Новости
О сайте
Часто задавамые вопросы
Мартиролог
Аресты, осуждения
Лагеря Красноярского края
Ссылка
Документы
Реабилитация
Наша работа
Поиск
English  Deutsch

Отношение власти и отдельной личности в период коллективизации


Выполнила: Попкова Наталья Александровна, ученица 10 класса Браженской средней школы Канского района Красноярского края

Руководитель: учитель истории Крамной Валентин Александрович

2003 г.

 

Двадцатый век вошел в историю России как время активного вмешательства государства в жизнь граждан. Очень часто это вмешательство происходило с нарушением основных прав человека. Особенно это проявилось при проведении сплошной коллективизации и раскулачивания. Канский район Красноярского края в этом отношении не является исключением.

Формы вмешательства, последствия этого вмешательства были различными, но один признак присутствовал обязательно - ущемление прав отдельного человека и общества в целом. При этом разрушались вековые устой: семья, нравственность, сочувствие к слабому человеку, старости.

В Канском городском государственном архиве сохранено более 1200 дел раскулаченных. В одном из этих дел встречается такое заявление: «Мой отец арестован, мать сослана на Ангару, а я только начинаю жить, и хочу жить, хочу работать не по примеру своего отца, а для блага всего народа строить социализм. Мне 22 года, женат». Сделал это заявление Петр Константинович Кушнир. Единственным извинением для него можно считать возраст. А можно ли?

После прочтения этого документа у меня появилось несколько вопросов, ряд сомнений. Как можно отказываться от своего отца, ведь он не совершал даже уголовного преступления? Почему этот человек не допускает мысли о том, что и его дети могут поступить с ним так же? Равнозначны ли всеобщее благо и предательство родного отца? Кто или что побудило сына совершить такой поступок?

Множество вопросов... Как на них ответить? Что происходило в тридцатые годы в стране? Может быть, это единственный случай вмешательства в дела отдельной семьи?

Нет и еще раз нет. Примером может служить дело раскулаченного Рахманова Кузьмы Калистратовича. Он сообщал о себе следующее: «Жена болела туберкулезом. Умерла в 1930 г. Старшему из 4-х детей восемь лет. Потому имел наемную рабочую силу». За К.К.Рахманова ходатайствовал даже сельский совет, считая его середняком. Но вскоре и сельсовет принял решение о его раскулачивании.

Как же должен был поступить Кузьма Калистратович? В одиночку он убрать урожай не смог бы. Дети оказать помощь оказать не могли. Значит, семью ожидала голодная смерть. Отец решил спасать детей. Но у государства была иная точка зрения. Кузьма Калистратович был лишен права голоса. Оказалось, что необходимо было совершить предательство в отношении своих детей. Тем самым государство намекало ему, что ему важнее политические принципы, чем интересы несовершеннолетних детей.

Поступок К.К.Рахманова отличается от поступка П.К.Кушнира, но в обоих случаях государство требовало подлого поступка в отношении ближайших родственников. И, хотя, Рахманов К.К. поступил по справедливости, его дети оказались все равно пострадавшими.

26 апреля 1930 г. Браженский сельсовет принял к рассмотрению жалобу Винокурова Ивана Васильевича. Его сын был выслан. Иван Васильевич в своем заявлении указывал, что сын единственный работник в семье, а ему самому уже 80 лет. О каких родственных чувствах и взаимоотношениях можно говорить после ознакомления с решением сельсовета? В нем говориться: «Рассмотрев заявление Винокурова Ивана Васильевича, и принимая во внимание то, что ему уже 80 лет и что он ходатайствует не о себе, а о сыне Трофиме, который находится на выселении в Приангарском районе, от ходатайства отказать». Все признает сельсовет, но одновременно обрекает 80-летнего старика на верную смерть.

Еще один пример. Федор Михайлович Воробьёв в 1935-1936 гг. проходит службу в РККА. В д.Новотроицк у него осталась семья: жена, ребенок, родители. Жена написала ему письмо, в котором сообщала, что от колхоза она не получила за свой труд никакой оплаты. Муж пожаловался районному прокурору. На запрос прокурора председатель сельсовета ответил: «...жалобщица Воробьёва заработала 83 трудодня, но хлеба не получила, как и все колхозники, ввиду того, что в колхозе хлеба нет». Как можно требовать от мужа Воробьёвой исполнения воинского долга? Почему, оценивая законное требование об оплате труда, председатель сельсовета называет Воробьёву жалобщицей?

Возможно, более удачной можно считать судьбу Николая Александровича Иванова, которому удалось бежать от репрессий. Но мотив, по которому он подлежал преследованиям тот же - родственные отношения. Правда, при этом необходимо обратить внимание на одну особенность. Н.А.Иванова власти приметили потому, что «...на квартире его отца останавливался цесаревич Николай». Речь идет о путешествии цесаревича Николая Александровича в 1891 г. Ну и что из того, что Н.А.Иванов родился только через три года после этого и что его отец уже умер к моменту раскулачивания. Само имя - Николай Александрович - только чего стоит!

Житель с.Кан-Перевоз Бурмакин Григорий Иванович пострадал из-за своего отца. До раскулачивания отца он обучался в горно-угольном техникуме, затем был исключен. Вернулся в г.Канск, но, не имея средств, уехал к сосланному отцу. В г.Зима встал на учет в Зиминской комендатуре и был зачислен как ссыльнопоселенец. Выходит за преступление отца (даже, если оно было) должен отвечать сын? Но, ведь «сын за отца не отвечает».

При преследовании родственников раскулаченных власти придерживались хотя бы какой-то законности. Но этого нельзя сказать о взаимоотношениях государства, его представителей на местах с отдельными людьми. Наиболее характерным примером может быть случай, произошедший в с.Амонаш в январе 1929 г. В документе, описывающем этот случай, говорится: «19 января в 7 часов вечера на председателя РИК Никитина было произведено покушение - прострелен левый рукав. Через некоторое время был арестован подозреваемый Ворончихин Семен Иннокентьевич, 27 лет, пьяный. Когда он встретился с Никитиным, тот сразу же выстрелил, отчего Ворончихин умер». Чтобы как-то оправдать действия Никитина составители документа пытаются найти доводы против Ворончихина. Они утверждают: «Его дядя Ворончихин Александр имеет кожзавод (он передан артели «Коммунар» из-за антисанитарного состояния). Подозреваем сговор Ворончихиных и владельца мельницы из Шумихи Тумакова Елизара и рахмановца Рахманова Ивана - кулака. Все арестованы, кроме Никитина».

О каких юридических процедурах можно говорить? Никого не смущает то, что время было темное и определить точно кто стрелял просто невозможно. Как соотнести потери Никитина (простреленный рукав) и его действия? Почему Никитин, фактически совершивший убийство, даже не задержан? Как относиться к утверждению о «международном заговоре» жителей трех деревень против председателя РИК?

Так ли безгрешен сам Никитин? Оказывается, нет. В заявлении Васильева Сергея, поданном им в ноябре 1934 г. утверждается, что: «В период сплошной коллективизации, когда были допущены искривления генеральной линии партии в отношении середняка и бедняка, когда районные работники подводили под раскулачивание фактически неподлежащих раскулачиванию, за что районные работники и председатель сельсовета Никитин Александр были сняты с работы и преданы суду».

Пришедший на смену Никитину Кочубей мало что изменил во взаимоотношениях с односельчанами. Об этом можно судить по решению политотдела Большеуринской МТС: «Политотдел МТС имеет сведения, что Репин М.И. не был кулаком и его дочь Качаева Е.М. компрометируется бывшим председателем Амонашенского сельсовета Кочубеем. Он воспользовался доверием Амонашенского РИК. Сделал это Кочубей по личным счетам». В заявлении Екимова Евгения Даниловича также утверждается, что только неприязненные взаимоотношения его матери и председателя сельсовета послужили причиной раскулачивания их семьи. Он утверждал, что: «Если так смотреть, то таких кулаков у нас будет тысячи и не будет ни середняков, ни бедняков».

Часть раскулаченных, обжалуя решение о раскулачивании, просило районные власти не применять к ним санкций, хотя бы до принятия решения по их жалобам. Власть оказывалась безразлична к их просьбам.

Откровенные подтасовки фактов прослеживаются повсеместно. Например, житель Верхнего Амонаша Жежель Алексей Павлович был лишен права голоса. В его личном деле сказано, что после ухода на фронте в 1914 г. в селе не проживал до 1923 г., т.к. находился в плену у немцев. Его обвиняли в том, что «...находясь в плену, он эксплуатировал односельчан». Жежель А.П. был восстановлен в правах, как и Качаев Михаил Николаевич. Но настораживает формулировка, по которой Качаев М.Н. восстановлен в правах «...ввиду недостатка материалов и как активный партизан». Выходит, если бы материала было достаточно, то его не спасло бы и «активное партизанство».

Поощрялось и доносительство. Например, Гармазов Дмитрий бежал из села вместе с семьей, оставив хозяйство. В г.Канске он был арестован, но семья пока еще оставалась на свободе. Тем не менее, за ними постоянно наблюдали. Отмечалось, что «...их постоянно встречает на базаре Емец Прасковья. А адреса кулаков, бежавших в город, знает Ущак Григорий Васильевич, проживающий в поселке лесозавода».

Часть населения поддерживала не только доносительство, но и стремилось обогатиться с помощью государства за счет других. Об этом можно судить по факту премирования оперуполномоченного Заготзерно Ворончихина и партизана Колтовича промтоварами: первого - на 150 рублей, второго - на 100 рублей, за обнаружение 60 черных кулацких элеваторов.

Нарушались права не только взрослых, но и детей. Их также делали участниками процессов, происходивших в стране. Так, пионеры браженского отряда рапортовали: «Мы следим за качеством ремонта, ведем массово-разъяснительную работу среди колхозников по развертыванию соревнования».

Никого при этом не смущает то, что умудренным опытом людям делают замечания дети, не переступившие 14-летнего возраста. Опять можно отметить желание государства противопоставить уважение к старшему и политические цели.

Сегодня государство осуждает свое поведение в период раскулачивания и коллективизации. Но говорить о полном соблюдении прав говорить пока трудно. Новое время - новые проблемы. Есть ли решения проблемы взаимоотношения государства и личности? Насколько она может быть решена в данный момент?

Опять вопросы, вопросы...

Список использованных источников:

1. Канский городской государственный архив (КГГА) ф. 4с. оп.1 д.1139
2. КГГА ф. 4с. оп.1 д.859
3. КГГА ф. 4с. оп.1 д.136
4. КГГА ф. 4с оп.1 д.1163
5. КГГА ф. 4с. оп.1 д.448
6. КГГА ф. 4с. оп.1 д.394
7. КГГА ф. р-457оп.1 д.4
8. там же
9. КГГА ф. 4с. оп.1 д.904
10. КГГА ф. 4с. оп.1 д.955 л.11
11. КГГА ф. 4с. оп.1 д.167
12. КГГА ф. 4с. оп.1 д.911
13. КГГА ф. 4с. оп.1 д.811
14. КГГА ф. 4с. оп.1 д.416
15. КГГА ф. 4с. оп.1 д.203
16. //Власть Советов 1933 г., 14 марта Орган Канского РК ВКП(б)


На главную страницу/ Наша работа/Всероссийский конкурс исторических работ старшеклассников «Человек в истории. Россия XX век»/Работы, присланные на 4 конкурс (2002/2003 г.)