Выполнил учащийся 11 класса Алексеевской СОШ №9 Сметанин Артем Михайлович
Красноярский край Курагинский район с. Алексеевка
Научный руководитель - Романченко Мария Васильевна, учитель истории
Алексеевка 2005г
Вступление
1. Ухудшение жизни колхозного крестьянства
2. Принудительное обобществление мелкого скота
3. Закон «о 3-х колосках»
4. Приём в колхоз единоличников
5. Стахановское движение
Заключение
Шестой год наше научное общество учащихся «Поиск», членом которого я являюсь, занимается поисковой исследовательской работой, связанной с историей нашего села. Появилось оно на карте Минусинского уезда в 1908 году в результате Столыпинской аграрной реформы. Основали его переселенцы из Украины и Белоруссии, в том числе и мои прапрадеды по матери – Лисица и Ганенко. Члены научного общества проследили историю села с основания и до начала 30-х годов. Тема моего исследования посвящена коллективизации и становлению колхоза на примере моей родной деревни.
Источниками, которыми мы пользовались, являются документы Курагинского районного архива, а именно протоколы колхозных собраний, заседаний правления, но больше всего – протоколы бригадных собраний колхоза «Степной Пахарь», основанного в 1930 году.
Написанные карандашом, кривыми буквами, на случайных листах бывшей в употреблении бумаги, или старых газетах, эти документы рассказывают о том непростом времени, которое пришлось пережить моим землякам.
Важным источником являются воспоминания очевидцев – тех немногих стариков и старух, которые еще живы. К счастью живы еще мои дедушка и бабушка, которые много мне поведали о том времени.
В своем исследовании я пытаюсь показать, как шло раскрестьянивание сибирской деревни в самые трудные 1932 – 1933гг. Как созданные под нажимом государства колхозы, превращались, по сути, в государственные предприятия, а колхозники, потерявшие землю и хозяйство, утрачивали всякие стимулы к труду и чувство хозяина. Попыткой изменить такое положение было стахановское движение.
Индустриализация, развернувшаяся с 1925г., требовала все больше средств, экспорт зерна постоянно увеличивался, хлебозаготовки росли. Нажим на крестьян в период хлебозаготовок особенно усилился после октябрьского (1931г.) Пленума ЦК ВКП(б), на закрытом заседании которого был рассмотрен вопрос о ходе хлебозаготовок. Микоян, подводя итоги обсуждения по данному вопросу, заявил: «Вопрос не в нормах, сколько останется на еду и пр., главное заключается в том, чтобы сказать колхозам «в первую очередь план»…[1]».
Вскоре после этого Пленума Сталин и Молотов направили крайкомам и обкомам партии телеграмму, в которой потребовали применения по отношению к колхозам, не выполнившим план хлебозаготовок, таких репрессивных мер, как досрочное взыскание всех кредитов, прекращение обслуживания МТС, продажа государству всех натуральных фондов, вплоть до семенных и др. Таким образом, Сталин не только был хорошо осведомлен, как и какими методами проводились хлебозаготовки, но и являлся непосредственным инициатором и организатором массовых репрессий против хлеборобов. Он пренебрежительно относился к нуждам миллионов крестьян. Даже в условиях начинавшегося голода, о чем сообщалось в их письмах, Сталин не останавливался перед вывозом хлеба за границу.
В 1932г., когда было объявлено, что коллективизация завершена, а год был очень засушливым, тяжелым, выяснилось, что выдача на трудодни зерна будет минимальной. В секретариат ЦИК СССР и ВЦИК РСФСР пошел поток жалоб крестьян «на невозможность существования в колхозах людям с большой семьей при наличии малолетних, стариков и нетрудоспособных». В письмах на имя Сталина сообщалось о крайне тяжелом продовольственном положении колхозов в различных частях страны. В ряде районов начался голод. [2]
Хлебозаготовительные органы, стремясь, во что бы то ни стало, выполнить плановые задания, заставляли колхозы сдавать не только семенное, но и продовольственное зерно. Жизнь крестьян продолжала ухудшаться. Чем же отвечали крестьяне на такую политику государства? – Нежеланием работать, плохой дисциплиной, хищением колхозного имущества.
Протокол № 21 от 5.06.1933г.: «Зачитка заявления бригадира бригады № 3 об отказе от работы Ганенко Феклы, которая несколько раз от работы отказывалась, дочь послала работать в совхоз и заявила: - не дадите хлеба, не буду работать».* (Здесь и далее орфография сохраняется)
Какое решение приняло производственное совещание бригады по этому, казалось бы, справедливому заявлению?
«Постановили: … исключить из колхоза». [3]
Ведя борьбу с нарушителями трудовой дисциплины, колхозников нещадно карали: за невыход на работу, опоздание – штраф 5 т/дней; за самовольную отлучку – 3 т/дня; за мелкое хищение – денежный штраф; более крупное или нанесение ущерба колхозу, дело передавалось в суд.
Протокол № 31 от 12.04.1933г.: «Кравченко Семена снять с сеялки, т. к. на сеялке спит. Из слов ездока, сеялка была несколько раз без зерна. Предложить бригадиру проверить и если есть просевы – то за вредительство и срыв сева передать в следственные органы». [4]
Протокол № 30 заседания правления от 24.09.1933г.: «В случае отказа от работы конюхом исключить из членов колхоза. За всякие ненормальности составлять материалы и передавать своевременно правлению для оформления материалов и передачи в судебные органы». [5]
Теперь крестьянин не волен выбирать род занятий, за него это решают другие – бригадиры, правление.
«Постановили: 1. Исчислить из Фоменко Петра 5 т/дней за невыход на работу и 5 рублей за простой лошади. Просим исключить из колхоза». [6]
А ведь 5 рублей – это 50 т/дней, следовательно, человек проработал даром почти 2 месяца.
Такой была ситуация в голодные 1932 – 1933г.г., может она изменилась после урожайного 1934г.?
Новый Примерный Колхозный устав, принятый 2 съездом колхозников-ударников 17 февраля 1935г. закрепил «остаточный принцип» распределения колхозной продукции по т/дням после выполнения колхозом обязательных поставок и засыпки семенных, фуражных и страховых фондов, создания фонда государственных закупок и т.д.
Что же оставалось крестьянину на трудодень? Денежное обеспечение т/дня было мизерное. Так, в «Ведомости на выдачу денежного аванса членам колхоза «Степной Пахарь» в счет заработка 1935г.» от 16.02.1936 г. [7] указан заработок колхозника за год. На один т/день – оплата 10 копеек, количество т/дней от 46 до 1116. Причем, самое большое количество трудодней - у председателя ревизионной комиссии, бригадиров, зав. производствами. От 700 до 800 т/дней - у колхозников, имеющих постоянную работу – пасечники, мельник, кладовщик. От 400 до 600 т/дней у конюхов, чабанов, доярок, свинарок, сторожей, у остальных колхозников – от 180 до 300 т/дней.
Теперь из этой суммы нужно вычесть ЕСХН (единый сельхозналог), платеж по самообложению, платежи по обязательному государственному страхованию и самые чувствительные платежи – государственный заем, облигации которого распространялись среди колхозников принудительно в обязательном порядке.
Протокол № 1 собрания бригады № 3 от 10.02.1933г.: «Государственный заем взять полностью, кто не взял, полностью удержать зарплату по окончании года и распределить на рабочего по 15 рублей. Так же отчислить однодневный заработок для обороны страны или для средств ячейки ОСОАВИАХИМА.» [8] (Общество содействия обороне, авиации и химическому строительству. Массовая добровольная организация граждан СССР в 1927-1948гг.).
Протокол № 73 Производственного совещания бригады № 3 от 30.07.1933г.: «Всем колхозникам, которые не подписали заем, подписать и злостно уклоняющихся от займа, отправить на «дорстройстанцию», чтобы оплатить заем, налог и самообложение». [9]
«Дорстрой» - так называли управление строительством гравийной дороги от Шалаболино до Заготзерно, по которой колхозники возили хлеб. Работа была очень тяжелой; конными тачками возили гравий на дорожное полотно. Таким образом, это было и наказание строптивым колхозникам и средство заработать деньги на налоги.
В колхозе, как сказано выше, заработать для семьи и для выплаты всех налогов и займов, большинству крестьян было невозможно. Нормы выработки, установленные Народным Комиссариатом земледелия 5 марта 1933г. были высокими, а оплата труда низкая. Здесь приводится таблица примерных норм выработки.
Примерные нормы выработки и оценка в трудоднях. [10]*
*«Управленческий аппарат (там же).
Правление колхоза, бригадиры, зав. отраслями, предревкомиссии, организатор работ, учетчик труда и счетовод относятся к 5-й группе. Счетоводу, по сравнению с учетчиком и прочими, как имеющему ответственность, к 1,5т/ дням дать оклад ежемесячно в 30 руб.».
| Виды работ | Норма | Оценка (руб.) |
| Весенний сев – вспашка | 0,70 га | 1,50 |
| Боронование на одну борону | 1 га | 0,45 |
| Сеялка | 4 га | 0,35 |
| Подвозка зерна | 24,00 ц | 1,25 |
| Протравливание семян на опылителе на 1 человека | 15,00 ц | 1,25 |
| Очистка семян на триере на 1 человека | 10,00 ц | 1,25 |
| Очистка семян на сортировке | 15,00ц | 1,25 |
Работу в колхозе оценивали в трудоднях. На основе т/дней якобы осуществлялся социалистический принцип оплаты труда: за равный по количеству и качеству труд – равная оплата. Но оплаты как раз почти никакой не было, давали по нескольку мешков зерна в год и только. Рабочий день (т/день) отмечался в конторской книге палочкой. Отсюда и выражение, появившееся в те годы: «работать за палочки».
Колхозников спасало собственное приусадебное хозяйство: огород, корова, куры. Но и оно облагалось налогами или принудительно обобществлялось. Если у крестьянина при вступлении в колхоз уже не было лошади, а многие перед необходимостью вступления в колхоз старались их продать, то в качестве вступительного взноса забирали единственную корову, овец.
Устав сельскохозяйственной артели 1930 г. разрешал колхознику иметь небольшое личное подсобное хозяйство, однако не определял его размеры, не гарантировал от посягательства со стороны государства. В начале второй пятилетки распространилось мнение, что по мере завершения коллективизации ЛПХ колхозника теряет свое значение, его надо сокращать. На такой позиции стоял и Сталин.
На ухудшении положения крестьянства особенно тяжело сказалось широко распространившаяся с лета 1931 г. практика принудительного обобществления коров и мелкого скота у колхозников. Источником этого беззакония стало постановление ЦК ВКП(б) и СНК СССР от 30 июля 1931г. «О развертывании социалистического животноводства», в котором «выдвигалась центральная задача ближайшего времени в области сельского хозяйства» - добиться в 1931-32г.г. решительного перелома в развитии животноводства путем создания колхозных ферм и увеличения поголовья скота в совхозах. Таким образом, была разработана и стала проводиться в жизнь программа «большого скачка» в животноводстве, нацеленная на то, чтобы за 1-2 года на базе общественного хозяйства решить животноводческую проблему. [11]
О том, как проходила реализация этих директив на практике, можно судить по протоколам производственных совещаний и собраний колхоза «Степной Пахарь». Районные руководители и правление колхоза стали принуждать колхозников обобществлять мелкий скот, несогласным грозили исключить из колхоза и даже передать дело в суд.
Протокол производственного совещания от 17.06.1931г.: «Малахова Михаила исключить из колхоза за мародерство, за растащение имущества, за скрытие теленка и за продажу жеребенка.
Предложить тов. Морозову Афанасию в 3-х дневный срок сдать теленка, в противном случае передать дело в суд». [12]
Таким образом, мародером и расхитителем колхозного имущества считался хозяин скота, колхозник, который отдал корову и лошадь в колхоз, а теленка и жеребенка утаил. Теперь имущество члена колхоза считалось уже колхозным, и распоряжаться им он не имел права.
Обследование колхозных молочнотоварных ферм, проведенное ЦК РКИ РСФСР весной 1932г. показало, что в «ряде районов комплектование стада в колхозах проводилось путем принудительного обобществления скота», что «обобществлялись не только последние коровы, но и мелкий скот и птица». [13]
Из воспоминаний Ганенко Матрены Федоровны. «Несколько раз приходили за коровой, а у нас семья была большая и мы, ребятишки, караулили свою кормилицу, но однажды утром просыпаемся, а ее нет, увели ночью колхозные активисты, выкрали». Между прочим, среди тех активистов был и двоюродный брат Матрены Федоровны, секретарь комсомольской ячейки.
Вспоминает Бабич Ульяна Абрамовна: «Помню, соседка наша, тетка Матрена Шманиха, как увидела из окна хаты, что со двора корову уводят, а в хате восемь ребятишек, выскочила босая на снег, схватила палку и отбила свою корову».
Но все же обобществленное колхозное стадо в 1933г. насчитывало 55 коров. Теплых коровников еще не было, уход за скотом был плохим, удои составляли всего 1000 литров в год, наблюдался падеж.
Вслед за коровами стали обобществлять мелкий скот. Обобществили свиней в количестве 21 свиноматки, не смотря на то, что у крестьян их было по одной голове на хозяйство, и только потом начали строить теплый свинарник.
В середине 1933г. стали обобществлять овец. У моих прадеда Лисица Петра Евтихиевича и прабабушки Федосьи Степановны, было девять детей, их сосед, дед Рыбак, услышав, что забирают овец, пришел и предложил: «Давай, Петро, моих овец у тебя спрячем, у тебя не должны забрать». Но пришли на следующий день колхозные активисты и угнали всех овец – а ведь это не только мясо, но и вся зимняя одежда крестьянина: полушубок, валенки, шапка, рукавицы, свитер, юбка.
Теперь, чтобы скатать валенки, колхознику нужно было обращаться с заявлением в правление колхоза и просить выделить шерсти на валенки. Кому давали, а кому и отказывали.
Кошару тоже строили в ударном темпе, о чем говорит протокол №4 производственного совещания бригады стройотдела от 5.11.1934г. (ф.499.оп.1/а. д.23. л.40).
«Постановили: закончить кошару к 20 ноября. Выход на работу - чуть рассветет, и заканчивать, как стемнеет. В случае опаздывания без причины, то будем штрафовать вплоть до 50%.
Бригадир Б. Малахов.
Секретарь Кривовяз». [14]
С чем государство оставило крестьян в самом голодном 1933 году? Проанализируем «Список колхозников, имеющих и не имеющих скот на 25 августа 1934г.» [15], т.е. с чем вышли из голодного года крестьяне?
В списке указаны 138 домохозяев. Из них 37 – не имеют никакого скота. В том числе и те семьи, где 6-8 человек едоков. Все семьи, имеющие коров, имели только по одной корове и только четыре семьи имели еще и нетелей. Это семьи председателя колхоза, председателя ревизионной комиссии, бригадиров.
Свиноматок всего в семи хозяйствах – 9 голов, поросят в девятнадцати хозяйствах по одному, в трех хозяйствах – 2 и более поросят. Овцы имелись в семидесяти хозяйствах, количеством от 2 до 8, причем, большее количество у бригадиров, зав. производствами, председателя ревизионной комиссии, т. е. у более оплачиваемых колхозников, которые получали на т/день больше хлеба, сена и т. д. В их же руках находились колхозные лошади. В одиннадцати хозяйствах отмечен падеж скота.
В «Списке» имеется графа: «кому правлением намечено выдать» - графа осталась пустой, т. е. колхоз не оказал помощи скотом ни одной семье.
Почему такое количество хозяйств осталось вовсе без скота? Попробуем порассуждать: если забрали при обобществлении единственную корову, и семья лишилась молока в голодные годы, значит, будет съедена сначала птица, а потом мелкий скот, уцелевший при обобществлении. В этих семьях наблюдалась смертность от голода. В семье моего прадеда по матери, Ганенко Гавриила Арсентьевича, от голода умерла дочь Матрена, а затем и он сам умер в 1934г. В хозяйстве на 1934г. не осталось никакого скота. А ведь до обобществления в хозяйстве было четыре лошади, две коровы, полтора десятка овец.
Все эти акции по обобществлению, следствием которых были голод и смертность крестьян, были грубейшим нарушением 4-й статьи Примерного устава артели, согласно которой в однокоровных хозяйствах молочный скот не обобществлялся, а в многокоровных в личном пользовании оставлялась одна корова. Мелкий скот (свиньи и овцы) могли обобществляться только в районах промышленного животноводства, причем у колхозников оставлялось определенное количество скота. Люди в страшные голодные годы выживали, как могли, разными путями добывая предметы питания, стало распространяться воровство, чего ранее не было.
Седьмого августа 1932г. был принят написанный собственноручно Сталиным драконовский закон об охране социалистической собственности, предусматривавший высшую меру наказания – расстрел за хищения колхозного и коллективного имущества с заменой при смягчающих обстоятельствах лишением свободы на десять лет. По данным на февраль 1933г., в целом по стране по этому закону было осуждено 103 тыс. человек, из них приговорено к высшей мере наказания 6,2%, к десяти годам лишения свободы 33%. Из общего числа осужденных 62,4% были колхозники, 9,4% - работниками совхозов, 5,8% - единоличниками. [16]
Среди осужденных было немало крестьян, срезавших колосья ржи и пшеницы, чтобы избежать голодной смерти, поэтому этот закон называли законом о «3-х колосках».
Старожилы вспоминают семью Дайничей, очень бедную, где после смерти матери, с отцом остались четверо детей. Есть у них было нечего, в доме холодно, окна заткнуты мешками, набитыми соломой, дети весь день сидели на теплой лежанке. Отец добывал еду, где мог. Примерно такое же имущественное положение было и у семей Барицких, где было трое детей, и Цурупа, у которых - пятеро детей.
И вот Протокол № 40 от 25.05.1933г. бригады № 3: «Присутствовали: производственников тридцать человек.
Повестка дня:
1.Обсуждение Алексеевских воров.
Слушали доклад товарища Амельченко и постановили:
1.Всех Дайничей и Барицких и Цурупу и ихних жен. Применить постановление правительства и дать самую высшую меру наказания.
2.Остальных передать непосредственно через следственные органы для выяснения». [17]
Конечно, тяжелее всех приходилось тем семьям, которые имели много детей. Можно представить себе состояние отца, который приезжает раз в неделю с поля домой, и видит голодные глаза жены и детей, а в поле давали хоть какой-то паек.
Поэтому были случаи воровства у своих товарищей.
Протокол № 69 совещания бригады № 4 от 13. 06. 1933г.
«О разборе заявления на Василенко Ивана (Никитича) о том, что он поедал пайку производственника, получавшего 800гр. А также отправлял крупу домой и хлеб. Бригада просит правление снять Василенко Ивана с работы и сдать под суд». [18]
(В семье Василенко было 13 детей).
Протокол № 71 бригады № 3 от 30 июля 1933 г.: «Постановили:
5.Василенко Ивана Н. исключить из бригады со всей семьей и ходатайствовать перед правлением об исключении из колхоза.
(30 июля 1933 г. Василенко исключен из колхоза со всей семьей.)
Слушали заявление производственников бригады № 2 о хищении бригадиром Загуменных 1 булки хлеба – пайки. Производственники постановили поручить председателю с/с выяснить это дело и уточнить факты привлечь к ответственности». [19](В семье Загуменных было 8 детей.) И таких примеров было немало. Надо заметить, что это были бригадиры, которые имели доступ к хлебным пайкам. Сегодня мы можем понять этих людей, но в 1933, страшном, голодном году все они, колхозные крестьяне, попавшие по вине государства в беду, были в одинаковом положении, и у всех дома были голодные дети.
Задачи объединения в колхозы единоличного крестьянства, как утверждалось в документах партии, были в основном решены к концу первой пятилетки. В то же время вне колхозов оставалось еще более 9 млн. (около 40%) крестьянских хозяйств. Но правящая элита была убеждена, что теперь, когда «колхозы победили окончательно и бесповоротно», дальнейший процесс коллективизации будет представлять «процесс постепенного всасывания и перевоспитания остатков индивидуальных крестьянских хозяйств колхозами». [20]
В то же время со стороны обкомов партии вначале 1933г. на места поступало немало директив о строгом отборе единоличников при приеме в колхозы. А в феврале 1933г. Сталин на первом Всесоюзном съезде колхозников – ударников, отметив, что «единоличники есть и их нельзя сбрасывать со счета, тут же сделал оговорку о том, что часть единоличников развратилась и ушла в спекуляцию, и поэтому колхозники правильно делают, отказывая таким крестьянам в приеме в колхозы». [21]
К единоличникам стали относиться с подозрением, как к скрытым врагам колхозного строя. Теперь от единоличников требовали, чтобы безлошадные крестьяне перед вступлением в колхоз приобрели лошадь или выплатили колхозу соответствующую денежную сумму, внесли семена. А если эти условия не выполнялись, единоличников в колхозы не принимали.
Протокол №18 заседания правления колхоза «Степной пахарь» от 21 мая 1933г.
«Слушали: заявление о приеме в колхоз Будима Демьяна и его семью. Постановили: предложить Будиму купить лошадь с упряжью, так как растранжирил две лошади, и подать второе заявление о приеме в колхоз.
Слушали: заявление о приеме в колхоз Кравченко Тимофея. Постановили, принять, обеспечить себя хлебом до нового урожая (т. е., семья должна работать все лето в колхозе, не рассчитывая на хлебный паек, а ведь это голодный год).
Слушали: заявление Заикиной Марии. Постановили: купить лошадей и подать второе заявление.
Заявление Сарана Федора П. Постановили: проверить документы». [22]
Колхозников, которые в чем-то помогали единоличникам, строго наказывали. В деревне нравы менялись не в лучшую сторону: процветало доносительство.
Протокол №8 от 1.03.1933г.: «Слушали заявление товарища Касьянова на Будима Никифора и Остапенко Якова в том, что они дали кулакам колхозных лошадей. За это исключить из колхоза Остапенко и Будима». [23]
Или: Протокол №9 от 5.03.1933г.: «Слушали заявление от Шминдюк Лукерьи на Аникиенко Макара о том, что он на колхозной лошади возил смолоть зерно единоличнику. Постановили: оштрафовать на пять трудодней. Если такое повторится, то лишить его возможности в дальнейшем ездить на лошадях». [24]
Откуда появились единоличники – крестьяне без лошадей, которые обращаются за помощью к колхозникам? Скорее всего, это исключенные из колхоза. А исключались за разные, даже небольшие нарушения, порой невольные.
Протокол № 21 от 5.06.1933г.: «На заявление бригадира бригады № 2 о неподчинении Карцева Ив. Ив. Постановили: добиться исключения из колхоза». [25]
Исключенным из колхоза крестьянам, имущество не возвращалось. Их земля оставалась в колхозе. Семьи обрекались на нищенское существование, приходилось искать работу в соседних деревнях, где были совхозы, а многие тали уезжать в города: в Черногорск – на шахты, в Артемовск – на рудник, в Абакан и Минусинск – на производство.
Чтобы остановить этот исход из деревни, с 1933г. в стране вводится паспортная система. Крестьяне становились фактически крепостными и прикреплялись к земле, так как лишались свободы передвижения. Колхозному крестьянству паспорта не выдавались.
Трудовая дисциплина в колхозе была низкая, нужно было держать большую армию бригадиров, учетчиков, организаторов работ, ревизоров для контроля над колхозниками. Всем им платили повышенную зарплату. Как говорилось выше, зарплата председателя ревизионной комиссии и бригадира составляла 1110 т/дней в год [26], а средняя зарплата рядового колхозника около 300 - 500 т/дней. Причем колхозник был занят тяжелым физическим трудом: пахота, сев, заготовка кормов, уход за скотом и т. п., а руководящий состав от тяжелой физической работы был освобожден. Для деревни, где люди ценились главным образом за умение работать физически, это было непривычно, не всегда правильно воспринималось. Со стороны колхозного начальства были случаи пьянства, грубости, использования колхозного имущества в личных целях.
Да и у государства с крестьянином правильные отношения были окончательно нарушены. Крестьянин был лишен какой бы то ни было самостоятельности, он перестал быть хозяином земли, средств производства и произведенной продукции.
Все это крайне отрицательно сказалось на дальнейшем развитии сельского хозяйства и всей деревенской жизни. Государство искало пути выхода из этой ситуации и таким выходом, казалось, будет Стахановское движение.
Будим Александр Поликарпович, 1917 г.р. рассказывал о том, как колхозное начальство делало из него стахановца, чтобы не отстать от Стахановского движения, развернувшегося в районе. «Весной 1936 г., - вспоминал старый механизатор, - развернулось стахановское движение и у нас в колхозе. Из меня решили сделать стахановца. Я был молодой, сильный, работал хорошо. Определили стахановский рекорд поставить на пахоте, где длинные гоны от Краснощекова лога до Беловой горы. Обычно начинали пахать с раннего утра, запрягая в плуг пару лошадей, часов с 12 до 3-х дня лошадей кормили, давали им отдых, обедали и отдыхали сами, отбивали плуги, затем работали с 3-х часов дня до сумерек.
Я же «ставил» рекорд. Торопил лошадей, сам чуть не бегом за плугом бегал. Конюхи лошадей меняли сами. К вечеру упал от усталости, следующие три дня не мог ходить, но вместо положенной нормы - 70 соток, вспахал 3 гектара за день. Так что если бы пахали четыре мужика на тех же лошадях, столько бы и сделали».
То же было и с вязкой снопов. Вначале косили осоку, развозили по дворам, ребятишки, старухи должны были ее сушить и вязать из нее перевясла (жгуты, которым связывали снопы.), затем бригадир собирал их и вывозил на поле, где женщины должны были вязать снопы. В основном перевясла раздавали стахановкам, раскладывали их по ряду скошенной жнейкой пшеницы. Стахановка только вязала снопы, а ставила их в суслоны ее помощница, она же подносила ей перевясла, воду. Так, при норме 500 снопов, стахановка с помощницей вязали 1100-800 снопов в день.
Список лучших стахановцев по колхозу «Степной Пахарь» за 1936 г. [27]
| Ф.И.О. | Воз-раст | С какого года в колхозе | Где работает | Норма | Фактически выработано | За сезон |
| Власенко Анна Тарасовна | 26 лет | с 1934 | Вязка снопов | 500 | 1100 | 26885 |
| Поздняк Наталья Наумовна | 25 лет | с 1934 | « | « | 850 | 23904 |
| Свинаренко Прасковья Кирилловна | 37 лет | с 1930 | « | « | 914 | 22673 |
| Лисица Марфа Митрофановна | 18 лет | с 1931 | « | « | 800 | 21547 |
| Астапенко Анна Илларионовна | 18 лет | с 1931 | « | « | 800 | 17890 |
| Антонова Ефросинья Парфеновна | 38 лет | с 1934 | « | « | 914 | 22446 |
| Менжуренко Мария Калистратьевна | 32 года | с 1931 | « | « | 1000 | 14000 |
| Огрызко Марк Федорович | 27 лет | с 1932 | конюх | 10 лошадей | 22 лошади | |
| Заика Тимофей Потапович | 36 лет | с 1930 | Косовица (пара лошадей) | 5 га | 6га | 193 га |
| Амельченко Семен Яковлевич | 21год | с 1931 | « | 5 га | 6 га | 74 га |
| Саленко Никита Лукич | 38 лет | с 1930 | Косовица Конюх |
5 га 10 лошадей | 5 га 10лошадей | |
| Мордин Александр Кузьмич | 26 лет | с 1931 | Отработка хлеба | 12,5 ц | 15 ц | 217 ц |
Большинство крестьян испытывали неприязнь к стахановским экспериментам, которые приводили в конечном итоге к увеличению норм выработки, продолжительности рабочего времени, существенной разнице в заработной плате.
И все же постепенно положение в деревне стабилизировалось. Появились первые тракторы, работавшие от МТС на колхозных полях, правда, согласно документам на 1937 год, в колхозе была всего одна автомашина. Начиная с 1935 года, планы закупок сельскохозяйственной продукции в основном выполнялись. Государство стало проводить политику, призванную материально заинтересовать колхозников в повышении производительности труда. Накануне войны колхоз «Степной Пахарь» был уже колхозом – миллионером, участником выставки ВСХВ в Москве.
Ломка социальных отношений в деревне сопровождалась разрушением производительных сил, гибелью миллионов голов рабочего и продуктивного скота, главное же – разрушением человеческих отношений и крахом светлых идеалов социализма.
Поддавшись призывам к вступлению в колхозы и обобществлению средств производства, крестьянство фактически оказалось обмануто, так как было отчуждено от средств производства и утратило всякое право на них. Был нанесен мощный удар по крестьянскому чувству собственника, так как крестьяне были лишены права распоряжаться результатами своего труда – произведенной продукции. Формально считавшиеся (по Уставу сельхозартели) хозяевами колхоза, колхозники фактически решали второстепенные вопросы жизни и быта коллектива, поскольку решение всех принципиальных вопросов оказалось в руках руководящих партийных и советских органов. Колхозник потерял даже право самостоятельно решать вопрос о том, где он хотел бы жить и работать.
И всё же, пережив чудовищное падение производства в 1932г., голод, унесший миллионы жизней, советская деревня в годы второй пятилетки постепенно выкарабкивалась из трудностей.
1. Материалы Курагинского районного архива. Ф. 499. Оп.1/а. д.4., д.12., д.23., д.34., д.37.
2. История России XX века. Материалы и документы. М., 1999г.
3. Воспоминания Ганенко М. Ф., 1919г. р. (записанные со слов дочери, Трощенко А. И.) Бабич У. А., 1921г.р. Будима А. П., 1917г.р. Рузановой Ф. М., 1910г.р.
4. История советского крестьянства. т. 1.М., 1986г.
5. Осколков Е. Н. Нужно ли была коллективизация в СССР? См.: История России в вопросах и ответах. Ростов-на-Дону, «Феникс», 1999г.
6. Зеленин И.Е. Коллективизация и единоличник. 1930-е годы. См.: Отечественная история. 1993. №3.
7. Зеленин И. Е. Был ли колхозный неонэп? См.: Отечественная история. 1994.№2
Список приложений
1. Ведомость на выдачу денег членам колхоза «Степной Пахарь» (аванс в счет заработка 1935 г.) – Л. 148
2. Ведомость на выдачу аванса за 1935 г. Л. 149
3. «Список колхозников имеющих и не имеющих скота на 6 января 1934 г.»
4. Ведомость на выдачу денежного аванса членам колхоза «Степной Пахарь» в счет заработка 1935 г. – на 3 листах.
5. Протоколы бригадных и колхозных собраний колхоза «Степной Пахарь». – на 9 листах.
/ Наша работа/Всероссийский конкурс исторических работ старшеклассников «Человек в истории. Россия XX век»