Выполнила Белоножко Наталья, ученица 8 класса
Руководитель Кузнецова Людмила Николаевна
Красноярский край, Енисейский район, с. Верхнепашино. Верхнепашинская школа № 2.
Однажды нам в школе предложили участвовать в создании школьного музея, т.е. находить разные интересные для историков вещи. Я естественно рассказала все маме, а она уже вспомнила, что когда они поженились с папой, то они ездили в Казачинское, чтобы повидаться с некой бабушкой Екатериной Ансовной, когда-то жившей в Латвии. У моей бабушки – Анны Тимофеевны остались её старые фотографии. Я сразу же поехала к бабушке (г. Енисейск, что рядом с моим селом Верхнепашино), чтобы посмотреть фотографии. В тот момент я ничего особенного в этих фотографиях не заметила. Но учитель истории – Людмила Николаевна, увидела в них что-то интересное. Так я начала исследование этих фотографий. Я стала расспрашивать мою бабушку, она рассказывала, и мне становилось всё интереснее и интереснее. Я стала работать с фотографиями. Узнала, что в этих фотографиях скрыта история моей страны и другого государства.
Моя бабушка некоторую часть жизни прожила в Казачинском районе
В 1941 году, в мае к ним сослали Екатерину Ансовну Канбергс. Моей бабушке было тогда 11 лет. Все сразу стали общаться со ссыльными и стали очень большими друзьями. И когда последний раз моя бабушка – Анна Тимофеевна, виделась с Екатериной Ансовной, та отдала ей фотографии, со словами: «Возьми, Аня, эти фотографии, всё равно они ни кому не нужны. А я знаю, что ты их будешь хранить. И не дашь им потеряться». Моей бабушке уже 75 лет многое она уже забывает, и пока еще есть возможность рассказать мне всё про Екатерину, она мне рассказала и передала фотографии, чтобы ничего не забывалось, и не было забыта, ведь это крупинка истории людей другой национальности. Моя бабушка дружила с Екатериной Ансовной, они встречались при первой возможности. Вся эта история, которую я хочу воспроизвести (интервью с моей бабушкой) была передана из уст Екатерины Ансовны моей бабушке, а уж от бабушки она перешла ко мне.
Латышка Канбергс Екатерина Ансовна родилась 5 апреля 1900 года, в городе Рига, в бедной семье. В семье было трое детей, мать не работала, отец любил выпить. Жили в нужде.
У них были хорошие знакомые друзья богатые фермеры. Они часто ездили к ним в гости. У фермеров был старенький дедушка, он занимался пчеловодством. В семье было двое сыновей, старшего звали Роберт, а младшего Ян. Ян был ровесник Кате, они вместе играли. Ян и Катя любили дразнить дедушку. Подбегут к нему, высунут язык и дразнят: «Бя-бя-бя». Дед за ними, а от них и след простыл. И вот когда Роберту было 20 лет, а Кате 10 лет, Ян с Катей давай опять дразнить деда. А Роберт подкрался, схватил Яна, снял штанишки и отшлёпал. Катя в это время смотрела и смеялась. Роберт, долго не думая, схватил Катю и сделал то же самое, что сделал с Яном. Кате было не до смеха, а очень, очень стыдно. А когда Роберту было30 лет, а Кате 20 лет, они поженились. Они часто вспоминали этот случай и смеялись.
Из Кати выросла стройная, красивая, умная, интеллигентная девушка. Она стала женой тоже умного, интеллигентного и образованного фермера. Все кто его знал, завидев её, говорили: «Вон пошла гордая Канбергс». Жили они счастливо. Любили трудиться. А зимой, когда кончались полевые работы, они ездили в гости к друзьям. И сами принимали гостей. После ужина собирались в гостиной и теперь уже Екатерина Ансовна, исполняла у рояля старинные романсы «Гори, гори моя звезда», «У камина», «Белая акация», «Тройка», «Калитка», «Накинув плащ с гитарой под полою». Эти и многие другие романсы были тогда в моде. А в другие вечера они слушали радио и штопали носки, чулки и всё прочее, так как летом было совсем некогда. Жили Канбергсы хоть и богато, но очень экономно у них ничего не пропадало.
У меня создалось впечатление, что эти люди не надеялись на кого-то. Видимо в традициях их семей в почете был труд, здоровая экономия, хозяйственность. В новой семье видимо тоже однажды заведенный порядок в хозяйстве и жизни скрупулезно повторялся. И всем казалось, так будет всегда.
Перед войной, в мае месяце их вывезли из Латвии, как не благонадежных. Здесь нужно попытаться восстановить ход исторических событий и причины, по которым произошли такие трагические изменения в жизни героини моего рассказа.
«После заключения «Договора о дружбе и границах» между фашистской Германией и Советским Союзом и раздела Польши в 1939 году в наш край потянулись этапы ссыльных из западных районов страны: западные украинцы, западные белорусы, поляки, литовцы, латыши, эстонцы. За неделю до начала войны 14 июня 1941 года была проведена массовая депортация из Прибалтики. Значительная часть прибалтов попала в наш край». (Сиротинин В.С. Коммунистический террор в Красноярском крае. Тюрьма народов)
Екатерина Ансовна Канбергс, по-видимому, была депортирована как раз в отрезок времени с 1939 по июнь 1941г. Еще перед последующими двумя следующими крупными депортациями. «Принято насчитывать две крупнейшие депортации с территории Латвийской Республики: в 1941 и 1949 годах. Первая и наиболее варварская из депортаций латвийских граждан связывается с датой 14 июня 1941 года. Значительную часть этого ссыльного потока пригнали в наш регион» (memorial.krsk.ru. Депортация из Латвии).
Большевистский тоталитарный режим применял депортацию и ранее. Массовыми депортациями ленинско-сталинский строй пытался укрепить свое господство. К депортации народов, больших групп населения, большевистское правительство стало прибегать сразу же после установления Советской власти. Изучая различные материалы по вопросу депортации, я выяснила, что подлинный размах депортация приобрела во время проведения всеобщей коллективизации сельского хозяйства в 30-ые годы, когда выселению подвергались целые социальные группы населения.
«В феврале 1930 года несколько тысяч крестьянских семей (в основном старики, женщины, дети; мужчины — главы семей — отправлены в концлагеря) Назаровского, Боготольского, Ачинского районов отправлены в район села Маковское на р. Кеть. Везли их обозами на санях под милицейским конвоем. По дороге погибло много детей и стариков.
Местами массовой ссылки стали Красноярск, Енисейск, Игарка. В письме всесоюзному старосте Калинину жители Енисейска писали: «В г. Енисейск наслали тысячи семейных крестьян, набили ими дома, дают в сутки 300 гр. хлеба взрослым и 200 гр. детям и больше ничего. Даже кипятку не дают. Дети мрут, старики тоже… Все в ужасе от их рассказов о зверствах, проявленных к ним при выселении с места и дорогой. Выселяли их так: мужей забирали в тюрьмы, а их семьи выгоняли в 50-градусные морозы с детьми на улицу, запрещая впускать в дома даже детей. Отобрали все, даже пеленки у детей» (Сиротинин В.С. Коммунистический террор в Красноярском крае. Крестьянская ссылка).
В этом абзаце упоминается наш город Енисейск (рядом с с. Верхнепашино), оказывается он тоже был в числе населенных пунктов активно принимавших ссыльных.
Какова же цель процесса депортации в нашей стране? Этот процесс позволял поддерживать полный контроль над населением с целью недопущения каких-либо действий направленных либо против Советской власти, либо препятствующих реализации поставленных партией задач. С другой стороны, беззастенчивая эксплуатация рабского труда ссыльных была одной из звеньев цепи поддерживающих неэффективную советскую экономику.
Мужья отправлены были в труд лагеря и там многие умерли. А старушек, детей и женщин распределяли по деревням и колхозам.
По сравнению с 30-ми гг. « при депортациях 1940 и последующих годов НКВД и МВД старалось рассеять, раздробить, "размазать" ссыльный поток как можно шире и равномернее, чтобы нигде не создавались крупные скопления ссыльных, по крайней мере, из одного потока..
При всех этих оговорках, для ссыльных потоков 40-х гг. всё же невозможно дать перечень основных мест "прикрепления к земле": основным местом ссылки оказывается, по существу, весь регион, кроме совсем уж ненаселённых Саянских хребтов, северной части Таймыра и арктических островов. Можно лишь указать некоторые типичные, характерные или крупные места удержания ссыльных».
Согласно данным за период с мая по июнь 1941 года с территории Прибалтики и западных областей УССР и БССР было выслано около 87 эшелонов, что составляет приблизительно 86 725 человек.
«Массовые депортации в наш регион постигли граждан балтийских государств (Литвы, Латвии и Эстонии), а также граждан Польской Республики, включая беженцев из центральных и западных воеводств (преимущественно евреев), и затронули беженцев из Чехословакии и даже Австрии (тоже преимущественно евреев), искавших в Польше спасения от нацистского террора. Особо отметим, что депортации иностранных граждан не были депортациями по национальному признаку. Говорить в этой связи о "депортациях поляков", "депортациях латышей" и т.п. - и поныне распространённая, но грубая ошибка. Достаточно упомянуть, что почти во всех этих потоках было немало этнических русских. Жертвы депортаций намечались в основном по социальным признакам и особенно по общественному положению». (memorial.krsk.ru.. Формы и места ссылки)
Жизнь в ссылке была очень трудная. И Канбергс Екатерина Ансовна, которая была женой богатого фермера, а умерла в нищете при загадочных обстоятельствах далеко, далеко от родины.
Как же должно была строиться жизнь переселенцев, какими правами и обязанностями обладали люди, оторванные от родной земли?
«8 января 1945 года появляется постановление СНК СССР, ставшее в последующие годы основным документом, определяющим права и обязанности спецпоселенцев.
Спецпоселенцы часто расселялись не в изолированных спецпоселках, а были разбросаны по совхозам, колхозам, предприятиям, расселены среди местного населения в зависимости от наличия жилплощади.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 26 ноября 1948 года «Об уголовной ответственности за побеги из мест обязательного и постоянного поселения лиц, выселенных в отдаленные районы Советского Союза в период Отечественной войны» устанавливалось, что переселение «проведено навечно». Самовольный выезд с мест поселений карался 20 годами каторжных работ» (memorial.krsk.ru. Депортации с оккупированных территорий (19140-1950 гг.).
Умерла Екатерина в 1988 году. Ей было 88 лет. Больной и немощной ей приходили и помогали две женщины-пьяницы. Жили они рядом одна по одну сторону её халупы, а другая по другую. То дров ей принесут, то воды, а вода в том селе привозная. Екатерина Ансовна доживала свой век в селе Вараковка, Казачинского района, Красноярского края. Дома у нее все было очень даже бедно, скромно пенсия была очень маленькая. Но все дышало аккуратностью и уютом. И вот утром соседи обратили внимание, что не видно следов от ее хибарки. И к обеду следы не появились. Пошли соседи посмотреть, что с Екатериной Ансовной. Зашли в сенцы, дверь в хату настежь открыта, а Екатерина Ансовна лежит на полу мертвая, замерзшая. Два чемодана, были пустые. Она копила денежки на смерть, их тоже не оказалось. Добрые люди семья Сениных супруги Николай Иванович и Наталья Ивановна пошли в магазин и на свои кровные, что надо было для погребения купили. Помог сельсовет и колхоз, дали пиломатериал. Николай Иванович сделал гроб. Так и похоронили бывшую богатую фермершу. Все относились к ней с уважением, так как она всем делала только хорошее. Даже глава Вараковки Тищенко Константин Федорович и то относился к ней с уважением. А в военные и послевоенные годы она жила в деревне Мынгалы, Казачинского района. Летом, когда колхозники ночевали на заимке, она варила обед. Всегда всё казалось вкусным. Одним словом работала в колхозе. А когда произошло укрупнение колхозов, Мынгалынский колхоз «Красное Сельцо» стал бригадой колхоза «Новая жизнь» с. Вараковки. Екатерина много лет носила почту из вараковского почтового отделения, которое находилось в 8 км. от д. Мынгалы. А в 7 км от д. Мынгалы Мысовский сельский совет она и туда носила почту. В любую погоду и каждый день надо было идти за почтой.
Еще моей бабушке Екатерина Ансовна рассказывала, что в д. Мынгалы была сослана из Сталинских лагерей Ерохина Ольга Ивановна (фото 14). В лагерях она ни за что ни про что просидела 10 лет. Жила она в Москве, заведовала кафедрой русского языка и литературы и преподавала музыку. Она приехала в деревню со страшным авитаминозом. Деревушка была маленькая, рядом лес в нем росли земляника, черника, смородина, черёмуха, черемша, грибы и кедрач и вот Ольга Ивановна этими дарами природы победила свою болезнь. А когда Ольгу Ивановну реабилитировали, ей государство дало 5500 рублей. На эти деньги она купила пианино. С каким трудом на лошадях на телеге его привезли в деревню. А когда стали в хатку заносить, оно в двери не проходило. Пришлось вбивать дверные косяки, а потом снова вставлять. Возможно, она могла бы купить себе билет домой, но она не захотела, потому что у неё никого не было, все тоже были сосланы в труд лагеря, и по деревням. Но все же по фотографии (фото 14) мы видим, что Ольга Ивановна вернулась к себе на родину.
После укрупнения колхозов, молодежь потянулась кто в Вараковку, кто в Казачинск. Одним словом туда, где можно детей учить и жить полегче. В деревне Мынгалы осталось 4 семьи, по 2 старичка, Ольга Ивановна и Екатерина Ансовна. В зимние вечера собирались все у Ольги Ивановны. Екатерина Ансовна пела старинные русские романсы. Вот самый любимый романс Екатерины Ансовны:
«У камина»
Ты сидишь одиноко и смотришь с тоской
Как печально камин догорает,
то как яркое пламя он вспыхнет порой,
то бесследно опять угасает.
Так о чем ты грустишь, не о прошлых ли днях,
Полных неги, любви и привета,
Так чего же ты ищешь в полутухших углях
О тебе не найти в них ответа.
Подожди еще миг, и потухнут они,
Что тебя так ласкали и грели
И останется груда темных углей,
Что еще догореть не успели
Ты пойми, что любовь это тот же камин
Где сгорают все лучшие грезы.
А угаснет любовь в сердце холод один,
Впереди лишь страдания и слезы.
Екатерина очень любила вязать, мою бабушку она тоже научила вязать и вышивать.
Екатерина Ансовна и Ольга Ивановна били очень, очень добрые и умные. Из-за своей бедности они не могли сильно помогать людям, а вот мудрым советом никогда не отказывали. Если в какой либо семье получился скандал, ссоры между супругами или между родителями и детьми они всегда приходили на помощь. И всегда мирили поссорившихся.
Человеческая доброта это дар природный. И человек, обладающий и дарящий людям эту доброту, живет в сердцах и памяти, даже совсем чужих людей не смотря ни на национальности, ни на классовую принадлежность.
У Екатерины Ансовны в Латвии осталась сестра, которая проработала медсестрой в родильном доме (фото 12,). По просьбе Екатерины Ансовны она высылала ей хорошие медикаменты, которыми она лечила бесплатно людей. И вот однажды в войну один мальчик получил сильные ожоги. Полгода, а может и больше, его лечили в Казачинском большие и без улучшений. И тогда Екатерина Ансовна попросила свою сестру, чтобы она прислала ей лекарство для мальчика. Сестра прислала лекарства, которое быстро помогло мальчику. Когда приходили к Екатерине Ансовны и Ольге Ивановны знакомые из других деревень они последним что у них, было, могли угостить.
Екатерина не вернулась домой в Латвию. Она говорила: «Кому я нужна? Кто меня ждет?» Ведь ее родственников тоже сослали.
На примере судьбы моей героини Канбергс Екатерины Ансовны, хорошо видно, как высокие решения, пакты, договоры, постановления могут иметь безграничную власть над любым человеком.
Но общечеловеческие ценности, такие как уважение, дружба, честность не бояться строгих государственных постановлений.
Две судьбы латышки Канбергс Екатерины Ансовны и москвички Ерохиной Ольги Ивановны встретились и пошли рядом объединенные с одной стороны властью, с другой добротой без национальных границ.
Пережив трагедию переселения и разрушения самого дорогого и важного в жизни каждого человека, Екатерина не озлобилась, не пала духом, а жила да еще расточала вокруг себя доброту.
Что это? Природная доброта? Смирение?
Природа одарила эту женщину добротой. Она помогала ей достойно жить. Наверно в ней живы были традиции и привычки ее народа. Трудиться, быть смиренным, надеяться только на себя, жить днем сегодняшним. Петь любимые романсы даже в холодной, далекой Сибири. Да и жилось всем одинаково трудно. А вместе с людьми и жить легче. Возможно, ее доброта провоцировала людей окружающих ее тоже быть добрее терпимее. Хотя время было опасное.
Анализ фото-архива.
Очень часто мы неоправданно быстро просматриваем фотографии, когда кто-нибудь нам их демонстрирует. Теперь же после того как передо мной приоткрылась дверь в жизнь людей ставших мне знакомыми, я не могу просто проглядеть эти старые снимки и вновь их далеко, а может и навсегда убрать на полку. В этих фотоснимках кусочки жизни чужого человека как разбитое зеркало. Я попытаюсь их собрать.
Да действительно эти 14 фотографий оказались в далекой Сибири, в семье моей бабушки Белоножко Анны Тимофеевны. Екатерина Ансовна наверное и подумать не могла, что когда-нибудь кто-то заинтересуется ее жизнью.
На некоторых фотографиях есть надписи но, к сожалению, они видимо на латышском языке и наши попытки прочесть их пока не имели успеха.
Фотоснимок 1
Снимок предположительно 20-30-х гг. Это можно предположить по стилю одежды и прическам. Перед фотографом Марта (подруга Екатерины Ансовны) и ее муж Ян. Сразу чувствуется, что люди запечатленные здесь не советские, а западные. Конечно, можно предположить, что перед тем, как фотографироваться люди всегда тщательно готовятся. Подбирают одежду, украшения, обувь, делают прически. Но если сравнивать фотографии 20-30-х гг. советских людей, то в глаза бросается большая разница и она не в пользу советских граждан.
Видимо уровень жизни латышей и советских людей был слишком разный.
У Марты на руках видимо золотые кольца и янтарная нить на шее, янтарные серьги. Платье скорее натурального шелка (характерный блеск), а не крепдешина. Шелковые чулки и модельные замшевые туфли. Дорогая по тем временам черно-бурая лиса-накидка покрывает плечи Марты.
Ян одет тоже как щеголь, костюм тройка модного фасона, виднеется цепочка от часов, цветной галстук и белая рубашка все демонстрирует достаток.
Но обратим внимание на руки, далеко не холеные, могу предположить, что достаток, пышущий от фотографии, действительно был, но он создан своим ежедневным трудом в первую очередь для своей семьи. И значит, у людей была такая возможность трудиться во благо своей семьи.
Фотокарточка имеет оттиск в левом нижнем углу, видимо это логотип фотосалона «ROSTOK. RIGA».
Фотоснимок 2.
На фотографии Роберт (будущий муж Кати) и его друг. Люди скованы и увлечены позированием в студии г. Риги. Об этом свидетельствует надпись под фотографией. Мне кажется, что эта фотография слишком формально-официальная. Даже внутренний мир человека не ощущается.
Фотоснимок 3.
Это изображение очень отличается от остальных студийных, где четко построена композиция из персонажей.
Это любительская фотография. Она дает естественность, свободу. Екатерина здесь еще совсем молодая, приятная женщина лет тридцати. Если Кате здесь примерно лет тридцать, а родилась она в 1900 году, значит, фотография сделана, возможно, в 30-е годы. На ней легкое светлое и далеко не дешевое платье. Волосы раздувает легкий ветерок. У нее были редкие породы собак, даже сейчас они не очень распространены. Собаки выглядят, ухожено, а у кота возможно даже ошейник. Трудно представить советскую колхозницу в такой же ситуации.
Можно предположить, что, будучи женой фермера, Катя жила в достатке, если могла позволить себе красиво одеться содержать домашних животных явно предназначенных для общения и любования.
Фотоснимок 4.
На фотографии подруга Екатерины.
Фотоснимок 5.
На снимке слева сестра Екатерины в центре ее брат справа сама Катя. Фотография семейная, парадная выполнена в фотостудии города Риги (о чем свидетельствует на оборотной стороне печать студии). Лица позирующих напряжены и не естественны. И фотограф видимо долго рассаживал молодых людей. И не удивительно, что мужчину он посадил в центре, а девушек по краям. Мужчина считался главой, центром в семье, наследником. Смотря на фотографию трудно представить, что этот момент семейственности 26 января 1923 года, уже никогда может не повториться из-за вмешательства в жизнь, например большой политики.
Фотоснимок 6.
Марта – подруга Кати. Первое, что бросается в глаза это изумительный женский профиль. И модель это знает, она демонстрирует то, что дала ей природа. Профиль просто притягивает взгляд. Но, привыкнув к красоте, медленно начинаешь разглядывать все в портрете. Марта здесь уже не юная девушка, а полнеющая молодая женщина. Нет демонстративного излишества по сравнению с фотографией (1), где она с мужем. Платье скорее из недорогой ткани, но это компенсируется модельерной смекалкой. Платье по рукавам и на груди отделано узорным капроном и большим капроновым воротником, украшенным шитьем. Есть украшения на руках браслеты-цепочки. На шее две цепочки. Одна возможно с часами. Украшения явно не из драгоценных металлов.
А руки?! Кажется это руки другого человека! Большие, темные, натруженные, не избалованные кремом и массажем. Скорее марта тоже жила где-то на хуторе и работала с утра до вечера. А в редкие посещения в городе фотографа, хотелось быть красивее.
Фотоснимок 7.
Мать Екатерины Ансовны. Фото не ровно подрезано по краям. На оборотной стороне целое письмо, но, к сожалению, мы не можем его прочитать, возможно, оно написано на латышском языке. Наши попытки, прочесть письмо пока не увенчались успехом.
Если здесь изображена мать Екатерины в совсем молодом возрасте, а сама Екатерина родилась в 1900 г. то на фото ее матери лет 18-20. Возможно, фотография сделана где-то в 90-х годах XIX века. Да и одежда имеет детали моды к. XIX в. Длинные узкие манжеты рукавов, высокий воротник-стойка, на груди кокетка, свободный покрой блузы заправленной в темную слегка расширенную к низу юбку. Просто чеховская девушка в руках, у которой весенняя сирень. Что очень интересно, в этом семейном архиве есть фотография (11), где эта милая девушка уже в пожилом возрасте лет 65, а рядом ее дочь Катя и ей здесь возможно лет 25. Значит на фотографии (7) мать Кати не в 90-е годы, а скорее в начале 70-х годов XIX века.
Фотоснимок 8.
Слева Екатерина Ансовна, в центре Белоножко Анна Тимофеевна (моя бабушка), справа Белоножко Николай Максимович (мой дедушка). Это последняя фотография Екатерины Ансовны. Она на пороге своего дома в плюшевой курточке, простом шерстяном платке, ситцевом фартуке. И она улыбается! Невозможно поверить, что на фотографии (3, 5, 11) та самая Катя «гордая Канбергс»!
Фотоснимок 9.
Это подруга Кати и ее сестра. Девушки интригующе веселы, но чувствуется студийная постановка. На фото есть оттиск видимо фотосалона «Viktor Grekov».
Фотоснимок 10.
Подруга Кати. Милая, идиллическая фотография 1933 года. Не предвещающая никаких перемен, кажется, так будет всегда.
Фотоснимок 11.
На фото слева на право мать Кати, Катя, ее подруга и сестра Кати. Семейное фото все как будто связаны между собой невидимой жизненной нитью. Глаза светлые и добрые.
Салонная фотография, официальная. Мать и сестра по старшинству фотограф усадил. На заднем плане виден рисованный интерьер.
Фотоснимок 12.
На фото сестра Екатерины. Снимок сделан любительской фотокамерой в больничной приемной палате. Лицо сестры неподдельно доброе. По интерьеру можно предположить, что она работала в каком-то небольшом, местного значения родильном доме. Видна кушетка с подушками, ширма, стол с цветами. Если человек любит свою работу он и к рабочему месту относится с теплом. На столе действительно домашний уют, созданный с помощью полевых цветов, игрушек и настольной лампой. Кресло старое с протертыми подлокотниками. Фото сделано до войны 10 сентября 1939 года, о чем свидетельствует подпись на обороте.
Фотоснимок 13.
На снимке изображено какое-то торжественное событие. Эту фотографию Екатерине прислала ее сестра. Которая всю свою жизнь проработала в родильном доме. Моя бабушка говорит, что на фото точно есть сестра Кати, но как бы я не искала ее, узнать не могу. Фото сделано, как свидетельствует надпись на обороте 194.. году.
Фотоснимок 14.
На этой фотографии Ольга Ивановна Ерохина, подруга Екатерины Ансовны которая была в ссылке вместе с ней. Но саму фотографию Ольга Ивановна прислала Екатерине Ансовне, уже, когда вернулась из ссылки в родную Москву. На обороте небольшая надпись, в которой Ольга Ивановна выражает беспокойство о качестве фотографии и о том, что «вышли одни очки».
Список приложения
1. – Подруга Екатерины Марта с мужем Яном.
2. – Слева – Роберт, имя второго не известно.
3. – Екатерина со своими питомцами.
4. – Подруга Екатерины.
5.– Слева – сестра Екатерины, в середине – брат Екатерины, справа – Екатерина.
6. – Марта – подруга Кати
7. – Мама Екатерины.
8.– Екатерина, Мой дедушка – Белоножко Николай Максимович, моя бабушка Белоножко Анна Тимофеевна, фотографировал – Белоножко Петр Николаевич.
9. – Подруга Екатерины и Сестра подруги.
10. – Подруга Екатерины с ребенком.
11. – Мама Екатерины, Екатерина, подруга Екатерины, сестра Екатерины.
12. – Сестра Екатерины. Она работала всю жизнь в роддоме медсестрой.
13. – Подруга Екатерины – Ерохина Ольга Ивановна.
14. – Коллективная фотография, где находиться и сестра Екатерины.
/ Наша работа/Всероссийский конкурс исторических работ старшеклассников «Человек в истории. Россия XX век»