Выполнили:
Наумова Кристина, МБОУ ДОД ДООЦ №1
Елистратов Владимир Андреевич, 1995, МБОУ ДОД ДООЦ №1
Руководитель: .Купрякова Ирина Владимировна, МБОУ ДОД ДООЦ №1, учитель истории
Красноярск, 2012
1. Введение
2. Основная часть
1) «Всех начал начало…»
2) «Мое далекое детство»
3) Взросление
4) Война
5) Жизнь солдатская
6) «Раб красного погона»
7) «Крепостные артисты»
8) «Не для критика…»
3. Заключение
4. Библиография
Я – свидетель двадцатого и двадцать первого века
И, поскольку свободен на старости лет,
Освещаю в стихах бытиё человека.
Не за тем, чтоб оставить в истории след,
А затем, чтоб потомки далёкие знали:
Как мы жили, чем жили, за что воевали.
(В. Ф. Пентюхов)
Владимир Фролович Пентюхов
«Жизнь прожить – не поле перейти», - гласит русская пословица. Ее смысл стал нам понятен, когда мы приступили к теме своего исследования. Сразу скажем – нам было очень трудно. И не потому, что мы не могли найти сведений о нашем герое, не потому, что некому было нам о нем рассказать. Сложность совсем в другом. Человек с детства привыкает делить этот мир на две части: черное и белое, добро и зло, радость и горе и так далее. Но чем взрослее мы становимся, тем чаще понимаем, что эта жизнь состоит из полутонов, когда сливаясь, белое и черное дают новый цвет, а человек может быть в разных ситуациях и добрым и злым, и люди плачут как от горя, так и от радости.
Зачем такое предисловие? Сейчас поймете. Чаще всего работы, которые рассматривает наш конкурс, посвящены людям, пережившим страшную трагедию – репрессии. По разным причинам, зачастую несправедливо, они преследовались властью. Уже много написано и сказано об изуродованных судьбах, о ранней смерти, оборвавшей жизнь человека, о трагедии семьи репрессированного, которая вынуждена была долгие годы носить на себе клеймо родственников «врага народа».
А вот герой нашей работы совсем другой человек. Нам привычно думать, что колючая проволока ГУЛАГа разделяла хороших людей (они содержались по одну сторону в качестве преступников) и дурных людей (они по другую сторону исполняли роль охранников). Разве честный и порядочный человек станет нести подобную службу?! Столкнувшись с судьбой нашего героя, Пентюхова Владимира Фроловича, мы поняли, что все не так однозначно. А задумывался ли кто-нибудь, что охранниками были подчас в лагерях двадцатилетние мальчишки, солдаты-срочники. Они не могли самостоятельно распоряжаться своей судьбой. Родина призвала их на службу в армию, а уж где нести эту службу – не им выбирать.
Какие трагедии переживали они, какие мрачные мысли рождались в их умах темными ночами на караульных вышках, через что им приходилось переступать, выполняя свой долг. С трудом верится, что все они были бездушными роботами, которых никогда не посещала мысль: «А так ли уж виноваты эти люди, которых мы охраняем?» По крайней мере, нашего героя такие мысли посещали постоянно. По натуре своей, человек справедливый, вынесший много горя с детских лет, он был склонен доходить до истины своим умом, а не принимать все на веру. На собственной судьбе он узнал, как могут быть несправедливы люди, и какое страшное зло они могут творить по отношению к ближнему своему.
Мы даже хотели первоначало назвать нашу работу «Репрессированный судьбой». Потому что нашему герою тоже пришлось жить в этих страшных лагерях, хоть и по другую сторону «колючки». Часто одни люди, охранявшие других, ломались нравственно, превращаясь в злобных чудовищ. А наш герой несмотря ни на что сумел остаться человеком, сохранившим свое человеческое достоинство. Это мы докажем своей дальнейшей работой. Ему пришлось много пережить и испытать, о чем он позднее будет писать в своих книгах, статьях. Он постарается быть объективным, не скрывая от людей то, что ему довелось увидеть, о чем он имел свою точку зрения. Может быть, она не всем была по нраву, но наш герой никогда не стремился поймать конъюнктуру, угодить общепринятым в данный момент мнениям. Поэтому мы решили, что работа будет называться так, как сказал о себе Владимир Фролович: «Я – свидетель!»
Началом всех начал у каждого человека является детство. Самые радостные и светлые воспоминания человек сохраняет об этой поре своей жизни. Но есть люди, для которых безмятежное светлое детство заканчивается рано, как для нашего героя.
Владимир Фролович Пентюхов родился 31 июля 1927 года в селении Средняя Муя Усть-Удинского района Иркутской области в казачьей семье. В своей автобиографической книге «Раб красного погона» Владимир Фролович писал: «Я стал помнить себя с 1934 года, когда исполнилось семь лет, а осознавать события – с двенадцати». Отец, Фрол Герасимович, прошел Гражданскую войну. Маленький Володча, как называли мальчишку на сибирский манер, запомнил «чапаевские» усы отца, его неуемную энергию, да еще старую ржавую саблю, которую он долго хранил как память об отце. Раннее детство осталось в его памяти суматошным, но веселым временем. Отец с бригадой строителей переезжал с места на место, возводя в деревнях то коровник, то здание клуба – словом, что велят. Мать, хоть и деревенская женщина, была слаба здоровьем, едва управляясь с тремя сыновьями из которых Володча был средний. «Жизнь напомнила собой цыганскую, таборную. Надолго не задерживались нигде», - пишет в своей автобиографической книге «Раб красного погона» В.Ф. Пентюхов. Пусть не было своего гнезда, быт был несуразным, но зато сколько новых впечатлений, различных мест мелькало в мальчишеском сознании. С раннего детства мальчика отличало стремление к знаниям. Он вспоминает, что когда ему исполнилось 5 лет, семья жила в селе Жигалово Иркутской области. Старший брат пошел в первый класс и Володча устроил рев – возьми с собой: «А сосед старичок из ссыльных и говорит мне: «Не рвись, я тебя научу!» И научил читать и считать, потом учительница удивлялась. Еще помню, прочитал у брата в букваре стишок: «У колодца вода льется, знай качай, не зевай!» И так это мне понравилось – красота этих слов, их складность и звучность. Тот же старик ссыльный привил мне любовь к книгам, давал читать Чуковского – «Мойдодыр», «Муху-цокотуху», «Федорино горе». А уж как я в школу пошел, сразу в библиотеку записался. Первой была книга «Борьба за огонь». С детства мне больше нравилась приключенческая литература – книжки Жюля Верна, «Хижина дяди Тома», «Приключения Тома Сойера». Эта любовь к книгам сопровождала меня всю жизнь», - так вспоминал в свои 80 лет Владимир Фролович. Любовь к книгам определит всю его последующую жизнь.
В 1936 году семья Петюховых столкнулась, сама того не подозревая, с надвигающейся бедой, которая в нашей истории носит название «репрессии 30-х годов». Произошла с ними страшная по тем временам история. Пентюховы оказались в деревне Нижняя Слобода Иркутской области, где нужно было построить здание школы-семилетки. По приезду им выделили холодный, давно пустовавший дом, разделенный сенями на две части. Фрол Герасимович с семьей заняли правую часть, а левую половину дома отдали чувашу-столяру, жене его и дочери. И вот решил этот Галкин (так его звали) украсить свою половину портретом. И не кого-нибудь, а самого наркома внутренних дел Ежова. В тот момент, когда он только повесил рамку с портретом зашел председатель, и так сильно хлопнул дверью, что рамка упала и разбилась. В этом усмотрели посягательство на Советскую власть. Смешно? Да не очень. Галкины испугались и той же ночью убежали. Раз виновных нет – их надо было найти. Обвинения пали на Фрола Герасимовича, за «пособничество предполагаемому шпиону». Не дожидаясь дальнейших разбирательств, Пентюховы уехали к брату главы семейства. Там и переждали. (К слову сказать, того председателя самого арестовали и расстреляли, обвинили в том что он колчаковец, школу не дал построить, социализм рушит.) Прошло время, история замялась, вновь Фрол Пентюхов собрал бригаду строителей, жизнь стала входить в прежнее русло. Так юный Володя Пентюхов впервые соприкоснулся с тем страшным временем, в котором ему предстоит жить.
Из детства осталось и еще одно воспоминание: хоть семья Пентюховых и скрылась от предполагаемого преследования, но отец подстраховался и долгое время жил отдельно от семьи на таежной заимке.
Судьба бросала семью с места на место и даже некоторое время Они жили в селе
Новая Уда, где, когда то отбывал ссылку «вождь народов» Иосиф Сталин.
Кому то покажется такое детство тяжелым и нерадостным, а юный Володча радовался
посещению пионерского лагеря, где жизнь ему была в диковинку: волейбол, городки,
и много-много книг.
Все оборвалось разом летом 1941 года. Владимир Фролович вспоминал: «День 22-го июня не забыть… Ровно в пять по местному времени заверещало радио. Горнист Коля услышал слова Молотова о том, что началась война, схватил горн и начал играть сигнал тревоги». Судьба подарила Володе встречу с отцом перед уходом на фронт. Все еще находясь в пионерлагере дети узнали, что мимо него поедут новобранцы, которых отправляют на запад. Никогда не забыть Владимиру Фроловичу тот день, когда стояли они с алыми галстуками на груди в пионерской форме, выглядывая приближающиеся машины, с которых неслись голоса отцов, выкрикивающих имена детей. Владимир услышал и своего отца: «Он обнял меня, поцеловал, щекоча чапаевскими усами».
Следом за отцом на фронт ушел старший брат Александр. Растерявшаяся, придавленная горем мать плохо управлялась с детьми, Володей и его младшим братом Оськой. Все заботы о семье легли на плечи четырнадцатилетнего мальчишки.
Для того чтобы заработать на пропитание, Володча пошел косцом в колхоз. Работать приходилось много, долго, но он понимал, что сейчас это жизненно необходимо. Науку косца освоил. Да и вообще к работе относился добросовестно, со всей ответственностью. На то были свои причины. Уж сколько раз повторяет человечество ошибку, деля себя на своих и чужих. Семья Пентюховых в деревне Абалак так и оставалась чужой.
С первых же дней Владимир Фролович чувствовал, что семью их из деревни гонят. Ну кому они там нужны? Пришлые, да и толку от них мало. Володя работать наравне со всеми не может, возраст не позволяет, мать потихоньку с ума сходит, не заставишь её работать, а Оська совсем еще маленький, какая ж от него польза?
Володча в деревне сразу заявил о себе. Он привлек внимание читкой газетных публикаций, пересказом газетный новостей и сообщений по радио взрослым. А еще он пересказывал фрагменты из прочитанных книг, вот только рассказывал все так, будто это происходило с ним. Однажды учительница, оказавшаяся среди слушателей, сделала ему замечание. После этого юный рассказчик перестал отождествлять себя с героями своих рассказов. Позже Владимир Фролович вспоминал: «Во время демонстрации тогда еще немых фильмов, где бы их не приходилось смотреть, чтецом титров старался быть я. Сильный голос, умение произносить длинные фразы без запинки, с нужными интонациями делали мне честь и возможность проходить на сеансы бесплатно, что вызывало немалую зависть сверстников. Так, не встретив ни с чьей стороны сопротивления, я стал внештатным политинформатором в колхозе «Красный пахарь»». Так находило выход его стремление к знаниям. Вот только начать учиться по-настоящему Володча сможет намного позже.
Кое-как они пережили первые месяцы войны. Отец с фронта не писал. Владимир надеялся, что его имя может промелькнуть в газетных сводках. Вот возьмут и напишут про подвиг, совершенный его отцом, и вернется он домой Героем. Но время шло, а новостей все не было. Однажды к их дому подошел мужчина. Владимир Фролович писал: «Мы сначала не узнали его во всем военном, думали, районный уполномоченный зачем-то пожаловал, но когда, заперев калитку на защелку, он обернулся к нам, увидели на похудевшем бледном лице родные усы с завитыми в стрелочку концами, обрадовались и кинулись к нему».
На фронте Фрол Герасимович попал под обстрел, в одном из боев, где его задело осколком. Долечить его как следует, не смогли. С возвращением отца на плечи Володи легла забота еще об одном члене семьи.
Но парень не отчаивался. Владимир Фролович вспоминал: «Единственно, чем утешал себя, говорил, такова судьба. Ну, выпало мне так. Мне выпало так, а другим иначе. Кому-то, может быть, еще хуже, чем мне. Тем, кто на фронте, тем, кто попал в плен к немецким фашистам и находится в концентрационном лагере, тем, кто был насильно угнан на работу в Германию».
Но 12-го мая 1942 года Фрол Герасимович умер в больнице. На прощание он дал своему сыну пару наставлений: работать, охотиться, заботиться о матери и брате. А еще он взял с него слово, что своего первого сына он назовет Владимиром (это обещание Владимир Фролович сдержал).
После похорон отца жизнь Пентюховых стала еще хуже. Трудно представить себе, что подросток мог выполнять те работы, о которых писал в своей книге Владимир Фролович. Он работает на сплавном участке, где ему приходилось выполнять задания, которые были под силу только взрослым мужчинам. Это едва не закончилось бедой, когда однажды свалившееся бревно чуть не сломало ему позвоночник. Владимир Фролович вспоминал, что мир не без добрых людей, а ему на них всегда везло. Мастер сплавного участка Баулин был из таких. В жизни на его долю пришлись нелегкие испытания. Его арестовывали по подозрению в шпионаже в пользу Турции, но за недостатком улик отпустили. Именно он помог Володе с работой, которую выполнять ему было по силам, и при этом не дал обмануть подростка.
Когда Владимиру исполнилось 16 лет, его направили в ФЗО. А как же он уйдет, на кого оставит больную мать и брата маленького? Благо в деревне нашлась женщина, которая сказала ему: «Ты поежжай в то самое ФЗО и не переживай. Я мать и Оську заберу к себе чичас, а зима придет, что нибудь придумаем».
Только долго он там не пробыл. Голод и тяжелая работа в шахте заставляли подростков бежать оттуда уже через первые десять дней. К тому же Володя переживал за, оставленных мать и брата. Предчувствия заставили вернуться его в деревню в тот момент, когда семью выгнали из Абалака.
Пришлось переселиться на таежную заимку. Рыбачили, охотились, находили колосья, пекли хлеб.
К этому времени пришла весть о гибели старшего брата Александра. Главой семьи Пентюховых стал Владимир. Трудно вообразить себе как протекала жизнь подростка, которому приходилось охотиться в тайге, чтобы кормить семью. Учить младшего брата азам грамоты и таблице умножения. Ухаживать за больной матерью. И снова на пути встретился добрый человек.
На заимку пришла учительница, Александра Андриановна: «Ей позвонили из районного отдела народного образования, спросили, почему не охвачен заботой по всеобщему начальному образованию мальчик Оська, который живет где-то в тайге с братом. Ей приказали немедленно сходить к нам, все разузнать, обо всем доложить».
Женщиной Александра Андриановна оказалась понимающей. Она принесла Оське учебники за второй класс, пусть мальчик хоть дома учится. Вместе с Оськой стал учиться и Володча. Они выучили таблицу умножения, прочитали всю книгу для чтения. Вот такие университеты приходилось заканчивать будущему писателю.
Как то раз, Владимир Фролович встретил человека на своем охотничьем участке. Слово за слово, Володя рассказал ему всю свою жизнь с начала войны. Дмитрий Александрович, как представился незнакомец, сказал ему замечательные слова:
«Бойся растерять в своей длинной жизни свои отличительные качества души. Совесть оставь чистой. Испытания на стойкость, прочность, мужество еще не кончились. Будь готов их встретить как подобает настоящему мужчине. Они закаляют волю, выковывают характер. Никогда не перешагивай границ дозволенного».
Эти слова стали своеобразной жизненной программой нашего героя. Наверное, именно тогда он понял, что человека ценят не по словам, а по делам.
Война продолжалась. Подросший Владимир хотел попасть в армию. Но ему отказывали, по состоянию здоровья. Один медосмотр за другим, и у всех один вердикт – непригоден для строевой службы. Левый глаз плохо видел. И никакие доводы о том, что Владимир хорошо стрелял не помогали. Но он не отчаивался. И вновь приходил с заявлением о просьбе принять его в ряды Красной Армии.
Весной 1945 Владимира Фроловича призвали в армию. Он писал: «Седьмого мая 1945 года я считаю началом своей армейской жизни. Именно в этот день нас привезли на маленькую железнодорожную станцию Мальта, что находилась между городами Черемхово и Иркутском…».
Запасной полк Владимира Пентюхова стоял придвинутый к монгольской границе. 9 мая 1945 года он помнил, как будто это было вчера:
«Рано утром девятого мая, после сообщения о том, что в Берлине немцы подписали акт о безоговорочной капитуляции Германии, солдатская масса полка высыпала из своих землянок на свет божий. Какое-то время все напряженно слушали усиленный громкоговорителем голос Левитана, потом, когда наступила пауза, в необыкновенно яркое голубое небо взлетели первые ракеты и послышались винтовочные и автоматные выстрелы. Палили все, у кого было оружие».
А сам Владимир Фролович в этот день написал следующие строки:
«Мы обнимались, плакали, смеясь,
Мы командиров строгих целовали,
Пускались в пляс, разбрызгивая грязь
Весенних луж, пилотки вверх бросали…»
Хотя и наступил День Победы, но это не был конец войны. В боевых действиях ему удалось поучаствовать. Войска перебросили в Манчжурию, так как в августе 1945 года началась война с милитаристской Японией. Она длилась 23 дня, но этого хватило, чтобы рядовой Петюхов послужил в особой группе при полковой разведке, исполняя роль связного. В одном из сражений он был контужен и получил травму позвоночника:
«Это случилось в Манчжурии, под городом Вань-Имяо. Меня доставили в
медсанбат, а я оттуда сбежал – поближе к своим, в свою часть. И вскоре узнал,
что все, кто в ту ночь находился в том медсанбате (а их там было человек 75, не
меньше), все они погибли! Их вырезали японские диверсанты-«пластуны»».
Однако после окончания войны с Японией армейская бюрократия забыла солдата
Пентюхова. Даже в военную карточку записали, что в армию призван был, но в боях
с японцами не участвовал. И только в 1955 году придет подтверждение того, что
Пентюхов воевал. Его фамилию прочитают в списках личного состава 1136-го
стрелкового полка.
После окончания военных действий Владимир Фролович служил в Чите. Там он находился с октября 1945-го по август 1947-го. В лагере для японских военнопленных он был кем - то вроде культпросветработника – исполнял обязанности младшего инструктора политотдела:
«Я организовывал лекции, вечера отдыха. Японцы знали многие русские песни – «Полюшко-поле», «Из-за острова на стержень» и другие. Тогда я выучился говорить по-японски, до сих пор язык помню. Там же, в Чите, при редакции газеты «Забайкальский рабочий» я занимался в литературной студии, печатал стихи в газете».
Владимир Фролович Пентюхов
Два года, которые он провел в Чите, были для него очень важными. Здесь ему довелось хоть немного поучиться, о чем он так всегда мечтал. На занятиях литературного кружка он слушал других, делал первые собственные шаги на литературном поприще. Здесь он понял, как мало он знает, поэтому стал брать уроки русского языка и литературы у учителя местной средней школы. Судьба и здесь не оставляла его без забот о ближних. Больная мать была пристроена на лечение, а вот младший брат Оська постоянно сбегал из интерната, куда его поместили. Чтобы парнишка не попал в дурную компанию, Владимиру удалось уговорить командование разрешить ему взять брата к себе.
Молодой солдат В.Ф. Пентюхов
Особое место в этот период занимает его отношения с пленными японцами. Ко многим из них он относился с жалостью, понимая, что солдатами они стали не по собственной воле. Постепенно он вникал в проблемы военнопленных, а для этого необходимо было объясняться с ними. Так молодой солдат стал осваивать японский язык и очень скоро начал бегло говорить на нем. В книге «Раб красного погона» он перечисляет имена циркового борца из Токио Доя, который обучил его приемам карате, офицеров Иосиву и Бояму, которые погибли при возвращении домой, потому что слишком много общались с советским солдатом.
Владимир Фролович пишет о том, что японские военнопленные были для него не врагами, а жертвами войны:
«Когда пленные… выходили из ворот лагеря, для того чтобы отправиться на вокзал и поехать домой, мы, то есть солдаты и офицеры… вышли проводить их. Это была хотя и молчаливая, но трогательная сцена. Мы прощались взглядами, глаза в глаза… Японцы же, те, с кем пришлось вместе работать, складывали перед лицом руки ладонь к ладони, кланялись нам, повторяя: «Соенора! Соенора!»
Многие солдаты-срочники мечтали об окончании службы. Но судьба распорядилась по-своему.
Вот что написал в стихотворении 1947 года Владимир Пентюхов:
«Когда, после плена, японцев
Услали к своим берегам,
Сказали отцы-командиры:
-Пора отправляться и вам,
Солдатам, от службы свободным.
Нет-нет, не в родные края.
Где матери вас ожидают,
На сердце печаль затая…»
Солдат срочной службы неволен распоряжаться собой. Двадцатилетние парни и представить не могли, что им придется отправиться далеко на север. Они были переданы в войска МВД и должны были поступить в распоряжения Северного управления лагерей железнодорожного строительства. Так Владимир Фролович оказался в поселке Абезь (между Печорой и Ухтой), а позднее по ходу строительства переместился в Игарку, а затем в поселок Ермаково на знаменитую стройку №503.
Фото землянки В.Ф. Пентюхова на стройке №503
Эта страница его биографии особенно драматична. Дорогу строили заключенные, которые попали в советские лагеря уже после окончания войны. Это были разные люди: были среди них и бывшие полицаи, и изменники Родины. Но были и те, кто попал за колючую проволоку за мелкие, незначительные проступки, которые невозможно было назвать преступлениями.
Как это совместить в сознании: человек, вчера защищавший Родину с оружием в руках, прошедший фашистские концлагеря, снова оказывается в роли преступника? Этот вопрос мучил молодого солдата Владимира Пентюхова с первых дней его службы на этой стройке. Мы заметили, изучая своего героя, что ему было присуще стремление узнать судьбу человека. Люди были ему интересны не как одна большая масса, а каждый индивидуально, со своими особенностями. Наверное, этот интерес, искренний, а не фальшивый, располагал многих заключенных к тому, кто по определению не мог быть им другом.
Чувствуя душой, что не все так просто в отношении заключенных, молодой солдат писал в своих стихах:
«В Абези живут не «абезьяны»,
В ней две категории людей.
Первая принадлежит охране,
Вторая поднадзорна ей.
Населенье вольное безвольно.
Заключенных, оттрубивших срок,
Здесь, бывало, выгонят из зоны,
Вон, мол, тебе Бог, а вон порог».
Абезь, 1948 год
По приезду его определили в Дом культуры постройкома:
«В моей солдатской книжке было записано: «Не расстается с книгой, любит театр…» Поэтому меня сразу взяли в Дом культуры руководителем кружков художественной самодеятельности солдатской и поселковой молодежи. Там я организовал ансамбль песни и танца, проводил праздничные концерты в ближайших поселках. Потом мне предложили поработать администратором театра пострайкома, где режиссерами, художниками и актерами были заключенные».
«Крепостной театр»
Это назначение было неслучайным. Ведь еще во время службы в лагере для японских военнопленных Владимир Фролович успел показать себя человеком, нечуждым искусству. Эта новость его порадовала. Ну, где он еще сможет познакомиться с такими интереснейшими людьми? Не каждому в жизни выпадает такая честь.
««Неужели попаду на кухню, где варится драма и оперетта?» Неужели смогу общаться с чудо-людьми, способными настолько перевоплощаться в своих героев, что захватывало дух и вызывало в душе естественное желание: «Вот бы самому научиться так!»»
Что его так воодушевило? Дело в том, что среди тех, кого называли «артистами крепостного театра» были удивительные люди: патриарх Советского кинематографа Леонид Леонидович Оболенский, выдающийся мастер художественного слова Борис Федорович Болховской, талантливый художник, потомок знаменитых живописцев Лансере и Бенуа, Дмитрий Зеленков и другие. Что же это за театр? В беседе с руководителем нашего регионального отделения общества «Мемориал» Алексеем Андреевичем Бабием мы узнали, что жизнь на стройке №503 отличалась от жизни в других лагерях. Начальник стройки В. А. Барабанов относился к заключенным более человечно, чем его сослуживцы. В его понимании заключённые не были врагами, но власть их наказала. Ему поручено построить дорогу, и это строительство наказанные должны осуществить. Но чтобы люди работали, отношение к ним должно быть настолько мягким, насколько позволяла жесткая тоталитарная система того времени.
Авторы работы с руководителем общества Мемориал А.А. Бабием
Особое внимание уделялось людям талантливым. Барабанов ценил этих людей. Чтобы в невыносимых условиях политлагерей они могли хоть как-то реализовывать себя, был и организован этот странный театр. Актеры, режиссеры, художники, музыканты – все заключенные. Но для них шились специальные костюмы, давали улучшенный поек, позволяли маленькие вольности, хотя в любой момент они могли всего этого лишиться. Выгода двойная: творческие люди находят хоть какую-то отдушину для себя, а когда приедет начальство с проверкой, театр порадует веселым представлением высокое руководство.
Трудно дать оценку этому явлению – крепостной театр. Будучи заключенными, эти люди имели малую толику духовной свободы. А с другой стороны, мы обратили внимание на репертуар: веселые оперетты, музыкальные представления. Ни одного серьезного драматического спектакля. А зачем? Пусть пляшут и поют, а не высказывают свои крамольные мысли со сцены.
Вот в такой театр и попал Владимир Пентюхов в качестве администратора.
Поначалу заключенные относились к нему с недоверием. Но вскоре привыкли, правда, не замечая его. Кто он для них? Уйдет – пришлют другого. Да и молодой солдатик не шпионил, не доносил, просто созерцал, прикасаясь к прекрасному. А Владимир Фролович впитывал как губка все, что видел вокруг, особым чутьем понимая, какая редкостная ему выпала удача.
Вскоре отношения с «крепостными артистами» стали понемногу налаживаться:
«… через театрального поэта Лазаря Шерешевского артисты узнали, что я балуюсь стихами. И это было для них удивительным. Даже услышал однажды такую реплику по своему адресу: «Интересно, о чем может писать солдат-чекист? Неужели о своей прекрасной службе в своих родных войсках?»»
А он, общаясь с ними, учился сам. Слушал, задавал вопросы. И крепостным актерам нравилась его любознательность, неподдельный интерес ко всему. Они стали передавать ему свои навыки, умения, давали наставления.
Много замечательных людей осталось в его памяти навсегда. Они стали его настоящими наставниками.
Археолог, старший преподаватель Московского института археологии Дмитрий Александрович Крайнов мог рассказать много интересного. Когда-то он дружил с Сергеем Есениным, Владимиром Маяковским. Вместе с ними выступал, читая свои юношеские стихи. Именно этот человек быстрее всех проникся симпатией к молодому солдату, который был так не похож на других: сдержанный, вежливый, любознательный. Наверное, Дмитрий Крайнов понимал, что не по своей воле стережет он их здесь. Дмитрий Александрович разработал Владимиру своеобразную программу обучения. Он составил ему список книг, которые тот просто обязан был прочесть для того чтобы считаться образованным человеком. Обладая такими знаниями можно было надеяться пробовать поступать в высшее гуманитарное заведение. Это важно, если вспомнить, что за плечами молодого солдата не было даже серьезного среднего образования. Такое отношение не могло оставить Владимира Пентюхова равнодушным. Вот что он пишет:
«Вы заботитесь обо мне как о сыне, - не сдержавшись, сказал я. – Чем я обязан буду заплатить за это? Извините за любопытство.
Несколько удлиненное лицо Дмитрия Александровича слегка помрачнело, густые брови сдвинулись к переносице, полноватые губы сжались. Он думал недолго. Сказал глухо и тише обычного:
- Когда я попал в плен к фашистам, у меня в Москве остался сын – ровесник тебе. Ему я не мог, да и теперь не могу сказать то, что накопилось в душе. Платой мне будут твои успехи в жизни и службе. Я буду очень доволен, если ты станешь человеком без пороков. Таково мое желание. И я буду надеяться, что ты не подведешь меня.
- Не подведу, - сказал я с придыханием. Сердце мое при этом гулко билось. Думалось: «За что такая честь?»».
Дмитрий Александрович Крайнов
Они дружили целых четыре года, с октября 1947 по январь 1951 г, заключенный и его охранник. Но их отношения давно вышли за эти рамки. Самому Крайнову было интересно беседовать с молодым солдатом. Он стал его воспринимать как своего воспитанники, даже можно сказать, что он вкладывал в него душу. Мы беремся это утверждать, потому что в фондах Красноярского краеведческого музея нам довелось прочитать переписку между Крайновым и Пентюховым. Она велась, когда Дмитрий Александрович уже давно был на свободе, но своего молодого друга он не забывал. Интересуясь его успехами, радуясь тому, что бывший солдат добивается в жизни все новых высот.
Письмо В.Ф. Пентюхову от Д.А. Крайнова
Еще один человек оставил глубокий след в судьбе Владимира Пентюхова – Борис Федорович Болховской, потомок древнего княжеского рода. До того, как оказаться на стройке Игарка-Салехард он был мастером художественного слова Ленинградской государственной филармонии. Мы читаем:
«Борису Федоровичу нравилось мое чисто сибирское происхождение и в чем-то отличаемая от других манера выражать мысли. Он с удовольствием слушал мои рассказы об успехах на охоте, о добытой дичи и многом другом, связанным с тайгой».
Однажды, во время одной из таких бесед Болховской сказал:
«Чувства есть, но дикция… Кроме того: почему не следите за интонацией? И губы едва шевелятся. Артикуляцией, стало быть, не занимаетесь…
Откуда мне было знать, как надо правильно читать, - ответил я.
А разве в школе не говорили, что нужно с чувством, с толком, с расстановкой?»
Именно Борис Федорович стал сознательно давать уроки художественного чтения деревенскому мальчишке, который и говорить то толком не умел. Эти занятия стали отличной школой для юного солдата. Достаточно сказать, что через многие годы, уже окончив свою службу, Владимир Фролович попал на Всероссийский конкурс чтецов, где занял первое место.
О князе Болховском Пентюхов позже напишет:
«Князь Болховской… О черт, не сплю ли я?
Неужто князь? Неужто в самом деле?!
Не верится, что могут быть князья
В таком же как и мы обличье, теле.
Подтянут, строен и голубоглаз,
Заметно с кровью впитаны манеры,
Внимателен, возможно напоказ,
И речь при том изысканная в меру»
Может показаться, что молодой парень беззастенчиво пользовался счастливым случаем. С ним дружили, его учили, наполняли его внутренний мир такие замечательные люди. А что он?! А он пытался отплатить добром за добро. Он никогда не мог забыть одного удивительного момента из своей жизни. В страшную далекую Сибирь навестить сына приехала княгиня Болховская. Старая женщина должна была найти где-то пристанище. Никакие гостиницы не были предусмотрены на стройке №503. А пустить чужака в дом, да еще в таком месте, никто не решался. Приютил её у себя в землянке Владимир Пентюхов. Это и в самом деле была землянка, а не дом, не барак, и не казарма. Но здесь мать могла встретиться со своим сыном, здесь ей был оказан теплый прием, на который только был способен молодой ученик знаменитого чтеца. Много лет спустя, семья Болховских будет принимать уже у себя под Ленинградом Владимира Пентюхова. А его дочь, Людмила Владимировна Урчукова, вспоминает, как навещал их Болховской, когда приезжал с гастролями в Красноярск. Маленькой девочке дозволялось рыться в красивом ларчике с княжеским вензелем.
Б.Ф. Болховской в своей квартире в Ленинграде
Сценическое искусство также помогал осваивать Владимиру Пентюхову еще один заключенный – князь Леонид Леонидович Оболенский. Как говорил сам Владимир Фролович, это был безумно талантливый человек. Он успел прославиться еще в молодости, будучи соратником знаменитого Сергея Эйзенштейна. И у него с Владимиром Пентюховым сложились хорошие отношения. Однажды Леонид Леонидович предложил Владимиру Пентюхову должность помощника при постановке спектакля «Молодая гвардия». А перед самым показом Оболенский сказал ему:
«Спектакль придется вести вам, молодой человек. Да, да. Если его проведу я, вы ничему не научитесь. Так-то. Неужели вы думаете, что я так и буду всю жизнь оставаться с вами? А если меня куда- нибудь загонят? Вот то-то и оно. Но не бойтесь, я буду рядом».
Леонид Леонидович Оболенский
Однажды Оболенский заговорил с Владимиром о судьбе. Не своей конечно, вообще никто из заключенных не любил жаловаться. А вот о судьбе Владимира Фроловича Леонид Леонидович, вздыхая, сказал:
«Жаль, Володя, тебе уже двадцать первый год, пора кончать какой-нибудь институт, работать, а ты вынужден тянуть солдатскую лямку. И если у нас, заключенных, есть срок и мы получаем хоть какие-то зачеты за хорошую работу, то у тебя ни срока, ни зачетов. За что, спрашивается, ты отбываешь здесь, в Заполярье, такое наказание? В чем ты виноват перед Родиной, что она обошлась с тобой и другими, такими же, как ты, так жестоко?»
За год до своей смерти князь Оболенский напишет ему дружеское письмо, которое сейчас находится в архиве Красноярского Краеведческого музея, где были такие строки:
«Помню и приветствую Владимира Пентюхова!»
Он сообщал о своих успехах, о жизни, и о том, что помнит его.
Ленинградец Дмитрий Зеленков, бывший знаменитый художник Мариинского театра, учил его графике, приобщал к масляной живописи. Юсуф Алиджанович Аскаров, будущий заслуженный артист России, учил его актерскому мастерству. Лагерный поэт Лазарь Шерешевский помогал писать стихи для литературно-музыкальных монтажей.
Можно сказать, что эти люди создали будущего журналиста и писателя Владимира Пентюхова.
Весною 1950 года «крепостной театр» перестал существовать. Но люди, с
которыми свела судьба нашего героя, навсегда остались в его памяти. С ними он не
потерял связи до конца своей жизни.
Владимир Фролович писал:
«Мне невероятно повезло, что в своей срочной службе в МВД я попал на «культурный
фронт», где в так называемом «крепостном театре» работали выдающиеся
представители культуры России: артисты, художники, поэты. Они открыли мне глаза
на мир. Рассказывали о прежней жизни, учили актерскому мастерству, рисованию,
нотной грамоте. Без этих людей я бы не имел возможности руководить кружком
художественной самодеятельности солдатской и поселковой молодежи, а к концу
семилетней службы небольшим солдатским ансамблем песни и пляски 503-й стройки
(Красноярский край)».
Военной службе Владимир Фролович отдал семь лет своей жизни. И в 1951 году был демобилизован. Дальнейшая его судьба тесно связана с нашим городом. Здесь он жил, работал, учился. Скромного дома в Николаевке, где жила его семья, сейчас уже не существует.
Все, что осталось от дома В.Ф. Пентюхова в Николаевке
С Галиной Петровной Козловой
Он окончит Высшую профсоюзную школу, будет редактировать газету Енисейского пароходства, работать на Красноярском телевидении. Появятся его статьи, репортажи, а затем и книги. В 1959 году он был прият в Союз журналистов. А в 2000 году стал членом Союза писателей.
Он не мог не стать писателем, потому что всегда хотел рассказать о том, что жгло душу, что видел и пережил. Его интересы были чрезвычайно широки: он писал рассказы о природе, стихи, сказы, легенды, собранные в Красноярском крае. Повети «Не просто жить» и «Большая медведица» рассказывают о том, какой была война в глубоком сибирском тылу. Документальная повесть «Мгновение и вечность» написана о нашем земляке, герое Великой Отечественной воны, Ефиме Белинском. Пьеса в стихах «Андрей Дубенский» основана на исторических документах Красноярского архива. Своеобразная энциклопедия «Как поймать уху? Тысяча советов рыболовам» - уникальное произведение. Повесть «Без компаса» рассказывает о людях, которых презрительно называют бомжами. Жена писателя вспоминала, что для написания этой повести он несколько месяцев провел среди этих самых бомжей. И, конечно, главная книга его жизни – «Раб красного погона», которая стала в чем-то исповедальной для Владимира Фроловича. Об этом нам рассказа сотрудник Красноярского краеведческого музея Никандрова Татьяна Владимировна.
Авторы работы с сотрудником краеведческого музея Никандровой Т.В.
Литературное наследие Владимира Фроловича велико: стихи, проза, драматические произведения. Но зайдите сегодня в книжный магазин и попросите книгу Пентюхова. Изумленное лицо продавца говорит само за себя. Последние годы его почти не печатали, а если печатали, то тиражи были мизерные. Издатели почему-то уверены, что он не будет интересен современному читателю. Модное, гадкое выражение: «Не формат!». А мы читали его книги на одном дыхании. Какой там формат, если, перелистывая страницы, словно слышишь голос самого автора. Его произведения бесхитростны, но они обращены к читателю, к его душе. Нет в них глупого вымысла, самолюбования. И нам кажется, что имя писателя Пентюхова Владимира Фроловича забыто несправедливо и незаслуженно.
Завершая свое исследование, мы хотели бы подвести некоторые итоги. Признаемся честно, приступая к работе, мы испытывали некоторую робость. Как сложно писать о таком человеке, о такой судьбе. Обязательно найдутся те, кто скажет: «Недостоин того, чтобы о нем упоминали рядом с теми, кто мучился в застенках сталинских лагерей». Кто-то будет защищать нашего героя. Он и при жизни все время держал оборону. В 1999 году бывшие политзаключенные совершили, в память тех страшных дней, путешествие на теплоходе вниз по Енисею, к тем местам, где они, когда-то пережили самые страшные страницы своей биографии. Был приглашен и Владимир Пентюхов. Шум среди путешествующих, поднялся неимоверный: «Что здесь делает этот краснопогонник? Палач рядом со своими жертвами?» За Владимира Фроловича вступился Юсуф Аскаров. Он не позволил обидеть нашего героя, заявив, что этот человек ничем не запятнал себя в глазах присутствующих на теплоходе, а сумел остаться человеком в нечеловеческих условиях.
Мы думаем, что это – главный смысл нашей работы, достичь которого мы стремились. Помните, в самом начале, в детстве маленький Володя услышал «Судить не по словам, а по делам». Вот мы и судим. Дочь Владимира Фроловича, в беседе с нами, вспоминала, что письма от бывших заключенных Крайнова, Болховского, Оболенского часто приходили её отцу. Он с радостью читал их. Эти письма мы видели своими глазами.
Разве стали бы жертвы писать своему палачу через много лет? Даже неловко произносить это слово «палач» применительно к нашему герою.
В 1965 году, посетив Ленинград, Владимир Фролович гостил в доме Болховских, где ему были рады. Наверное, здесь помнили убогую землянку Пентюхова, в которой старая княгиня нашла приют.
До конца своей жизни писал Владимиру Фроловичу Дмитрий Крайнов. Письма были длинные и читались вслух. Людмила Владимировна даже собиралась стать археологом под влиянием Крайнова, который гостил в их доме, приезжая в Красноярск.
Один из авторов работы с Людмилой Владимировной Урчуковой
До конца жизни дружил Владимир Фролович с заслуженным артистом России Юсуфом Аскаровым. Они звонили друг другу, встречались, а вот о чем они вспоминали, сейчас уже не скажет никто. Аскаров тоже часто бывал в доме Владимира Фроловича.
Мы твердо уверены, наш герой, которого судьба не щадила с ранних лет, выдержал все удары. Никакие невзгоды не смогли его репрессировать. Главным для него всегда было сохранять свое человеческое достоинство, не унижая достоинство другого человека.
Громкие слова всегда кажутся фальшивыми, но мы все-таки скажем: «Попробуйте сами, как наш герой, в тех жизненных обстоятельствах, в которых он оказался, оставаться человеком». Он не превратился ни в садиста, не сломался духовно, не скатился на дно жизни, а пройдя все испытания, остался человеком, который сумел реализовать свои таланты. Он остался Человеком, а это звучит – гордо!
Литература:
1. В.Ф. Пентюхов. Легенда о Красном Яре. – Красноярск, 1997. – 93 [1]с.
2. В. Ф. Пентюхов. Стихи о войне. 1945-2005. – Красноярск, 2005. – 76 с.
3. В.Ф. Пентюхов. Мгновение и – вечность. – Красноярск, 2001. – 185, [1]с
4. В. Ф. Пентюхов. Енисейские сказы. – Красноярск, 1998. – 78 с.
5. В. Ф. Пентюхов. Раб красного погона. – Красноярск, 2000. – 394 с.
6. В.Ф. Пентюхов. Как поймать на уху: Тысяча советов рыболовам. – Красноярск,
2003. – 337, [2] с.
Статьи:
7. Виктор Ледневский. Жертвы стройки №503, «Речник Енисея». – Красноярск,
31.08-06.09.2001
8. В.Ф. Пентюхов. Жертвы войны, или еще раз о 503-й стройке
9. В. Ф. Пентюхов. Последнее письмо Оболенского, «Красноярский комсомолец», №3
(8999), 21 января 2004
10. Эдуард Русаков. Владимир Пентюхов: «Графы и князья учили меня искусству!..»,
«Красноярский рабочий» №116 (25453) 9.08.2007
11. В. Ф. Пентюхов. Крепостной театр в Заполярье, «Красноярский рабочий.
Пятница», 12.08.2005
12. В. Зыков. 80 лет со дня рождения Владимира Фроловича Пентюхова, журналиста,
поэта, краеведа. «Календарь знаменательных и памятных дат на 2007 год». –
Красноярск. – 61-62 с.
13. Т.В. Никандрова. «Они обзор и краткие летописи века» (Памяти Ю.А. Аскарова и
В.Ф. Пентюхова посвящается…). Красноярск. 124 с.
Полевые исследования авторов:
14. Беседа с Алексеем Андреевичем Бабием. 10.09.2012
15. Беседа с Галиной Петровной Козловой. 29.09. 2012
16. Беседа с Людмилой Владимировной Урчуковой. 29.09.2012
17. Беседа с Татьяной Владимировной Никандровой. 10.09.2012
/ Наша работа/Всероссийский конкурс исторических работ старшеклассников «Человек в истории. Россия XX век»