Семенов Владимир
Муниципальное общеобразовательное учреждение «Средняя общеобразовательная школа
№ 3 им. А. С. Пушкина»
Педагог Царицына Л. М.
г. Минусинск, 2008 год.
В 2007 году наша школа № 3 отметила 70-летний юбилей. За годы ее существования много славных и талантливых учеников она выпустила. Среди именитых выпускников – государственные и общественные деятели, инженеры, врачи, учителя, артисты, люди разных профессий. Готовясь к юбилею школы, ученики старших классов вели поисковую работу, встречались с ветеранами-учителями, работавшими в нашей школе, с бывшими учениками. Эта работа выявила проблему, которая ,может быть, не нова, но важна и сейчас: «Школа и формирование личности ученика». В исследовании этой проблемы мне помогла книга О. Н. Кугушевой «Большая жизнь одной школы» и другие материалы, газетные статьи, книги. В книге «Большая жизнь одной школы» есть глава об именитых выпускниках «Те, которыми мы гордимся». «Что им помогло достичь успехов в жизни?» - этот вопрос задал я себе и начал работу. «Школа только учит,» - говорят одни исследователи. «Школа должна учить и воспитывать,» - спорят другие. На чьей стороне правда? Работу разбил на этапы: 1) прочел книги, газетные статьи, 2) побывал в школьном музее, архиве, художественной школе, 3) встретился с некоторыми из героев книги, 4) обработал собранный материал, расположил его по главам:
1. Учителя и ученики.
2. Патриотизм первых выпускников.
3. Умение любить, чувствовать и видеть.
4. Продолжательница школьной династии.
Велик, богат и сказочно красив Красноярский край. От Саянских гор до Северного Ледовитого океана протянулся он по Енисейскому меридиану: через степи Минусинской котловины, лесостепи и безбрежное море тайги, лесотундру и тундру. А сколько в крае боров, кедровников, березовых рощ! И повсюду с ранней весны до поздней осени земля утопает в цветах, повсюду благодатнейшие места для любителей охоты и рыбной ловли, для сбора ягод, грибов, орехов. Но самое главное богатство края, конечно же, люди.
За свою 70-летнюю историю наша школа выпустила более 4-х тысяч человек. «Но как скучна эта цифра, как бессильна арифметика, при всей своей точности, описать всех тех, кто учился в разные годы в нашей школе. Статистические данные, конечно, важны, но интереснее люди, их жизненные истории, их судьбы. Школа помнит всех, так или иначе. Знает о многих. Гордится ими». («Большая жизнь одной школы», гл. 9, с. 142)
Я обратился в школьный музей и школьную библиотеку. Из юбилейных газет я узнал о прекрасных учителях, оказалось, что многие из них окончили эту школу. Огромное количество материала накоплено в музее о выпускниках школы. Самому разобраться было невозможно. К счастью, в сентябре была готова книга О. Н. Кугушевой «Большая жизнь одной школы».
Из беседы с О. Н. Кугушевой я узнал, что большая часть жизни Ольги Николаевны прошла в нашей школе. Одиннадцать лет она училась в школе № 3 и 37 лет работала учителем русского языка и литературы, библиотекарем. Из газетных вырезок и юбилейных газет в школьной библиотеке я понял, что Ольга Николаевна – творческий человек. Она постоянно проводила открытые уроки, творческие встречи, пушкинские вечера. И ученикам было не скучно с ней. Вот высказывания учащихся школы о литературной гостиной, посвященной памяти Пушкина.
Ольга Николаевна старалась рассмотреть в каждом ученике творческие задатки, многие ее ученики «пробовали перо». В школьной библиотеке хранятся сочинения учеников, которые занимали призовые места на краевых конкурсах и самодельные сборники стихов юных поэтов, подаренные ими Ольге Николаевне.
Интересным мне показалось сочинение Жевайкиной Юлии, потому, что она рассказывает о рождении нашего театра и о Минусинске 19 века.
Из воспоминаний актрисы
«Есть на земном шаре маленький старинный городок – это мой родной Минусинск, который немало значил и значит для его жителей, он всегда привлекал к себе внимание своими достопримечательностями.
Сначала это был музей, позже театр. Вот уже скоро театру исполняется 115 лет. И все эти годы в нем были аншлаги. История его возникновения и существования интересна, наполнена трудностями и преодолением их. Я попыталась представить мой театр в начале пути и рассказать о нем от имени одной из актрис. Вот что из этого получилось.
«По просьбе служителей музея я пишу эти воспоминания. Меня просили рассказать о первых шагах нашего Минусинского театра. Я, коренная жительница старинного нашего городка, полюбила театр еще с детства, потому что моя мама, приехавшая в Минусинск из Москвы, часто вспоминала театральные постановки, которые видела в столицах.
После окончания гимназии я познакомилась с Е. П. Малининой, она в 1880 году привела меня в кружок любителей драматического искусства. Так все и началось. В состав кружка входили представители разных слоев населения – от людей умеющих читать и писать, купеческих приказчиков, до тех, кто вовсе грамоте не был обучен, хотя основу нашего кружка составила местная интеллигенция. Н. З. Ярцев, Е. К. Малинина, И. Г. Гусев, А. Ф. Персиков, Даниловы, Савенковы, Волконские были неизменными участниками первых спектаклей. Но эти постановки не были известны широкому кругу зрителей. И когда решили публично представить какую-нибудь пьесу, то возникло много разногласий, споров, ведь выбор первой постановки был очень важным и ответственным. От этого зависел наш успех. Наконец выбрали пьесу Н. Е. Елизарова «Без вины виноватые». Сколько волнений и тревоги читалось на лицах каждого из нас, когда раздавали роли, сколько слез было пролито, если не удавался тот или иной эпизод, но зато какая радость переполняла потом сердца, если удавалось сделать все так , как требовал режиссер. И вот 28 ноября 1882 года мы представили на суд зрителей нашу первую постановку.
Я, тогда еще совсем молоденькая начинающая актриса, внимательно прислушивалась ко всему, что советовал режиссер, а он пользовался у нашей труппы огромным авторитетом, мы все ему доверяли. Николай Захарович Ярцев исполнял роль сына купца, он был очень юным, но проявил незаурядные способности, играя молодых героев. Пьеса очень хорошо принималась. Мне кажется, что те аплодисменты были самыми громкими и продолжительными. Я думала, что просто упаду в обморок, и до сих пор не представляю, как смогла удержаться на ногах. Не видела перед собой ничего, все плыло перед глазами от волнения.
После мы представляли водевиль П. Григорьева «Дочь русского актера». По сей день не перестаю восхищаться теми людьми, с которыми мне посчастливилось играть на сцене. Это были настоящие энтузиасты театрального дела, они отдавали все свои силы развитию театра. И не только театра. Так сборы с любительских спектаклей шли на благотворительные цели и на пополнение библиотеки нашего Минусинского музея. Усилия не прошли даром – театр постепенно «взрослел», набирал силы, увеличивалось количество репетиций, тщательнее делались декорации, костюмы. Театр становился все более популярным, и суммы сборов от спектаклей превышали сто и двести рублей. Театральная слава быстро росла. В город стали регулярно заезжать труппы профессиональных театров, кочующих по России и Сибири. Назрела необходимость иметь в городе специальное здание для театра. И вот в 1888 году для нас на Средовой площади была выделена старая деревянная казарма, служившая складом для одного из минусинских купцов. Строение плохо отапливалось и не имело освещения, но огонь наших сердец согревал и воскрешал его. Представления давались при свечах. В этот период в основном шли мелодрамы и незатейливые водевили с зазывающими названиями.
Со временем здание все больше и больше ветшало и становилось непригодным для наших представлений. Все чаще мы вынуждены были играть на небольших клубных сценах, а в летнее время спектакли шли на открытых площадках. Мы одно за другим подавали прошения о постройке здания для театра. И вот под давлением общественности, городская Дума принимает, наконец, решение о строительстве помещения для пожарного общества, где часть здания отводится под театр.
Когда нам сообщили об этом, в труппе был неописуемый восторг, это было самой главной, самой прекрасной новостью для нас. Строительство шло по проекту местного архитектора Аристарха Филипповича Персикова. Он обладал редкой теплотой, отзывчивостью, терпением. Все это снискало ему искреннее уважение многих минусинцев, в том числе и членов нашей труппы. Так Персиков решил строить театр прямо на выходящем на поверхность кряже каменной скалы. Но вдруг выяснилось, что есть противники этого проекта. Соборное духовенство выдвигало энергичные протесты о нежелательной постройке здания театра вблизи соборного прихода. И все же Персиков привел множество доводов, в том числе и то, что с высокой каланчи, расположенной на крыше здания, можно будет видеть большее число улиц. Городская Дума дала согласие. И в 1904 году состоялся долгожданный молебен при закладке здания.
Театр строился при участии мещан города. Городская управа выделяла незначительные средства и с большой задержкой. Стены сооружались из дикого камня, который привозили с ближайшей горы. Купцы давали лошадей для подвоза строительных материалов, а вся черновая работа делалась бесплатно минусинцами. Мы с другими актрисами в перерыве между репетициями мчались сюда, что бы еще раз посмотреть на поднимающиеся стены нашего будущего театра. Здесь мы постоянно встречали Николая Ивановича Тропина – настоящего прораба стройки. Он был участником наших репетиций и, хотя не обладал высокими артистическими способностями, всегда много энергии отдавал подготовке спектаклей, был гримером, декоратором, организатором минусинцев в добровольных строительных работах. Этого небольшого роста смуглого человека можно было часто увидеть в центре стройки. Строительство продвигалось, оставались мелочи. Однажды мы пришли почти всей труппой, чтобы посмотреть на наш театр. Экскурсию по помещению провел Николай Иванович Тропин.
Примерные комнаты сооружены были под сценой, зрительный зал имел шестьсот мест. Все три яруса отвечали требованиям рангового оперного театра. Предполагалось во время спектаклей в партере размещать администрацию города: исправников, чиновников жандармского управления, чиновников управы и почетных жителей города. Второй ярус состоял из ряда пяти-шестиместных лож, барьеры были архитектурно украшены деревянной резьбой. Третий ярус – амфитеатр. На нем думали располагать мелких служащих, приказчиков, учащихся, рабочих различных компаний. Зрительный зал и фойе освещались керосиновыми лампами, а сцена – десятками ламп и сальными свечами. Но особенно нас поразило одно изобретение. Под потолком зрительного зала были подвешены две десятилинейные керосиновые лампы. Во время представления эту люстру предполагали закрывать двумя темными полушариями. У нас теперь был подъемный декоративный занавес, на котором нарисован вид спокойной глади Енисея. Потолок зрительного зала строители обшили длинными узкими еловыми рейками. И вот в 1906 году мы уже владели прекрасным театральным зданием. Нашу радость и восторг просто невозможно было описать словами. Это был самый прекрасный день в жизни нашей театральной семьи. И, конечно, это было событием для всего города. Открытие нового здания театра проходило со всеми жандармскими предосторожностями. Нас поразило, что билеты продавал полицейский, рядом с контролером стоял жандарм. Когда я посмотрела в окно, то увидела разъезжавших вокруг театра конных полицейских. Администрация города и театра опасалась любой неожиданности, которая могла сорвать представление. Но я была уверена, что ничто не омрачит праздничный день. Сегодня будет поставлен спектакль-водевиль Чехова «Предложение». У меня давно не было такого волнения перед выходом на сцену. Принимали меня хорошо. И не один курьез, я не запомнила бы этот выход, так как была в большом волнении. В самый разгар моего спора с женихом о Воловьих Лужках с третьего яруса галерки раздался громкий голос: «Воловьи Лужки не ваши, а народные!» Это вызвало настоящий переполох. Административные чины и полицейские бросились к выходу, кто-то из публики полез к нам на сцену. Такого потрясения и негодования я не испытывала никогда в жизни: ведь спектакль мог быть сорван. Но шум стих, и спектакль благополучно завершился. А потом были овации, букеты цветов и праздничный ужин нашей труппы с купцами – меценатами. Шампанское лилось рекой. Завершая свои записки, я еще раз обращаюсь взглядом в то время и с удовольствием вспоминаю атмосферу интеллигентности, тяги к прекрасному, духовному, возвышенному, которая наполняла в те годы родной Минусинск».
На этом заканчиваются воспоминания моей безымянной героини. Безымянной, но не забытой, потому что великое дело, которое делала она вместе с театральной труппой Минусинска, оказалось нужным и моему поколению, и сегодняшнему дню города».
Чтобы написать сочинение, Юля работала в архиве, музее. Ольга Николаевна помогала ей. Юля Жевайкина окончила школу с серебряной медалью, экономический факультет университета, работает в Минусинске, в «Золотой звезде». Она не стала журналисткой, писательницей, но по-прежнему любит театр, любит читать книги, разбирается в них.
Потом Ольга Николаевна предложила мне прочесть рукописный сборник стихов Романа Демина «13». Я не очень люблю стихи, но мне интересно было узнать о Романе Демине.
Оказалось, что мама Романа Лидия Белянина в 1966 году окончила нашу школу. Её учительница литературы Раиса Ивановна Ященко – выпускница 1957 года, живет сейчас в Москве и до сих пор преподаёт в школе. Раиса Ивановна хорошо читала стихи, проводила поэтические вечера, Лидия Ивановна участвовала в них. Вот откуда у Романа интерес к литературе. Мне представилась неразрывная цепь, что соединила 50-е годы, выпускников тех лет с выпускниками 60-х, потом 90-х годов. Роман окончил школу в 1999 году, поступил на филологический факультет Красноярского университета, закончил с отличием, получил направление в аспирантуру. Стихи его показались мне необычными для нашего времени. Он написал их в 17 лет. Никто из моих знакомых так бы не написал.
* * *
Светало. День осенний пробудился.
Туман растаял. Мы с тобою расставались.
А сонный ветер в листьях заблудился.
В аллее липы меж собой шептались.
«Люблю», - сказала. Грустно улыбнулась.
Поцеловала нежно на прощанье.
И – ты ушла. Ушла – не оглянулась.
А я остался – слушал осени дыханье.
И, шелестя опавшею листвою,
Вдаль мчался ветер беззаботно-вольный.
Осенним днем расстались мы с тобою.
И было сердцу как-то странно- больно.
Бальмонту.
Легкий лунный луч лелеет
Лепестки тюльпанов белых.
И тюльпаны сладко млеют,
Полны лунных снов несмелых,
Льнут к окну, влекомы лаской.
Бледные ложатся блики.
И цветы, пленяясь сказкой,
Длят полуночные миги.
***
В море цветов я брошусь с разбега,
Меня опьянит аромат,
Меня одурманит душистая нега.
Всей грудью вдохну сладкий яд.
Здесь сны и фантазии разум пленяют.
Я запахом дивным упьюсь.
А яркое солнце меня приласкает,
Навстречу лучам улыбнусь.
Еще один сборник я прочитал – стихи Кати Манаховой. Ольга Николаевна не учила Катю, но они подружились. Катя читала свои стихи на вечерах, открытых мероприятиях. Её стихи показались мне более интересными, более понятными. Герои её стихотворений живут рядом с нами. Но стихотворения грустные. Почему? Этот вопрос я задал классному руководителю Кати и узнал её историю. Катя – сирота. Отец с матерью разошлись, мать уехала в Белорусию, а Катя осталась с бабушкой и дедушкой. Когда она пошла в первый класс, умерла бабушка, а через год – мама в Белорусии. Осталась Катя с дедушкой, но и он скоро умер. Катя жила у одной тети, затем ее привезли в Минусинск, к другой тете, родной сестре её мамы. Было ей 10 лет. В школу пришла маленькая, худенькая девочка, очень добрая и безотказная. Никогда ничего для себя не просила, но всегда приходила на помощь другим. Наверное, классе в седьмом написала Катя стихи. В девятом она оформила выпускную газету класса и над фотографиями одноклассников написала свое стихотворение.
Три раза поступала Катя в Красноярскую медакадемию, работала, училась на
подготовительных курсах, но поступила и сейчас учится на втором курсе. Снимает
квартиру, пишет стихи, которые очень нравятся ее однокурсникам. Активно
участвует в общественном движении волонтеров, лидер его. Студенты помогают
детским домам, старикам.
Катина история меня поразила тем, что она проявила настойчивость в достижении цели, осталась добрым и отзывчивым человеком в своей нелегкой жизни. Ей помогали в формировании характера наши учителя. О. Н. Кугушева приглашала Катю в литературные гостиные, познакомила с местными поэтами Л. Пашковой и Н. Кирсановой. Конечно, много дала школа, но и сама Катя оказалась молодцом. Катя прислала Ольге Николаивне рассказ «Кукушка» и свои последние стихи. Вот некоторые из них.
* * *
В старом парке забиты скамеечки,
Слышны детские голоса,
Там читает юная девочка
Книжку «Алые паруса».
И мечтает о принце сказочном,
Что живет в далекой стране,
Что однажды, в день назначенный,
Он прискачет на белом коне.
А на улице сыро и холодно,
Над рекою клубится туман,
Милый принц растворяется в облаке,
Ну а в книжках все только обман.
Но на пристани, где ночью лунною
В море падают небеса,
Где-то девочка очень юная
Верит в алые паруса.
Прошлому.
В растрепанном фотоальбоме
Святыня памяти моей.
Там жизнь застыла, словно в коме,
Там лица близких мне людей.
Там радостно смеются дети,
И дедушка еще живой.
На фотографии на эти
Смотрю и глажу их рукой.
И забываю я про беды
Среди друзей, среди родни,
Как будто съездила проведать,
Как будто рядышком они.
В том стареньком фотоальбоме
На фото так все хорошо,
А тот, кто жаждал сдвинуть горы
В нем места так и не нашел…
Ностальгия
В душном полном автобусе
Незнакомые лица,
А погода все портится,
И как будто все снится:
Разноцветные бантики
И мальчишки-оболтусы,
И конфетные фантики,
Нераскрытые фокусы.
Детство милое, школьное,
Первоклассницы в платьицах –
Это все вдруг мне вспомнилось
И хотелось расплакаться.
И хотелось романтики,
Сердце рвалось из корпуса,
Но не ездят романтики
Полвосьмого в автобусах.
Волонтерам посвящается.
А я пишу на заборе оранжевой краской
Слово, затертое всеми до дыр.
Если добрые люди – это прекрасно,
И на них-то, ребята, и держится мир.
Мне в футболке оранжевой с отблеском лета
Легко и уютно в любую пору.
Если в помощи люди нуждаются где-то,
Позовите меня, я всегда помогу.
Погуляю немного по осенним аллеям,
И на площади мокрой покормлю голубей
Я из тех, кто мечту в своем сердце лелеет,
Что когда-нибудь в мире все станут добрей.
Посмотрю на седое обвисшее небо
Вверх подкину монетку: была – не была.
Улыбнусь всему миру и с улыбкой нелепой
Побегу раздавать свою душу до дна.
Осень
Сколько грязи на дорогах,
Сколько туч – не видно света.
И зима уж на пороге,
Но остался след от лета.
И трава еще не хочет
Снегом белым покрываться,
Только осень уж хлопочет,
Мол, пора нам расставаться.
Заждалась Сибирь уж снега,
Заждались зимы деревья.
Им, устав от жизни бега,
Уж уснуть бы до капели.
Чтоб потом в промерзлой почве,
Новыми ростками вышли
В лета золотые точки,
В яркие полотна жизни.
***
За рассветом придет закат,
За закатом опять рассвет.
Я б могла повернуть назад,
Но назад пути уже нет.
Кто-то скажет – безумный бред,
Кто-то скажет – ушла в мечты,
Кто-то может мне плюнуть вслед,
Кто-то сможет, но нет, не ты.
За окошком холодный день,
Заметает мне ветер путь.
Я могла бы уйти в тень,
Но теперь мне уже не свернуть
Я три раза сказала «да»,
Я молилась на лунный свет.
Я уйду, как уходит вода.
Я проснусь,…а тебя нет.
Когда я прочитал очерк о Евгении Афанасьевиче Шляпине, мне захотелось встретиться с ним и задать вопросы. К сожалению я мало знаю о войне, хотелось от бывшего солдата узнать о буднях войны, о сражениях, в которых он участвовал. И вот я в гостях у Шляпиных. Евгений Афанасьевич стетный мужчина с воинской выправкой. Он приветливо улыбается и отвечает на мои вопросы. Я сказал, что читал о нем в книге «Большая жизнь одной школы» и захотел узнать больше. Евгений Афанасьевич рассказал такой случай. После окончания школы ФЗО в Боготоле им дали перед отправкой в Асинское военно-пехотное училище отпуск на 5 дней. Вместе с другом Юлием Фоминым из Большой Ини они отправились в Минусинск. Никак не могли сесть на поезд, гражданских без пропуска не брали. Потом с группой молодых людей им удалось сесть на поезд. Доехали до Абакана и пешком отправились в Минусинск. Дело было зимой. Замерзли так, что не было сил идти дальше, Юлий хотел лечь на дорогу, отдохнуть, но Евгений Афанасьевич не дал ему это сделать. Но когда увидели приближающуюся машину, легли поперек дороги. Их подобрали. Вместо пяти дней они лечили обмороженные распухшие ноги три недели. В училище отправились с чужой группой. А через пять месяцев попали на фронт.
На мой вопрос «А как было на фронте?» Евгений Афанасьевич ответил одним словом: «Тяжело». Вот как в книге об этом: «Ему только исполнилось 18 лет. Воевал лишь несколько месяцев на передовой, на Курской дуге. Тот, кто помнит историю Великой Отечественной, знает, какой кровопролитной была Курская битва. Женя попал в самое пекло командиром минометного расчета. Сражались без страха за каждый метр земли. Из двухсот курсантов Асиновского военно-пехотного училища, досрочно ушедших на фронт, через месяц страшных боев в живых остались единицы. Первое ранение Жени Шляпина стало и последним. Рана была смертельная: осколок прошел живот, разорвал кишечник и правую почку. В медсанбате врачи и сестренки вытащили с того света. А через 40 лет Евгений Афанасьевич встретился со своими спасительницами и встал перед ними на колени, отдавая дань признательности и уважения. Семь месяцев Евгения Афанасьевича лечили в эвакогоспиталях, а потом комиссовали. И поехал он в родной Минусинск учиться жить дальше за себя и за своих погибших товарищей». («Большая жизнь одной школы», гл. 9, стр. 146).
На мой другой вопрос «Наше поколение сильно отличается от вашего?» Евгений Афанасьевич не задумываясь ответил: «Да, наверное, коренных отличий нет. Мы тоже были молоды, любили гулять, были максималистами, влюблялись. Правда, мы были патриотами, сейчас у молодых нет такого патриотизма. Не хотят служить в армии, много уклонистов. А мы рвались на фронт. Наш лозунг был: «Раньше думай о Родине, а потом о себе». А сейчас все поменялось.
Вечером я снова перечитал страницы, где Евгений Афанасьевич рассказывает о школе, об интересной и насыщенной жизни тех лет, где ребята находили себе дело по душе: «Некогда было скучать, каждый находил себе дело: выпускали общешкольные и классные стенгазеты, проводили политинформации, оформляли альбомы о передовиках труда, старшие шефствовали над младшими, занимались в разных кружках: планеристов от ОСОВИАХИМа (общество содействия авиации и химической промышленности), стрелковом, музыкальном, физкультурном. Ходили на стадион «Автомобилист» за мостом прыгать с парашютной вышки, летали на планерах в аэроклубе по воскресеньям.
Каждую четверть в школе устраивали балы-маскарады. Их готовила вместе со старшеклассниками учительница литературы Клавдия Ефимовна Высоцкая. Перед балами мальчишки брали уроки танцев у девочек. Надо было уметь танцевать вальс, танго, фокстрот, польку. (Кто из нынешних мальчишек будет брать уроки танцев перед дискотекой?!) нередко на балу-маскараде мальчики переодевались в дам и под маской не угадать кто есть кто. Много смеялись. На вечерах часто играл на баяне Миша Бурчак, песни 30-х годов пел Саша Романов. Часто выезжали с шефскими концертами в село. В воскресенье зимой на лыжах, весной и осенью пешком старшеклассники ходили в колхоз «Красный маяк», а это километров 30 от города. Шли через гору, уставали, но концерт никогда не отменяли, потому что знали – их ждут благодарные зрители». («Большая жизнь одной школы», гл. 2, стр. 9)
Значит, дело в том, чтобы школа не только учила, но и помогала формировать характер.
Среди выпускников школы есть писательница Любовь Трофимовна Скорик, есть художница Любовь Николаевна Пономарева. О Любови Трофимовне Скорик я узнал: «Л. Т. Скорик окончила нашу школу в 1956 году. Совсем маленькой девочкой вместе с воинской частью отца-офицера оказалась она в Минусинске. Здесь прошло ее трудное военное детство (отец погиб в первом же бою). После окончания школы поступила на филологический факультет Томского университета. Еще студенткой приобщилась к журналистике, и три десятка лет работала на радио и телевидении в Томске, затем – в Кемерово. Много путешествовала по своей стране, посетила за границей более 30 стран. Встречалась со множеством интереснейших людей, стала свидетелем уникальных событий и судеб. Член Союза журналистов и Союза писателей России. Публиковалась в региональных и столичных журналах, коллективных сборниках. Автор нескольких книг, изданных в Москве и Кемерово». («Большая жизнь одной школы», гл. 9, стр. 150).
В 1987 году школа пригласила её на 50-летний юбилей, и она подарила школьному музею книжку, только что вышедшую из печати «Часы с кукушкой». Я прочитал несколько рассказов из неё. Они мне понравилась. Школьники Минусинска в Великую Отечественную войну также учились в школе, играли, помогали родителям. Но время было тяжелое, страшное. Что меня поразило в повести, так это то, как ребята дружили, помогали друг другу.(Рассказы «Постоялец» и «Долги наши») У нас сейчас другое время. Иметь настоящего друга – большое счастье. Хотя в трудную минуту мои одноклассники, думаю, не оставят одного. Тогда ребята были серьезными, шести-семиклассники рассуждали и поступали как взрослые. Наше поколение другое, мы «ещё дети», как говорит моя мама. Они умели жалеть, а это качество у многих моих сверстников отсутствует. В книге «Большая жизнь одной школы» есть воспоминания Л. Т. Скорик об учителях и одноклассниках. 50 лет прошло, а она многое помнит, и воспоминания все добрые. На уроках они учились. Школа многое им дала. Вот как об этом пишет Любовь Трофимовна: «Да, мы всегда виноваты перед своими матерями. Оказывается, и перед нашей школой – тоже. Они во многом схожи, у них одни и те же задачи: нас, несмышленышей, подготовить к жизни, вооружить умением уцелеть, не растеряться, не спасовать перед жизненными трудностями, победить их. Только школе значительно сложнее. Из маленького тёплого привычного семейного озерка она уводит нас в безбрежное и бездонное море жизни, где случаются шторм и скалы на пути, а порою – акулы и даже пираты. Без точной карты и умения ориентироваться в этой безбрежности, без сноровки маневрировать, обходя рифы и мели, без навыков упорно трудиться – не выплыть, не победить, не достичь цели. Первые и главные секреты науки достойно жить и побеждать открывает перед нами школа.
Увы, не всегда мы вовремя понимаем, какой это бесценный дар, и многое упускаем. Зачастую бедным нашим учителям приходится ой как изощряться, чтобы не заставлять (это бесполезно), а как-то незаметно побудить, подтолкнуть нас проглотить-таки на уроке то, что нам просто необходимо для будущей жизни. Вот о ней-то, будущей жизни, мы в школьные времена, как правило, и не думаем. Нам подавай всё сейчас, незамедлительно. И здесь у преподавателей есть только один путь: сделать преподносимое ученикам привлекательным, заманчивым, так сказать «аппетитным». Удаётся это только настоящим учителям. В моей родной школе в большинстве своём учителя были именно такими – настоящими»(«Большая жизнь одной школы», гл.9, стр. 56).
Мои учителя тоже настоящие. Они хотят, чтобы мы много знали и умели, уважали старших, помогали друг другу. Почему так не всегда получается у нас, как у выпускников 50-х годов? Может быть, у нас много интересов, не связанных с общением. Сколько времени занимает телевизор, компьютер. А по предметам надо писать рефераты, сдавать зачеты, делать много ненужной работы. Мы очень загружены и на общение порой не хватает времени.
Любовь Николаевна Пономарева училась в 60-е годы: «Вся жизнь Любови Николаевны была связана с Минусинском. Она родилась в 1948 году в семье служащих. Мама работала бухгалтером в культпросветучилище (сейчас Красноярский краевой колледж культуры и искусства), папа – водителем. Люба училась в нашей школе в параллельном 11 Б, была очень спокойной, ничем особенным среди одиннадцатиклассников не выделялась. После школы в 1966 году поступила в Красноярское художественное училище им. В. И. Сурикова и в1972 году приехала на работу в детскую художественную школы, где проработала более 30 лет преподавателем, директором, завучем. Она учила своих учеников не только рисовать, она учила их великодушию, была для своих коллег образцом мудрости, высокой нравственности». («Большая жизнь одной школы», гл.9, стр. 151).
От Ольги Николаевны я услышал об удивительном портрете И. А. Рябининой. И. А. Рябинина была репрессирована и выслана со своей матерью на север Красноярского края, потом им разрешили жить в Минусинске. Здесь она познакомилась с будущей художницей Л. Пономаревой, подругой её дочери. Ольга Николаевна рассказала, что на портрете её удивили глаза, в которых отразилась трагедия ее семьи. Этот портрет находился в художественной школе, но сейчас его там нет. Украли. Кто и почему – неизвестно. Но, очевидно, кого-то он задел за живое, поразил. Мне показали несколько картин. Другие находятся в хранилище выставочного зала. Сначала увидел две картины. На обеих изображен сквер около Спасского собора. Но видела его художница в разные дни. Голые черные ветки тополей устремлены вверх, к небу. Над ними видны купола собора. На первом плане маленькие фигурки людей, детей и взрослых, идущих мимо храма. Настроение от картины грустное. Но на второй картине ощущается приближение чего-то светлого.
На тонированной бумаге мелками и углем написан другой уголок Минусинска. Вид на старую водонапорную башню со стороны тополиной рощи. Осенний день, желтая пожухлая трава, искривлённые старые деревья, но оживляют картину и создают ощущение света выбеленные гуашью крыши домиков рядом с башней. Почему художница так нарисовала уголки старого Минусинска? Что она хотела нам сказать? Наверное, она была верующим, добрым человеком, хотела привлечь внимание к высокому небу и храму, к неброской красоте природы.
А вот четвертая картина – радостная и яркая. На холсте маслом прорисованы розовые нежные пионы с сочными зелеными листьями. Круглый стол, покрытый зеленоватой тяжелой скатертью, несколько упавших на стол лепестков, создают настроение уюта, защищенности и красоты. Я понял, что Любовь Николаевна очень наблюдательный, внимательный и чуткий человек. Об этом же вспоминает ее подруга Л. С. Печенкина: «Какой же Люба была? Разной, как и любой из нас. Прежде всего в ней привлекал интеллект. В любой ситуации, в любой проблеме Люба схватывала самую суть. Также хорошо она разбиралась в людях. Давала характеристику буквально одним-двумя словами, но это было самое главное в человеке. Например: «Смазливая девочка и только». Люба была культурным, начитанным человеком. С ней можно было говорить на любую тему. Сколько мы говорили о литературе, искусстве, о религии, о философии, о политике! На все у нее было свое мнение, может быть и отличное от традиционных понятий. Люба была добрым и отзывчивым человеком. Все свои горести и печали я несла ей. Люба, как никто другой, могла утешить и помочь. Причем помощь эта была реальной. Когда я вышла на пенсию, а сын продолжал еще учиться в институте, нам было очень тяжело материально. Люба всегда помогала мне и деньгами, и продуктами. Она была хорошей матерью и бабушкой. Даже уже, будучи тяжело больной, она водилась с внучкой, давая дочери возможность сдать сессию. Люба была порядочным и хорошим человеком, настоящим другом, и мне так ее не хватает».(«Большая жизнь одной школы», гл.9, стр. 151).
Наверное, учителя Э. Г. Григорьева, Г. П. Левахина, Л. Ф. Матвеева, З. Р. Поташина, о которых мне рассказала Ольга Николаевна, воспитали у неё эти качества.
Ольга Витальевна Ковалева живет в одном доме со мной. Из книги «Большая жизнь одной школы» я узнал, что Ольга Витальевна кандидат исторических наук, внучка одного из директоров нашей школы Т. В. Яременко, заслуженной учительницы РСФСР. Я часто встречал её во дворе и не мог представить, что она научный сотрудник музея, историк и археолог, ученый. Когда классный руководитель предложила выполнить работу о выпускниках школы, я подумал, что Ольга Витальевна вполне подходит для этой работы. В книге «Большая жизнь одной школы» о ней написано: «Ольга Ковалева, выпускница 1997 года – внучка Т. В. Яременко, заслуженной учительницы РСФСР, директора нашей школы с 1951 по 1960 год. Не знаю, как для нее, но для меня ее учеба в нашей школе – знак преемственности, закольцованности жизни. Пять лет Ольга работает в Мартьяновском музее, закончила с отличием институт истории и права при ХГУ. Очень молода, но уже известна археологам России и Германии, защитила диссертацию в Сибирской академии наук истории и археологии. А начиналось все в родной школе на уроках истории у А. Р. Нарутдинова. Эта наука заинтересовала ее еще и потому, что в 13 лет вместе с отцом В. Г. Ковалевым Ольга поехала летом в археологическую экспедицию. За первой экспедицией последовала вторая, третья... Так Оля осознанно подошла к выбору профессии. Как она говорит: «Археология – это образ жизни». Действительно. Не каждый сможет жить в палатке, терпеть укусы насекомых и при этом увлеченно работать. Нужен определенный склад ума и характера» («Большая жизнь одной школы», гл.9, стр. 160).
Тема моей работы позволяет мне в беседах узнавать о человеке интересные факты. Ольге Витальевне я приготовил такие вопросы.
Кто из учителей школы помог вам определиться в профессии?
Какие качества характера, по-вашему формируются в школе?
Школа только учит или должна еще и воспитывать?
Какие воспоминания остались у вас о школьных днях?
Что яркое и интересное вам особенно запомнилось?
И вот что она ответила: «Большую роль в определении профессии сыграло то, что мне всегда нравилась история, а преподаватель в 8-9 классах Алексей Ревгатович Нарутдинов на своих уроках рассказывал очень много интересного, учил самостоятельно осмысливать те или иные исторические факты, и сам хорошо разбирался в них. А так же с 8 класса я сама принимала участие в археологических раскопках. В школе наш классный руководитель Гавриченко Марина Владимировна и другие учителя старались нам привить такие качества как доброжелательность, ответственность, взаимопонимание которые очень необходимы в жизни.
Часто вспоминаются первые школьные годы и наша первая учительница – Верхотурова Наталья Евгеньевна. Она для нас была самой лучшей и красивой. Очень нравились уроки литературы Марины Владимировны, математики Михеевой Нины Васильевны. Запомнился городской краеведческий марафон, где мы заняли первое место. Выступления со своими докладами в городе Красноярске, где были призерами и многое другое. Все это помогло мне в дальнейшей учебе в университете и помогает в жизни».
В своей работе я попытался решить проблему, как школа и сам ученик участвуют в становлении личности. На конкретных примерах из жизни выпускников нашей школы разных поколений я рассказал о том, что учителя нам помогают, но многое зависит и от нас самих, чем раньше мы определим, что нас больше интересует, и чем мы хотим заниматься в будущем, тем большего мы сможем достичь. Школа и учителя помогают нам сформировать себя, но ответственность все-таки на нас. Я пришел к выводу, что в школе не только надо хорошо учиться, но и воспитывать в себе положительные черты характера. Моя работа не завершена. Остались невыясненными многие вопросы, над которыми я продолжу работу далее.
О. Н. Кугушева, «Большая жизнь одной школы», Абакан.: Издательство Хакасского
государственного университета им. Н. Ф. Катанова, 2008 г. – 176 с. с илл.
«Здравствуйте!.. Фронтовые письма 1941- 1945 годов. Абакан: группа компаний
«Платина», 2005 г. – 301 с.
И. А. Сорокина, «Вспоминая милое детство», газета «Власть труда», 1977 год, 24
декабря.
Г. И. Боголепова, «Гордость школы», газета «Власть труда» 17 апреля, 1967 год.
Л. Т. Скорик, «Часы с кукушкой» Рассказы, Москва, 1985 год.
/ Наша работа/Всероссийский конкурс исторических работ старшеклассников «Человек в истории. Россия XX век»