Негосударственное общеобразовательное учреждение «Средняя общеобразовательная школа № 47 ОАО «Р. Ж. Д.»
Выполнила: Нищета Екатерина, ученица 11 класса.
Руководитель: Коцюба Светлана Николаевна, учитель истории.
Инголь 2006
Истинное мужество не многоречиво:
ему так мало стоит показать себя,
что самоё геройство оно считает за долг,
не за подвиг.
А. А. Бестужев – Марлинский.
Вот и отгремели праздничные салюты, посвященные знаменательной дате, которой гордится вся наша страна- 60-летию Победы советского народа в ВОВ. Из года в год этот день приносит с собой праздничную атмосферу и чувство гордости нам, не испытавшим на себе тяжесть цены этой победы, а ветеранам оживляет в памяти картины военных будней. Но эта дата была особенной. Участников военных действий осталось совсем немного: фронтовиков, работников тыла, узников концлагерей, которые многое могут нам поведать о тех страшных годах. Об одном из таких людей – Михайловой Марии Ивановне, узнице фашистского концентрационного лагеря пойдет мой рассказ. Я определила цель своей работы: проследить судьбу одной из сотен тысяч узниц фашистского плена как пример мужества и стойкости человека в годы войны.
Работа мне предстояла трудная и, тем не менее, нужная. Мария Ивановна в нашем поселке живет уже давно. С детства я знаю ее как бабу Машу. Воспоминания, порой, режут как бритва по живому. Человеческая память так устроена, что помнится самое важное или те моменты, когда решалось: жить или умереть. Многое из того, что приносит боль, обиду, горечь, Марии Ивановне хочется забыть. Поэтому беседа с ней была тяжелой, в первую очередь, для нее самой. Это тоже мужество – рассказывать, проживая все заново! Но все равно об этом нужно говорить!
Во время бесед с героиней я много раз задумывалась, как же простые люди, жившие обычной жизнью – дом, семья, работа – смогли перенести тяготы военного времени: переезды, бомбежки, ужасные материальные условия, болезни и потери близких и родственников?! И не просто вытерпеть, но победить, выиграть это великое сражение под названием Отечественная война! Откуда взялась их неодолимая целеустремленность, их несгибаемость? Это для меня было загадкой! Позже я поняла, что война была выиграна не только благодаря мужеству мужчин солдат, но и женщин.
Мой рассказ посвящен маленькой пожилой, скромной, не заметной в толпе женщине.
Маленькая женщина, большой судьбы. …
***********
Июнь, тогда еще не знали мы,
Со школьных вечеров шагая,
Что завтра будет первый день войны,
А кончится лишь в сорок пятом в мае!
Выпускной вечер, суббота, 21 июня, 1941 года. Сельская школа светится огнями, слышны звуки музыки, девичий смех. В воздухе царит атмосфера веселья и ожидание чего- то неизвестного, неизведанного. Радость, веселье, шутки, танцы.… Столько всего впереди, вся жизнь… Закончили свое обучение выпускники 7 класса. Среди них молодая девушка Зубкова Мария Ивановна- героиня моего рассказа.
Выпускные вечера тогда не собирали как сейчас: чаепитие, концерт, подарки, а просто устраивали вечера самодеятельности: песни, пляски- сами себя развлекали. А утром война.… Весь этот ужас Мария Ивановна подчеркивает мгновенным взрывом эмоций и многократными повторениями. Это можно понять ведь необычайный ужас творился тогда в душе подростка: « А утром война, война началась. Жуть, жуть настала! Ой, как плохо, плохо стало! Почти сразу закрыли все учебные заведения и нас, выпускников, отправили в Днепропетровскую область на лошадях копать семиметровые противотанковые окопы - на оборону страны.
Нас часто бомбили. Окопы мы копали по Днепру, на одной стороне мы, а на другой - немцы. И тут приехало командование: « Вы что детей на мясо привезли, на передовую?» ( Одумались!) А тут еще и немцы масло в огонь подливали: подбрасывали листовки с агитацией:
Советские дамочки
Не ройте ямочки.
Приедут наши таночки,
Зароют ваши ямочки.
Михайлова Мария Ивановна, родилась 1 марта 1925 года в Харьковской области, Алексеевского района, в селе Берек. Это село было большим, процветающим, даже был свой сельсовет- Второй Берекский.
« Отец мой, Иван Васильевич Зубков, всю жизнь честно протрудился железнодорожником, а мать, Федора Владимировна Зубкова,- всю жизнь колхозницей »
Трудная доля преследовала героиню с ее детства: с раскулачивания ее деда.
« Моего дедушку, Подопрыглова Владимира, раскулачили в 30 х годах и сослали на Север. На Севере дедушку часто спрашивали:
- Дед, что имел? Лошадей имел?
- Нет.
- Работников имел?
- Нет.
- А за что тебя сослали?
- Не знаю»
В 30 – е годы в СССР складывается тоталитарный режим. Согласно словарю:
« ТОТАЛИТАРНЫЙ РЕЖИМ – политический строй, при котором государственная власть в обществе сосредоточена в руках какой – либо одной группы (обычно политической партии), уничтожившей в стране демократические свободы и возможность возникновения в стране политической оппозиции, полностью подчиняющей жизнь общества своим интересам, сохраняющей свою власть благодаря насилию, военно-политическому террору и духовному порабощению населения».
Чтобы оправдать массовые репрессии, в умы людей упорно вбивалась мысль о происках «врагов народа». Проводилась поистине изуверская политика: количество приговоренных к расстрелу «врагов народа» вовсе не зависело от числа рассмотренных дел. Судебных разбирательств, доказанности вины того или иного Человека. Просто из Москвы давалась общая установка; своеобразный «лимит» на расстрел.… Сохранилась копия телеграммы, подписанной Сталиным и Молотовым: выделить «лимит» для Красноярского края по первой категории (расстрел) – 1600 человек, по второй (8 – 10 лет заключения в лагере) – 500 человек. Словно речь идет об отправке мешков картошки или заготовке кубометров леса… и власти на местах в порыве угодить, показать своё усердие в борьбе с «врагами народа» нередко даже просили увеличить этот «лимит»!
« Часто деду говорили, чтобы он шел жаловаться, что его незаконно сослали, а дед даже не знал, кому там можно было пожаловаться, да и тем более неграмотный был. Отсидел дедушка аж пять лет, а потом его вызывают в районную администрацию и говорят, чтобы он собирался домой и ехал жаловаться, что его не правильно раскулачили, не законно. Зимой он приехал к жене в село Берек, там они временно и осели, там же родилась и я. Приехал дед и сразу пошел в сельсовет документы оформлять, чтобы домой поехать, а жене дал наказ печку растоплять. Она пошла собирать дрова, а тут прибегают ребятишки:
-Бабушка, бабушка, а дедушка, помер!
-Как помер?! Он же только сейчас в сельсовет пошел?»
Владимир Подопрыглов был далеко не единственным, испытавшим на себе силу партийно-государственного аппарата. Умер он от сердечного приступа, вызванного волнением о предстоящим возвращением домой, где не был около 6 лет.
К семье Зубковых прочно пристал ярлык « кулаки» и даже мать Марии Ивановны до самой смерти звалась кулачкой. Интересен тот факт, что в соответствии с постановлением СНК СССР от 21 мая 1929 года: « О признаках кулацких хозяйств, в которых должен применятся кодекс законов о труде » кулаками объявлялись крестьяне, у которых имелось 2 – 3 коровы, дом под железной крышей, то есть зажиточная часть крестьянского общества. Семья Зубковых зажиточной не была, тем более она не имела 2-3 коровы. Они прокормить-то себя досыта не могли.
Марии не пришлось узнать материнской заботы и ласки. Мама маленькой Маши Федора Владимировна месяцами работала в поле на обработке зерна, месяцами не видела свою семью, а детей оставляла у бабушки. Часто Маша болела от голода и холода. На всю жизнь запомнила Мария Ивановна такой эпизод: «Однажды бабушка пошла со мной в огород, сама ушла, а меня оставила на лавке сидеть. Я сижу, плачу и, вдруг, соседка, услышав мой плач, говорит бабушке: «Что же ты делаешь, покорми хоть ребенка!» И вот так с трудом я выжила»
Когда девочке исполнилось 9 лет, ей очень захотелось пойти в школу учиться. Но ее не отпускала мама, объясняя это тем, что некому будет работать и следить за домашним хозяйством. Неизвестно, когда бы началось образование Марии, если бы не вмешался « … директор школы (нашелся добрый человек), узнав об этом случае, пришел к нам и сказал моей маме: « Вы ее от школы не отрывайте, вы за это отвечать будете, по закону « О всеобщем образовании» Так вот я 7 классов и окончила». По тем временам человек с 7-ю классами образования считался очень грамотным.
**********
- Мария Ивановна, как вы попали в концлагерь, как выбрались на свободу и как оказались здесь?
- Однажды мы (женщины и школьники авторск.), копая окопы,… заметили в темном ночном небе светящуюся линию, затем мы услышали сильный грохот, и как будто волна пробежала по земле. В эту ночь сильно бомбили. А тогда нас взяли под свое командование военные, они хотели сплотить нас, утихомирить, но было не до этого. Все бегут, кричат, никаких приказов от военных разобрать нельзя, шум стоял страшный. Я легла в канаву и так лежала до конца бомбежки. Потом меня (М. И. говорит с неподдельным страхом) в 10 часов вызывают в штаб. Я тогда сильно напугалась, за что? может быть, нарушила что?» Эти слова героини как нельзя ярко подчеркивают влияние тоталитарного режима на психику советских людей в то время. Атмосфера страха, как пресс давила на сознание человека, ведь почти каждый неожидаемый вызов к начальству у них ассоциировался с виной и наказанием. А дальше всё развивалось как в страшном фильме. В штабе обороны дали задание:
- Иди, запрягай лошадь и езжай за продуктами, но только чтоб никто не знал!
Нужно было привезти из соседнего села продукты питания для обеспечения мирного населения и войск, оказавшихся на линии фронта. Девушка отправилась выполнять задание. Но обратно уже вернуться не смогла: немцы продвинулись дальше вглубь страны, советские войска отступили, и Мария Зубкова оказалась на оккупированной фашистами территории.
В 1942 пришла через полицию повестка из Германии на принудительные работы для блага Рейха. Маше тогда было 17 лет. Её, как сотни и тысячи парней и девушек, попавших в окружение, отправили на перевалочный пункт в Польшу – г. Перемышль. Прежде чем отправить по баракам, устроили «баню»: в дверях стояли две надзирательницы – полячки с плетками. Каждую входящую, догола раздетую, пленную хлестали плетками. Затем раздали номера, лагерную одежду, и «…мы стали ЗэКами». В этом пересыльном пункте существовал такой порядок - расстреливать каждую десятую девушку. От страха люди прятались друг за друга, плакали. Лагерь содрогался от криков и рыданий, но приказ выполнялся безоговорочно. Марии повезло – она оказалась под седьмым номером. Очень много людей там погибло.
Затем пленных отправили уже непосредственно в концлагерь в Германию. Как вспоминает Мария Ивановна, привезли, видимо, в сельскую местность и распределили в бараки, окруженные колючей проволокой. В бараках всегда было холодно, все матрасы и подушки набиты деревянной стружкой, одолевали клопы, которые были везде. Не соблюдались элементарные правила гигиены. Заключенные работали на военном заводе. Offenbach an Main (Оффенбах на Майне). Однажды произошел такой случай, который навсегда закрепился в памяти узницы: «Барачные надзиратели (ССовцы) вывели одного парня в центр круга, раздели его и стали над ним издеваться: избивать плетьми, унижать, а нас заставили смотреть все это и смеяться, хотя у нас губы не двигались - сегодня его так, а завтра – нас».
Марию поставили работать за токарный станок. Бедная девушка не только не умела точить детали на станке, она ни разу в жизни не видела электрических приборов. А отказ от работы карался немедленным расстрелом. Помог один человек, мастер этого предприятия, тоже из пленных, он до 1938 года работал в Харькове, на тракторном заводе.
Однажды Мария сильно поранила ногу. Рана загноилась, и началось заражение. Её друг, инженер, посоветовал пойти в медицинский пункт. Девушка так и сделала. Два немца – санитара решили провести эксперимент, насыпали на рану какого – то белого порошка (похожего на известку), завязали и начали смеяться.
- Почему вы надо мной смеетесь?
- А у тебя сердце крепкое!
Как только заключенная пришла в барак, и залезла на нары, ногу обожгло страшной невыносимой болью. Она стала безудержно кричать. В бараке среди пленных оказалась медицинская сестра, которая пыталась промыть рану, но боль не утихала, пришлось ей выковыривать этот порошок вместе с плотью. Еще полтора года нога гноилась. «Мне очень было страшно, ведь там никогда не оперировали, а если бы пошло заражение по всему телу я могла умереть. Вышло все намного «лучше», ногу схватило острым ревматизмом, а на месте этой раны до сих пор красуется темное пятно»
«Нет худа без добра» - учит народная поговорка. По состоянию здоровья, Марию отправили работать на кухню – картошку чистить. Именно благодаря этому случаю, она осталась жива, т. к. остальных распределили на строительные работы в карьер. Оттуда уже редко кто возвращался.
Мария Ивановна с теплотой вспоминает: «Там (в столовой, авторск.) работала одна немка, звали ее Ева. Она часто меня подкармливала, тем самым не давая умереть от голода. А еще остатками от обеда надзирателей, которые были предназначены для свиней, мы кормили пленных. Сваливали эти объедки в один таз, подносили к окошку в дверях, а те эту снедь быстро хватали руками и засовывали кто в карманы, кто за пазуху, а кто даже и в сапоги». Уже после окончания войны женщины, ставшие подругами, не прекращали переписки. Ева часто приглашала Марию в гости в Германию. Но тогда поездка в западную часть страны по политическим соображениям была невозможна.
Ещё отметила Мария Ивановна тот факт, что в концлагере к русским относились хуже всех. Тогда когда французы, англичане и поляки пользовались массой привилегий: получали и отправляли посылки, получали газеты и даже имели свои радиоприёмники, всегда обо всем были осведомлены, русские военнопленные считались почти животными.
А в 1943 году американцы открыли второй фронт, бомбили жутко, как говорили, они делали «черный бар». Затем всех заключенных освободила американская разведка и отправила во Франкфурт–на-Одере, к американскому фронту. Заключенных привезли в гористую местность и бросили на произвол судьбы. Целый день люди бродили голодными, собирали кое – какие ягоды, коренья. Это в марте месяце! А вечером того же дня собрали, построили в ограждение по номерам, которые были выдолблены в нашей обуви – деревянных колодках- и, вдруг… стали стрелять по ним из миномета. И опять Марии повезло: сработал инстинкт самосохранения, она упала и, не поднимая головы, ползла, ползла, ползла… так около часа. Выползла в лес, долго по нему бродила и повстречала двух белорусских женщин – бывших заключенных, у которых не было ни паспорта, ни каких других документов, и дальше пошли вместе. Как бы ни осторожно они не шли «напоролись» на патруль СС. На свой страх и риск Мария сказала, что идут на свой завод работать, что им велели вернуться на свои рабочие места. Дошли до какой – то деревни. Там договорились со старостой, и он поселил лагерных в загон для свиней под охрану часового и сказал, что если что – то случиться, обо всём сообщать ему.
Пришлось Марии повстречаться здесь с предателями Родины – власовцами: «И вот однажды вечером я слышу русский разговор. Выглядываю, а там стоят русские люди:
- Выйди, молодая, поговорить.
- Не выйду!
- Вы что считаете нас врагами? Мы же власовцы, мы же русские! Мы своих собираем.
- Знаете что, я сейчас часового позову»
Чего они хотели от Марии, она не знает до сих пор. Но что интересно, власовцы приносили еду охраняемым заключенным: рисовую кашу на молоке, белый хлеб, которого они не видели уже много лет.
«А потом я пошла в свой концлагерь, где раньше работала, пешком. По дороге встретила немецкую машину, которая везла замаскированные снаряды. Меня посадили в кузов и повезли. Но довезли только до полдороги, а остальные километры я прошла сама. Кое- как дошла, коленки в кровь разбила, меня встречает полицай и удивленно говорит « Я знал, что русские дураки и за 300 километров пешими придут». Мария от безысходности просто не знала, куда ей деваться. Советские войска были ещё далеко, скрываться по полям и лесам было опасно, умереть от голода или пули немецкого полицая – вот какое будущее могло ожидать её.
*********
- Мария Ивановна как вы попали домой?
- Меня освободили американцы в 1944 году, и стали делать обмен военнопленными с Советским Союзом.
Заключенных загрузили в кузова машин вместе с неграми и так везли до самой Эльбы. Советская сторона не была готова к приему такого количества людей. Мария Ивановна рассказывает, что там, куда их перебрасывали, на русскую сторону, не было ни туалета, ни раковины, ни душа, не было даже медикаментов. Народ толпился, сесть было некуда, болезни процветали. Американцы узнали, в каком состоянии находятся военнопленные и ответили, что если русские не улучшат условия для бывших узников, больше своих граждан они не получат. Не улучшили. Из-за этого Мария еще год в воинских частях, в трофейном батальоне и запасном полку проработала, то в хлебопекарне, то уборщицей. Вернулась домой уже двадцатилетней девушкой.
Радость возвращения домой была недолгой. Девушка на себе испытала давление государственной системы: «Как только я приехала на Родину, меня сразу же стали проверять, проводить многочисленные медосмотры, боялись, что завезем какую нибудь инфекцию (интересно, почему же они сразу об этом не позаботились?) После моего приезда стало еще хуже, документы мне ни какие не выдавали, на работу не принимали». Сколько обиды и горечи в словах старой женщины! А ведь все только начиналось. Пришлось Марии уехать в Харьков, где жила её подруга, которая устроила на работу в ж/д. клубе имени И. В. Сталина техничкой.
Будущий муж Марии, фронтовик, Михайлов Василий Михайлович после Победы вернулся в родное село Ораки Шарыповского района Красноярского края, звал её к себе на родину, но Мария не поехала. Тогда он сам приехал на Украину. Но перед этим прислал телеграмму в Харьков, сообщающую об его скором прибытии. «…а у нас жить у самих негде. Пожаловало нам правительство земляночку – времяночку. Где мы и прожили много лет». Стал работать не в самом Харькове, а в городе Лозовая на военностроительном заводе токарем седьмого разряда, и так прожили мы 2,5 года, здесь же родились первые дети - Света и Женя. А однажды ночью молния ударила в военные склады, туда, где работал Василий, и повредило оборудование. На следующий день приехало начальство из Киева. Арестовали всех охранников и рабочих, а моему мужу дали 24 часа на то, чтобы он собрался и выехал из города. Так Мария Ивановна с семьей оказалась в Сибири. Семья много переезжала, жили в селах Шарыповского района. В 1969 году старшая дочь Света окончила техникум железнодорожного транспорта, ей дали направление не работу в Инголь в ПЧ – 15, дали квартиру. Родители переехали вместе с ней.
Сначала приходилось работать там, где были свободные места: Василий - в котельной, Мария – завхозом в детский сад.
Станция строилась, появлялись объекты соцкультбыта, в том числе и клуб, которым предложили заведовать этой маленькой активной женщине. Попросили Марию Ивановну принять на себя такую ответственность не случайно, так как о ней шли хорошие отзывы с прошлого места работы в клубе, ныне исчезнувшего села Кадат. В новом здании были только новые стены – ни кресел, ни киноустановки, ни книг в библиотеке. Мария Ивановна все делала сама без чьей другой помощи, так как штат работников ещё не выделили. Попросила открыть при клубе библиотеку, ей разрешили. И она стала возить книги из Ужура, из Боготола, из Полуторника, из Шалтыря и Ачинска, причем все на себе. Наняла на работу и библиотекаршу, и бухгалтера, и киномеханика, и техничку – работы много. После двух лет работы отправили Марию Ивановну на курсы повышения в Иркутск. А как проучилась и приехала домой, то оказалась уже не нужна. Завклубом стал другой человек.
Мария Ивановна помнит людскую неблагодарность, ей обидно и больно до сих пор. Когда клуб открывали, никто не хотел нести такой груз, решать проблемы, а когда уже все укомплектовала, нашлись претенденты на этот пост:
«У меня воспалилась центральная нервная система, и меня положили в больницу, там у меня почти каждые два часа случался приступ. Еле- еле врачи меня выходили, но все- таки болезнь у меня обострилась до эпилепсии, ухудшился слух и зрение. Из-за этого я ушла с поста заведующей и 10 лет проработала в библиотеке».
- Мария Ивановна кто из близких вам людей живут сегодня рядом? Братья или сестры?
«Да, у меня два брата. Афанасий родился в 1928 году, а умер в ноябре1997 года. Николай родился в 1939 году, а умер в 1995. А сейчас я одна, ни папы, ни мамы, ни братьев - никого».
- Расскажите о ваших детях.
«Мой первый сын Евгений родился в 1947 году, сейчас живет и работает в городе Шарыпово, старшим электриком и по совместительству директором какой то организации. У него есть сын, который работает также в городе Шарыпово отоларингологом в ЦРБ. Второй у меня была дочь Светлана 1948 года рождения, сейчас живёт в городе Белогорске. У неё две девочки. Одна живёт там же, а другая в г. Красноярске.
Следующим моим ребёнком была Людмила 1954 г. р. У неё выросли уже два парня. И последний - сын Валерий 1961 г. р., который живёт в поселке Инголь».
Мария Ивановна в течение последних месяцев перенесла уже два инсульта и на данный момент её состояние очень плохое. Одно время жила в городе Белогорске у своей дочери. 1 марта 2005 года она отметила свой 80 – летний юбилей. В 1995 году похоронила мужа. Можно только удивиться стойкости этой женщины, ведь сейчас она получает крохотную пенсию – 1238 рублей. Как участнику ВОВ ей пенсию не увеличили, а дали лишь прибавку в сумме 200 рублей как жертве репрессии и льготы – 50% скидку по оплате коммунальных услуг. А она даже ни разу не пожаловалась, не попыталась «выбить» себе ещё какие – нибудь льготы.
Скромная и необычайно добрая, открытая женщина, отделенная от окружающего мира глухотой (Мария Ивановна плохо слышит даже в слуховом аппарате, а купить дорогой современный ей не на что). К сожалению, наше государство не в полной мере заботится о людях , отдававших свои жизни на защиту своей Родины, которые были верны ей до конца, до последней капли крови. Вот что значит истинный патриотизм. Патриотизм… это слово уже довольно затерто публичными ораторами и «трибунными деятелями», но оно действительно имеет глубочайший смысл – подтвержденьем тому мой рассказ. И, наконец-то, я смогла ответить на свой вопрос, откуда люди берут духовную силу, несгибаемость и мужество, они - настоящие патриоты своей Родины.
В конце нашей беседы героиня повествования удивленно спросила:
-А зачем вы это все делаете?
- Мы пытаемся оставить ваш след в истории и не только ваш, но и всех ветеранов нашего поселка. Мария Ивановна удовлетворенно кивнула…
1. Словарь иностранных слов. – 7-е изд. перераб. – Москва: Русский язык,1979, с. 512.
2. Ворожейкина И. Политические репрессии в Сибири, Красноярском крае, Шарыповском районе. – Реферат, Инголь: 2002 год.
3. В. Агеносов, и др.; Они защитили мир. - 4-е изд. – М.: Дрофа 1999 г. – стр. 67
4. «Русская литература XX века» Учебник для общеобраз. уч. завед. – в 22. 4 ч./в.
5. Михайлова Мария Ивановна, 1925 г. р.; п. Инголь, квартал Путейский
/ Наша работа/Всероссийский конкурс исторических работ старшеклассников «Человек в истории. Россия XX век»