Управление образования администрации Шушенского района.
Муниципальное образовательное учреждение
Шушенская общеобразовательная средняя школа №1.
ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКАЯ РАБОТА
Выполнила: Лазарева Надежда Юрьевна
ученица 11 «А» класса муниципального образовательного учреждения
Шушенская общеобразовательная средняя школа №1
Руководитель: Фисунов Сергей Семенович
учитель истории муниципального образовательного учреждения
Шушенская общеобразовательная средняя школа №1
Шушенское 2007 год
Введение
Часть 1 Морозов Евгений Юрьевич
Часть 2 Крюков Александр Валерьевич
Заключение
Литература
Афганистан… При упоминании об этой стране у большинства жителей России и у жителей многих других стран сразу возникают ассоциации с советско-афганской войной 1979 – 1989 гг. Почему так, всем известно: вступление советских войск в Афганистан потрясло весь мир. Возникли споры, дискуссии, в основном направленные на обсуждение самого решения советского правительства ввести свои войска на территорию Афганистана, которые продолжаются и сейчас.
Существует очень много мнений по поводу этой войны, но главенствующее (которого придерживались и придерживаются американская пресса и исследователи) заключается в том, что СССР надеялось отнюдь не на то, чтобы «по-братски» помочь стране на пути развития социализма, усмирив оппозицию (как утверждало само советское правительство), а на то, чтобы поработить Афганистан, за который Россия боролась еще в начале XX века, чтобы война имела (в тайне от всех) колониальный характер.
Ведь Афганистан – богатая страна (не экономически, конечно). «Каспийский регион, к которому Афганистан обеспечивает стратегический доступ, содержит приблизительно 270 млрд. баррелей нефти, что составляет около 20 процентов доказанных мировых запасов. На его территорию приходится также 665 трлн. кубических футов природного газа, примерно одна восьмая запасов газа планеты.
Что же касается геополитического положения страны, то оно позволяет влиять на ситуацию в Синьцзян-Уйгурском автономном районе Китая. Влиять на обстановку в центрально-азиатских государствах. Влиять на политику Ирана» . (История Афганистана с древнейших времен до наших дней./ Отв. ред. Ю. В. Ганковский. - М., 1982; стр. 99.
Захват Афганистана оказался великим соблазном для СССР (хотя не только для СССР, вспомним США!), перед которым было трудно устоять… И каков же итог? Углубление политического кризиса в Афганистане, формирование террористических группировок, которые держат в страхе все мировое сообщество, и, конечно, тысячи искалеченных жизней.
Прошло уже почти 20 лет, но пока эта жестокая и совершенно необдуманная, бессмысленная, война живет в памяти людей, афганская проблема не исчерпает себя, она будет актуальной еще очень долгое время.
Да, именно актуальность этой проблемы побудила меня написать исследовательскую работу. СССР давно уже нет, а завеса тайн войны в Афганистане стала открываться нам совсем недавно. И поэтому цель моей работы – узнать о войне не из устаревших учебников и научных книг, а от людей, которые знают о ней не понаслышке, узнать их мнения об Афганистане на момент ведения боевых действий и сравнить с тем, которого они придерживаются сейчас. Для этого я взяла интервью у людей, которые знают Афганистан по-разному: Афганистан с земли и с неба.
Также я хочу, чтобы об этих людях узнали все, а не только их родные и близкие, ведь даже в нашем поселке Шушенское мало кто знает о воинах-афганцах, живущих практически бок о бок с нами, а нынешнее поколение должно знать о них, должно видеть в них пример мужества и самоотверженности, потому что не каждый бы осмелился лететь и воевать в Афганистане.
В своей работе я также использовала фотографии, некоторые документы из личного архива, научные источники.
Наверное, каждый мальчишка былого времени мечтал стать военным, мечтал нести службу за честь своей Родины. Ведь к военным всегда относились с большим уважением и почтением, да что говорить, раньше даже девушки не хотели встречаться с теми, кто не служил в армии.
Герои, о которых пойдет речь в моей исследовательской работе, были обычными пацанами, которые даже представить себе не могли, что им придется исполнить интернациональный долг перед Отечеством…
А теперь настало время познакомиться с героями.
Морозов Евгений Юрьевич родился 5 февраля 1959 года (Казахстан, Семипалатинская область). Еще со школьной скамьи он мечтал стать военным, но мечтал не просто отслужить в армии, он хотел быть танкистом (пр. 1).
В школе Евгений Юрьевич, как и многие ребята, был и октябренком, и пионером, а затем и комсомольцем. Он всегда принимал активное участие в классных и общешкольных мероприятиях таких, как сбор металлолома и макулатуры, изготовление и развешивание скворечников, а также был командиром отряда, взвода на военно-спортивных играх («Зарница», «Орленок»).
По окончании 8 классов Евгений Юрьевич первым делом отправился поступать в военное училище. Успешно выдержав все экзамены, ему оставалось пройти только медицинскую комиссию, но, к сожалению, она оказалась самой «коварной ловушкой», которую он преодолеть не сумел, как и многие другие. Как говорил нам Евгений Юрьевич: «Ее [медкомиссию] не могли пройти даже самые спортивные и здоровые ребята».
Провал с поступлением очень разочаровал Евгения Юрьевича. После этого ему пришлось поступить в первое попавшееся заведение (куда ему было все равно). Этим заведением оказался с/х техникум, где он учился на механическом отделении.
Все эти долгие годы обучения в техникуме Евгений Юрьевич вспоминать не любит: учеба не шла, ничего не складывалось, а всему виной была прежняя мечта стать военным. Все это время Евгений Юрьевич скорей хотел попасть в армию.
И вот настал долгожданный момент в 1977 году: ему исполнилось 18 лет, и в октябре того же года Евгений Юрьевич был призван в армию. Первоначально он попал в состав советских войск, находившихся в то время в Германии.
Два года прошли, настало время определять дорогу, по которой идти дальше. Этот выбор для Евгения Юрьевича оказался более чем прост – он остался служить. Как он рассказывал при встрече: «Послужил – понравилось! Я всегда знал, что армия – это мое».
Оставшись в армии в чине прапорщика (1979 год), Евгений Юрьевич был направлен на службу в г.Выборг. Там дослужился до старшины дивизиона.
К тому времени (1979 год) советские войска уже были введены на территорию Афганистана. О начале советско-афганской войны, по словам Евгения Юрьевича, знали практически все, но никто не вдавался в подробности.
И вот однажды (это был уже 1984 год) в воинскую часть, где служил Морозов Евгений Юрьевич, пришла разнарядка о том, что нужно направить одного человека на Кубу, другого в Афганистан.
«В бригаде у нас» – вспоминает Евгений Юрьевич – «было 5 старшин. Командир у нас был хороший, не стал называть пофамильно, дал возможность решить самим. И мы все вместе пришли к тому, что нужно тянуть жребий, кому ехать, а кому оставаться. Вырезали небольшие листочки, на двух написали «Куба» и «Афганистан», и каждый из нас по очереди вытаскивал свой «судьбоносный» листочек. Я вытащил «Афганистан». Быть может это и правда – «fatum», судьба». Вылет на Афганистан был назначен на 26 мая (1984 год).
Ранним утром 26 мая военные, в их числе и Морозов Евгений Юрьевич, были уже в самолете. Когда все было готово, взлетели. Через 4 часа самолет приземлился в Ташкенте, который являлся перевалочной базой. Резкий перепад температур (в Ленинграде было 14ºС, а здесь уже 40ºС), никак не отразился на самочувствии прибывших. В Ташкенте военных ждала пересадка и вылет в Кабул.
«Поднялись по трапу», – рассказывает Евгений Юрьевич – «в самолете как всегда нет никаких удобств, одни только алюминиевые откидные скамейки, которые в четыре ряда тянутся вдоль бортов. Проходы между скамьями завалены чемоданчиками, вещевыми мешками. Свободнее было возле кабины пилота.
Взлетели. Как только пересекли границу, стало ясно, кто летит в Афганистан впервые, а кто уже побывал там, возвращается в свои части из отпуска или командировки. Все новички, в том числе и я», – продолжает Евгений Юрьевич – «прильнули к иллюминаторам. Перед нами открылась удивительная горная панорама. Острые, слепящие, высокие горы, белое и черное – ледники и ущелья, все это проносилось под нами нескончаемой вереницей. Через некоторое время мы стали привыкать к новой местности, а когда подлетали к Кабулу, мы и вовсе забыли про то, что совсем недавно взбудоражило наше сознание, и уже тихо разговаривали друг с другом.
И вот самолет начал снижаться, вкручиваясь в узкую долину Кабула. Сели. И мы уже стоим на Кабульском аэродроме. Таким я увидел Афганистан в первый раз!» – окончил Евгений Юрьевич.
Потом, как он рассказывал, их опять посадили на самолет и отправили в Кундуз (пр.2).
Евгений Юрьевич служил в провинции Кундуз (на юге провинции) старшиной роты 201 дивизиона (пр. 3). В его роте не было ни одного солдата-изменника Родины за все время службы. Хотя, как вспоминает Евгений Юрьевич, предателем советский солдат мог стать и поневоле.
Как-то раз был такой случай (январь 1985 г.) Батальон (пр.4), в том числе рота Евгения Юрьевича, вместе с военными афганцами ходили на операцию, недалеко от города Мазари-Шериф. В результате операции им удалось взять группу душманов в плен и несколько трофеев (пр.5). Когда проводили допрос, выяснилось, что главарь душманской группы – молдаванин (хорошо говорил по-русски). Оказалось, что он попал в группу моджахедов насильно. «Солдат», – начал Евгений Юрьевич – «рассказал, что после неудачной операции и перестрелки, его захватили душманы, долго держали без пищи, сильно били, а потом в форме пощады предложили вступить в свою банду, но он отказался, за что они продолжали его держать в плену, не давая и крошки хлеба и жестоко избивая. В конце концов, угрожая расправой, душманы надавили на солдата – он согласился. В первый раз, когда они вывели его на «задание» (обстрел советской колонны), солдат старался мазать и даже вообще не стрелять, за это получил очередную порцию побоев. После этого он сломался окончательно, а деваться было некуда, человек, как говорят, ко всему привыкает. Когда же попал в плен к нам, в его глазах были и раскаяние, и отчаяние, и в то же время радость». Вот такая непредсказуемая и противоречивая война!
Да, Евгению Юрьевичу повезло, что в его роте (пр.6), не было слабовольных предателей, ведь от этого зависит безопасность окружающих, более того 4 солдата из этой роты стали Героями Советского Союза. Кто знает, может это заслуга этих конкретных людей, а может Евгения Юрьевича, который смог поднять командный, боевой дух своей роты.
С особым теплом Евгений Юрьевич вспоминает рядового свой роты Колю Маняхина (пр.7) Он очень помогал Евгению Юрьевичу в первое время, чему-то даже обучал (особенно как вести себя на высоте). Евгения Юрьевича не смущало то, что какой-то рядовой солдат учит его, старшего по званию. Ведь чем лучше подготовка, – говорил Евгений Юрьевич, – тем больше вероятность, что в тебя в первый же день не попадет какая-нибудь шальная пуля, которая, может быть, предназначалась для другого.
Евгений Юрьевич рассказывал, что очень часто солдаты, но только не в его роте, видимо, для смелости, употребляли наркотики, а потом они спокойно шли в бой. Бывало это и становилось причиной гибели, некоторые солдаты остались калеками.
В целом около пятидесяти процентов потерь – это результат невнимательности, рассеянности, безалаберности, все чего угодно, но только не боевого воздействия противника.
Таких глупых смертей и в его роте было не мало, помнит, (это был февраль 1985 года) как двое рядовых, вышедши в город, стали вести себя, мягко говоря, неадекватно, они как дикие смотрели на людей, а потом и вовсе стали приставать к молоденьким девушкам. На востоке женщина – это святое, никому постороннему нельзя до нее дотрагиваться, они это знали, но их животный инстинкт затуманил разум. Следствие: каждый получил по пуле.
В апреле 1985 года Евгению Юрьевичу дали отпуск. Родители его уже тогда переехали из Казахстана в п. Шушенское, Красноярского края.
Родителям Евгений Юрьевич не сказал правды, о том, что служит в Афганистане, для них он находился в Монголии, в мирной стране, как им писал через полевую почту. «Моя мама, когда я приехал», - вспоминал Евгений Юрьевич, - «сказала, что видела меня в Афганистане по телевизору. Я отмахнулся, дескать, мало ли обозналась, показалось, а может так сильно похожи с тем, кого ты видела. Но она настаивала: «Нет, это был ты!» Я же продолжал упорно сопротивляться, говорил, что я же писал, что в Монголии, видишь со мной все в порядке! Тогда она успокоилась.
Но она и правда могла меня увидеть по телевизору. К нам часто приезжали военные корреспонденты. Помню, одного звали Каверзин Анатолий, ходил с нами на операции, не боялся, как-то даже попал в плен, приходилось его спасать. Что-то снимал, писал. А репортажи корреспонденты делали для телевизионной передачи «Служу Советскому Союзу», так я и попал на экран. Еще у нас была дивизионная газета, называлась «В окопе», так, что разоблачить меня можно было в два счета.
И как я ни пытался скрыть свой «обман», если, конечно, его можно так назвать, ведь я просто беспокоился за родителей и братьев, тайное все равно становиться явным. Все дело в том, что я попросил маму постирать мою форму, а из нее забыл вытащить афганский паспорт (пр.8). После этого мне пришлось признаться».
Отпуск прошел. Евгений Юрьевич возвратился в Афганистан.
По возвращении в Афганистан опять потянулись военные будни: зачистки, операции, перестрелки… Этот период службы запомнился Евгению Юрьевичу одной перестрелкой, в которой он чудом остался жив (пр.9).
Это было 25 мая 1985 года. При переходе колонны советских войск из Кундуза в Тулукан неожиданно начался обстрел. Душманы, засевшие в расщелинах скалы, подступившей к дороге, вели огонь из гранатометов по передним и задним машинам. Грузовикам, шедшим в голове, колонны, удалось уйти, а два наливника, загоревшись, сцепились между собой и перекрыли движение. Евгений Юрьевич ехал в хвосте колонны. Тут же на мине подорвался грузовик, который ехал впереди, и осколок машины чуть не убил Евгения Юрьевича. Его спас деревянный ящик, стоявший в грузовике (в нем то и ехал наш герой) и находившийся прямо на уровне головы Евгения Юрьевича. В этот ящик и попал тот злополучный осколок. Евгению Юрьевичу повезло, ведь каких-то 15 сантиметров могли решить все. Осколок был немаленький: 15 сантиметров длинной и 10 шириной. Его Евгений Юрьевич сохранил, как память о службе в Афганистане.
Окончание службы в Афганистане. Возвращение на Родину.
После той перестрелки Евгению Юрьевичу оставалось отслужить еще год. Время прошло быстро. Евгений Юрьевич рассказывал, что к концу службы у него было 12 боевых выходов на операцию, контузия и еще несколько ранений, за все время пребывания в Афганистане ни разу не болел ни брюшным тифом, ни лихорадкой, ни малярией. И вот в 1986 году он улетал из Афганистана, куда больше не возвращался. За службу всех воинов-интернационалистов в 1988 году наградили грамотами (пр.10), также медалями («70 лет вооруженных сил СССР», «воину-интернационалисту от благородного афганского народа») (пр.11).
Из Афганистана Евгений Юрьевич был переведен на свою Родину – в Казахстан. Там служил он до 1991 года. В связи с развалом СССР был переведен в г.Волгоград. Практически сразу оттуда уехал в отпуск в Шушенское. Здесь Евгений Юрьевич попал в автомобильную аварию, в которой получил серьезную травму головы. Из-за этого был отстранен от службы. Два года для Евгения Юрьевича показались вечностью, ведь служить для него, значит жить. Он стал любыми способами добиваться, чтобы вернуться в армию. «И обманами, и уговорами», – говорил Евгений Юрьевич, – «всем, чем только можно, я пытался добиться своего. И мне это удалось». Он вернулся в армейские ряды. Как раз в то время (1993 год) был набор контрактников в Таджикистан. В Таджикистане Евгений Юрьевич служил до 1996 года. По возвращении оттуда он перевелся в г.Абакан. В октябре 2001 года он попал под сокращение. Хотя, как признается сам, мог служить еще, еще, если б не сократили.
Евгений Юрьевич и сейчас был бы рад пойти служить. Наверное, это есть то, что называется человеческим предназначением, призванием, что определилось там, куда человеческому разуму добраться не под силу, что называется так просто – «судьба».
Эта же «судьба» определила Евгению Юрьевичу хорошую, крепкую семью, несмотря на то, что дома он бывал нечасто, в силу своей профессии. Сейчас Евгений Юрьевич является ветераном боевых действий и находится на заслуженном отдыхе, так как пенсионный возраст у военных наступает намного раньше, чем у простых работников.
(фрагменты из интервью)
Евгений Юрьевич, как вы отреагировали на то, что придется лететь в Афганистан? Слышали ли, что-нибудь о советско-афганской войне к тому моменту?
– Да, о войне я, конечно, слышал, но, как и другие, не вдавался в подробности, да нас никто и не пытался посвятить в эти государственные дела. А что касается моей реакции, то я был совершенно спокоен, ни какого страха, ни какого возмущения – это был приказ, а приказы мы были обязаны выполнять.
Изменились ли ваши взгляды на жизнь после Афганистана?
– Вы знаете, взгляды, наверное, изменились. Если даже парни молодые после армии меняются, то, что говорить, о тех, кто побывал на войне.
После войны я больше стал задумываться о жизни, о смерти. Я стал ценить каждый положительный момент своего существования, стал больше ценить дружбу, близких людей, может это, конечно, приходит с опытом, но все равно война может быстрее подтолкнуть к таким размышлениям, человек, прошедший армию, войну становиться как будто взрослее…
Как вы думаете, какова причина сопротивления моджахедов?
– Я считаю, что в целом с их стороны это была священная война – «джихад», религиозные фанатики могли вести ее десятилетиями, до тех пор, пока тело последнего неверного не будет растерзано, разметано, развеяно по ветру. Я даже слышал, что советских предателей заставляли принять ислам. Для чего это им нужно было, неизвестно…
Некоторые шли в душманские банды, чтобы отомстить за своих родственников. Ведь как часто получалось, что, захватив какой-нибудь мирный кишлак, в котором находились моджахеды, советские войска наносили большой урон, истребив множество мирных, которые к душманам не имели ни какого отношения…
Крюков Александр Михайлович родился 5 ноября 1951 года (ст.Зеледеево, в 70 км от г.Красноярска) (пр.12). Александр Михайлович окончил в Зеледеево 8 классов, а так, как там не было 9 и 10 класса, ему пришлось доучиваться в школе №2 (Зеленая роща, г.Красноярска).
После школы поступил в летно-техническое училище на специальность радиосвязной авиационного оборудования самолетов. Учился там с 1969 по 1972 год.
После училища 4 года проработал на земле, затем стал летать на самолете Ил-18 бортмехаником. В 1976 году поступил «Центр гражданской авиации и совета экономической взаимопомощи», который находился в г.Ульяновске, на заочное отделение. Хоть это был и не военный институт, но и здесь, как рассказывал Александр Михайлович, была военная кафедра, которая не сильно отличалась от армии. Там он учился до 1981 год. Будучи только студентом 3 курса переучился на самолет Ил-76Т. А с 1982 года Александр Михайлович стал летать уже бортинженером (пр.13). Отлетал в г.Ульяновске 7,5 лет.
В 1989 году экипажи гражданской авиации были привлечены к полетам в Афганистан в связи с выводом советских войск (пр.14). Это был государственный приказ, но все же у летчиков была возможность отказаться, туда летели только волонтеры. Александр Михайлович рассказывал, что из их ульяновского экипажа один струсил, не стал рисковать жизнью. «А мне» – говорит Александр Валерьевич – «даже стало интересно!» Вместо струсившего к ним присоединился летчик из московского экипажа. И таким составом они выполняли полеты в Афганистан.
15 февраля 1989 года Александр Валерьевич впервые прилетел со своим экипажем в Афганистан. «Приземлившись в аэропорт», – начал Александр Валерьевич, – «я не заметил ничего необычного, даже военные самолеты как-то не бросались в глаза (пр.15).
Когда мы жили в Кабульской гостинице, у меня не было ощущения, что в это военный город, казалось, что это простой приграничный городок, в котором есть широкие современные улицы, здания, множество скверов и парков. Если бы ни горы над крышами, если бы ни мулла в черной развевающейся одежде, который прошел мимо, не удостоив меня взглядом, можно было бы подумать, что я стою на центральной улице в Красноярске, но, видя пару бронетранспортеров под стенами и витрины магазинов, завешенные мешками, сразу вспоминаешь, где именно ты находишься.
Мы спокойно выполняли полеты примерно около двух месяцев: не было ни одного обстрела. Позже, когда зима отступила, мы на своей «шкуре» испытали, как это – выполнять посадку в условиях, приближенных к боевым».
Полеты в республику Афганистан было выполнять довольно сложно, если сравнить с обычными междугородними рейсами.
Во-первых, все полеты выполнялись визуально, то есть «на глаз» пилотов, не по приборам. Бывало, как рассказывал Александр Михайлович, увидишь самолет, летящий тебе навстречу, всего в 500 метрах от своего. Как удавалось мгновенно сманеврировать и отвести машину от столкновения, иногда не могли сказать даже сами пилоты, здесь, наверное, профессиональный опыт играл большую роль.
Во-вторых, при заходе на аэродром нужно было строго держаться определенной высоты. Нельзя было подниматься выше 9600 метров – там работала истребители-бомбардировщики, которые летали, можно сказать, как хотели, и нельзя было опускаться ниже 8100 – высота, на которой производили обстрелы советские вертолеты.
В-третьих, если самолеты на «гражданке» набирали высота за несколько круговых заходов, то здесь пилоты должны были подняться с первого раза, потому что при полете близко к горам, которые окружали аэропорт, самолет мог быть сбит моджахедами.
«Стингеры являлись главной опасностью самолетов», – начал Александр Михайлович – «Стингер – это реактивный снаряд, который имеет свой топливный бак, свою боеголовку. Его могли запустить откуда-нибудь с гор направлению к самолету, и он заходил в двигательный след этого самолета, шел за ним, за теплом. Вот поэтому военные самолеты, вертолеты оборудованы противостингеровыми тепловыми ракетами, которые имеют температуру 2000ºС (пр.16). При заходе на аэродром самолет выбрасывал ракеты с интервалом в 3-4 секунды, для того, чтобы запущенный стингер ушел за какой-то из них и разорвался где-нибудь в пространстве, а не около самолета».
Со стингерами, наверное, «встречался» каждый из летчиков и не раз. Александр Михайлович рассказал, что у их экипажа (пр.17) был случай, когда еще несколько мгновений и они могли бы стать его «добычей».
«На самолете Ил-76 МД мы проходили над Баграмом (июнь 1989 год)», – рассказывал Александр Михайлович, – «Наш борт-оператор (в военном самолеты он выполняет функцию стрелка-радиста, который должен докладывать о приближающихся самолетах и т.д.) сообщил нам, что чуть выше самолета видел сильный разрыв – это был стингер. Приземлившись, разобрав ситуацию, пришли к выводу, что у реактивного снаряда закончилось топливо, но он нашел двигательный след и шел за нами по инерции. Так как мы шли на посадку, то успели снизиться, прежде чем разорвался стингер. Нам еще очень повезло».
А вот одному экипажу, встретившись со стингером, пришлось еще побороться за свою жизнь. Это был московский экипаж Касаткина. Ракеты их не спасли – стингер разорвался в районе двигателей самолета, экипаж смог приземлиться без шасси, всего на двух двигателях. К счастью, никто не пострадал (пр.18).
Был еще один иркутский экипаж Тихомирова, который на подходе к Кабульскому аэропорту был сбит с помощью стингера. Весь экипаж погиб. После этого, как рассказывал Александр Михайлович, рейсов не было больше недели.
Сколько раз приходилось Александру Михайловичу бывать на Кабульском аэродроме. Сколько раз он был свидетелем обстрелов аэродрома. Они были так часты, что для всех стали обыденным делом. Александр Михайлович вспоминал, что, как правило, обстрелы производились часов в 9-10 утра. «Приземлись, разгрузились» – рассказывал он – «все: нужно поднимать рампу и уходить, для того, чтобы скрыться от обстрела. Часто можно было увидеть солдат, лежащих пластом на аэродроме. Они не были ранены, нет, просто так было надежней обезопасить себя от попадания снарядов. Еще некоторые прятались в шасси самолетов. Скрывались, кто как мог.
Но иногда не удавалось скрыться. Александр Михайлович рассказывал, однажды он стоял на аэродроме и разговаривал с двумя солдатами-афганцами, закончив беседовать, он отошел к своему экипажу. Через 1-2 секунды прогремел взрыв… Ракета земля-земля попала в самолет, около которого только что был Александр Михайлович и где были афганцы. Самолет полностью сгорел за 15 минут, а бывших знакомых уже не было в живых». Хотя Александр Михайлович и привык к обстрелам, но после этого случая, чувство опасения стало более явным.
Как ни крути, а обстрелы не всегда казались «обыденными». Да и когда человек видит взрыв, я не думаю, что он отмахнется, отвернется и будет дальше заниматься своим делом, инстинкт самосохранения все равно заставит человека или убежать, или спрятаться…
«Как-то раз, это было в начале августа 1989 года», – начал Александр Михайлович – «Я взял бутылку кефира и небольшой кусочек хлеба, чтобы перекусить. Пошел по направлению к своему самолету, вдруг все услышали свист ракеты и сильный взрыв. Опомнившись, я понял, что сижу на одном колене (как перед прекрасной дамой, только немного скрючившись) и держу горлышко разбитой бутылки, а передо мною медленно растекается кефир, а в нем валяется кусок хлеба. Встав на ноги, я подумал, может, пуля разорвала бутылку? Но потом, понял, что при взрыве у меня, видимо, сработал тот самый инстинкт самосохранения, и я упал на колено, а бутылка разбилась, ударившись дном о землю. Вот он какой, этот инстинкт самосохранения, в опасные моменты, он как будто съедает наш разум, и действует вместо него, но, как правило, он выбирает правильное направление своего действия».
В течение всего 1989 года экипажи гражданской авиации выполняли полеты в Афганистан по инициативе СССР. Потом в 1990 году полеты продолжались уже по линии ООН. Как признался Александр Михайлович, официально войска были уже выведены, но и в 1989, и в 1990 году в Афганистан продолжали доставлять и пищу (сухие пайки), и даже оружие. В самолет Ил-76 Т (гражданские перевозки), который буквально за несколько часов мог перевоплотиться в военный Ил-76 МД, входило до 42 тонн груза, а масса 3 танков и 6 контейнеров – максимальная взлетная масса. Как предполагали, этот груз предназначался не только для советской армии – были те, кто делился с бандами моджахедов (советские предатели). Потому что, не является ли совпадением, то, что обстрелы начинались через 7-8 минут, после разгрузки самолетов.
«Вот меня однажды, а мы уже тогда полгода проработали в Афганистане», - рассказывал Александр Михайлович – «спросил бортинженер другого экипажа Владимир: «Саш, тебе не страшно летать сюда?», я ответил: «Ты знаешь, утром все в себя собрал, настроился, а вечером расслабился, и так каждый рейс». Вообще больше всего я боялся как раз таки предателей. Мало ли, какой-нибудь молодой пилот истребителя скинет на нас снаряд и уйдет в Пакистан, а там, говорили, обещали за это огромные деньги, столько, что до конца жизни будешь жить безбедно. Панического страха, конечно, не было, но говорит же о чем-то то, что я потерял 6 кг веса за все 97 рейсов на Афганистан, которые восстанавливал в течение трех лет.
Я знал, что рискую жизнью, многие отказывались от полетов в республику, но все-таки я продолжил летать в Афганистан и в 1990 году. Чего греха таить, полеты по линии ООН уже финансировались, поэтому можно сказать, что риск был оправдан. Я знаю, не в деньгах счастье, но без них счастье никогда не будет полным».
В 1991 году экипажи гражданской авиации прекратили полеты в республику Афганистан. После этого Александр Михайлович еще 7 лет проработал в г.Ульяновске бортинженером. В 1998 году переехал в г.Красноярск и там, уже не летая, работал в Krasair, в Комиссии авиационной безопасности и начального караула до 2003 года. Затем ушел на пенсию, так как налетал за все время 11000 часов и был вправе уйти на заслуженный отдых. Александр Михайлович, говорил, что даже до смешного доходит: человек налетает 15000 или более часов и становится пенсионером уже к 40 годам.
Также экипажи гражданской авиации, выполнявшие полеты в Афганистан приравнены к ветеранам боевых действий и были награждены медалями от благодарного афганского народа.
Вообще к советско-афганской войне Александр Михайлович относиться отрицательно и, так же, как и многие считает ее государственной ошибкой. «Война на территории другого государства» – говорил Александр Михайлович – «это говорит обо всем… На что надеялся СССР, на какую победу? Когда революционных территорий в Афганистане было всего около 10%, остальное все занимали моджахеды, прирожденные воины».
В Афганистане Александр Михайлович больше не был никогда, но полеты туда сильно сплотили их экипаж. Они очень часто собирались, встречались, несмотря на то, что жили в разных городах. Сейчас, конечно, стали видеться реже – у всех свои заботы, семья, новые друзья. Но все-таки боевая дружба, наверное, самая крепкая, она вечна, так же, как вечна душа человеческая. И в сознании никогда не умрет воспоминание о таких друзьях, ни когда не умрет воспоминание об Афганистане.
* * *
В заключение я бы хотела еще раз повторить, что афганская тема, как и любая другая, связанная с войной, будет звучать на устах народа еще очень долгое время. Мы всегда будем восхищаться воинами-героями, кто прошел этот тяжелый путь, кто отдал свою жизнь за честь Родины.
Воспевать народных героев, конечно, необходимо, но все-таки нам не нужно забывать, что мы говорим не о героях прошлого, а о живущих в настоящий момент людях, а они тоже нуждаются в материальном обеспечении, в пищи и т.п., поэтому меня удивляет то, что государственные власти России и других бывших советских республик до сих пор, отворачиваются от тех, кто достоин награды и уважения. Воины-афганцы не имеют никаких льгот, привилегий, закрепленных государством. Я считаю, ветераны боевых действий в Афганистане должны быть приравнены к ветеранам ВОВ, должны получить денежную компенсацию за государственную ошибку СССР, пусть этого государства уже давно не существует.
Заметьте, во многих городах, районах существуют общества воинов-афганцев, но ни одно из них не возникло по инициативе какого-нибудь крупного государственного чиновника. У нас в Шушенском районе тоже существует такое общество, которое было создано по подаче одного из социальных работников. Был создан центр реабилитации, где также воины-афганцы могут встречаться, общаться, вспоминать былое…
В 2002 году состоялся первый вечер, посвященный дате вывода советских войск из республики Афганистан. Теперь это стало традицией, чему я очень рада (пр.19).
Мероприятия, проводившиеся для афганцев, дали возможность узнать им друг о друге. Ведь сколько человек приняло участие в советско-афганской войне! Только погибло и осталось инвалидами более 14000 воинов, а сколько несчастных судеб, сколько сломленных душ молодых пацанов, которым пришлось пройти эту ужасную войну в самом начале жизненного пути, когда только формируется человек, личность, сколько осталось одиноких жен, матерей, про которых наше государство забыло и вряд ли теперь когда-нибудь вспомнит. Я считаю, что и власть, и мы сами всегда должны помнить о тех, кто в свое время исполнял военный долг.
Хоть наши герои побывали в Афганистане уже в зрелом возрасте (в сравнении с 18-летними мальчишками), они все равно нуждаются в поддержке, в понимании. Общество афганцев очень помогает им в этом, здесь они нашли свою точку пересечения друг между другом, точку соприкосновения душ, душ, знающих, что такое война, чувствующих ее до сих пор, душ, которых в свою очередь объединяет горячая точка – Афганистан.
Пусть даже Александр Михайлович и Евгений Юрьевич знают Афганистан разным, пусть даже сложно с земли заглянуть за облака, а с неба плохо видно, что беспокоит землю, но война была для всех одна, и на земле, и в облаках, для всех она оказалось испытанием, на конец, советско-афганская война оказалась тем звеном, которое соединило столь разных людей, разбросанных по нашим российским просторам, и кто знает, пересеклись ли бы их жизненные пути не будь войны, встретились бы наши герои?! И каким бы плохим явлением нам ни казалась война, как бы мы ни утверждали, что советско-афганская война оказалась ошибкой властей, но ведь все равно все, что ни происходит, все к лучшему, потому что и в этом можно найти свои плюсы, которые заключаются в том, что война закаляет, укрепляет как самих людей, так и их взаимоотношения. Ведь сейчас наши герои очень хорошо общаются друг с другом, уважают друг друга, а главное, понимают.
Как говориться, не было бы счастья, да несчастье помогло!
1. История Афганистана с древнейших времен до наших дней./ Отв. ред. Ю. В.
Ганковский. - М., 1982.
2. Корниенко Г. М. Как принималось решение о вводе советских войск в Афганистан
и их выводе./ Новая и новейшая история, № 3,1993 г.
3. Меримский В. А. Война в Афганистане. Записки участника./ Новая и новейшая
история, № 3,1995 г.
/ Наша работа/Всероссийский конкурс исторических работ старшеклассников «Человек в истории. Россия XX век»