Муниципальное образовательное учреждение
«Средняя общеобразовательная школа № 23»
Выполнила: Иванова Екатерина,
ученица 10 класса
Научный руководитель:
Ахкямова Нина Васильевна,
учитель истории высшей категории
г.Норильск, 2009
I. Вступление
II. Послевоенная репрессивная политика СсСР в судьбах некоторых евреев
1. Основные факторы, определявшие жизнь евреев в СССР в послевоенные периоды
2. Антисемитская кампания в послевоенные годы
3. Антисемитская политика в судьбе Акопнина Арона Геровича
4. Репрессивная политика в судьбе евреев-норильлаговцев Бергера И.И., Витенза
Ф.И., Калюского Г.С.
III. Заключение
IV. Примечание
V. Литература
XX век – это столетие грандиозных гуманитарных катастроф: две мировые войны, нацизм, не говоря о локальных катастрофах в Армении, Биафре, Руанде и других странах. Оттоманская империя осуществила подлинный геноцид армян, Германия – евреев и цыган. Италия Муссолини отметилась убийствами эфиопов. Чехи с трудом, но признали, что их поведение по отношению к судетским немцам в 1945-1946 годах не заслуживает, мягко говоря, одобрения. Коммунизм запустил машину систематических репрессий, доходивших временами до высшей степени государственного террора. В этот век и жил мой прадедушка Акопнин Арон Герович 1921 года рождения. После войны в 1950 году он восстанавливает свою еврейскую национальность и имя. Что заставило еврея по национальности пойти на такой шаг? Этот вопрос стал целью моей работы. Исследования вызвали необходимость изучить репрессивную практику тоталитарного режима в СССР, в том числе и против евреев. В этом мне помогли работы: А.И.Солженицына «Двести лет вместе», Ж.А.Медведева «Сталин и еврейская проблема», Шамира Исраэля «Проклятие избранного народа», Дж. Боффа «История Советского Союза», С.Платонова «Мифы и правды о погромах», С.И.Глушковой «Права человека в России», Стефана Куртуа «Преступления коммунизма» и др.
В музее истории освоения Норильского промышленного района в архивном отделе я нашла документы некоторых репрессированных евреев, которые отбывали свой срок в Норильлаге. О судьбе прадедушки мне поведала моя бабушка Иванова Анна Ароновна, проживающая в городе Санкт-Петербурге.
Три фактора определяли жизнь евреев в СССР в послевоенный период. Это стремление евреев к возрождению своей национальной жизни, ужесточение великорусского шовинизма во внутренней политике советского государства и ситуация на Ближнем Востоке, где полным ходом шел процесс воссоздания еврейского государства и советская внешняя политика была направлена на вовлечение нового государственного образования в сферу своего влияния.
После войны евреи не только Советского Союза, но и всего мира переживали невероятный подъем, связанный со стремлением возродить свою национальную жизнь. Активизировались все политические направления, связанные с этим: территориализм, движение за национально-культурную автономию и, конечно же, сионизм, который получил невероятную популярность среди чудом выживших европейских евреев. Возникла подпольная организация «Бриха» (побег). Она организовала в 1945-1948 гг. нелегальный переезд евреев из Польши, Румынии, Венгрии, Чехословакии и Советского Союза через Германию, Югославию, Румынию, Австрию, Италию и Францию к южным портам, где их встречали представители будущей израильской спецслужбы, тогда только сформированной из активистов сионистского движения в Эрец-Исраэль.
Суда с нелегальными эмигрантами часто перехватывались англичанами, а сами репатрианты отправлялись на Кипр в лагеря для перемещенных лиц, где большинство из них содержалось до провозглашения государства Израиль в 1947 г.
В 1946-47 гг. имело место стихийное движение многих советских евреев за выезд в ЕАО. В этот период туда было перевезено в организованном порядке 1770 семей, примерно столько же человек приехало туда стихийно. Было принято постановление СНК РСФСР «О мероприятиях по укреплению и дальнейшему развитию хозяйства Еврейской АО», которое предусматривало отправку туда 50 учителей и 20 врачей, в первую очередь еврейской национальности. Кроме того, было разрешено выпускать газету «Биробиджанер Штерн» вместо одного два раза в неделю, увеличить тираж этой газеты на русском языке, создать еврейское книжное издательство в Биробиджане и издавать альманах на идиш. Одновременно с фактором роста еврейского самосознания, стремлением евреев к возрождению своей национальной жизни активно развивался фактор углубления великорусского шовинизма во внутренней политике СССР.
Уже в конце войны евреи на местах столкнулись с препятствием со стороны региональных властей в приеме на работу, в прописке по старому месту жительства людей, вернувшихся из эвакуации. Никак не преследовался бытовой антисемитизм. В ряде населенных пунктов, особенно на Украине произошли антиеврейские беспорядки, связанные прежде всего, с нежеланием местных властей выселить из еврейских домов незаконно вселившихся туда в годы войны местных жителей. Особенно остро антисемитизм проявлялся в Крыму, где местные власти делали все, чтобы не допустить концентрации еврейского населения [1].
Наиболее ярким проявлением сталинского шовинизма в послевоенные годы стал антисемитизм. До этого в советской действительности не было ничего подобного. Революция и большевистская власть энергично боролись с антисемитскими тенденциями, которые на протяжении длительного времени в прошлом насаждались среди народов империи политикой царизма. Хотя еврейский вопрос имел свою специфику, он рассматривался в СССР как часть более общей проблемы совместной жизни и развития в рамках единого Союза множества различных национальностей. За евреями признавалось право жить как самостоятельной нации, со своим языком и своими собственными культурными институтами. В 20-е годы обсуждалась даже возможность предоставить им территорию, в своем роде советскую Палестину, сначала на Украине и в Крыму, а затем на Дальнем Востоке (в районе Биробиджана). Эти проекты, по своей сути весьма искусственные, полностью провалились. Начиная со времени гражданской войны и позднее антисемитские настроения были характерной чертой движений, враждебных советской власти и ее начинаниям; в частности, они проявили себя в период крестьянского сопротивления коллективизации. Среди большевиков в первые годы советской власти было довольно много евреев, особенно среди руководителей партии. Сталин испытывал к ним мало симпатий, поскольку из их числа вышли многие видные деятели партийных оппозиций. Однако сам он утверждал в 1931 г., что коммунисты «не могут не быть непримиримыми и заклятыми врагами антисемитизма». В 30-е годы сама проблема считалась полностью улаженной, как и все остальные национальные вопросы; поэтому активная пропаганда против антисемитизма практически прекратилась.
В годы войны участь советских евреев на оккупированных территориях была столь же ужасной, как во всех европейских странах, попавших под власть нацистов. В других районах страны евреи продемонстрировали не меньшую, чем русские, приверженность делу Сопротивления и победы, будь то участие в боях в рядах Вооруженных сил или труд в тылу. Хотя официальная пропаганда никогда не выделяла особо трагедию этого народа из общей судьбы всего населения (невиданная жестокость войны на Востоке отчасти делала понятным такое отношение), евреи с самого начала войны получили право на особое политическое представительство в лице их Антифашистского комитета, который имел своей задачей, выполненной с большим усердием, налаживание связей с еврейскими общинами за рубежом, в особенности в Америке. Председателем комитета и его вдохновителем был Соломон Михоэлс, ведущий актер еврейского театра в Москве. Комитет оставался действующим после войны и превратился в центр национального объединения; это-то и обернулось для него бедой и сделало его жертвой несправедливости.
В СССР, как и повсюду, ужасы нацизма и войны укрепили солидарность евреев. Проекты обретения территории для своего народа в рамках СССР возродились в ходе контактов между Антифашистским комитетом и ведущими советскими руководителями, со стороны которых, в частности Молотова и Кагановича, вновь была выдвинута идея избрать для этого Крым, сильно обезлюдевший после депортации татар. Некоторые же деятели комитета хотели иметь постоянной национальной территорией евреев те земли, которые ранее были населены в Поволжье немцами. В послевоенной обстановке правительство Москвы поддержало даже создание еврейского государства в Палестине и признало Израиль; уже тогда значительное число советских граждан попросило разрешения на эмиграцию туда.
В январе 1948 г. Михоэлс внезапно умер в Минске. Было сказано, что он стал жертвой автомобильной катастрофы. Насильственная смерть Михоэлса положила практически начало антиеврейскому наступлению, которое развернулось в широком масштабе. Со стороны Сталина и верхушки политической полиции оно объяснялось существованием «проамериканского сионистского заговора». В ноябре 1948 г. был произведен обыск в Издательстве литературы на еврейском языке в Москве, и оно было закрыто. В конце года начались аресты членов Антифашистского комитета и других еврейских интеллигентов; были арестованы писатель Фефер, актер Зускин, критик Нусинов, литераторы Бергельсон, Квитко, Голодный, Беленький, пожилая женщина-академик Лина Штерн, дипломат и старый большевик Лозовский, поэт Перец Маркиш. Проект создания национального очага в Крыму был объявлен заговором с целью отделения полуострова от СССР и стал основной частью обвинений. Все еврейские культурные учреждения, театры, школы, газеты в Москве и по всей стране были закрыты. Другая серия арестов охватила технических специалистов московских заводов (включая автомобильный, который тогда носил имя Сталина). Не пощадили даже жену Молотова, тоже еврейку.
Не менее тяжелой была кампания дискриминации, которая сопровождала эти репрессии. На всех евреев пало подозрение. Уже во время своих нападок на музыкантов Жданов включал в список обвиняемых неких интеллигентов, не называемых тогда по имени, на которых навешивался порочащий ярлык «безродных космополитов». То же выражение было употреблено вновь «Правдой» и газетой «Культурная жизнь» в конце января 1949 г. для разоблачения «антипатриотической группы театральных критиков». Личности были на этот раз упомянуты точно, все они были евреями: в данном случае это их общее происхождение не было таким уж очевидным, поскольку они носили русифицированные фамилии, однако в тексте в скобках были указаны и их старые имена, которые были очевидно еврейскими. Выводы в статье делались просто оскорбительные: «Этой группе безродных космополитов не дороги интересы Родины, интересы Советского народа. Зараженные упадочной идеологией буржуазного Запада, раболепствуя перед иностранщиной, они отравляют здоровую творческую атмосферу советского искусства тлетворным духом ура-буржуазного космополитизма, эстетства и барского снобизма».
Никто, само собой, разумеется, не говорил в Москве об антисемитизме. В целом кампания была обозначена как «антикосмополитическая» и выглядела, таким образом, как составная часть пропаганды национализма, который стал основным направлением идеологической обработки внутри страны.
Двое писателей, Эренбург и Гроссман, которые только что закончили книгу о преступлениях, совершенных нацистами в СССР по отношению к евреям, были отстранены от выступлений по радио, не допускались на страницы газет, их не принимали в учреждениях и в различных министерствах. Прием в высшие учебные заведения евреев стал ограничиваться. Любой вид карьеры – в партии ли, в армии или на дипломатической работе – был для них закрыт.
Распространившись в недрах бюрократического аппарата начали проникать во все сферы советской общественной жизни так называемые анкеты: формуляры, заполненные вопросами. Граждане были вынуждены заполнять их при поступлении на работу или при повышении по службе, при поездке в командировки и во многих других аналогичных случаях. Эти вопросники поступали затем в отделы кадров. В течение 20-х и 30-х гг. им не придавали большого значения; с их помощью выяснялись только отдельные вопросы, в первую очередь социального происхождения и прежней политической деятельности. С конца 40-х годов особое значение стали придавать пункту «национальность»: евреев считали не заслуживающими доверия. С этого начиналась дискриминация. Поощряемые сверху, всюду по стране разжигались старые предрассудки, которые таились ранее скрытно, хотя никогда не были вырваны с корнем.
По «Делу врачей» в Москве было арестовано 37 врачей, 28 из них были евреями. Как бы великодушно защищая евреев, правительство должно было организовать их массовое выселение в Сибирь или Биробиджан. Для реализации этого сценария уже в январе 1953 г. проводилась определенная подготовительная работа. Лишь внезапная смерть И.Сталина 5 марта 1953 г. предотвратила готовившуюся расправу над советскими евреями.
Деградация сталинского национализма, доведенная до уровня антисемитизма, была одним из наиболее печальных приобретений СССР в послевоенный период [2].
Одним из факторов, определявших жизнь евреев в СССР в послевоенный период, была ситуация на Ближнем Востоке. Там полным ходом шел процесс воссоздания еврейского государства и советская внешняя политика была направлена на вовлечение нового государственного образования в сферу своего влияния. Поэтому СССР первый де-факто и второй после США де-юре признал независимость Израиля 14 мая 1948 года.
Евреи, оставшиеся в живых после Холокоста, стремились к тому, чтобы перебраться в те места, где они могли бы жить среди своих собратьев своей национальной жизнью. Эти люди условно делились на две группы – тех, кто стремился покинуть СССР и перебраться в Эрец-Исраэль, и тех, кто хотел создать еврейское государственное образование в рамках СССР (на Дальнем Востоке, Крыму, Поволжье). К первой, в большинстве своем относились евреи, которые проживали до войны на территориях, присоединенных к Советскому Союзу в 39-40 гг. Ко второй группе относились евреи, традиционно проживавшие во внутренних областях СССР, выжившие в войне и сохранившие свою национальную самоидентификацию и некоторые иллюзии относительно будущего евреев в Советском Союзе. Ко второй группе и относился мой прадедушка Акопнин Арон Герович 1921 года рождения. Служил он в Черноморском флоте, участник Великой Отечественной войны, имел много наград. Репрессивная политика СССР в 20-е годы заставила отца прадедушки русифицировать фамилию на Акопнин и своим детям, в том числе и моему прадедушке. Какая была первоначальная фамилия, бабушке неизвестно, так как были документы сожжены. В послевоенные годы, когда шло национальное возрождение евреев, прадедушка в 1947 году пишет заявление на восстановление своего имени с Андрея на Арон. В 1950 году получает свидетельство о рождении на Акопнина Арона Геровича. С таким паспортом его попросили покинуть Черноморский флот, где он служил. (Приложение № 1,2) Умер прадедушка в 1997 году.
Иванова Анна Ароновна, моя бабушка, поведала мне еще одну историю из жизни их семьи.
– Моя мама, Акопнина Евгения Федоровна (до замужества Шилина), проживала в г.Запорожье. Когда немцы заняли город, мою мать, вместе с другими людьми, вывезли в Германию на работу. А мою тетю, Клавдию Федоровну, отправили в концлагерь Заксенхаузен. Моя тетя была политработником. В 1945 году концлагерь освободили советские войска. Тетю Клаву после допроса сразу расстреляли как предателя (Приложение №3) [3].
Зоной бесплатного труда стали ГУЛАГи. Сеть лагерей, возникших в 1918 году, продолжала создаваться и после войны. Так, в соответствии с постановлением Совета Министров СССР от 21 февраля 1948 г. были созданы особлаги, куда отправляли осужденных за терроризм, троцкизм, меньшевизм, эсеровскую деятельность и т.п. В это время принудительный труд заключенных ГУЛАГа использовался на прокладке Волго-Донского канала, возведении Куйбышевской ГЭС, строительстве нефтехимических комбинатов в Башкирии и Иркутской области, Норильский медный и никелевый заводы и т.д. Тем самым реализовывалась идея руководителей советского режима о создании лагерно-производственного комплекса, которая развивалась в 1941-1953 гг. Так на 1 января 1953 г. в лагерях ГУЛАГа содержалось 2472247 человек [4].
В Норильлаг за 10 лет, с 1942 по 1951, прибыло 181870 заключенных, а убыло 136774, из них освободились 79654, этапированы 39779 з/к, следовательно, число умерших составляет более 17 тысяч человек. В Норильлаге с 1935 по 1956 гг. содержалось более тысячи подданных 22 стран мира, представители всех республик и национальных меньшинств бывшего Советского Союза. Около 60% от общего количества заключенных всегда составляли русские, остальные 40% - другие национальности.
По цифровым сведениям о составе заключенных, содержащихся в Норильском исправительно-трудовом лагере по состоянию на 1 октября 1949 года, евреи составляли 378 человек [5].
В архивном отделе музея истории освоения Норильского промышленного района я ознакомилась с личными делами некоторых евреев, которые попали под репрессивную политику тоталитарного государства и отбывали свой срок в Норильлаге.
Бергер Иосиф Михайлович, 1904 года рождения, уроженец города Кракова, сын фабриканта, по национальности еврей, грамотный, женат, судим в 1937 году за контрреволюционную троцкистскую деятельность сроком на 8 лет тюремного заключения. А в 1943 году осужден постоянной Сессией Таймырского Окрсуда в пос. Норильск по ст. 58-11 УК РСФСР сроком на 10 лет тюремного заключения за контрреволюционную агитацию клеветническо-изменческого характера. В приговоре говорилось, что подсудимые Бергер, Шпайнер и Белицкий, будучи враждебно настроенными против существующего строя в СССР, среди заключенных Норильлага НКВД систематически вели агитационную работу, направленную на подрыв и ослабление Советской власти. Устраивали сборища заключенных, где распространяли клевету против советской власти и опошляли жизнь трудящихся в СССР. После вероломного нападения фашистской Германии на Советский Союз Бергер, Шпайдер и Белицкий в июне, июле и августе 1941 года распространяли пораженческие и клеветнические слухи, враждебно клеветали на Советскую прессу и мощь Красной Армии, предсказывали поражение Советского Союза в этой войне [6] (Приложение 4).
Репрессивная машина коснулась и Витенза Федора Исааковича, 1902 года рождения. С 1939 по 1948 год он находился в местах лишения свободы Норильского ИТЛ МВД СССР. В 1945 году, будучи инженером сернокислотного цеха Витенз Ф.И. в целях улучшения регулирования технологического процесса и увеличения степени абсорбции предложил изменить систему питания циркуляционных бачков и систему отбора технологических проб серной кислоты. Это дало улучшение абсорбции минимум на 0,5 процентов и условной экономии 11135 руб. в год. За внедрение рационализаторского предложения ему была объявлена благодарность и премия в сумме 75 рублей [7] (Приложение 5).
Калюский Григорий Соломонович работал начальником заводской химлаборатории в г.Чернореченске. В сентябре 1936 г. его арестовали. Ему было 27, и к тридцати он имел все шансы возглавить один из крупнейших химкомбинатов страны. Сейчас уже никто не скажет, что его погубило – может, плохая анкета (социальное происхождение – из мещан, отец – мелкобуржуазный элемент, учился во Франции, проживал на территории враждебной Бесарабии – хватало). А может, не изжитая в советских условиях привычка студента европейского университета полемизировать с любым начальством вплоть до членов Политбюро?
Обвинение ему составили аж по восьми пунктам необъятной 58-й статьи – тут и работа на бессарабскую разведку, и работа на французскую разведку, и вредительство, и антисоветская агитация… Но то ли местный НКВД выполнил план по расстрелам, то ли сами судьи были удивлены таким букетом обвинений, каждое из которых вполне тянуло на вышку, но срок Калюский получил смехотворно малый – пять лет лагерей. В 1937 году заключенного Калюского этапировали в Норильск. Ни он, ни его конвоиры в голубых фуражках еще не знали, что именно Калюскому предстоит дважды спасти Норильск от больших неприятностей.
Работая начальником бактериологической лаборатории, Калюский очень быстро стал уважаемым в поселке человеком. Химик от бога, он способен был решить любую проблему. Именно поэтому в 1941 году, когда десятки и сотни заключенных Норильлага начали умирать от цинги, лагерные власти обратились к Калюскому: «Надо сделать витаминное снадобье с высоким содержанием витамина С для спасения людей». «Враг народа» сразу принялся за изучение флоры, чтобы определить, из чего можно получить витамин С. Остановился на лиственнице, которой было на озере Лама предостаточно. Инженер-химик нарисовал схему, по которой был собран аппарат для получения лечебного отвара, так называемой «витаминки». Заключенные, в том числе прибалтийские генералы, собирали в день мешок хвои, из которой потом получалась витаминная жижа. Полтонны в сутки. Ее разливали в бутыли и на самолетах развозили по лагерным столовым. При входе в столовые висел плакат: «Пей хвойный настой – не будешь болеть цингой». Каждый заключенный был обязан выпивать полкружки настойки. Цинга отступила. Калюского расконвоировали. Весной 1943 года был издан по лагерю приказ, согласно которому особую благодарность получил повар Иванов за «отличную работу по изготовлению хвойного кваса». О спасителе десятков тысяч людей Григории Калюском там не было ни слова [8].
Летом сорок второго, когда Большой металлургический завод начал выдавать первые тонны чернового никеля, комбинату понадобилась серная кислота. К осени сорок третьего стало понятно: тех запасов серной кислоты, что завезли на склады комбината за навигацию, на зиму не хватит. Не будет кислоты – остановится производство. Руководители комбината А.А.Панюков и В.Б.Шевченко пришли к выводу – серную кислоту нужно производить в Норильске. Калюского немедленно отозвали с Ламы. Через три дня Калюский представил проекты сразу двух установок для производства серной кислоты – для контактного и гидроконтактного способа. Спустя неделю стахановскими темпами началось строительство здания под сернокислотную установку. Ход строительства было поручено курировать лично начальнику строительного управления комбината Перфилову. Работы по строительству велись круглосуточно. В конце октября первые килограммы серной кислоты были получены. На комбинате ликовали – восторги достигли такого накала, что норильской серной кислоте даже устроили роскошную презентацию! Где-то в эти же дни открылась первая партийная конференция комбината. У входа в зал на красиво оформленных постаментах стояли трехлитровые банки с норильской серной кислотой.
Технорук сернокислотной установки Г.Калюский был премирован месячным окладом. В мае сорок пятого его, вчерашнего заключенного, лишенного на пять лет паспорта, прописки и избирательных прав, вчерашнего «шпиона» и «врага народа», наградили орденом «Знак Почета»! Спустя еще две недели пришли наградные документы на медаль – «За доблестный и самоотверженный труд в тылу». Григорий Соломонович Калюский прожил в Норильске еще 14 лет после войны. Вызвал с «материка» жену с двумя сыновьями. Получил реабилитацию. Успешно руководил сернокислотным цехом (в личном деле целый ворох благодарностей и выписок за внедрение рацпредложений, званий «лучший новатор», «лучший руководитель» и т.д.). При нем сернокислотный поменял прописку (новый корпус построили на медном в середине пятидесятых) и «начинку» (кислоту стали получать из обжига медного концентрата).
Сам же Григорий Соломонович Калюский иногда любил горько пошутить: «За плечами у меня, - говорил он, - два университета – химический и лагерный». И помолчав, добавлял: «Зато оба – государственные…» [9].
Да, действительно, государственным был и лагерный, жизненный «институт». Коммунистические режимы создают государства, «действующие в условиях идеологической гегемонии». Именно во имя доктрины, положенной в основу коммунистической системы, были уничтожены десятки миллионов невинных людей без какого-либо предъявления им обвинений, являющихся в глазах этой системы преступниками лишь потому, что они принадлежат к дворянам, буржуазии, кулакам… украинцам, евреям… даже рабочим или… к членам партии коммунистов! Нетерпимость была положена в основу программы действий. На примере некоторых судеб евреев я это сумела показать в работе.
Последствия репрессивной практики тоталитарного режима в СССР российское общество пожинает и сегодня, в частности, в сфере межнациональных отношений. Деформация и искажения общечеловеческих ценностей, геноцид, политика произвола и беззакония, практиковавшиеся на государственном уровне по отношению к отдельным лицам, социальным группам и целым народам в 1920-1950-е гг., - все это способствовало формированию устойчивой командно-административной системы, использующей различные формы и методы принуждения, репрессий, ущемления прав и законных интересов граждан. В процессе демократизации советского и российского общества эта система была подвергнута разрушению, однако до сих пор сохраняют влияние ее стереотипы, элементы, традиции, проявляющиеся прежде всего в бюрократизации деятельности органов государственной власти и органов местного самоуправления, продолжающейся практике нарушения гражданских, социальных, экономических и других прав и свобод человека, гражданина, личности в России.
1. www.Lechaim.ru. Евреи в послевоенный период.
2. Боффе Дж. История Советского Союза. М., 1994.
3. Воспоминания Ивановой Анны Ароновны.
4. Глушкова С.И. Права человека в России. М., 2005.
5. Ф.ф. – 9414, оп. – 1 с, д. 641, л.л.28-29. Архивный отдел музея истории
освоения Норильского промышленного района.
6. Приговор Бергеру И.М., Шпайнеру К.Ф., Белицкому Г.С. МННПР НВФ 1547/4, №
фонда 6, № описи 1, № ед.хранения 11. Архивный отдел музея истории освоения
Норильского промышленного района.
7. Распоряжение по Норильскому комбинату и ИТЛ МВД СССР за 1945 год. Мин. КП
9052. Архивный отдел музея истории освоения Норильского промышленного района.
8. Быков Дмитрий. «Враг народа» спас от цинги Норильлаг. Г.Норильский никель №
3, 2005.
9. Толстов Владислав. Правительственное задание Григория Калюского. Г.Заполярная
правда, 20 августа, 1998.
1. Боффа Дж. История Советского Союза. М., 1994.
2. Глушкова С.И. Права человека в России. М., 2005.
3. Гросман С. Исповедь одного еврея.
4. Кара-Мурза С. Евреи, диссиденты и еврокоммунизм. М., 2002.
5. Миронов Борис. Современная еврейская диаспора в Санкт-Петербурге, ж.Нева, №
9, 2006.
6. Платонов С. Мифы и правды о погромах. М., 1998.
7. Солженицын А.И. Двести лет вместе. М., 2002.
8. Фарбер З. Еврей – кто он? М., 2007.
9. www.Lechaim.ru.
Евреи в послевоенный период.
10. Материалы архивного фонда музея истории освоения Норильского промышленного
района.
11. Воспоминания Ивановой Анны Ароновны.
12. HTTPS://history.nfurman,com
1953 год: Предстояла ли советским евреям депортация?
Стефан Куртуа. Преступления коммунизма.
Витенз Федор Исакович
Акопнин Арон Герович с правнучкой (Ивановой Екатериной)
Приказ по Норильлагу (Витенз Ф.И.)
/ Наша работа/Всероссийский конкурс исторических работ старшеклассников «Человек в истории. Россия XX век»