Новости
О сайте
Часто задавамые вопросы
Мартиролог
Аресты, осуждения
Лагеря Красноярского края
Ссылка
Документы
Реабилитация
Наша работа
Поиск
English  Deutsch

Мне песня помогала выжить


ХII ежегодный всероссийский конкурс исторических исследовательских работ старшеклассников «Человек в истории. Россия – ХХ век»

Тема конкурсной работы «Свои – чужие: другая национальность, другая религия, другие убеждения»

Возрастная группа 17 лет
Фамилия, имя, отчество автора Белоногов Дмитрий Андреевич
Место учёбы, класс Муниципальное бюджетное общеобразовательное учреждение Марининская средняя общеобразовательная школа № 16, 10 класс
Территория c. Маринино, Курагинский район, Красноярский край

Руководитель Белоногов Андрей Михайлович, МБОУ Марининская СОШ №16, учитель истории

Мне песня помогала выжить

Наше время очень отличается от тех лет, когда наша страна называлась Союзом Советских Социалистических республик. Я часто смотрю по телевизору передачи о прошлом страны, читаю газеты, художественные произведения и всегда задумываюсь о том, насколько противоречива и контрастна наша история: история России, история СССР. Что-то остается для меня непонятным, что-то я начинаю понимать со временем, что-то, возможно, пойму с годами. Общая тема конкурса «Судьба человека в российской истории ХХ века» заинтересовала меня, а подтема «Свои – чужие: другая национальность, другая религия, другие убеждения» ещё больше.

Я живу в селе Маринино Курагинского района Красноярского края. Раньше наше село называлось Молсовхозом. В детстве, когда я ходил в детский сад, а потом в школу, я не обращал внимания на фамилии ребят, с которыми играл, а затем и учился: Гербель, Кайзер, Беккер, Мосман, Гуменшаймер, Вагнер, Шлюндт, Фертих, Бирих. Часть из них уехали в Германию вместе с родителями, часть и сейчас живет в нашем селе. Став старше, я решил подробнее узнать, что такое депортация, кто такие репрессированные и почему они оказались здесь. Более того, моей соседкой по дому (я живу в двухквартирном доме) несколько лет назад была тетя Вера Меленберг. В восьмом классе я выполнял работу на немецком языке «Was bedeutet die Heimat für mich», в которой я написал, что Родина для меня не только Россия, но и село, где я живу, и люди, живущие рядом со мной. Я попросил тетю Веру рассказать о себе, и к своему удивлению узнал, что её настоящее имя Эльвира Генриховна, родом она из Поволжья, а в наше село попала далеко не по собственной воле…

История жизни Эльвиры Генриховны в определенные периоды была так же печальна и трагична, как и судьба всех немцев Поволжья, подвергшихся депортации во время Великой Отечественной войны. По определению словаря иностранных слов под редакцией И.В.Лёхина депортация – это изгнание, высылка.

Свое начало как один из народов России поволжские немцы отсчитывали с шестидесятых годов восемнадцатого века. Они были приглашены императрицей Екатериной Второй с целью заселения и культурного освоения обширных и практически безлюдных приграничных земель, в том числе – Среднего Поволжья. Выстояв в борьбе с голодом и набегами кочевников, привыкнув к новым достаточно суровым климатическим условиями и освоившись, немецкие колонисты создали высокопродуктивные хозяйства, чем способствовали подъему экономики края. Вместе со всей страной поволжские немцы переносили и переживали разные периоды из истории сначала России, а потом и СССР. В 1923 году была образована Автономная Советская Социалистическая Республика немцев Поволжья. К началу одна тысяча девятьсот сорок первого года площадь республики составляла 28,4 тысячи кв. километров. Административным центром был город Энгельс, самым крупным поселком – Красный Текстильщик. На территории Республики находилось двадцать два кантона (мелких района). Население достигло по одним данным 605,6 тысяч человек, по другим – около 400 тысяч, а процент немецкого населения составлял более шестидесяти.

Меленберг Эльвира Генриховна родилась 30 августа одна тысяча девятьсот тридцатого года в селе Дегот Саратовской области. В семье кроме матери и отца было пятеро детей: три старшие дочери и два сына. Это была крепкая крестьянская семья, где все умели и хотели работать: мать Эльвиры была председателем совхоза, отец – столяром. В семье был достаток, родители вели хозяйство, дети помогали им во всем. Старшие девочки ходили в школу, мальчики были еще малы. Большую часть времени мать уделяла работе, но те минуты, которые оставались свободными, она посвящала своим детям. «Мама заботилась о нас, успевала и сварить, и постирать, и проверить уроки, а длинными зимними вечерами, когда все дела уже были сделаны, мы сидели в комнате и пели вместе веселые и грустные немецкие народные песни. Как мама пела! Приглушенный, но все равно звонкий и разливистый её голос я вспоминаю спустя многие годы. Сейчас в старости я очень часто вспоминаю те годы. Недолгие, но это были мои счастливые детские годы». На глазах Эльвиры Генриховны появились слезы, она смотрела куда-то вдаль, туда, где прошли одиннадцать лет её детства…

Детство, опаленное войной. Эти слова очень часто говорят по телевизору, печатают в газетах, но передо мной сидела старая женщина со слезами на глазах, и для нее это было не просто сочетание слов. Великая Отечественная война в один миг перевернула жизнь маленькой Эльвиры, как и жизни миллионов других людей. Фашистская Германия без объявления войны напала на нашу Родину. Что чувствовали советские немцы в те страшные первые дни войны? Неужели они, немецкий народ, переселившийся в Россию ещё во времена Екатерины Великой, и не одно столетие поддерживавший российское государство, а затем и Страну Советов, должны быть в ответе за случившееся? Но после опубликования Указа Президиума Верховного Совета СССР от 28 августа 1941 года «О переселении немцев, проживающих в районах Поволжья», в котором говорилось, что по достоверным данным, полученным военными властями, среди немецкого населения, проживающего в районах Поволжья, имеются тысячи и десятки тысяч диверсантов и шпионов, которые по сигналу, данному из Германии, должны произвести взрывы в районах, населенных немцами Поволжья, сомнений в необходимости переселить всех без исключения немцев из республики Немцев Поволжья, Саратовской и Сталинградской областей не оставалось. Руководство по переселению возлагалось на НКВД СССР. Переселение проводили целыми колхозами в следующие края и области: в Красноярский край – 75 тысяч человек, в Алтайский край - 95 тысяч, в Омскую область – 85тысяч, в Новосибирскую область – 100 тысяч и в Казахстан –125 тысяч человек. Согласно Постановления Совета Народных Комиссаров Союза ССР и ЦК ВКП/б/ от 26 августа 1941года переселяемым разрешалось брать с собой личное имущество, мелкий сельскохозяйственный и бытовой инвентарь, продовольствие… на семью. Все, что оставалось на месте: хозяйственные постройки, скот, сельхозинвентарь и другое должно было по оценочному акту сдаваться специальным комиссиям. Предписывалось: оставленное недвижимое имущество, продовольствие и скот подлежали восстановлению (кроме лошадей) по квитанции. Постройки восстанавливались на месте путем предоставления готовых домов или материала на постройку. Но уже с первых минут становилось ясно, что ни о каких специальных условиях для депортированных речи быть не могло.

«В сентябре сорок первого года в одну из ночей раздался стук в дверь». Эльвира Генриховна вспоминала, как мать будила и в спешке собирала их. «Мы не плакали, хотя было очень страшно. Мы просто не понимали, что ждет нас впереди, да и некогда было». Испуганные родители метались по дому, стараясь взять самое необходимое. Времени на сборы практически не было. Куда депортируют и на сколько, на эти вопросы пытались найти ответы уже потом, в вагоне под тревожный стук колес. А пока в окружении солдат поволжские немцы навсегда покидали свои дома, унося с собой память родимых мест.

В памяти Эльвиры Генриховны всплывали тягостные воспоминания: вот их грузят в вагоны, загоняя в каждый по несколько десятков человек, а вот уже несколько дней пути в холодном и темном вагоне. Продукты, взятые с собой, заканчиваются. Эльвире хочется есть, но она уже почти взрослая, ей одиннадцать лет, а, значит, надо учиться терпеть. «Я точно не помню, сколько дней мы были в пути, восемь или девять. Хорошо помню, как изредка в вагон приносили кипяток и ведро какого-то супа. Взрослые ели мало, старались кормить детей. Никто не ругался, все было как-то жутко, и время тянулось в томительном ожидании». Поезд прибыл в город Абакан, а семью Меленберг отправили дальше в Курагинский район. Уставшие и голодные они добрались до деревни Мурино. Что ожидало их здесь? У семьи из семи человек не было ни дома, ни вещей, ни денег…

"В соответсвии с приказом народного комиссара внутренних дел СССР от 27.09.1941 г. за № 000158 по Красноярскому краю в связи с переселением 75 тысяч немцев проведены следующие мероприятия:

Создана краевая комиссия из представителей крайкома, крайисполкома и заинтересованных организаций, на местах созданы тройки.

…В соответствии с постановлением ЦК ВКП/б/ и Совнаркома было разработано решение крайкома и крайисполкома и разослано на местах.

Кроме того, по согласованию с секретарем крайкома, в районы, куда будет производиться вселение прибывающих переселенцев, мобилизовано и послано 40 коммунистов актива крайкома и крайисполкома, по линии НКВД на разгрузочные пункты выделено и направлено 16 ответственных оперативных работников УНКВД. Сухие и бесстрастные строчки отчетов: создана краевая комиссия, разработано решение, вселение прибывающих…

Большая комната, в которой разместилась семья Меленберг, была прибежищем ещё трех семей. Никакой мебели, спали на полу и дети, и взрослые. Начинались холода, есть практически было нечего. « Первое время было очень страшно ходить по улице. Я боялась, как к нам будут относиться местные жители?» Голос у Эльвиры Генриховны осекся, волнуясь, она начала говорить с сильным акцентом. «Я очень любила учиться, но это было там, в прошлом, а теперь я должна была заботиться о младших братьях. О школе не могло быть и речи, ведь и мама, и папа, и старшие сестры работали с утра и до вечера. Я не знаю, как бы мы выжили в тот первый год нашего пребывания здесь, если бы не люди, помогавшие нам». На некоторое время рассказ прервался. Эльвира Генриховна задумалась, снова и снова перебирая в памяти события тех далёких лет. «А ведь и местным тоже приходилось не сладко. Работали от зари и до зари, ели сами не досыта, а нам помогали, жалели нас». Я тоже задумался, сейчас, когда прошло столько лет, возможно, мы воспринимаем события того времени по-другому, но слушая воспоминания, я понимал, что немцы, депортированные из Поволжья, были такими же советскими людьми, как и все остальные. Поставленные в тяжелейшие условия, лишенные всего нажитого, крова, они не только старались выжить и сохранить своих близких. Они работали и также как все приближали день долгожданной Победы. «Но это оказалось не самое страшное для нас время. Наступил сорок второй год, вот тут-то и пришло новое испытание».

Сразу же после переселения немцев Поволжья последовала серия юридических актов по их трудовому использованию. Среди них: распоряжение СНК СССР № 57-К от 30.10.1941 г. "О расселении лиц немецкой национальности из промышленных районов в сельскохозяйственные", постановление ГКО № 1223сс от 10.01.1942 г. "О порядке использования немцев-переселенцев призывного возраста от 17 до 50 лет", постановление ГКО № 1281сс от 14.02.1942г. "О мобилизации немцев-мужчин призывного возраста от 17 до 50 лет, постоянно проживающих в областях, краях, автономных и союзных республиках".

Этими документами узаконивали мобилизацию и использование немецкого населения в трудармиях - рабочих колоннах на весь период войны на стройках НКВД и промышленности. Трудармии - это было особое явление, сочетавшее в себе элементы военной службы, производственной деятельности и ГУЛАГовского режима. Седьмого октября 1942 года вышло Постановление № ГОКО-2383сс "О дополнительной мобилизации немцев для народного хозяйства СССР", согласно которому мобилизовали мужчин в возрасте от 15 до 55 лет, а также женщин-немок в возрасте от 16 до 45 лет.

«Снала в трудармию забрали папу, где он умер от изнурительного труда и тяжелых условий, а потом маму и старших сестер. Мне было всего лишь тринадцать лет, когда это случилось. На моих руках остались младшие братья. Я думала, что не смогу больше жить. Но жить было надо. И не только жить, но и работать. Нас приютили добрые люди, а мне дали возможность работать в детском саду и получать паек. Так я кормила своих братьев. И только через два года вернулась мама. Но она была сильно больна и даже не могла работать». Слушая рассказ тети Веры, я молча задавал себе вопрос, как она могла не озлобиться, не затаить ненависть ко всем людям за то, что произошло с её семьей, с её народом? Видимо, она поняла мой немой вопрос. « Не знаю. Нам всегда помогали люди. Многие тоже жили очень плохо, но вместе как-то удавалось не думать о худшем. Да, мы мечтали о том, что будет после Победы… А ещё мне помогали песни. Сначала я пела немецкие и слушала русские песни, и когда работали, и когда отдыхали. А потом выучила русские. Они тоже очень красивые».

При максимальном напряжении сил, в условиях практически подневольного труда советские немцы выживали и трудились по-ударному.

Начальник УНКВД по Красноярскому краю И. П. Семенов в докладной записке в адрес Отдела спецпоселений НКВД СССР в феврале 1946 года писал:

" Многие из спецпоселенцев выполняют и перевыполняют нормы, к труду относятся хорошо". Те, кто остался в сельской местности, трудились в колхозах и совхозах. На территории Курагинского района это колхозы "Красный Октябрь", "Коминтерн", молсовхоз "Курагинский" и другие.

На новых местах государство не выполнило ни одного из обязательств, изложенных в директивах о депортации. Депортированным из Поволжья немцам не была компенсирована потеря жилья, имущества, скота и т. д. Спецпереселенцы оказались брошенными в чужих краях на произвол судьбы, испытывали суровые материальные лишения, жестокое моральное унижение. Для многих из них оно усугубилось пребыванием в лагерях "Трудармии" и грубым попранием элементарных человеческих прав.

После Победы Эльвира с матерью и братьями переезжают в село Байдово, которое находилось в трех километрах от Молсовхоза. «Здесь нам дали домик с огородом, маме стало лучше, она складывала печи, и теперь у нас было полтора килограмма хлеба!» Эльвира Генриховна улыбнулась. «Жизнь есть жизнь. Нельзя жить с ненавистью, тем более к тем, кто мало чем отличается от тебя. В наших бедах винить надо тех, кто был наверху… Весь народ не может быть в ответе за преступление нескольких!»

«Мы стали привыкать к новому месту, тем более что в Байдово было несколько семей из Дегота. Я работала теперь вместе с мамой, к нам хорошо относились, братья ходили в школу».

Жизнь постепенно налаживалась. Трагические события в жизни Поволжских немцев не стали препятствием для последующих отношений между народами. Общая беда, невзгоды и трудности лишь теснее объединяли и укрепляли их. Эльвира выросла и стала взрослой. Здесь же в деревне она познакомилась со своим будущим мужем, вышла замуж. Село Байдово стало её второй Родиной. Только в 1964 году в закрытом Указе Президиума Верховного Совета СССР официально были признаны необоснованными все обвинения советских немцев в пособничестве врагу в 1941 году, после чего долго и с многочисленными проблемами началось восстановление их гражданских прав. Вот только затянулось оно на многие годы…

За те годы, которые она прожила в Сибири, Эльвира Генриховна не забыла свой родной язык, знала и соблюдала немецкие традиции, так же, как и русские. Она просто привыкла жить здесь, где выросли её дети, где похоронила мужа. Биография Эльвиры Генриховны не отличается от многих других, за свою долгую жизнь были у неё и радости, и печали. Её уважали и ценили на работе. Она вырастила трех сыновей, двое из них получили высшее образование, все живут в разных городах. У нее шесть внуков и два правнука. Трудовой стаж Эльвиры Генриховны Меленберг пятьдесят два года! Есть грамоты и благодарности руководства.

Эта приятная и улыбчивая женщина никогда не унывала. А рядом с ней всегда была песня. Часто по вечерам я слышал её не совсем уже звонкий голос, старательно и протяжно выводящий знакомые русские напевы.

Знакомясь с материалами по депортации немцев Поволжья, я прочитал достаточно много статей и страниц в интернете. Истории чьих-то жизней, череда событий, из которых складывается наша жизнь, история страны, была и будет, по-моему мнению, полна противоречивых событий. И оценки предшественников их потомками тоже могут быть разными. Я думаю, что людям, особенно тем, кто стоит во главе государства, тем, кто должен принимать ответственные решения, необходимо задумываться о том, для кого и для чего принимаются эти решения. Надо помнить уроки истории и уметь признавать свои ошибки.

Используемая литература:

1. "Мобилизовать немцев в рабочие колонны…И.Сталин"- сборник документов /1940-е годы/…. Москва "Готика" 2000г.
2. "История Республики немцев Поволжья"- А.А.Герман. Москва "Готика" 2000г.
3. "Иосиф Сталин-Лаврентий Берия: Их надо депортировать"- документы, факты, комментарии. Москва "Дружба народов"1992г.
4. HTTPS://www.nikava.ru/edge_sovnem.shtm

  
Моя соседка Меленберг Эльвира Генриховна


/ Наша работа/Всероссийский конкурс исторических работ старшеклассников «Человек в истории. Россия XX век»