Кользина Наталья
10 класс
Муниципальное бюджетное учреждение
Машуковская средняя
общеобразовательная школа
Мотыгинского района
Красноярского края
Руководитель: Захарцов
Михаил Георгиевич
учитель истории
Уникальное и интереснейшее явление в истории нашей страны – старообрядчество.
Старообрядчество, староверие - это совокупность религиозных течений и организаций, направленных против церковных реформ патриарха Никона (никонианства). Понятие "старообрядчество" появилось после раскола русской православной церкви в середине XVII века. Старообрядцы продолжили церковную традицию, практикуемую до введения этих реформ.
Спасаясь от гонений, старообрядцы расселились по территории всей страны и даже за рубежом.
Старообрядцы Сибири сумели сохранить свои традиции, принесенные еще в давние времена их предками. Это нашло отражение в облике жилища, в одежде, в традициях.
В царское время старообрядцев долгое время считали врагами государства. Более двух веков староверов считали раскольниками господствующей Церкви. На борьбу с ними был брошен государственный и официально-церковный аппарат.
В СССР старообрядчество рассматривали как реакционное религиозное течение. И действительно, в коммунистическую идеологию оно никак не могло вписаться из-за ярко выраженной религиозности. Кроме этого, старообрядчество не вписывалось в коммунистическую доктрину из-за причастности к частному предпринимательству. По подсчетам современных исследователей, около 60% российского капитала принадлежало старообрядцам.
Пришедшие на смену царям коммунистические правители продолжили гонения на старообрядцев, видя в них уже не раскольников, но носителей реакционной идеалистической идеологии.
Несмотря на преследования со стороны властей и официальной церкви, многие
старообрядцы выстояли и сохранили свою веру.
Старообрядческие общины продемонстрировали способность приспосабливаться к самым
тяжелым условиям. Старообрядцы прилагали большие усилия в деле сохранения
памятников средневековой русской культуры. В общинах бережно хранились древние
рукописи и старопечатные книги, старинные иконы и церковная утварь.
Лишь со временем старообрядчество было признано одним из значительнейших явлений новой русской истории. Трагедию раскола заново переосмыслило и русское зарубежье — от эмигрантов первой волны до Александра Солженицына, который, находясь в эмиграции в США, встречался со старообрядцами в штате Орегон, и который не раз в своих работах осуждал гонения на хранителей старой веры.
В настоящее время старообядческие общины, помимо России, можно встретить в Белоруссии, Латвии, Литве и Эстонии, в Молдове, Польше, на Украине, в Румынии, США, Канаде и ряде стран Латинской Америки, а также в Австралии.
Наверное, самые известные сейчас старообрядцы это семья Лыковых, точнее Агафья
Лыкова, единственная, что осталось от них. На примере их жизни можно увидеть как
с большим упорством, преодолевая возникающие трудности эти люди не отступая
несли в себе свои ценности до конца оставаясь уверенными в правильности их пути.
Семья Лыковых до коллективизации в 20-х годах жила в Тишах, что на реке Большой
Абакан. Когда появились отряды ЧОН, для крестьян началось беспокойство, и они
стали переселяться к Лыковым. Из лыковского починка выросла маленькая деревенька
в 10—12 дворов. Подселявшиеся к Лыковым, естественно, рассказывали, что
происходит в мире, все они искали спасения от новой власти. В 1929 году в
лыковской деревеньке появился некто Константин Кукольников с поручением создать
артель, которая должна была заниматься рыболовством и охотой.
В этом же году Лыковы, не пожелав, чтобы их записывали в артель, поскольку привыкли к независимой жизни и наслышались о том, что им уготовано, собрались и ушли все вместе: три брата — Степан, Карп Иосифович и Евдоким, их отец, мать и тот, кто справлял у них службу, а также близкие родственники. Карпу Иосифовичу было тогда 28 лет, он не был женат. Все Лыковы откочевали по реке Большой Абакан и нашли там себе кров. Жили не тайно, а появлялись в Тишах, чтобы покупать нитки для вязания сетей; вместе с тишинцами поставили лечебницу на Горячем ключе. И только через год Карп Иосифович сходил на Алтай и привез себе жену Акулину Карповну. И там, в тайге, можно сказать, в лыковском верховье Большого Абакана, родились у них дети.
В 1932 году образовался Алтайский заповедник, граница которого охватывала не
только Алтай, но и часть Красноярского края. В эту часть и попали поселившиеся
там Лыковы. Им предъявили требования: нельзя стрелять, рыбачить и распахивать
земли. Выхода не оставалось и пришлось уехать.
В 1935 году Лыковы ушли на Алтай к родне. Карп Иосифович наведывался на
Прилавок, что возле устья Соксу. Там, на своем огороде, при Карпе Иосифовиче
егерями был застрелен Евдоким. Затем Лыковы подались на Еринат. Их спугнули
пограничники, и они спустились по Большому Абакану до Щек, срубили там избу,
вскоре еще одну (на Соксу), более удаленную от берега.
Вокруг них, в частности в Абазе, ближайшем к Лыковым городе горняков, знали, что где-то должны быть Лыковы. Не было только слышно, что они выжили. Что Лыковы живы, стало известно в 1978 году, когда появились там геологи. Они подбирали площадки для высадки исследовательских партий и натолкнулись на «ручные» пашни Лыковых.
Первые сообщения об открытии в малодоступном районе Западных Саян семьи, прожившей без всякой связи с внешним миром более сорока лет, появились в печати в 1980 году сначала в газете «Социалистическая индустрия», потом в «Красноярском рабочем». А затем уже в 1982 году цикл статей об этой семье опубликовала «Комсомольская правда». Писали, что семья состояла из пяти человек: отец — Карп Иосифович, два его сына — Дмитрий и Саввин и две дочери — Наталья и Агафья. Фамилия их — Лыковы.
Писали, что в тридцатых годах они добровольно ушли из мира, на почве религиозного фанатизма. Писали о них много. Высказывая одобрение Лыковым в частностях, советские журналисты оценивали всю жизнь семьи категорично и однозначно:
— «житье и быт убоги до крайности, рассказ о нынешней жизни и о важнейших
событиях в ней слушали, как марсиане»;
— «убито было в этой убогой жизни и чувство красоты, природой данное человеку.
Ни цветочка в хижине, никакого украшения в ней. Никакой попытки украсить одежду,
вещи... Не знали Лыковы песен»;
— «младшие Лыковы не имели драгоценной для человека возможности общения с себе
подобными, не знали любви, не могли продолжить свой род. Виной всему —
фанатичная темная вера в силу, лежащую за пределами бытия, с названием бог.
Религия, несомненно, была опорой в этой страдальческой жизни. Но и причиной
страшного тупика была тоже она».
Советская печать, оценивая жизнь Лыковых в целом, назвала ее «сплошной ошибкой», «почти ископаемым случаем в человеческом бытии». Будто забывая о том, что речь все же идет о людях, советские журналисты объявили обнаружение семьи Лыковых «находкой живого мамонта.
Журналисты писали о «темноте» жизни Лыковых, а те, ведя счет дням, за все время своей отшельнической жизни ни разу не ошиблись в календаре; жена Карпа Иосифовича выучила всех детей читать и писать по Псалтири, которая, как и другие религиозные книги, бережно сохранялась в семье; Саввин же знал даже Священное писание наизусть.
Надо сказать, что нашлись и те, кто писал о Лыковых иначе — с уважением к их духовной силе, к их жизненному подвигу. Они писали, но очень мало, потому что газеты не давали возможности защитить имя и честь русской семьи Лыковых от обвинений в темноте, невежестве, фанатичности.
Одним из таких людей был писатель Лев Степанович Черепанов, побывавший у Лыковых уже через месяц после первого сообщения о них. С ним вместе были доктор медицинских наук, заведующий кафедрой анастезиологии Красноярского института усовершенствования врачей, профессор И. П. Назаров и главврач 20-й больницы Красноярска В. Головин. Уже тогда, в октябре 80-го, Черепанов просил руководство области ввести полный запрет на посещение Лыковых случайными людьми, предполагая на основе знакомства с медицинской литературой, что такие посещения могут угрожать жизни Лыковых. И Лыковы предстали перед Львом Черепановым совершенно другими людьми, чем со страниц партийной прессы.
- Люди, которые с 1978 года встречались с Лыковыми,— говорит Черепанов,— судили о них по одежде. Когда они увидели, что у Лыковых все домотканое, что у них шапки сшиты из меха кабарги, а средства борьбы за существование — примитивные, то поспешно заключили, что отшельники намного отстали от нас. То есть начали судить о Лыковых свысока, как о людях низшего по сравнению с собой сорта…
Мы поняли: да, действительно, у Лыковых полунатуральное или даже натуральное хозяйство, но нравственный потенциал оказался, вернее, остался, очень высоким. Мы же его утратили. По Лыковым можно воочию увидеть, какие нами приобретены побочные результаты в борьбе за технические достижения после 17-го года. Ведь для нас самое главное — наивысшая производительность труда. Вот мы и гнали производительность. Да, мы были экипированы лучше, у нас были ботинки на толстой подошве, спальные мешки, рубахи, которых сучья не рвали, штаны не хуже этих рубах, тушенка, сгущенка, сало — все что угодно. А выяснилось, что Лыковы превосходили нас нравственно, и это сразу же предопределило все отношение с Лыковыми. Этот водораздел так и прошел, независимо от того, хотели мы с этим считаться или нет».
После скоропостижной смерти троих детей Карпа Иосифовича профессор И. Назаров высказал предположение, что причина их гибели в слабом иммунитете. Последующие исследования крови, которые проводил профессор Назаров, показали, что у них есть иммунитет только к энцефалиту. Противостоять же нашим даже обычным заболеваниям они не могли. Он говорил, что четко прослеживается связь между заболеваниями Лыковых так называемой «простудой» и их контактами с другими людьми. Он объясняет это тем, что дети Лыковых родились и жили, не встречаясь ни с кем со стороны, и не нажили специфический иммунитет против различных болезней и вирусов.
Как только Лыковы стали ходить к геологам, болезни их приняли серьезные формы.
«Как схожу в поселок, так и болею»,— сделала вывод Агафья еще в 1985 году. Об
опасности, которая поджидает Агафью в связи с ослабленным иммунитетом,
свидетельствует смерть в 1981 году ее братьев и сестер.
Сегодня Агафья Карповна - единственная оставшаяся в живых из когда-то
многочисленной семьи. Возвращаться к людям она отказалась и продолжает вести
хозяйство в тайге, несмотря на то, что с каждым годом это все труднее.
Многие пытались сбежать к Агафье от мирской суеты: пенсионерка из города Пушкина, супруги Ленковы, москвичка Надежда Небукина. От многочисленной старообрядческой семьи Лыковых на заимке остались пустые избы и приезжим есть где разместиться. Они приезжали, селились на заимке, но вскоре возвращались назад: не выдерживали трудностей быта.
Когда про Лыковых написали в газетах, таежных затворников завалили подарками: посудой, одеждой, обувью, разными инструментами для хозяйства, продуктами. Привычный уклад жизни отшельников был нарушен. Сначала не принимавшие никакой помощи, староверы ("Не можно. Грех!") постепенно привыкли к заботе и стали принимать помощь с благодарностью.
У Агафьи и сейчас весь чердак завален разного рода дареньями. Не все пригодилось
в хозяйстве. Но некоторым вещам Агафья чрезвычайно рада. Резиновые сапоги,
посуда, топоры, свечи, фонарики, батарейки, часы. Телевизор Лыкова посчитала
"бесовством", а радиоприемник в своем доме держать согласилась.
Ажиотаж вокруг Агафьи давно утих, подарков присылают мало, но за тем, чтоб у
отшельников было все необходимое, лично следит губернатор региона Аман Тулеев.
Лыкова очень доверяет ему и пишет письма, где излагает свои просьбы.
Губернатор никогда не оставляет просьбы Лыковой без внимания. Он ей и коз прислал, и кошек с собаками, и кур с петухами. Агафья старается отблагодарить: то туесок с клюквой пошлет в подарок, то жбан с березовым соком, настоянным на меду. А как-то связала Тулееву носки из козлиной шерсти. Из собачьей она не вяжет: собака у староверов считается нечистым животным, ее жалеют, кормят, но в дом не пускают, чтобы не осквернить иконы. В носках из собачьей шерсти даже нельзя переступать порог избы.
Вот такая непростая, но очень поучительная для нас история…
/ Наша работа/Всероссийский конкурс исторических работ старшеклассников «Человек в истории. Россия XX век»