Муниципальное бюджетное общеобразовательное
учреждение средняя общеобразовательная школа №6
Выполнил Залуцкий Максим
ученик 10 класса
МОУ СОШ №6
Руководитель:
Акимова Татьяна Александровна,
учитель истории
МОУ СОШ № 6
г. Канск Красноярского края
2012 год
Введение.
I. «Восточные рабочие» на территории Германии в
годы Великой Отечественной войны
II. Трагедии советских граждан, насильственно вывезенных в Германию.
1941-1945 г.г. /по рассказу Л.С.Мальцевой/
2.1. Сиротское детство.
2.2. На дорогах войны.
2.3. Завод «АРАДО».
2.4. Последние месяцы немецкого рабства.
Заключение.
Литература.
Неметчина, неметчина, проклятая страна!
Глубокая могила невольникам она.
Неметчина, неметчина, проклятая земля
Сгубила мою молодость, состарила меня.
/надпись на стене немецкого барака для перемещенных лиц в Данциге/
В 2011 году исполнилось 70 лет с начала Великой Отечественной войны – величайшей трагедии в истории нашей страны. Все знают, сколько бед принесла она советским людям: миллионы погибших, изувеченных, осиротевших. К печальным итогам войны необходимо также прибавить и судьбы более чем 5 миллионов мужчин, женщин и детей, насильственно вывезенных в Германию с оккупированной немцами территории СССР. Каждый второй из них не вернулся на Родину – умер от болезней, тяжелого труда или был убит за нежелание стать рабом. Немцы называли их «остайбартер» - восточные рабочие. За отдельными судьбами бывших восточных рабочих видится трагедия миллионов советских граждан, не по своей воле оказавшихся на оккупированных немцами территориях. У них была другая война. Они не держали в руках оружия, но смерть было также все время рядом, как и у фронтовиков. Победить для них значило только одно – выжить и остаться Человеком. А сделать это было непросто в тех условиях, в которых оказались эти люди. То, что большинству из них, не смотря на все лишения, это удалось, я понял, когда познакомился с Лидией Семеновной Мальцевой, которая в годы войны в 13 лет была угнана в Германию и пережила все ужасы фашистской неволи.
Цель работы: на примере судьбы Л.С.Мальцевой, насильственно вывезенной в Германию в годы Великой Отечественной войны, показать трагедию советских граждан, попавших в немецкое рабство.
Задачи:
- изучить литературу по данной проблеме;
- приобрести опыт работы с историческими документами ;
- записать рассказ участника событий Л.С.Мальцевой;
- провести фотосъемку;
- на основе изученных материалов и собранных фактов сделать вывод.
Объект исследования: Великая Отечественная война.
Предмет исследования: Трагедии советских граждан, насильственно вывезенных в Германию в годы Великой Отечественной войны.
Хронологические рамки:
1941-1945 г.г. - обусловлены периодом Великой Отечественной войны.
При выполнении работы использованы методы: аналитический,
исследовательский, работа с первоисточниками, метод наблюдения.
… Мы должны отбросить остатки нашей глупой гуманности.
О том, чего требует от нас фюрер - это должно и будет выполнено.
/ Фриц Заукель, имперский наместник, генеральный уполномоченный
по использованию иностранной рабочей силы в Германии , 6.1.1943 г. /
22 июня 2011 года Россия и бывшие республики СССР отметили трагический юбилей – 70 лет начала Великой Отечественной войны. В ноябре-декабре этого же года - 70-летие первой большой победы над немецкой армией в сражении под Москвой. Но мало кто сегодня знает, в это же время 7о лет назад немецкое командование приступило к выполнению планов по насильственной отправке с оккупированных территорий граждан СССР на принудительные работы в Германию. В ноябре 1941 года, после осознания немецким высшим руководством провала блицкрига, было дано указание по использованию «русской рабочей силы» на территории Германии. Уже в январе 1942 года поставлена конкретная задача: вывезти из оккупированных районов на принудительные работы в Германию 15 млн рабочих из числа советских граждан.[1]
Выполнение этой задачи требовало создание хорошо скоординированных подразделений, во главе которых по личному указанию Гитлера назначается один из ближайших сподвижников фюрера - Фриц Заукель.
Указ фюрера о генеральном уполномоченном по
использованию рабочей силы
от 21 марта 1942 г.
Обеспечение всего военного хозяйства, особенно оборонной промышленности необходимой рабочей силой требует централизованно организованного руководства в соответствии с требованиями военного хозяйства всех находящихся в распоряжении трудовых ресурсов, включая завербованных иностранцев и военнопленных, а также мобилизации всей неиспользованной рабочей силы в Великом Германском рейхе, включая протекторат, генерал-губернаторство и занятые области.
Эту задачу будет выполнять имперский наместник и гаулейтер Фриц Заукель в качестве генерального уполномоченного в рамках 4-летнего плана…
Ставка фюрера, 21 марта 1942 г.
Фюрер Адольф Гитлер ( )
Фриц Заукель (1894-1946) родился в Хассфурте/Унтерфранкен.
После первой мировой войны начал учиться на слесаря. С 1921 года активно
участвовал в нацистском движении. С 1927 года - гаулейтер Тюрингии, с 1932
года - тюрингский премьер-министр, с 1933 года - наместник в Тюрингии и с
1939 - имперский комиссар в военном округе Кассель. 21. 3.
1942 г. назначен генеральным уполномоченным по труду. В 1943 году Заукель
сказал, докладывая рейхсляйтеру и гауляйтеру: "Неслыханная жестокость этой войны
вынуждает меня, именем фюрера, мобилизовать миллионы иностранцев для
использования в работах во всей немецкой военной промышленности и требовать от
них высочайших результатов. Цель этого использования – обеспечение военных
средств для борьбы за жизнь и свободу". На Нюрнбергском процессе против военных
преступников приговорен к смертной казни и казнен 16. 10. 1946.(3)
Отрывок из речи Фрица Заукеля на первом заседании штабов по использованию рабочей силы в Веймаре, 6.1.1943 г.
« Там, где нет добровольного согласия, должно иметь место принудительное привлечение к трудовой повинности. Господа доверенные лица, это является железным законом в использовании рабочей силы… Мы должны отбросить остатки нашей глупой гуманности. Я поручу одному господину подвести законодательную основу под это элементарное право победоносной нации. Я прошу разъяснить это господам комиссарам на местах сразу же после вашего возвращения. О том, чего требует от нас фюрер, я уже сказал раньше; это должно и будет выполнено. Каждая пушка, выпущенная сверх плана, на одну минуту приближает нас к победе ».( )
По поводу принудительного «использования русских» поначалу высказывались большие сомнения в силу расистских принципов и соображений безопасности, которые приводились прежде всего рейхсфюрером СС Гиммлером и главным управлением имперской безопасности. .В связи с этим труд "восточных рабочих" из СССР использовали сначала только в сельском хозяйстве. После крушения плана «блицкрига» Гитлер под давлением промышленников дал согласие на привлечение к работе на военных заводах советских военнопленных, а также насильственно вывезенного советского гражданского населения.
Секретно Копия
Совещание 7. 11. 1941 г. об использовании
труда советских русских.
Для использования труда советских русских рейхсмаршал дал следующие директивы:
[...]
В. Свободный русский рабочий.
Использование и обращение на практике не должно отличаться от обращения с
военнопленными. Признается целесообразным для обеих категорий достижение
хорошего качества работы посредством раздачи в ограниченном количестве
высококачественных продуктов питания.
/Отрывок из протокола совещания уполномоченного по 4-летнему плану Германа
Геринга 7.11.1941 г. относительно использования советских гражданских рабочих/ (
)
Привлечение советских рабочих планировалось осуществлять вначале на формально добровольной основе. Однако, несмотря на то, что подобная практика оправдывала себя в условиях плохого экономического положения в оккупированных областях, власти были вынуждены отказаться от нее и перейти к принудительному привлечению для удовлетворения все возрастающей потребности в рабочей силе. Задействовав армию и полицию, немцы устраивали облавы и угоняли в Германию сотни тысяч советских людей. По немецким сведениям, в феврале 1942 года еженедельно отправлялось в Германию 8 — 10 тысяч «гражданских русских».[1]. Особенно тяжело было смотреть, когда при принудительной вербовке матерей разлучают с маленькими детьми, детей школьного возраста – с их семьями. Указанные категории лиц всеми средствами старались избежать отправки в Германию... Это повлекло за собой то, что с немецкой стороны были усилены контрмеры: конфискация зерна и собственности, поджоги домов. Людей, набранных для отправки в Германию, связывали, избивали, не кормили (5). В целом, на принудительные работы с оккупированных территорий СССР было вывезено около 5 млн. человек, из них с территории Украины 2,4 млн человек, с территории Белоруссии 400 тыс. человек.[1].
Среди рабочих, угнанных в Германию, советские граждане имели особый статус. Они должны были постоянно носить нашивки с надписью «остарбайтер». Их размещали в лагерях. Право свободного передвижения даже в свободное от работы время было ограничено. Контакты с немцами, выходящие за рамки рабочей деятельности, запрещались. Нарушение этих мер каралось драконовскими методами, часто смертью.
Общее число принудительных трудовых лагерей в «третьем рейхе» во время войны оценивается цифрой 20000. Среди принудительных рабочих из большинства оккупированных Германией стран Европы численно преобладали мужчины, а у "восточных рабочих" из СССР она превышала 50%. (2). Это вытекало не столько из низкой социальной защищенности или неспособности оказать организованное сопротивление, сколько из структуры и характера наличных трудовых ресурсов на оккупированных территориях СССР (мобилизация мужчин в армию, эвакуация квалифицированных специалистов и т. д.). Контингент остарбайтеров примечателен еще и большим количеством детей. Приблизительно из 5,5 млн. человек, репатриированных после войны, около 30% составляли дети в возрасте до 16 лет. На момент угона в Германию им, соответственно, было не больше 12-14 лет. Так же, как и их родителей, - иногда вместе с ними - этих маленьких остарбайтеров привлекали к насильственному труду на фабриках, на подземных работах, при разборе завалов после бомбардировок, а также в сельском хозяйстве или в ремесленных мастерских (2).
Шансы на выживание «остарбайеров» зависели от того, когда и где они работали. Условия жизни работавших в сельском хозяйстве или в качестве домашней прислуги были значительно лучше, чем на крупных промышленных предприятиях. Когда в 1942 г. еще существовала иллюзия неисчерпаемости рынка рабочей силы на Востоке, некоторые концерны использовали «остарбайтеров» как дешевое сырье, которое можно было заменить в любое время. Чем неблагоприятнее развивались военные события для Германии, тем больше внимания уделялось производительности труда «остарбайтеров». Это нашло свое отражение в некотором послаблении режима их содержания, но усилило после войны обвинения в предательстве. Хотя эти обвинения были совершенно необоснованными, освобождение для многих «остарбайтеров» стало началом новых страданий, которые из-за вопиющей несправедливости было значительно труднее вынести, чем будучи оставленным на произвол врагу.
Уровень смертности среди угнанных в Германию советских людей был очень высок. В целом, на принудительные работы с оккупированных территорий СССР немцы вывезли около 5,3 млн. человек. Из общего числа советских граждан, насильственно вывезенных на работы в Германию, после окончания войны было репатриировано на Родину 2,7 млн. человек, 2,1 млн. человек погибли или умерли в плену (1). Выжившие пронесли страшные воспоминания о фашистской неволе через всю жизнь и спустя 70 лет вспоминают о том времени с болью в сердце.
В 2012 году Лидии Семеновне Мальцевой исполнится 84 года. Такая
долгая жизнь подразумевает большое количество событий. История жизни бабы Люси,
как зовут её соседи и давнишние знакомые, похожа на биографии многих
людей, чьи детство и юность пришлись на 30-40-е годы 20 века. Но есть в ней
страницы, которые эта седая женщина хотела бы вычеркнуть из
своей жизни навсегда – это время пребывания в фашистском рабстве в годы Великой
Отечественной войны.
2.1. Лидия Семеновна Мальцева родилась 23 марта 1928 года в селе Белое Курской области. Из раннего детства ей помнится немногое. Из глубин памяти постоянно выплывает только одна картина: мать, лежащая в гробу, плачущий отец и множество людей в доме. Маленькая Лида не понимает, почему мама спит и не встает, чтобы встретить гостей. Почему рядом с ней в гробу лежит кукла. Спустя много лет, анализируя эти короткие воспоминания, Лидия Семеновна поняла, что смерть матери была связана с неудачными родами – обычным явлением в старой деревне. Лицо отца она не запомнила, так как после того, как не стало мамы, отец куда-то исчез, и больше Лида его не видела. Девочку ожидала сиротская судьба. Сначала её воспитывала старенькая бабушка, которая из-за своей старости или из-за материальных трудностей побоялась оставить внучку у себя и отвела её в детский дом.
Начались однообразные будни, среди которых вспыхнул яркий лучик надежды на счастливое детство: в 7 лет сироту взяла на воспитание бездетная женщина, имя которой память Лидии Семеновны не сохранила. Но она на всю жизнь запомнила этот день: « Она сняла с меня детдомовскую одежду и одела на меня купленное в магазине платье, пахнущее новой материей, а через день отвела в школу в 1 класс». Девочка училась неплохо и в приемной семье к ней относились с любовью. Казалось, жизнь наладилась и впереди будет только хорошее.
Все оборвалось в один день: 22 июня 1941 года началась Великая Отечественная война. В начале осени фронт приблизился к Курску. Началась эвакуация. В неразберихе этих дней Лида так и не поняла, почему она в сентябре 1941 года снова оказалась в детском доме, и до сих пор не знает, что стало с её приемной матерью. По слухам, пришел из Москвы приказ, что необходимо сдать в казенные учреждения приемных детдомовских детей для эвакуации на восток. «Так ли это – не знаю. Нас погрузили в грузовики и повезли на железнодорожный вокзал. Началась погрузка в вагоны. Суета, крик, детский плач. Все торопились поскорее уехать со станции, так как до этого уже её не раз бомбили. Но это не спасло нас. После нескольких часов пути, когда казалось что все уже в безопасности, на поезд налетели немецкие бомбардировщики. Это был ад. Мы еще не видели такой смерти. Горели и вагоны и люди в них. Кругом валялись разорванные тела. Дети и взрослые бежали по полю и падали под пулеметными очередями…».
Когда все стихло, оставшиеся в живых дети пришли к поезду. Из вагона, в котором ехала Лида, осталось в живых только четверо детдомовцев: три мальчика и девочка. Что делать – они не знали. Самый старший из них по имени Костя пошел вдоль горящего эшелона и нашел вагон с продовольствием. Дети боялись брать чужое и поэтому взяли из вагона столько, чтобы только поесть – две булки хлеба и пачку сахара. Отбежав от железной дороги подальше, расположились на краю леса, поели и уснули тут же на осенней траве. Проснулись на рассвете от холода. Что делать дальше – мало кто представлял. Разделили оставшуюся еду и разошлись. Лиде податься было некуда, и она решила идти, куда глаза глядят. Было ей 13 лет, и она еще не знала, что детство закончилось и все самое страшное ждет её впереди.
2.2. Выйдя на проселочную дорогу, Лида вскоре поняла, что совершенно не знает местности. Несколько дней она плутала, пока не забрела в деревню, название которой помнит до сих пор – Богдановка. Помнит, потому что здесь столкнулась с человеческой подлостью и здесь же узнала безграничное милосердие, на которое способны только русские женщины.
Выбрав дом побогаче, голодная девочка решила попросить хлеба или какой другой еды. Но хозяйка, не говоря ни слова, спустила на неё своих собак. Псы повалили Лиду на землю и стали рвать её одежду, нанося раны по всему телу. На крик прибежала, проходившая мимо женщина, которая и спасла девочку от смерти. Спасительницу звали тётя Дуся. Она пожалела ребёнка и приютила у себя дома, определив на русскую печь. Тетя Дуся выхаживала покусанную собакой девочку народными средствами. Даже к хозяйке собак сходила за клоком собачьей шерсти, чтобы «заговорить испуг» и ускорить заживление ран.
Только через две недели Лида встала на ноги. Она понимала, что не может остаться в этом доме насовсем. Тётя Дуся была вдова, жила бедно, у неё был больной ребенок. Двоих прокормить ей было не под силу. Лида решает идти дальше, так как о немцах ничего определенного не было слышно, а надежда на добрых людей не пропала. Через несколько дней она натянула заплатанное пальтишко, утеплилась, как могла, и отправилась в путь. Прощаясь с девочкой, сердобольная вдова протянула Лиде аккуратно завернутые сухие кусочки хлеба, которые добрая женщина нашла в её котомке, когда привела домой. Почти месяц она кормила неизвестную ей девочку, отрывая от себя и своего ребенка то немногое, что у неё было, но сиротского хлеба не тронула. В голодный 41-й так мог поступить далеко не каждый.
Выйдя на заснеженную уже дорогу, Лида увидела, что война и голод заставили отправиться в путь многих. Длинная вереница людей с санками молча двигалась – как потом она узнала - от села к селу в надежде обменять какие-то вещи на продукты. С ними она и решила идти дальше: все-таки не так страшно. Да и люди попались хорошие. В дороге все помогали друг другу: следили, чтобы никто не отстал, а если кто-то обессилено ложился на снег, то поднимали и вели дальше.
К ночи набрели на заброшенный дом на краю какого-то поселка, набросали на застывший пол соломы и, не смотря на холод, уснули замертво. Пробуждение оказалось страшным. Ночью в село вошёл отряд немцев, занимавшихся насильственной мобилизацией граждан для работы в Германии. Рано утром они окружили дом, подогнали грузовики и, угрожая оружием, с криками и побоями стали заталкивать полусонных напуганных людей в машины. Только когда стали подъезжать к железнодорожной станции, несчастные поняли, что их ждет впереди. Начиналась дорога Германию.
2.3. Прежде, чем приступить к этой части своего рассказа, Лидия Семеновна надолго замолкает. Молчу и я, понимая, как ей непросто вспоминать самые тяжелые дни своей жизни. Наконец, тяжело вздохнув, она продолжила свою непростую историю:
« Везли нас в товарных вагонах. Грязь, вонь, духота. Изредка набольших станциях давали хлеб и брюквенный суп. Сколько дней ехали - не помню, казалось дорога никогда не кончится. Наконец прибыли в Германию. Я так измучилась, что мне уже все равно было, что со мной будет. На вокзале всех выстроили в колонну и погнали через город в пересылочный пункт. Помыли в бане, провели санобработку какой-то вонючей жидкостью. Мужчин отделили от женщин и увезли неизвестно куда. На ночь определили в кирпичные бараки с четырехярусными железными кроватями. Здесь мы провели несколько дней. Каждое утро женщин выстраивали перед «покупателями», отбиравших нужных работников. До меня дошла очередь, когда в бараке осталось уже немного женщин. Видно, я не глянулась немцам из-за своей худобы и невысокого роста. В тот день отбирать работниц пришли богато одетая красивая женщина и офицер. Женщина показала пальцем на меня…». Как выяснилось позже, Лиду отобрали для работы на военном заводе фирмы «АРАДО» в городе Бранденбург.
После встречи с Лидией Семеновной Мальцевой мне захотелось узнать больше об этом предприятии. К сожалению книг о немецкой военной промышленности в годы Второй мировой войны найти не удалось. Лишь в Интернете нашел несколько коротких статей о том, что в предвоенные и военные годы фирма «АРАДО» выпускала военные самолеты. Конструкторы фирмы пытались создать реактивный истребитель и «летающую тарелку», но не успели. Штат заводов «АРАДО» состоял из 15786 человек, непосpедственно занятых на пpоизводстве, и до 16260 на вспомогательных pаботах, включая 34% иностpанцев и 8% военнопленных. В том числе, принудительные работы выполняли около 1000 мужчин и женщин из печально знаменитого концентрационного лагеря Заксенхаузен. В конце войны «АРАДО» оказалось в советской оккупационной зоне и прекратили свое существование. Многим специалистам завода удалось эмигрировать в Америку. Думаю, что вместе с ними бежали и те, на чьей совести смерть тысяч ничем не повинных людей.
Для иностранных рабочих, насильно привезенных в Германию, в трех километрах от завода был построенный специальный лагерь. Внешне он выглядел благополучно: аккуратные деревянные бараки, выкрашенные в зеленый цвет, везде клумбы с цветами. После очередной санобработки Лиде выдали синюю рабочую форму. Такую же носили немецкие рабочие. Но большие белые буквы ОСТ на одежде русских и польских пленных, желтые шестиконечные звезды на спинах рабочих - евреев сразу указывали на разницу в положении. Без формы из барака выходить было нельзя – жестоко наказывали.
На третий день вновь прибывших повели на завод, где Лидия Семеновна проработала до 1944 года. Она помнит, что рядом с ней работали поляки и итальянцы. Между собой рабочие общались мало, так как это было запрещено, и нарушивших запрет ждало суровое наказание. Работали от светла до темно. Возвратившись в барак женщины валились от усталости. Но Лида всегда чувствовала к себе особое отношение – она была в цехе младше всех. Четырнадцатилетнюю девочку жалел даже мастер цеха поляк Вальтер. Он часто приносил ей хлеб и незаметно подкладывал на рабочий стол. Иногда мастера цеха с согласия самих женщин брали их для работы на своих приусадебных участках. Это считалось большим везением – там кормили лучше.
В рассказе Лидии Семеновны о войне, как я заметил, часто упоминается еда. Из памяти стерлись многие события и лица людей, но вот чем и когда кормили, кто давал хлеб в трудную минуту – она помнит отчетливо. Я не сразу понял такую избирательность памяти: немцы держали своих пленников на полуголодном пайке, и смерть от голода в плену была более вероятной, чем на фронте от пули. Еда означала в прямом смысле – жизнь. А еда дополнительная к немецкому пайку увеличивала шанс дожить до конца войны и вернуться домой.
Работа на заводе, ежедневный долгий путь до лагеря отнимали у женщин все силы. В бараке они старались между собой не общаться, опасаясь доносов. Ночами по лагерю ходил военный патруль. Серые дни были похожи один на другой, и казалось, что так будет всегда. Но в 1944 году настроение работниц стало меняться. Они стали догадываться об успехах советской армии по поведению немцев, по отношению к ним иностранных рабочих. Это придавало силы и толкало, порой, на безрассудные поступки.
Однажды накануне октябрьских праздников по дороге с завода в лагерь женщины запели сочиненную ими в неволе песню ( Лидия Семеновна помнит её почти полностью, но когда поет – всегда плачет):
Это случилось в Германии,
к немцам попали мы в плен.
Жили в лагере мы в Бранденбурге
И плыла наша жизнь, как тюлень
На «Арадо» мы все работали,
И казалось нам все пустяки…
…Рано утречком, спозараночку
Лишь когда загорался восток,
Слышан голос был коменданточки,
И тогда раздавался свисток.
Шли гуськом мы все да по троечкам
Слышно девки поют только так.
В бой за Родину! В бой за Сталина!
Будет скоро разгромлен наш враг!
Последние строки женщины обычно не пели в колонне, а тут не смогли сдержаться и запели в полный голос. Их четырежды заставляли лечь на землю, но пленницы продолжали петь: «В бой за Родину! В бой за Сталина…». Лида пела громче всех и её первую вытащили из общего строя , стали бить. Комендантша лагеря истерично кричала, нанося удары девочке: « Сталин капут! Руссиш швайн!».
Эта история могла для Лиды закончиться смертью. Но в немецком строгом порядке уже начиналась неразбериха. Бунтарку на несколько дней закрыли в карцер, где ничем не кормили. Затем этапировали в Потсдамскую тюрьму, где она узнала, что будет отбывать наказание за кражу, а не по политическим причинам. Мир не без добрых людей: поляк Вальтер, оформлявший сопроводительные документы на Лиду, вписал в них другую причину ареста – кража из цеха механического замка. Благодаря уголовной статье, отношение к ней было в тюрьме не очень строгим. Чтобы русская девушка не ела даром немецкий хлеб, её постоянно отправляли на работу: сначала обычной прачкой, а потом послали помогать на кухне в школу «гитлерюгенд».
"Гитлерюгенд" (Hitlerjugend - "Гитлеровская молодежь"), молодежная нацистская организация военизированного типа, главный кадровый резерв НСДАП. Была создана декретом от 1 декабря 1936. Принадлежность молодежи к "Гитлерюгенд" была обязательной. Гитлер, считавший, что существование тысячелетнего рейха можно обеспечить лишь путем соответствующего воспитания молодого поколения, заявлял: "Необычайно активная, властная, жестокая молодежь - вот что я оставлю после себя. В наших рыцарских замках мы вырастим молодежь, перед которой содрогнется мир... Молодежь должна быть равнодушна к боли. В ней не должно быть ни слабости, ни нежности. Я хочу видеть в ее взоре блеск хищного зверя..." (8)
2.4. Во главе школы «гитлерюгенд» в Потсдаме стоял однорукий немецкий офицер – руку потерял на восточном фронте. В отличии от лагеря и тюрьмы здесь Лиду кормили хорошо. В школе учились 50 мальчиков её возраста и младше. Одетые в коричневую форму, они занимались в классах и много маршировали. В начале 1945 года их стали отправлять на рытьё окопов, что заставило многих из них засомневаться в «непобедимости немецкой армии». С начала января газеты и радио начали давать информацию о том, что на немецкую землю на танках рвутся дикие татаро-монголы, убивающие и насилующие женщин и пожирающие младенцев. Эти слухи и карикатуры печатались распространялись для устрашения населения. Лидия Семеновна запомнила одного мальчика, который, возвращаясь с рытья окопов, часто подбегал к ней и на ломаном русском языке говорил: « Сюда скоро придут русские. Я видел их самолеты. Если ты скажешь, что мы тебя обижали, то нас убьют…». «Мне было его жалко,- говорит Лидия Семеновна, - он-то, чем виноват ».
В апреле начались постоянные бомбежки Берлина и других крупных городов центральной Германии. При этом надо отметить, что, как правило, крупных промышленных заводов в своей будущей зоне союзная авиация не разрушала. Досталось и Потсдаму. Было уничтожено большинство зданий, вокзал и солдатские казармы. Немцам стало не до восточных рабочих, которые стали разбегаться от своих хозяев. Лида тоже сбежала.
Свобода была близка – об этом напоминала неутихающая артиллерийская канонада и постоянные бомбежки союзников и советской авиации. Лида пошла на восток, избегая больших дорог и прячась от немцев. В маленькой деревушке Гросс-Кройц встретила французских пленных, работающих на фермерском клубничном поле (7). Хотелось есть , и девушка согласилась день поработать с французами. Здесь произошло то, о чем она мечтала три с лишним года немецкого рабства: в деревню пришли советские танки, и веселый молодой танкист, высунувшись из люка машины, закричал, что все свободны.
Лидия Семеновна помнит всю радость этого дня: как французы стали таскать и ставить на броню танка ящики с клубникой, как веселились и обнимались, как на этом же танке она отправилась на сборный пункт для отправки на Родину. Закончились унижения и страдания. Впереди была целая жизнь.
После проверки органами, бывших восточных рабочих повезли на родину, где их ждали родные и близкие. Лиду увезли в Германию, когда ей было только 13. Родных своих она не знала и плохо представляла, что с ней будут дальше. На одном из перевалочных пунктов познакомилась и подружилась с девушкой-сибирячкой, которая уговорила Лиду поехать в Красноярский край. Так в 17 лет Лидия Семеновна Мальцева оказалась в селе Абан, где началась другая история – история её мирной жизни. Послевоенные годы были трудными, часто голодными. Приходилось много трудиться, в основном физически. Школу она так и не закончила, поэтому соглашалась на любую работу . Вышла замуж, родила двух дочерей. В 60-е годы с семьей перебралась в Канск. Более двадцати лет проработала в столовой одной из воинских частей Канского гарнизона, откуда ушла на заслуженный отдых. После объявления Немецким Красным крестом, что бывшим Восточным рабочим Германия окажет материальную помощь, Лидия Семеновна написала по указанному адресу в ФРГ. Но ответ так и не пришел…
В нашей стране нет ни одной семьи, которая не пострадала от войны. Миллионы людей потеряли близких, остались без крова, оставили на дорогах войны силу, молодость и здоровье. Одна из них – Лидия Семеновна Мальцева.
Каждый из военного поколения прожил свою войну. Так называемые «восточные рабочие» в годы войны оказались по другую сторону фронта. В историю Великой Отечественной войны они вошли как «граждане, вывезенные на принудительные работы». В послевоенные годы эта формулировка стала «черной меткой» для всех, кто выжил и вернулся из немецкого плена домой. Их сторонились, считали предателями, ограничивали в правах. Бывшие «восточные рабочие» старались скрывать свое пребывание в годы войны в Германии. Процесс компенсации с начала 1990-х годов нарушил плотную завесу полувекового умолчания и десятки, сотни тысяч писем от бывших остарбайтеров полетели по разным адресам - в общество ли "Мемориал", в компенсационные фонды и в архивы, в Германию - в места, где проходило и пропадало их детство и юность. Наконец, они смогли открыто рассказать о пережитом в немецком плену, не опасаясь за свою жизнь и судьбу своих близких. Благодаря этим рассказам сегодня открываются новые, малоизвестные страницы истории Великой Отечественной войны.
Изучив литературу об истории Великой Отечественной войны, ознакомившись с материалами о вынужденном пребывании советских граждан на территории Германии в 1941-1945 годы, изучив рассказ Лидии Семеновны Мальцевой, непосредственной участницы событий тех лет, я пришел к следующим выводам:
- Великая Отечественная война была и остаётся величайшей трагедией нашего народа;
- свидетельства рядовых участников событий Великой Отечественной войны позволяют составить более полное представление об этом периоде истории.
- бывшие пленники нацистской Германии – это тоже жертвы фашизма, вынесшие вдали от Родины тяжелейшие испытания, преодолевшие голод и смерть, но сохранившие в себе все лучшие человеческие качества.
1. И.Г. Ермолов. Три года без Сталина. Оккупация.
Советские граждане между нацистами и большевиками. 1941-1944 — М.: Центрполиграф,
2010.
2. Депортация Мирного населения в период ВОВ. -
otvoyna.ru›deport.htm
3. Восточные рабочие в Германии - Википедия
4. liebegermany.com›brandenburg/
5. medem.kiev.ua›page.php?pid=866
6. И.Дубровский. Это случилось в Германии… -
7. meinland.ru›portal.php?mod=view&aid=376
8. «гитлерюгенд» - Википедия
/ Наша работа/Всероссийский конкурс исторических работ старшеклассников «Человек в истории. Россия XX век»