Творческая работа ученицы 11 -го класса Вельгер Анны Александровны, МОУ «Июсская средняя общеобразовательная школа» Орджоникидзевского района Республики Хакасия.
Консультанты:
Селиверстова Галина Васильевна, учитель русского
языка и литературы,
Сиротинина Галина Емельяновна, учитель русского языка и литературы,
Лалетина Светлана Михайловна, библиотекарь школы.
Июс, 2006 год
Родина... Как часто мы слышим это слово: в нашей обычной речи, на уроках литературы, истории. Сколько поэтов, писателей, художников воспели в своих произведениях прекрасную нашу землю - Россию. Обращаясь мысленно в глубину веков, мы слышим голоса великих русских князей: «За Русь святую!». Мужественно и гордо защищали нашу страну обычные люди от нашествия французов, в годы Великой Отечественной войны от фашизма. И вновь звучали священные слова: «За Родину!». Все это о моей огромной и самой лучшей стране — России. Слово «Родина», на мой взгляд, родственное слову «родить», то есть земля, которая нас родила. У каждого из нас есть место, где мы родились, выросли, где живут наши друзья, родители, близкие - дорогой уголок земли.
Я родилась и живу в необыкновенно интересном и красивом поселке - Июсе, рядом с которым находится самая настоящая космическая обсерватория древнего человека — наши горы Сундуки. Как и несколько тысяч лет назад люди прирастали душой к этим прекрасным местам, так и наша семья уже не один десяток лет живет в Июсе. Здесь есть чем гордиться и любоваться. Это прекрасные луга возле реки Июс, карьеры с чистой, прозрачной водой, черемуховые заросли по берегам Черной речки и Июса.
Особенно хорош наш Июс летом: красиво. А какая вода в карьерах! А как прекрасна гряда Сундуков, у подножия которой и раскинулось село! Из окна моего дома виден сам Сундук. Так и хочется посмотреть, не открыта ли «крышка» его — не поднимется ли поэтому ветер, как гласит одна их хакасских легенд о нем.
Село родное, милое раздолье.
Всегда, во всем тебя я узнаю.
В тиши вечерней,
В крепком летнем зное
И в избах, утопающих в саду.
Здесь все обычно, просто и знакомо
И дышится легко и глубоко.
Здесь годы лучшие мои проходят,
Здесь родилась я, здесь живу, расту.
И лучше моего села родного
Нигде, пожалуй, в мире не найду
Июс на карте Республики Хакасия — это маленькая точка, находится она между реками о Белый и Черный Июс. Но само село большое, раскинутое широко и привольно вдоль железной дороги. Это моё родное село, моя малая родина. На первый взгляд, оно ничем особенным не выделяется из многих других сел вокруг. Но для меня оно самое лучше на земле: я здесь родилась, «я здесь живу, расту», — пишет в своей работе Лалетина Юля. «Мне всегда было интересно, что обозначает название села, и стала искать, а почему, собственно, Июс? Откуда такое название?
Может, по названию реки? Стала читать литературу, спрашивать старожилов. Но конкретного ответа не нашла, зато узнала, что есть легенда хакасского народа о Белом и Черном Июсе»:
Давным-давно там, где сливались Белый и Черный Июс, сто восьмидесятилетний глава кызыльского народа по имени Хызылах вместе со стариком Хурулдаем стояли на горе и смотрели вниз.
- Ну, старик Хурулдай, как назвать эти реки?
Хурулдай в ответ:
- Давай зачерпнем из той и другой реки воды и вскипятим отдельно в двух котлах. Тогда и назовем.
Они развели костер и поставили на них два котла с водой, взятой из каждой реки. Когда вода в них начала закипать, они увидели, что в первом котле белая накипь появилась, а в другом — черная накипь выступила.
Хурулдай говорит:
- Ну вот, Хызылах, видишь, в первом котле белый жир (юс), в другом - жир черный. Так пусть эти реки называются так: одна — Белый Июс, другая - Черный Июс.
Тогда Хызылах диву давался мудрости старика:
- Да Хурулдай, ты и впрямь мудрый человек.
С тех пор эти реки стали называть Белый Июс и Черный Июс.
Рядом с селом красивой грядой расположились Сундуки, известные теперь в научном мире далеко за пределами Хакасии.
Одно из первых исторических упоминаний о Сундуке мы нашли в газете «Хакасия». В ней рассказывалось о первом исследователе земли хакасской Данииле Готлибе Мессершмидте. В 1716 году ему предложил поехать в Хакасию Петр I, чтобы узнать как можно больше о только что присоединённых к России сибирских землях. Путешествие Мессершмидта продолжалось очень долго: более семи лет он ездил по хакасским степям, изучая этнографию и фольклор шорцев, кызыльцев, качинцев, сагайцев, бельтыр. Путь был удивительным и интересным. Везде его встречали приветливо. Особенное впечатление на него произвели встречи на Июсской земле. Удивительно описывает он в «Дневниках» гору Сундук: «Мы увидели своеобразную скалу, довольно высокую, в форме конической башни, которая, казалось, не имела никакого соединительного звена с другими горами. Но на вершине этой башни была плоская площадка, как будто искусно выполненная рукой мастера».
Да, действительно, учёные, работающие на Сундуках, доказали, что третьему Сундуку придали форму лица. Художник Жалковский нарисовал этот Сундук так, как он выглядел в то время. На нём все геометрические параметры измерения различных циклов прохождения Луны и Солнца.
Благодаря стараниям, научному подвигу академика Виталия Епифановича Ларичева и его команды, представлявших Новосибирский институт археологии и этнографии, мы многое узнали об этом археологическом памятнике. Двадцать восемь лет кропотливой научной деятельности посвятил он Сундукам. Ему уже восьмой десяток лет, а он может говорить о Сундуках часами. Это его любимое детище. Выдержал за эти годы многое: насмешки, унижения, обвинения в лженаучности. Все выдержал, во многом благодаря жене, а также понимая, что когда рождаются «новые идеи - искры летят».
Ради чего все это было? По мнению Ларичева и его единомышленников, Сундуки - это древнейшая обсерватория, откуда велось наблюдение за ночными и дневными светилами, звездами. В своих работах (их больше 30 книг, множество статей) Ларичев доказал, что много тысяч лет назад человек не был темным, озабоченным лишь добычей пропитания и своей безопасностью, а был «homo sapiens» в не меньшей, а может далее в большей степени, чем сейчас, ибо вся земная жизнь была тесно связана с небом. Он доказывал, что люди даже рождение детей планировали согласно астрологическим прогнозам, чтобы человек родился в благоприятное для него время и жил достойно. Ларичев утверждает, что о мифической мировой горе, будто бы расположенной на Северном полюсе, ученые знают давно (по преданиям это изначальная земля, самые великие и самые древние боги — отсюда, и первые люди появились здесь), а вот Сундуки - это мировая гора для данного региона. И чтобы доказать это у ученых есть достаточно сведений. Совместно с астрономами, геодезистами они доказывают, что Сундуки — это жреческий храм, здесь была древнейшая обсерватория и не надо ехать в Англию, чтобы изучать прошлое, понять его, спрогнозировать будущее. Это «комплексная система астральных» по своему (научному) назначению святилищ (храмов) с многочисленными кумирами, с изображениями самого разного свидетельства (сюжеты сражений, охоты на диких животных, взаимоотношения злых и добрых духов, связь небожителей с людьми на земле и их душами в преисподней, рисуночная запись астрологических формул (линейно-угловых шаблонов) и основополагающих в астрономии значений, определяющих полюс Мира, эклектику, прецессию, угол Земной оси к орбите, точки восходов и заходов небесных светил на дальнейшем (нулевом) горизонте по отношению к меридиану...
В этот комплекс входит не менее сложная и хорошо отработанная по древним канонам сеть мемориальных сооружений (могильники, стелы, изваяния, курганы, валы, каналы, выломы в скалах, визирные плиты) на полигоне древних звездочетов — жрецов.
Каждый из этих составных, входящих в комплекс, доказывает, что человек рано осознал свое предназначение быть соавтором природы в создании астрономических обсерваторий на Сундуках — 350 столетий здесь шла интенсивная работа жрецов – звездочетов. Прочность камня позволила сохранить следы Предка в относительной целостности, остается лишь суметь прочесть эти следы.
Суть исследовательских поисков экспедиции заключалась в разгадках таинств первобытного «пещерного» творчества. Теперь уже современный художник — исследователь творит в соавторстве со своим коллегой, жившим 35 тысяч лет назад. Такого давнего времени не могли себе представить и авторы Библии. Если учесть, что путь человечества определен ныне наукой в 3 и более миллионов лет, быть может, на Сундуках тоже отыщутся когда-нибудь следы человека столь фантастической давности. Но ясно одно, что все мировые религии не рождались на голом месте. Корни земных цивилизаций, как и само Древо Познания они (члены экспедиции Ларичева) отыскали для себя на наших Сундуках. И мечтают своей будущей выставкой утвердить приоритетное право на реальность факта: начало всех начал находится здесь, на этой ключевой точке Евразии, на окраине нашего села. И не нужно по этому поводу ставить бетонное изваяние. Оно поставлено самой Природой на макушке 1-го Сундука, как главный путеводный знак для всей истории человечества.
Самое интересное для нас в изучении документов экспедиции Ларичева было их утверждение, что открытие археологических памятников на Июсских Сундуках с позиций палеокосмографии дает возможность полного опровержения теорий о превосходстве одних рас над другими по антропологическим признакам. Определяющим фактором в этой проблеме является интеллектуальный уровень и духовное развитие человека, оставившего на Земле объекты творческого созидания. К сожалению, о сибирских истоках арийской цивилизации доказательно говорить можно лишь ныне, хотя уже в начале XX века немецкому археологу Альфреду Сальмони было видно, что в кроне родословного древа человечества, выросшем на Сибирской почве, переплелись ветви угрофиннов, англосаксов, германцев и славян. В своей статье о древнем Сибирском искусстве он писал: «В древности, несмотря на различие рас, степная полоса Северной Азии и Южной России составляла одно культурное целое. Это был как бы культурный мост между Востоком и Западом». (Гамбург, 1929 г.).
Народы индоевропейской расы неоднократно проходили громадную территорию от Охотского моря до Балтики, исколесили Евразию вдоль и поперек, но центром их изначальной прародины все-таки были Июсские Сундуки. Краеведческий интерес к уникальности древностей Июсских Сундуков послужит свидетельству об успехах Земного Разума в самые отдаленные от нас эпохи.
Сундуки - это гряда из пяти расположенных последовательно друг за другом «сундуков», каждый из которых уникален. К примеру, четвёртый Сундук - это архитектурный ансамбль, громадный культурный пласт, который требует пристального комплексного исследования архитекторов, астрономов, историков, фольклористов: именно на нём — считает Ларичев В.Е., с восточной стороны расположен храм — святилище. Учёные предполагают, что рисунки, найденные на нем, относятся ко второму-третьему веку до нашей эры. Художник Жалковский передал нам на хранение свои картины, книги с расшифровкой наскальных рисунков. Он рассказал нам об уникальной хакасской находке - Ачинском жезле - календаре (16 тыс. лет до н.э.) и бронзовом жезле астронома. Жезл этот в подвешенном состоянии с точностью до десятой градуса фиксирует широту Июса. Наблюдая за Солнцем и Луной через систему отверстий, жрец мог определить время суток, которое тогда делилось на 22 «часа». Этот жезл один из предметов Июсского клада. Он принадлежал Шаману. По версии ученых мы можем сделать вывод, что человек древне¬каменного века умел изображать не только богов и демонов, но и записывать угловые формулы. Для наших предков весь мир был полон духов: камень, о который человек споткнулся, рана, нанесенная диким зверем, болезнь, неудача - все это рассматривалось как результат действия злых сил. Против них надо было быть настороже, их надо было умилостивить жертвой или обезвредить заклинанием. Старинный охотник знал травы и снадобья, способы лечения. Все это относилось к древней магии, являлось попыткой человеческого сознания уловить связь и причинность явлений и предметов. Складывалась целая система человека и природы. Её цель — овладеть этой природой, увеличив её полезность и уменьшив вред. Складывались нормы и принципы группового поведения людей, определились надличностные «святыни». Одной из таких святынь считают подножия Сундуков. Здесь наш предок лечился, очищался, набирал сил. Вот уже несколько лет к нам приезжают шаманы Тувы, Хакасии, Турции, Алтая, чтобы провести обряды. Ларичев В.Е. говорит: «Я влюблён в Сундуки и всё, что связано с ними и действительно ощущаю, что жизнь на Земле началась именно отсюда. Думаю, вполне возможно, что она была внесена из Космоса. Здесь чувствуешь глубокую древность этого места и приближённость ко Вселенной».
Пусть предок жизнью жил полузвериной,
Но мы его наследьем дорожим.
Он не умел горшки лепить из глины,
Боялся духов, выдуманных им
«А вот доставал из-за пазухи этот первобытный «дикарь» угловой измеритель, изготовленный по законам «золотой гармонии». Древний человек сам до всего додумался, все изобрел и познал законы Природы. Фантазия его оказалась неиссякаемой. Имея в своей биографии такого предка, человечество и ныне должно быть достойным его величия», - говорил В.Е.Ларичев.
В своей работе мы хотим показать, что Июс славен не только историческим памятником, но и интересными людьми, известными в Республике. На этой земле живут самые дорогие для меня люди — мои родители, моя бабушка, мои друзья. Здесь мой дом, моя школа, мои любимые учителя.
А сколько интересных людей живет у нас в селе! Далеко за пределами нашего района знают передовиков производства, таких как Гринцев Иван Иванович, который всю свою жизнь посвятил селу, прославил его трудом своим, имеет много правительственных наград, в том числе и орден Ленина; Нефедов Тимофей Иванович - участник Великой Отечественной войны, один из первых поселенцев, строитель железной дороги, награжденный тоже многими орденами и медалями. Он приехал в Хакасию из Калининградской области, влюбился в эти края и остался жить на этой земле; Зименко Петр Савельевич, заслуженный агроном России, внесший огромный вклад в развитие сельского хозяйства в Хакасии; династии семей железнодорожников Марейкиных, Фатиных, Рачковских, Ильиных; учительские династии семьи Вейцель, Царевых, Лалетиных; это Сабурова Валентина Павловна - учитель начальных классов, отличник народного образования, племянница известного поэта Хакасии Ивана Григорьевича Котюшева, о котором хотим рассказать.
В жизни каждого народа есть люди, которые своим творчеством волновали и будут волновать воображение и сердца их ценителей. Они всегда оставляли заметный след в истории. Среди таких людей и наш земляк Иван Григорьевич Котюшев. Когда я заинтересовалась его судьбой, то столкнулась с тем, что биографических данных о нем практически нет нигде. Мы решили собрать о нем материал. И, естественно, обратились к его родственникам. И вот, что мы узнали.
Он родился в августе 1919 года в улусе Нумурткиных Усть-Фыркальской волости Минусинского уезда, Енисейской губернии (по другим источникам 15 сентября 1919 г. в аале Котюшевых Ширинского района, на берегу реки Белый Июс). «В семье Котюшева Гаврилы Ивановича было шесть детей: три сына (Павел, Василий, Иван) и три дочери (Мария, Евдокия, Аксинья), - рассказывает племянница Ивана Григорьевича Сабурова Валентина Павловна. Она учительница начальных классов, ныне находится на заслуженном отдыхе. - У Гаврилы Ивановича был брат Григорий Иванович. Он был женат, но детей не имел. Посоветовавшись с женой, попросил Григорий Иванович у брата его дочь Марию, которой было 8 лет. Семьи жили в разных половинах дома, а двор и ограда — общие. Машенька каждый день видела из окна свою маму, отца, братьев и сестер. Сильно скучала, часто плакала. Тогда-то и решилась судьба пятимесячного Вани, его тоже отдали в этот дом.
Вскоре Григорий Иванович перевез семью в село Усть-Коль, где Иван получил начальное образование. Но недолго жил Иван в семье дяди. Он осиротел дважды: и отец, и дядя умерли один за другим. Мачеха вскоре вышла замуж, и Иван с Марией вернулись в родную семью. Они помогали старшим по хозяйству: пасли телят, овец, ухаживали за птицей.
Не была благосклонна судьба будущего писателя к нему и в дальнейшем. Род Котюшевых попадает, как и многие другие состоятельные семьи в России, под раскулачивание. Волею судьбы Иван оказался в одиночестве, связь с близкими была потеряна. Он строил свою жизнь самостоятельно, жил уединенно, практически ни с кем не общаясь, много читал, любил природу. С 13 лет работает секретарем с/совета, счетоводом в колхозе. С 1938 года работает корреспондентом газеты «Хызыл аал». Большую часть жизни прожил в Абакане. В нашем селе еще остались люди, которые помнят его.
Один из них Орлов В.П. Он вспоминает: «Помню Ивана Григорьевича с начала сороковых годов. Он уже был известным поэтом. Мы с моим другом Иваном Сукиным часто бывали у него дома. Иван Григорьевич очень много читал, писал, любил ходить на природу. Нас привлекал велосипед (тогда в деревне это было редкостью), он висел в доме на видном месте — на стене. Поскольку Иван Григорьевич был инвалидом (он в детстве упал с дерева, ушиб колено. Когда обратились к знахарю, было уже поздно), то велосипедом никто не пользовался. Мы выучились на нем кататься, пробовали учить и Ивана Григорьевича по его просьбе, но ничего не получилось: больная нога не дала возможности осуществить его желание. Помучившись, Иван Григорьевич подарил его нам. Мы были счастливы, целыми днями катались на нем. На этом велосипеде научилась ездить вся деревенская молодежь. Иногда вечерами Иван Григорьевич читал стихи на Хакасском языке.
Иван Григорьевич был старше, но нам было с ним очень интересно. Он много читал, любил природу. Мы с ним обходили все окрестности. Он мог часами наблюдать закат с самой высокой горы «Сундук», сидеть на берегу Черной речки, слушать её тихое журчание. Об этом же говорят и Лалетина Валентина Дмитриевна, Пучкина Любовь Александровна. Они отмечают, что Иван Григорьевич был очень скромен, трудолюбив. У него было огромное желание показать людям свое видение природы, свое понимание взаимоотношения природы и человека. Другим качеством характера Ивана Григорьевича было умение слушать. Сам он был немногословным, но рядом с ним и молчать было интересно, чувствовалось взаимопонимание, слияние настроений. И многие люди к нему тянулись.
Большую часть жизни Иван Григорьевич прожил в Абакане. И все, кто знал его, кто приходил и приезжал к нему, родственники или знакомые, отмечали, что он постоянно сидел за столом, писал и писал.
Первые стихи Ивана Котюшева появились в 1938 году. И с тех пор он активно участвует в литературной жизни области, пишет стихи, поэмы, рассказы, выпустил несколько сборников. В Москве издан сборник его стихов на русском языке «На новой улице».
Первые его опыты были еще незрелы, а порой и примитивны. Однако поэт приобретал навыки письма, развивал свое поэтическое мастерство.
Известной творческой зрелости достигает Иван Григорьевич в послевоенные годы. С расширением жизненного и культурного кругозора приходит к поэту и умение глубже понимать многообразие явлений жизни, тоньше разбираться в мире человеческих чувств и мыслей. Вместе с этим совершенствуется мастерство владения словом, поэтическими образами, расширяются приемы наглядного и конкретного изображения жизненных явлений. От этических песенных традиций творчество Котюшева развивается в сторону реальной конкретности, внутренней емкости, поэтической мысли.
Творчество его развивается в традиционном для хакасской поэзии русле. Отталкиваясь от конкретных явлений жизни, поэт создает поэтически свежие стихи о новых явлениях. Конечно, характерный для всех хакасских поэтов, мотив противопоставления прошлого и настоящего присутствует и в творчестве Котюшева. Обращаясь к теме прошлого, поэт с большой сердечной болью рассказывает о жизни своих отцов и дедов, бедняков и пастухов. Горечь и сожаление испытывает поэт на безотрадную жизнь простых людей, и в то же время восхищается мудрой простотой народа. Наиболее ярко, реалистично показано противопоставление прошлого и настоящего в стихотворении «Деду Илье», своим эпическим звучанием больше напоминающем поэму. Монолог лирического героя — это его обращение к ушедшему из жизни деду Илье, которого бай «раньше времени... в сырую закопал могилу...». Монолог построен на двух временных уровнях — прошлое и настоящее. В прошлом — это жизнь деда Ильи - батрака и хайджи. Дед Илья — батрак «знал лишь рабство, голод и трахому».
Тяжела была жизнь бедного хайджи, но не сгибал он ей своей спины перед богачами и вступал с ними в борьбу:
Но ты в борьбе не ведал страха,
И, вправду сердцем говоря,
Врага разил стрелой тахпаха,
Ты пел о мужестве борьбы,
Хакас — батрак, тебе внимая,
В предчувствии иной судьбы
Великий гнев копил на бая
Не удалось дожить деду Илье до счастливых дней, и не увидел он новую прекрасную жизнь. Не увидел то, «к чему родной народ ... мудрым словом звал когда-то» непокорный хайджи. На земле, отданной народу, «правит трактором ... правнук», «колышется пшеница» вместо ковыля и бурьяна, пасутся колхозные стада, а окрестности оглашает «гул паровозный». Но благородные потомки никогда не забудут «лучшего сына народа», своего смелого хайджи, который пламенным словом разил баев. Прошлое в стихах Котюшева рисуется в мрачных тонах, передается с интонацией грусти, с чувством, сострадания к предкам: «Земля спала под хмурым, небом», «Там скорбь охотник в сердце нес, как в сумке нищий корку хлеба». Сопричастность к прошлому своего народа поэт чувствует всегда, гордится ею, радуется тому, что он, как представитель древнего рода, дожил до счастливых времен: «Я сын такой страны, такого века, что вздумаю — и на Луну взлечу».
Человеческая память бережно хранит все завоёванное и выстраданное. Тяжелое прошлое хакасов болью в сердце передается современнику. Эту связь веков И.Котюшев показывает в стихотворении «Моё открытие».
В картине И.Сурикова, запечатлевшей коневодов-степняков за обычным для них делом, поэт разглядел знакомые черты в лице одного из кочевников:
Мать говорила, весь в отца я вышел.
Мать, взгляни-ка! Вот портрет отца...
Так в творчестве Котюшева намечена линия связи поколений, связи древней культуры с современной.
В лиро-эпическом же жанре написано стихотворение «Встреча с озером. Беле». Герой в теплой задушевной беседе вспоминает о своем отце, выражая горячее сочувствие неизбывному горю бедного табунщика:
Я пришел к тебе вспомнить былое,
Что прошло непогодой суровой.
Ты еще не забыла, пожалуй,
Как у самого лютого бая
Пас коней мой отец исхудалый,
Головы перед ним не сгибая
Тяжелому прошлому поэт противопоставляет новое, использует традиционные средства видоизмененной народной песни хакасов, широко сочетавшей поэтические краски со страстной публицистической интонацией:
Верил он, что минует несчастье
И заря разгорится под ним.
Видишь? В небе, распахнутом, настежь,
Всходит солнце, как алое пламя
Стихотворение «Богиня Ымай» связано со словесным искусством народа, но это и его личное творчество. Здесь фольклорные мотивы служат только точкой опоры и вдохновляющим источником. С затаённой грустью поэт говорит о назначении богини Ымай беречь младенцев. Но в голодное время, в разгар эпидемий, в другом проявлении народного горя она не появляется в юртах хакасов: «Оставался малыш искалечен или в гробик тесовый клали его».
«Что в ней толку?» - сомневались матери в Ымай. «Пуста у богини рука» - убеждались многие.
Концовка стихотворения иронична. Она выдержана в коротких «рубленых» фразах, призванных подчеркнуть основную мысль поэта: с прошлым уже сейчас навсегда покончено, а впереди новые достижения, ясные признаки будущего:
Нету богини. Ымай сбежала.
Невтерпёж в нашей светлой жизни ей.
И старуху понять я могу, пожалуй,
Медсестер испугалась, ни то что врачей
Но было бы несправедливым односложно определять отношение поэта к прошлому своего народа. Иногда оно проявляется с неожиданной стороны и заставляет по-новому оценить смену веков. Примером тому служит стихотворение «Вышитые рукавицы»:
Многие с тех пор минули годы...
Порвалась подкладка, вытерт плис.
Но на вышивке шелков разводы
Никаким, невзгодам, не сдались
Древнее искусство вышивания рукавиц вызывает радость эстетического наслаждения у современников, удивляющихся мастерству ткачества, крашения ниток, выделки овчины.
Кто она, художник нежный, строгий?
Где взяла такую красоту?
Другой пример неординарного отношения поэта к прошлому встречается в стихотворении И.Котюшева «поколение Теи». В нем. дан образ неуёмной, богатой, своенравной красавицы, которую укротил человек.
Тея сопротивлялась наступлению: «вскидывала до небес живые кедры», «буйно грозы проливала, гром и молнии сеча», «вьюгами полосовала», пугала человека труда бездорожьем и разливами. Все оказалось бесполезно:
У Теи взяли мы железо,
Как брали хлеб у кулаков
Это сравнение с героическим прошлым оправдано: и в современной действительности продолжаются бои за светлое будущее человечества.
В этой борьбе неизбежны потери и утраты. В стихотворении «Курган на дне моря» поэт скажет:
И вот я приехал к древнему кургану.
Из камня бабы спят на нем.
Из камня бабы спят на нем.
И жаль мне баб и холм. Ведь в море канут
Вновь перед нами образец своеобычного отношения поэта к уходящему. Сожаление автора стихотворения понятно: курган несет на дно морское тайны культуры древнего народа. Котюшев пытается подавить в себе эту жалость: «Ну что ж! Пуская один идет на дно», но здесь поэт не искренен. Об это свидетельствуют его стихи.
Ему дорог «отживший свой долгий век» простой дом из бревен («Деревянный дом»), исчезает с земли еще одна незатейливая добротность постройки коренного архитектора-саморока. Дом уносит с собой самобытность, семейные традиции, частичку истории села. На месте снесенного дома встанет со временем большое и красивое современное здание, но их будет много одинаковых. Обращаясь к будущим жителям новых домов Котюшев призывает не забыть прошлое:
Помни всё же:
Здесь знал человек
Труд, и отдых, и горе, и радость
Вот что особенно дорого поэту. Своё доброе отношение к людям ему хочется передать молодому поколению.
Самые теплые и взволнованные строки поэт посвящает картинам природы. Читая стихи Котюшева, мы живо ощущаем хакасскую природу, пейзаж конкретной реки или озера, тасхыла или тайги, запах степей, аромат лугов, дыхание гор. И это неслучайно, ведь поэт вырос на берегу буйного Июса. Здесь начал писать он свои стихи, писать о родных местах, о том, как преобразилась земля дедов и отцов, как еще краше, величавее стала жизнь на ней. Вот почему природа вдохновляет его на поэтические размышления.
В стихотворении «Вечер на реке» образные видения напоены ночным ароматом, свежим, чарующим дыханием ночи и сливается с общим эмоциональным строем лирического стиха. Это и «веселый вечер в гостях у реки», «звезда, упав, в речной воде лежит», «травы и хлеба шумят степенно», а рядом, «к речушке нежно льнёт речушка», и «тальник лохматый вышел к повороту».
Мы верим, что поэт искренне стремится передать величие и красоту, вызвать у читателя определённые чувства и переживания. Поэтому природа полна движения, запаха, красок, она оживает у поэта, просто и непринужденно перекликается с человеческими настроениями, напоминает о человеческой жизни.
Обращаясь к горе Онно, поэт вспоминает своё детство. Отсюда образы — впечатления:
О вершина Онно!
Ты над степью царишь,
Отовсюду видна вдалеке...
Ты в апреле покрытая снегом стоишь,
Словно девушка в белом, платке.
Как любимую девушку бросить.
Как смогу я расстаться с тобой,
Часть великой отчизны —
Вершина в снегу
Над степной стороной голубой
В стихотворении «Рябчики», состоящем, из восьми строк, проходя по полю, поэт замечает птиц. Их до этого не было. Они обычно живут около леса. А леса здесь раньше не было, поэтому птицы нашли приют в колхозных садах. Так в поэтическом движении лирических суждений дорисовывается картина преображения природы.
Как видим, природа предстает в стихах не в фотографическом, воспроизведении, а в вечном движении и обновлении.
Зорким глазом охотника подмечает поэт тонкие, едва уловимые перемены в потаенной жизни степи на утренней заре. Так, в стихотворении «Утро на лугу» он замечает и то, как «на водной глади костяное лицо луны виднеется», и как «в последний раз мигают звезды», и как утки «с кряканьем тянут к озеру встречать рассвет». В основе стихотворения — динамичная картина летнего утра в степи в канун сенокоса. Прекрасна природа степной Хакасии во время буйного цветения трав. Радостно и весело работается колхозникам на сенокосе:
Люблю в степи встречать восход,
Начинать трудом желанным утро.
«Вдвое счастлив, кто с зарей встает», -
старики говаривали мудро
В пейзажной лирике Котюшева природа изображена в самом близком сопряжении с человеком труда, украшающим своими руками поля и пастбища, ставящим всё сущее на земле на службу человека:
Спичками большими чиркнул гром,
Раскурил за тучей самокрутку,
Закричал дождю, сердясь не в шутку:
«Эй, хлестни коня! А ну, начнем!»
Гроза в степи как бы очеловечивает, приобретает национальный колорит.
В свое время литературоведы в творчестве Котюшева находили слепое следование фольклорным традициям, что приводило, по их мнению, к описательности, поверхностному, лишенному ёмкой мысли фактографическому воспроизведению частных сторон жизни. К таковым стихотворениям относили «Гусиные стаи», «Золото», «Голос с берегов Абакана».
Но я думаю, что Иван Григорьевич Котюшев выразил свое восприятие, он умел видеть красоту в обыденном, привычном, неброском на первый взгляд пейзаже. В этом он перекликается с Н.Рыленковым:
Здесь мало увидеть,
Здесь нужно всмотреться...
Этим своим умением видеть, слышать И.Г.Котюшев и близок всем. Он чутко прислушивается и слышит «щебет ласточек юных под кровлею старой», и то, как «хрустнет вдруг валежник за кустом, где чуть переступая, бродят кони» и как «звонко пляшут копытца по гальке цветной» бегущего жеребенка, как «уныло посвистывают суслики» перед грозой и «гудят признательные пчелы», а в осеннем небе курлычут улетающие на юг журавли. Он зорко подмечает «кочующего в небе жаворонка», а на земле — гусака, который после обильного летнего дождя «тропинкой мокрою … ведет гусынь», скрывающихся в тайге зверей и птиц, а на пашне - ... «важно и сонно» шагающих грачей.
Стихи Котюшева завораживают читателя красотами родной земли, сыновней любовью к ней, воссоздают неповторимый и целостный образ малой и большой Родины:
Серебром, как в сказке детской, древней,
Падают снежинки — лепестки,
А заиндевелые деревья —
Словно сгорбленные старики...
Читаем следующие строки:
На Сорском комбинате среди гор.
Как будто ряской зеленея,
Лежит красивейшее из озёр,
Что моет нам руку водой своею
(«Зеленое озеро»)
Поэт передает в «Зеленом озере» гордость за строителей, сдавших в короткий срок завод-гигант. Но рядом с этой жизнеутверждающей темой звучит еще одна, высказанная в 60-х годах, но оставшаяся такой актуальной в наше время, тема бережного отношения к природе:
Об озере зеленом не спешат
Писать поэты гордыми стихами,
А жаль, оно, как этот комбинат,
Не Богом, создано, а тоже нами
Уже в то время поэт нашел правильный угол зрения на проблемы охраны природы. В мощном наступлении индустрии он сумел увидеть издержки этого процесса обновления.
Красивейшая сама по себе природа Хакасии особенно дорога человеку, умеющему душой воспринять её краски и прелести. Только наблюдательный художник может так живописать величавость лиственничника «над Ербой — рекой», увидеть и передать прохладу капель на влажных губах оленя, показать за густотой широких ветвей приют глухаря. Поэтому так понятно бьющаяся по нервам тревога стихотворения «Погибший лес»:
Шла жизнь и деревья не ведали горя...
Но вдруг к ним пила, как беда ворвалась,
Стволы, простоявшие век на просторе,
Стонали, дрожали, на землю валясь
Котюшев глубоко чувствует неотвратимость происходящего: «Рубите и строгайте! Я знаю: так надо». Однако он далеко от мысли провозгласить жертвенность. Поэт протестует против «голой пустыни» и предлагает восстановить ущерб, нанесенный природе:
Пусть юная зелень, живая ограда
Посажена будет разумной рукой
Родина - это то, что связывает тебя кровными узами с тем, что дорого и близко с детства. Не зря говорится в пословицах: «Своя земля и в горсти мила», «Глупа та птица, которой гнездо свое немило», «Где родился, там и пригодился». Конечно, моя Родина переживает сейчас не самые лучшие времена, трудно ей, трудно людям. В деревне это проявляется особенно остро и заметнее. Например, в нашем селе-совхозе когда-то было около пятидесяти тысяч голов овец, сейчас не наберется и двух тысяч, конефермы нет уже совсем, уменьшается и поголовье крупного рогатого скота. В запустении и поля, совсем недавно окружавшие село со всех сторон. Нет работы. Но я все же верю, что страна встанет на ноги, сможет занять достойное место в мире, станет уважаемой. Иначе не может быть, ведь ее вековые традиции, ее историческое своеобразие нельзя уничтожить никем и ничем. В этом я уверена. И вместе со страной возродится мое село. Ведь живут и страдают, надеются на лучшее и трудятся прекрасные люди, умеющие любить, работать и отдыхать.
«Я очень горжусь тем, что родилась на такой благословенной Земле и получила возможность сердцем прикоснуться к истокам прошлого моей малой родины. Я поняла глубокий смысл слов, услышанных когда-то где-то, что «красоту земли можно только сердцем разглядеть», четко осознала: я хочу, чтобы село мое продолжало жить, чтобы оно радовало живущих в нем людей все новыми и новыми открытиями. Место, на котором оно расположено, уникально».
Не исчезай, мое село,
Твой берег выбрали селяне.
И ты в него в судьбе назло
Вцепись своими тополями.
Прижмись стогами на лугу
И не забудь в осенней хмари:
Твое село, как «Слово о полку»,
В одном бесценном экземпляре.
1. В.Жалковский. «По канонам древней космографии».
2. В.Жалковский. Материалы к выставке. Хакасия, 2001 год.
3. В.Ларичев, В.Жалковский. Макетный блок материалов к музейной экспозиции
«Древнейшие формулы небесной механики».
4. П.Троякова. Мифы и легенды Хакасии. Абакан, 1995 год.
5. К.Антошин «У истоков жизни». Красноярск, 1981 год.
6. В.Литвинова. «Современность лирики И.Котюшева». Абакан, 2000 год.
7. Поэзии Хакасии. Москва, 1955 год.
/ Наша работа/Всероссийский конкурс исторических работ старшеклассников «Человек в истории. Россия XX век»