Выполнили:
школа № 27, 11 «А» класс;
Руководство:
Астахова Наталья Викторовна – учитель русского языка и литературы
г.Норильск
В июне 1946 года уроженка села Печенежнина
Ивано-Франковской области Анна Васильевна
Майданская перестала существовать как
человек, личность, гражданин. Почти 10 лет
для государства она была просто лагерным
номером Л-358. Без имени, роду и племени. Лишь
клеймо - «враг народа»
Спустя полвека Анна Васильевна с горечью вспоминает: "Знаете, как это морально убивает, когда у человека нет имени, когда ты — никто в жизни для людей".
10 лет лагерей. Почти от звонка до звонка. За что? Она сама до сих пор недоумевает:
— Какая может быть измена в том, что я училась в украинской школе, воспитывалась на национальной культуре, стремилась быть ближе к родным корням? Сейчас Украина добилась независимости, над ней свободно реет национальный флаг. То, что происходит сегодня, 60 лет назад считалось национализмом и приравнивалось к измене Родине. Репрессии начались с 39-го года, а с 44-го по 49-й стали массовыми. Все жили в постоянном страхе, ожидая ареста. Когда началась война и пришли немцы, мы не перестали бояться — по ночам прятались в лесу. Но наша семья пострадала не от фашистских захватчиков, а от Советской власти.
В декабре 44-го года арестовали старшего брата Ивана, объявив его врагом народа за то, что при немцах руководил сельским хозяйством в районе. Но нам приходилось подчиняться новому режиму. Выбора не было. Иначе — смерть. Под немцем жили не по своей воле. Власть менялась, но мы-то оставались. Учились, землю обрабатывали. Но раз работал при немцах, значит - на немцев...
Брата приговорили к смертной казни. 20 января 45-го, согнав на центральную площадь толпы людей, устроили показательный суд. Ивана повесили. Вот, в назидание всем как с врагами народа поступать надо.
Потом взялись за остальных членов семьи. Жену Ивана, Анастасию, тоже судили и сослали в Сыктывкар. Ее сестра кое-как успела переписать на свою фамилию их дочь Оресту, чтобы хотя бы ее избавить ее от гонений. Бабушку и тетку, которые хотели спасти Оресту, тоже сослали, но в Новосибирск. По дороге на ссылку, прямо в поезде умирает бабушка Оресты. Остывшее тело даже не предали земле, а по распоряжению проводника труп выбросили прямо на ходу поезда. По приезду в Новосибирск девочка осталась совершенно одна. Опекавшая ее тетя погибла от ранения в голову. За ней приехали совершенно чужие люди из ее родного села. Они и передали Оресту оставшейся родне.
Мать и двух сестер Анны Васильевны, Наталью и Марию, вместе с мамой отправили на лесоповал в Архангельскую область. Там их ждали тяжелые испытания. Люди, не приспособленные к новым климатическим условиям и непосильному труду, умирали. Эпидемия тифа, свирепствовавшая в то время, настигла маму и сестру Наталью.
60-ти летней женщине отказали в медицинской помощи, даже лечить не стали, сослались на преклонный возраст. Наталью в тяжелом тифозном бреду забрали в больницу, поскольку молодая была. А заболевших стариков обрекли на вымирание. Младшая, Мария, после смерти матери попала в московский детский дом. В ту пору ей было двенадцать лет.
Анну Васильевну арестовали в 46-ом — до этого удавалось скрываться. Арестовали 14 марта. Ей тогда шел 20-й год. В июне судили, дали 10 лет и по этапу отправили в львовский пересылочный пункт. Потом — в Красноярск. Там этап расформировали, отправили кого куда: в Караганду, Читу, на Магадан, Колыму. Создавалось впечатление, как будто вся страна — один большой лагерь. И народу в нем... В основном, молодежь — дармовая рабочая сила.
В Красноярске определили дальнейшую судьбу Анны — Норильск. Погрузили на баржу и в путь. Спустя семь дней прибыли в Дудинку. Там снова рассортировка — кого в Игарку, кого — в Хатангу, кого — по другим населенным пунктам. Анну Васильевну отправили в Норильск. По узкоколейке привезли на лесобиржу, что была в Старом городе, а оттуда шли пешком до лагеря, который находился недалеко от нынешней церкви. Колючая проволока, затхлые бараки с тесными нарами, вышки с часовыми, скудный паек, примитивные бытовые условия (подушки и матрасы, набитые опилками, баня один раз в неделю). «Когда нас привезли этапом в Норильск, нас определили в 9-е лаготделение, где были только женщины. Распределяли на работу, кого в Госстрой, кого на Песчаный или Глиняный карьер». На сутки заключенным полагалось 300 граммов хлеба, тарелка баланды да ложечка сахара коричневого цвета. «Нам давали сахар 3-го сорта, таким кормят только животных». Еще давали настой хвои — от цинги. Люди сотнями умирали от голода, непосильной работы и болезней, от переохлаждения. В лагерях свирепствовали грипп и туберкулез. Но заключенных даже в болезненном состоянии принуждали работать.
Анне Васильевне повезло. Около двух лет она работала в швейной мастерской. Там ей удалось немного поправить здоровье. Положение обязывало общение с вольнонаемными, которые не сторонились людей, обслуживающих их. Напротив, они старались облегчить их трудное положение, приносили пищу. Иногда вместе пили чай, общались, но не долго, быстро прошло время работ в теплых условиях. В 1948 году снова вышел приказ об отмене труда во всех закрытых помещениях и выведения всех рабочих на общие работы.
Анна Васильевна с благодарностью вспоминает свою старшую подругу, ангела-хранителя, Елизавету Петровну Куприну, которая по-матерински оберегала ее, поддерживала в годы лихолетья, делилась и без того скудным куском хлеба.
В 48-ом их лагерю присвоили статус горного. Что изменилось? Порядки ужесточились. До этого заключенным разрешалось писать письма два, а то и три раза в год. А теперь разрешали только одно письмо. Вся одежда, вплоть до нижнего белья, была пронумерована. Проверка номеров проходила не менее двух раз в неделю. Свой номер Анна Васильевна носила 5 лет. «Над нами просто издевались, при проверке номера приходилось раздеваться по пояс, и проверяли мужчины. Было плохо, унизительно, не знала я, откуда брать помощи, не было моральной поддержки. Жизнь - сплошное унижение».
Время тянулось очень медленно. Трудились на тяжелых работах. Строили улицу Кирова, тогда она называлась Мончегорская. Вручную копали выемки для канализации будущих домов, тротуаров, рыли котлованы под фундамент. Обессиливших заключенных рабочие не редко присыпали грунтом, из-за того, что не замечали их. Это было реальной угрозой для жизни. Охрана еще издевалась: после тяжелой ночной смены уставших, едва державшихся на ногах людей сгоняли на перекличку.
Пережить все тяготы и лишения лагерной жизни помогали молодой задор и оптимизм. Утешение находили в песнях. Пели на работе, в бараках. Да так слаженно, на все голоса. Даже начальник лагеря не оставался равнодушным — присаживался послушать этот необычный хор.
Когда умер Сталин, для политзаключенных
как будто свет в конце темного тоннеля
забрезжил. Надеялись на амнистию. Летом 53-го
с одним из этапов из Караганды пришел
призыв поднять в Норильлаге восстание.
Пламя полыхнуло, волна забастовок
прокатилась по всему ГУЛАГу.
- Наша бригада работала в зоне, - рассказывает Анна Васильевна. - Все мы еле ходили, были очень слабы. Руководители забастовки голодать нам не разрешили. Свой паёк мы разносили по баракам, где лежали совсем обессилевшие, в стационар.
И действительно, приехала большая комиссия, которая занималась пересмотром дел. Многих освободили досрочно. Анну Васильевну освободили раньше положенного срока на восемь месяцев. В июне 55-го года она покинула лагерь. Но дорога на "материк" была закрыта. Бывшим политзаключенным выдали "волчий билет", дающий право на вольное поселение в Норильске, но запрещающий выезд за его пределы. Регулярно ходили отмечаться в комендатуру, так что надзор продолжался. Бывшие заключенные поговаривали, что власти держат их на всякий случай: вдруг политика государства вновь изменится и все вернется на круги своя. Даже мрачно шутили: кто-то же должен осваивать необъятные северные просторы. И снова страх поселился в душах людей, вроде бы свободных и даже оправданных. Но постепенно все улеглось. Люди привыкали к вольной жизни, влюблялись, создавали семьи.
- Да, годы были страшные. Но это была наша молодость, наша жизнь. Помню, уже после забастовки, когда нам стали платить какие-то копейки за работу, и тогда в зоне открыли магазин, где можно было купить маргарин, сахар, мы решили отпраздновать Пасху. К тому времени уже познакомились поближе, нашли подруг, которым доверяли. Пошла я на кухню к знакомым девчатам и договорилась на счёт муки, чтобы испечь кулич. Одна из них достала манную крупу (муки не оказалось), замесили мы тесто, испекли пасху. Да такая она пышная получилась!
Принесла я кулич в барак, сели мы за стол, спели молитву. И тут раздался стук в дверь. Дневальная открыла, вошел начальник лагеря. Спрашивает, что это мы тут делаем. Одна из подруг отвечает: «Славим Христа». «Красивый обычай, - говорит он. - Можно я присяду?» Сел и попросил: «Ну, спойте, девчата». Как мы запели! Всю душу, всё сердце вложили в слова «Христос воскрес из мертвых...» Начальник снял шапку.
Анна Васильевна устроилась на "Медвежку" стрелочницей на железную дорогу. Там познакомилась со своим будущим супругом, тоже из репрессированных. В 57-ом дочь родилась.
В 58-ом году, когда вместо "волчьего билета" получили паспорта, первый раз за годы пребывания в Норильске выехала на "материк". Серьёзно захворала дочка, ребенку требовались солнце и витамины. Оставив ее у свекрови, на обратном пути заехала в Москву, в детдом, к своей младшей сестре Марии.
Та совсем взрослая стала, заканчивала десятилетку. Казалось бы, у девушки впереди светлое будущее, и доля ей лучшая, чем сестрам уготована — времена-то изменились. Но прошлое продолжало бросать тень на жизнь настоящую. Клеймо "сестры врага народа" жгло по-прежнему. Маше было выдано предписание — покинуть Москву в течение суток. Тогда, накануне Международного фестиваля молодежи, в 1958 году, столицу очищали от неблагонадежных.
Анна забрала сестру. Вместе они отправились к средней, Наталье, в Архангельскую область. Когда приехали, та была на работе. Ожидание встречи оказалось мучительным, что Анна решила выйти на встречу сестре. Громким эхом разносились по округе голоса возвращающихся с вечерней смены. И среди них — родной. По сугробам, не видя ничего из-за нахлынувших слез, кинулась навстречу Наталье. Этот момент Анна Васильевна не забудет никогда.
Так семья Майданских, вернее, то, что от нее осталось, воссоединилась. Репрессий удалось избежать только самому старшему брату Онуфрию. Его Анна Васильевна видела в последний раз в 29-ом году, когда он уезжал на заработки в Канаду. Последующие события, происходившие в нашей стране, не позволили ему вернуться обратно. Он прожил в Канаде до конца своей жизни, оставив после себя детей, внуков. Онуфрий не забывал сестер, писал, слал фотографии, приглашал в гости. Но даже спустя десятилетия, уже при андроповском режиме, Анне Васильевне отказали в оформление визы. Лишь Марии удалось свидеться с братом.
Сейчас обе сестры живут в Сыктывкаре, туда их убедила в свое время переехать жена казненного брата. Анна Васильевна же осталась в Норильске. Здесь у нее дочь, внуки. Каждый год ездит к родным. В 62-ом году вместе с сестрой Марией впервые после высылки побывали на родине. Тогда еще застали чудом уцелевший родительский дом. Гладя стены полуразвалившейся хатенки, с щемящей тоской вспоминали свои детские годы.
Неоднократно пытались разыскать могилу Ивана. Но безуспешно. Оставшиеся в живых очевидцы его казни показали лишь небольшую полянку, где, по их мнению, он был погребен. В 94-м Ивана реабилитировали. А в 2000 его дочь по приглашению украинских властей ездила на открытие мемориальной доски в честь отца. Теперь он — национальный герой Украины.
Всё же, несмотря на то, что столько лет прошло, и все изменилось в стране, страх по-прежнему живет в памяти людей, прошедших через беспощадную мясорубку репрессий. Ничто не забыто. И вспоминают они о прошлом осторожно, будто с оглядкой. А вдруг вернется 39-й?..
Дочь её, Бигус Наталья Владимировна, - преподаватель музыки в Талнахской школе Искусств. И дети её обладают талантом к музыке. Два музыкальных инструмента звучат в доме Анны Васильевны. Одним из них - гитарой - в совершенстве владеет внук, Василий Бигус. Лауреат международных конкурсов, известный не только в России, но и за ее пределами. Внучка, тоже Анна, обладает прекрасным голосом, играет на фортепьяно. Ее мастерство так же отмечено на различных конкурсах. Молодые музыканты гордость Норильска и достойные последователи музыкальных традиций северного края.
Сама А.В.Данилюк не отстает от них и даже старается подавать им пример. Прикладным искусством она занимается с самого детства и 27 ноября 2004 года она была награждена дипломом за активное участие в общественной деятельности и плодотворное развитие национальных и межнациональных культурных связей председателем правления ОКНО «Украина», Фоменко Л.П. Ее вышивки украшают картинную галерею к различным праздникам. Несмотря на свой преклонный возраст, она все еще активная и целеустремленная. И она уверена, что люди не лишены нравственности и патриотизма, ни при каких обстоятельствах не могут с пренебрежением относиться к «уходящему» поколению победителей - людей, вынесших на своих плечах тяготы и ужасы тех страшных лет.
«Когда мы, после очередной беседы, прощались с Анной Васильевной, то она, перекрестив нас, сказала: «Пусть то, о чем я Вам рассказала никогда не повторится».
Анна Васильевна выжила, выстояла и живет. Можно с уверенностью сказать, что её жизнь удалась, несмотря на пережитое. И в борьбе между человеком и властью победил Человек с именем Анна Васильевна Данилюк.
P.S. Хочется добавить, что за время работы между данным проектом дети прониклись историей, рассказанной Анной Васильевной. Я думаю, что это «зерно», которое она заложила в их души - обязательно прорастет! А это так важно для подрастающего поколения».
Астахова Н.В.
P.P.S. На протяжении создания этой работы Анна Васильевна поразила нас своей стойкостью и нескончаемым оптимизмом. Удивительно было слышать историю ее жизни, какие трудности она пережила, но при этом Анна Васильевна полюбила жизнь еще больше. Мы втроем прочувствовали ее - не обошлось и без слез... Она подарила нам шанс: узнать жизнь с другой стороны. Хочется сказать ей огромное спасибо. Как говорится: «Каждый из нас зачислен в школу жизни, в которое время - учитель». Можно с уверенностью сказать, что Анна Васильевна выдержала этот наисложнейший экзамен в ее жизни. Мы приобрели еще одного близкого человека в нашей жизни. И на этом теплые встречи не закончатся... Мы всем сердцем полюбили эту бабушку, которая не боится трудностей! Для нас она стала идеалом настоящей женщины - вот к чему надо стремиться. И хотелось, чтобы ее жизнь не прошла бесследно, чтобы многие люди узнали о ней. Возможно, после прочтения работы по-другому взглянут на окружающий мир и будут ценить людей старшего поколения...
Калашникова Юлия,
Калашникова Ирина,
Глущенко Евгения
Над этой исследовательской работой
работали все вместе: составляли текст,
брали интервью, встречались с Анной
Васильевной и ее дочерью, Натальей
Владимировной. Сначала написали краткую
историю ее жизни, потом дополняли
сведениями. Приходилось несколько раз
встречаться с ее семьей, чтобы расширять
нашу работу и вносить новые дополнительные
сведения. Фотографии взяты из фотоархива
семьи Анны Васильевны, но фотографии,
сделанные в годы пребывании в ГУЛАГе, не
сохранены, так как Анна Васильевна не
пожелала этого, чтобы не вспоминать о тех
трудных временах. Корректировку работы
провели с руководителем.
Калашникова Юлия,
Калашникова Ирина
/ Наша работа/Всероссийский конкурс исторических работ старшеклассников «Человек в истории. Россия XX век»