и, не разбираясь в чем дело, дала Эльвине пощечину. За это она на тетку обиделась, и пока шли домой, с ней не разговаривала. По дороге тетка останавливалась и разговаривала со встречными людьми. Только дома сказала, что началась война.
Войну встретила школьницей в Архангельске: мама с младшими детьми в деревне, отец со старшим сыном где-то в поисках куска хлеба. Сама она - у тетки-военнослужащей.
Во время войны в школу не в чем было ходить, не было даже приличного платья. Когда дядя перед отправкой на фронт получил обмундирование, из его портянок Эльвине сшили платье. Тогда она была уже пионеркой, нужен был галстук. Как раз в это время появились шелковые галстуки. Эльвина очень хотела такой, но купить его не было возможности. Однако удача улыбнулась ей, и кто-то из знакомых подарил ей такой галстук. Это был шестой класс. «Однажды, - рассказывает Эльвина Никифоровна, - когда мы учились во вторую смену, кто-то прибежал и закричал: «Ребята! Американцы приехали!» Тогда для нас все иностранцы были американцами. Все побросали книги и высыпали на улицу - школа в миг опустела, она находилась на центральном проспекте Павлина-Виноградова. Напротив школы был Дом Советов. Мы смотрим: идет группа человек пятнадцать-двадцать, говорят не по-нашему, все нам интересно. Пилотки на них какие-то, наша советская форма была не такая, на ней тогда и погонов-то не было. А я иду: две косички, ленточка узенькая вплетена и галстук шелковый развевается на сером платье из портянок. И вдруг из этой толпы человек протягивает мне небольшой мешочек с конфетами. А я так растерялась, думаю, зачем это мне, я и не ожидала, испугалась, а они мне конфеты дают. Нас же много было, целая школа, а меня выбрали, то ли платье им мое понравилось из портянок, то ли галстук. Я говорю: «Нет, нет, нет, нет… не надо...» а они по-своему это поняли: у нас же холодная война была, Сталин запрещал вообще за границу кому-то ездить. Значит, нас в школе учат ничего не принимать от иностранцев. Он на глазах у всех угостил всю свою группу конфетами, а потом снова потянул мне мешочек, но уже не полный. Я схватила его, сразу во двор юркнула и домой побежала. Тетка моя тогда дома была. «Что, - говорит, - случилось?», а я и сказать не знаю как. «Вот, - говорю и протягиваю ей руку с мешочком, - американцы конфеты дали!», а она меня ругать стала: «Что это такое? Американцы? Ты к ним подходила? Повесят тебя или в тюрьму посадят!». Тогда было такое дело. У нас во дворе жила женщина, которая познакомилась с англичанином, и ее посадили за связь с иностранцем».
В войну ни тетрадей, ни чернил не было для учеников. Чернила делали из сажи, а тетради шили из плакатов. И Эльвина Никифоровна плакаты разрезала, сшивала, расчерчивала и писала как в тетради. А другие ребята и на газетах писали между строчек.
Когда тетка со своей войсковой частью уехала из города, Эльвина осталась одна. Она чуть было не умерла от голода, но от голодной смерти спасла её учительница: заметила, что подписи в дневнике не родительские, а детской рукой выведены. Пришлось ей тогда сознаться, что некому в дневнике расписываться. Ругать её, конечно, не стали, наоборот: усилиями учительницы её прикрепили к городской столовой. Целый месяц бесплатно кормили горячим, это ей очень помогло.
Война для Эльвины Никифоровны - это целая история, о которой и теперь невозможно вспоминать без волнения...
Однажды разгромили склад с сахарным песком. Эльвина с подружкой побежали смотреть на руины. А там кто в вёдра, кто в кастрюли собирает жёлто-чёрный пережженный сахар. И они собрали в носовой платочек несколько кусочков сахару, домой - к чаю...
Когда были в школе, кто-то сказал, что на улице разбросаны мешки с крупой. Весь класс кинулся на улицу. Ковыряли мешки, подставляли ладошки и в рот ссыпали.
Во время бомбежек дети сидели в бомбоубежище, выйдешь на улицу, смотришь: бусы висят в тёмном небе, а это вражеские «зажигалки». Чтобы меньше бед было, дежурство установили по очереди, кто-то на крыше, кто на чердаке, кто-то во дворе находился. Там же стояла бочка с водой и песок. Падает зажигалка, ее брали щипцами, окунали в воду или песок.
В войну ходила работать в колхоз. Оставалась на две смены, чтобы поесть в столовой, где кормили картофельной похлебкой. Никакой работы не боялась, даже носила навоз в подоле платья, так как ведер не было. Однажды был такой случай: возвращалась домой с работы вечером: «В деревне не было воздушной тревоги, а я иду, и на подходе к своему городу меня мальчишки под руки подхватили и затащили в школу ФЗО. Завели в какую-то комнату, я села, а кругом темнота и окна все занавешены, возле меня на диване две девчонки возятся. Продержали меня там всю ночь. И за это время я съела всё пюре, что дали в колхозе - так и не донесла до дому. Под утро к девчонкам подошли какие-то парни и говорят им: «Идите, ваша очередь». А они отвечают «А вот она ни разу не ходила», и на меня показывают. Подхватили меня они и к директору ФЗО отвели. Захожу и вижу: сидит директор, а это оказался наш сосед Павел Иванович Дёгтев. Он спрашивает: «Ты что тут делаешь?» А я и не знаю что ответить, сказала, что шла из колхоза домой, а меня сюда привели. Ну, он отпустил меня домой».
Затем вернулась тётка. Ходили с ней воровать ночью дрова - брали по брёвнышку у соседей, которые не бедствовали. «У тех не тронь, у них отец на фронте», - говорила тетка.
Дважды Эльвина Никифоровна теряла карточки. Первый раз в войну это случилось так: пошла рано утром на рынок, а там засмотрелась на узбека и его урюк. В одной руке держала сетку, а в другой - руку брата. Пока смотрела, сетку срезали, узбек это видел, дал ей две ягоды и отогнал от своего места. Когда Эльвина обнаружила пропажу, стала рыдать. Вокруг люди собрались, сочувствовали, среди них была соседка, которая пошла к тетке и все ей рассказала о случившемся. И когда Элла вернулась домой, тетка ее ругать не стала.
Главное, что отложилось в памяти Эльвины Никифоровны о войне - это голод. Запомнился ей случай, как по северо-морскому пути развозили на зимовку людей и продукты, в том числе и в Архангельс. Сюда в порт на склады привезли много забитых тюленей, это было необычно, она вместе с ребятами бегала смотреть на происходящее. Вскоре в магазинах появилось мясо, а в аптеках тюлений жир. Данное обстоятельство на какой-то период помогло людям пережить тяжелые голодные времена.
В газете «Заполярный Вестник» от 20 апреля 2000 года мы узнали следующий факт из письма Эльвины Никифоровны Загородской в редакцию: «Многие, наверное, читали о фашистском крейсере «Адмирал Шеер», курсировавшем в северных морях и дошедшем до Диксона. Ходила и подводная лодка, видимо, во взаимодействии с этим крейсером. Много бед она натворила, в частности, потопила «Сибирякова», первый транспорт, перевозивший людей на зимовку. Помню траур в Архангельске в связи с этим. Так вот, первым заметил перископ этой подводной лодки мой двоюродный брат. Его взяли юнгой на военный катер. В газете «Правда Севера» была статья и снимок, на котором адмирал вручал награды всему экипажу этого катера, в том числе юнге - медаль Ушакова. Юнга стоял перед адмиралом в ладно сшитом бушлате и бескозырке, адмирал пожимал ему руку. Я тогда завидовала брату, что его зачислили на военное довольствие, одевали, обували, кормили. Нас девчонок-подростков, в армию не брали». Из этого письма Э.Н.Загородской в редакцию мы узнали и другие факты, события военных лет.
Худо-бедно выжили... а тут и войне конец. После семи классов Эльвина Никифоровна пошла учиться в школу лаборантов, хотя ей направление в институт давали. Да денег на учебу не было. Приходилось самой зарабатывать на хлеб.
Когда заканчивала школу лаборантов, тетка пустила в дом квартирантку-студентку. От нее ничего не скрывали, делали все вместе и учились, и ели, и спали. Потом их отправили работать в разные места. Перед отъездом сокурсница украла у Эльвины все карточки, опять пришлось жить впроголодь.
Начинала работать Эльвина Никифоровна в детском костном туберкулезном санатории. Дети были все лежачие, она ходила брать анализы крови. Это было в Красноборске на даче художника Борисова.
С 1958 года в биографии Эльвины Никифоровны начало «северного пути». Муж узнал о Норильске из газет и поехал вместе с другом на поиски лучшей жизни. Вслед за ним поехала Эльвина Никифоровна с землячкой. У самой трое детей погодки и у попутчицы восьмимесячный ребенок.
Из Красноборска приехали в Котлас. Сели в общий вагон, пока погружались, часть вещей украли. Эльвина Никифоровна с попутчицей заняли два нижних места. Первое заняла землячка с грудным ребенком, а второе Эльвина с тремя детьми. Старшего сына на пол положили. До Красноярска ехали четверо суток. Следующий путь был водный. В Красноярск прибыли рано, багажа еще не было. Эльвина Никифоровна поехала на речной вокзал. Детей оставила в комнате матери и ребенка, а сама поехала за багажом. Приехал один поезд, другой... ничего. Теплоход по Енисею ходил один раз в двое суток. В последнем поезде увидела свой багаж. Донести все вещи помог мужчина-латыш. Эльвина Никифоровна так и не узнала его имени, о чем сожалеет. Добрались с чемоданами до речного вокзала, а там уже шла погрузка, багажа. Ворота порта были еще закрыты, перелезли они через забор, и опять судьба ей улыбнулась, капитан их увидел и еще до посадки устроил в каюту.
А в Дудинке их уже встретили мужья. На электричке доехали до Кайеркана. Разместились в мужском общежитии на ул.Строительная, 3. Но оттуда их попросили съехать: «Что здесь семейный пансионат устраивать!». Перебрались в барак № 73, комната 11. Здесь прибывали те, кто осваивал Север добровольно, и те, кого сюда «направили» по «путевке» от ОГПУ.
В 1956 году репрессированных из бараков стали расселять в квартиры, а на их прежние местожительства заселяли вновь прибывших, в том числе и семью Загородских.
Бараки строились таким образом: ложились доски, а между ними засыпали шлак. В холодный ветер и мороз барак страшно продувало, так что волосы примерзали к стенке и постели. Накрывались одеялами, матрасами, тюфяками, но согреться не могли. Топили барак углем. Туалет был на улице. Во время пурги заметало бараки по печные трубы. Люди не могли выйти на работу, тогда начальство отправляло одну смену откапывать другую. Откапывали в снегу туннели, по которым ходили люди.
Вначале мы не придали значение: почему заключенных стали расселять именно в 1956 году? И уже в процессе научно-исследовательской работы, посещая библиотеки и просматривая литературу, мы обнаружили в книге Ю.Барисенка «Восстановление промышленности» ответ на данный вопрос. «За счет принудительного труда миллионов заключенных и военнопленных сооружались десятки новых заводов и электростанций.
На стройках ежегодно трудились от 2,4 до 3,9 млн. подневольных работников. Министерства и ведомства старались заполучить как можно больше дешевой рабочей силы: труд пленных и заключенных обеспечивал выполнение планов в короткие сроки и с приемлемым качеством.
В 1955 году через десять лет после Победы, последствия войны уже практически не сказывались на развитии тяжелой промышленности».
То есть к 1956 году на севере, как и по всей стране, завершилось строительство заводов для нужд тяжелой промышленности, поэтому не было такой необходимости в подневольном принудительном труде.
А в книге Б.Соколова «Советские лагеря и тюрьмы» мы нашли следующее объяснение: «Политических стали освобождать небольшими партиями в 1955 году. Массовое освобождение и реабилитация начались в 1956 году, после 20 съезда партии».
Приехала Эльвина Никифоровна в июне, а с 4 августа уже начала работать. Трудными были первые шаги на Севере. С самого начала стала работать по специальности. Условий для работы практически не было. Не хватало химикатов, посуды, на столе единственный старенький микроскоп, а за водой приходилось бегать на колонку или топить снег. Советоваться не с кем, в лаборатории, размещенной в бараке, работала одна. Эти условия никак нельзя сравнить с теми, с которых начинает свою трудовую деятельность нынешнее поколение лаборантов. Светлые, просторные кабинеты, современнейшее оборудование и много других благ для успешной работы. Это уже потом открылась новая поликлиника на ул.Пионерская, это был одноэтажный стационар на 23 человек с водопроводом и электричеством.
Потом поликлиника вновь праздновала новоселье. К тому времени стационар перевели в Норильск. На работе всякое бывало. Многие считали, что медики на периферии ничего толком не умеют. К примеру, бывший заведующий Домом санпросветработы из Норильска И.А.Гагарин, направленный в Кайеркан хирургом, говорил, что сюда едут, чтобы дисквалифицироваться. Эльвина Никифоровна на него очень обижалась: что у нас люди или болезни не такие, как в Норильске? «Помню, спросил меня: «Что это вы на одной «точке замерзания», без движения вперед?» Ответила, что не карьеристка, хочу одну работу выполнять хорошо». Ее труд был оценен государством и 5 ноября 1978 года Эльвине Никифоровне вручили медаль «Ветеран труда».
При медсанчасти устраивались выставки рукоделий сотрудников. Эльвина Никифоровна тоже не оставалась в стороне и принимала в таких мероприятиях участие, давала для выставки свои поделки.
В 1958 году открылся клуб Шахтеров. В клубе было множество кружков: и музыкальный, и танцевальный, и драматический. В фотоальбомах Эльвины Никифоровны достаточно много фотографий, на которых можно увидеть работу клуба Шахтеров. В драматический кружок этого клуба ходил сын Эльвины Никифоровны Саша. На снимках мы могли увидеть его в многочисленных ролях, даже в роли Фиделя Кастро, так как недавно прошла кубинская революция и на карте мира появилась еще одна социалистическая страна. В ознаменовании этого события был поставлен спектакль в клубе Шахтеров.
Здесь же всегда были танцы, различные мероприятия и празднования, никогда в нем не потухала жизнь. На фотоснимках мы увидели многочисленные празднества: на 8 марта, на 1 мая, на 7 ноября, на 22 декабря - день образования СССР и конечно Новый год. На одной из фотографий в альбоме мы увидели надпись «60-летие образование СССР - 30 декабря 1982 год». Где стояли люди, одетые в разные национальные костюмы и другие выглядели празднично. «Что это?» - спросили мы. Эльвина Никифоровна с удовольствием поведала нам о том, как торжественно отмечали день образования Советского Союза. Для нас сейчас это просто факт советской истории, а тогда для простых людей это было великое событие.
Эльвина Никифоровна вспоминает, что всегда участвовала в самодеятельности. Свободного времени никогда не хватало. Общественная жизнь, работа - все завязано было в один тугой узел. Она не раз избиралась депутатом Кайерканского поселкового Совета, была председателем профсоюзной организации медиков.
Над каждой улицей в Кайеркане шефствовало какое-либо учреждение или предприятие. Медики были ответственные за улицу Шахтерскую. Проложили по ней деревянные мостики, деревья посадили. Да еще санбюллетени в каждый дом готовили - немного науки и местные новости, плюс критика грязнуль. А тогда ведь углем дома отапливали, на улицах грязь непролазная. Порядок навести больших трудов стоило...
Всегда работники, а в их числе и Эльвина
Никифоровна, проводили субботники и
воскресники. Кроме рабочих дней на благо
города отдавали свое свободное время,
выходные, никто не возмущался, все с
энтузиазмом шли и работали.
22 ноября 1970 года начал работу каток «Шахтер», на открытии которого на коньках катался весь Кайеркан. В его строительстве принимали участие все жители от мала до велика. Строили его шахтеры бесплатно, в свободное от работы время, а дети помогали им, зная, что этим доставят радость многим, выполняя сие полезное дело.
«А какие мы проводы зимы устраивали, никогда я больше таких не видела! Все было настолько дружно и весело, что все жители города высыпали на улицу, никто не сидел дома. Запрягали двух лошадей: в одной ехал дед Мороз, а в другой Зима - я ею была. Все дружно катались на горках. Такого я больше не видела».
Бурная общественная жизнь Эльвины Никифоровны продолжается и по сей день. Об этом свидетельствуют многочисленные грамоты, благодарственные письма и дипломы, врученные Эльвине Никифоровне в разных номинациях.
Накануне дня 55-летия Победы в г.Кайеркане
в школе № 32 открыли музей, чтобы лучше
узнать историю Большого Норильска и
почтить светлую память защитников
Отечества. Перерезать алую ленточку
поручили ветерану тыла, вдове фронтовика Э.Н.Загородской.
Эльвина Никифоровна передала в музей часть
своих семейных реликвий, связанных с
военной историей. Мы посетили музей,
который хранит память, оставленную Э.Н.Загородской.
Здесь мы увидели фотографии, медали,
вырезки из газет.
Такая вот она, Э.Н.Загородская, одна из самых-самых старожилов Кайеркана. Скромная, добросовестная, всю жизнь с кучей общественных поручений. Мягкая, «домашняя». Прекрасная мать, отличная бабушка. Занимаясь с внуками, она непросто ухаживала, а старалась интересно разнообразить занятая с ними. Подтверждением тому стихотворение, которое она написала с внуком Игорем, читая которое нельзя остаться равнодушным.
Добрая, отзывчивая. Настоящая северянка с архангельскими корнями.
Снимки в фотоальбомах Эльвины Никифоровны сопровождаются надписями, а также цитатами известных людей. Больше всего выражений из книги В.А.Сухомлинского «Стать человеком». Вот несколько цитат: «Самое трудное - мужество повседневного, многолетнего труда», «Не причиняй людям зла, обиды, боли, тревоги, беспокойства», «Делай так, как велит сердце, совесть» и т.д. Или вот такая запись, которая очаровала нас: «За старыми – житейская мудрость, опыт, за молодыми - сила, энергия, порыв. И как драгоценно соединение этих качеств». И мы поняли, что все эти цитаты непросто слова, а душа человека, писавшего их.
В результате исследовательской работы над темой «Судьба человека в истории страны» хотелось бы подвести итоги и сделать выводы. Познакомившись с судьбой Э.Н.Загородской, мы смогли не просто увидеть ее участие в истории страны и конкретных исторических событиях, но и почувствовать дух того времени. В процессе исследования повседневности нам стала более понятна и ближе жизнь в довоенное и военное время. Мы смогли убедиться о масштабах голода во время Великой Отечественной войны, о том, что действительно все от мала до велика, встали на защиту страны, помогали фронту тем, чем могли. Хотелось бы и сказать о том, что мы впервые узнали от Эльвины Никифоровны о фашистском крейсере «Адмирал Шеер», курсировавшем в северных морях и дошедшем до Диксона. Этот факт нас сильно заинтересовал, и мы решили в будущем собрать материал, касающийся данного обстоятельства.
Пребывание Эльвине Никифоровны на Севере помогло нам ближе и лучше познать историю Норильского промрайона и непосредственно становление нашего города Кайеркана. Выявить то, как протекала трудовая и общественная деятельность людей. Довольно интересно было узнать о субботниках и воскресниках, а также о насыщенной жизни кайерканцев. Сейчас молодежь жалуется на скуку, обуявшую их здесь. Однако мы поняли, что дело не в количестве культурно-развлекательных учреждений, а в отношении людей, которые не теряют вкуса к жизни, к творчеству, к радости.
Таким образом, простая женщина, ее жизнь и деятельность позволили нам лучше познать и осмыслить эпоху.
Но самый главный вывод из всей нашей исследовательской работы таков. Сколько бы мы не изучали историю, лучше всего понять и осмыслить ее нам помогла судьба женщины Эльвины Никифоровны Загородской.
А завершить работу нам хотелось бы стихотворением с последней страницы фотоальбома Эльвины Никифоровны:
Богатств всех в мире не нажить.
И всех наград не заслужить.
От всех невзгод не убежать.
И всех побед не одержать.
Но если званья Человек
За свой ты удостоен век
И в годы трудные не сник,
То, значит, ты всего достиг.
На главную страницу/ Наша работа/Всероссийский конкурс исторических работ старшеклассников «Человек в истории. Россия XX век»/Работы, присланные на 4 конкурс (2002/2003 г.)