Международное историко-просветительское, благотворительное и правозащитное
общество «Мемориал», Международный благотворительный фонд имени Д.С.Лихачева,
Союз краеведов России, Кафедра региональной истории и краеведения Российского
государственного гуманитарного университета
Министерство образования и культуры Красноярского края
XV ЕЖЕГОДНЫЙ ВСЕРОССИЙСКИЙ КОНКУРС ИСТОРИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИХ РАБОТ
СТАРШЕКЛАССНИКОВ «ЧЕЛОВЕК В ИСТОРИИ. РОССИЯ – XX ВЕК»
Исследовательская работа
Выполнил : Созонов Никита
КГБ ОУ КШИ «Канский морской кадетский корпус»
Руководитель : Чудова Екатерина Евгеньевна
2014
Введение
История моей семьи
Заключение
Источники
Приложение
История свершается людьми. Это наши бабушки и дедушки. И с помощью проекта я хотел бы ее проследить.
Что такое родословная? Это перечень поколений одного рода. Род – ряд поколений, происходящий от одного предка. Каждый из нас имеет предков, происходит от множества фамилий. Ребенок – это только почка на ветвях большого дерева. Родители - это только ветви, рожденные стволом этого дерева. Огромный мощный ствол-это семья. Земля-это тайна, которая скрывает корни этого дерева. Задумавшись над этим, я решил раскрыть некоторые моменты истории моей семьи.
Цель исследования:
формирование активной гражданской позиции на основе составления родословной
своей семьи
изучение и сохранение истории моей семьи.
Актуализация проекта:
При изучении истории своего рода можно выявить своих родственников, принимавших
участие в исторических событиях.
Этапы проекта:
Подготовительный
- ознакомление с задачами проекта.
-обсуждение темы
Основной:
-сбор и изучение информации, связанной с родословной
-проведение исследований
-оформление проекта
Реализации:
-составление родословной своей семьи.
-оценка результата работы.
Задачи проекта:
-Научиться приемам составления родословной своей семьи.
-Развивать интерес к истории рода.
Моя деятельность:
- Поиск информации.
-Составление родословной
XX век. Сколько событий вместило в себя это столетие. Оно подарило миру гениев музыки, литературы, живописи, легендарных, полководцев... я же хочу рассказать о судьбе одной женщины. Зовут её Анна Трофимовна Мархель. В своей работе я рассматриваю период с 20-х годов XX века до наших дней. Этот период попытался изучить не по официальным источникам, а по воспоминаниям моей прабабушки — реального свидетеля и участника.
Она с огромным удовольствием об этом рассказывает и очень хочет, чтобы мы тоже продолжили эту традицию. В семейном архиве она собрала и хранит очень много фотографий и разных документов.
Я долго занимался изучением истории своей семьи, и, поверьте мне, очень завидую тем людям, которые могут проследить происхождение своего рода из глубоких древних времен.
5 февраля 1926 года в деревне Новогеоргиевка Иланского района Красноярского края в семье Трофима и Прасковьи Мархель родилась девочка. Её назвали Нюрой (Приложение. фото 1). Большая была семья — девять детей. Трудное тогда было время: голод, болезни. Не обошла беда и их семью: умерла старшая дочь Вера. По тем временам семья жила, что называется, «крепко». Был у них свой участок земли, на котором сеяли просо, своя веялка, молотилка, сортировка. Держали лошадь, корову, овец, свиней. Для того, чтобы выжить, работали всей семьёй от зари до зари. Землю вскапывали лопатами вручную. Но нужда всегда стояла у порога, поэтому самые старшие Сергей, Надежда и Мария в школу не ходили ни одного дня.
Шло время, менялась власть, менялись законы, менялась и жизнь людей. Волна коллективизации докатилась и до глухой сибирской деревушки. В докладе секретаря Красноярского окружного комитета ВКП(б) 1930 года об этом говорилось: «...На основе сплошной коллективизации наша организация приступила к ликвидации кулачества как класса. Всего раскулачено по округу 1497 хозяйств или 2,5% к общему числу хозяйств.» (Красноярский край в истории Отечества: Книга вторая. 1917-1940. Хрестоматия. — Красноярск: 1996 - с.181).
«Не обошло стороной и нашу семью, - вспоминает баба Аня, - в колхоз забрали лошадь, веялку, молотилку, сортовку». Исполнители приехали на машине из Иланска, в форме, с оружием. «Весь хлеб забрали, даже муку из квашни высыпали, - говорит бабушка, - а когда хотели валенки у нас забрать, мама взяла топор и сказала, что, если снимете валенки, зарублю детей. Не забрали валенки, ушли. Наверно напугались, что вправду зарубит. Больше к нам не приходили. Тата {mama — так в Сибири (в отдельных местностях) в старину называли отца) долго прятался, чтобы не забрали в тюрьму. Домой приходил только ночью, под утро опять уходил. А какие мы были кулаки? Работников не держали, себя обрабатывали сами. Многих тогда забрали в тюрьму, особенно тех, кто держал работников: Артёма Каспаровича, Петруся Фастовича.
В материалах окружного комитета ВКП(б) «О перегибах при раскулачивании» мы читаем: «...За время проведения экспроприации имели место случаи грубого нарушения партийных директив. Основными перегибами при раскулачивании были три.
Первое: отбирали не только средства производства, но и всю домашнюю утварь.
Второе: под определение кулака подводили в ряде мест середняков.
Третье: имело место и мародёрство. (Красноярский край в истории Отечества: Книга вторая. 1917-1940. Хрестоматия. - Красноярск. - 1996. - с.183).
Приближался 1941 год. К этому времени баба Аня окончила семь классов. В деревне была только четырёхлетняя школа. Потом нужно было ходить за семь километров в деревню Краснинка. Лошадей колхоз не давал, ходили пешком. В одной руке несли сумку с тетрадками и учебниками, в другой - картошку и хлеб на неделю. Жили на квартире по 5-7 человек, спали на полу. Но Аня Мархель смогла окончить ещё и курсы медсестёр в Иланске. Когда началась Великая Отечественная война, братья Василий, Сергей, Михаил и Фёдор ушли на фронт. Мужчин в колхозе осталось мало: старики да подростки. Нужно было выживать, работа не останавливалась. Баба Аня вместе с подругами зимой работала на лесоповале. Их вывозили на санях почти за сорок километров от дома. В мороз, по пояс в снегу, вручную они пилили лес. По две недели, не выезжая, жили на делянах. Ночевали в бараке несколько бригад из разных деревень. Питание каждый брал из дома, кто что мог. В основном мороженое молоко и сало. Горячее не готовили - некогда было и не на чем. Была одна маленькая «буржуйка» (буржуйка — железная переносная печь) на весь барак. Кто успеет — согреет кипяток. А кто, не дождавшись очереди, уснёт так после тяжёлой работы. Спали на голом полу, да на деревянных палатях в верхней одежде. В чём работали, в том и спать ложились.
Весной пахали землю на лошадях, сеяли хлеб. Осенью убирали вручную серпами. А было тогда моей прабабушке всего 15 лет. Я иногда задаю себе вопрос: «Смог бы я так жить и работать?» Не знаю…
В самом начале войны в деревне появилась семья Герингеров - ссыльных немцев из Поволжья. В каждой соседней деревне было по одной такой семье. Правда, поселили их сначала не в самой деревне, а неподалёку на стану (стан — так называли помещение бывшей тюрьмы в Иланском районе, которое становилось местом ночлега во время весенне-осенних полевых работ), в бараке. Когда высылали, обещали всё: и жильё, и работу. Но всё оказалось иначе. Ни нормального жилья, ни гарантированной оплачиваемой работы. Очень трудно им было. Младшие дети ходили по домам, попрошайничали. Отец (он был глухонемой) и старшие братья стали наниматься на работу. Дрова заготавливали у частников, в колхозе пасли скот. Когда заработали много зерна, обменяли его на дом в деревне. По-разному относились деревенские к ним, ведь они были немцы. Лида, так звали нашу прабабушку, ни одного слова не знала по-русски. Общалась со всеми на пальцах, жестами.
Но справедливости ради нужно отметить, что местная власть пресекала попытки оскорбления и наказывала тех, кто пытался это делать. Даже денежные штрафы давали. Я думаю, это происходило потому, что Сибирь изначально была многонациональна, и все люди не могли назвать себя «коренным жителями» этого края. А может, просто власть не хотела себе лишних проблем... Ведь переселенцы жили мирно, честно, добросовестно работали.
Каждый месяц, по словам, прабабушки, из Иланска приезжала «комендатура» («комендатура» - так называли местные жители представителей власти) проверять их: работают ли, не нарушают ли порядок. Ведь им никуда нельзя было выезжать из деревни без разрешения властей. Только в 1954 году с них «комендатуру» сняли.
В деревне семья Герингеров поселилась в доме напротив дома семьи Мархель. «Мы их никогда не обижали, не обзывали, - вспоминает прабабушка, - Нам их было жалко. Ведь они ни в чём не виноваты. Ну и что, что немцы? А с Эдей (Приложение. Фото 2.) мы и не дружили. Раза два встретились и решили пожениться. Правда мама сначала была против, ругалась: зачем за немца? Но потом смирилась». Регистрироваться не стали, каждый остался на своей фамилии. Прадедушка не обижался и не настаивал. Ведь думали о будущем. Не хотел он, чтобы его дети переживали то, что пришлось пережить ему: косые взгляды, упрёки, насмешки.
В 1952 году родился сын Александр (Приложение. фото 3) - это мой дедушка, в 1954 году — Геннадий (Приложение. фото 4), в 1958 году — Василий (Приложение. фото 5), а в 1964 году — Эдуард (Приложение. фото 6). И после войны находились злые языки. «Немец», «фашист» нередко приходилось слышать детям от своих сверстников, да и от взрослых тоже. Конечно, родители переживали. Но никогда из-за этого в семье не было разлада, ни разу бабушка не пожалела о том, как сложилась её судьба. У них было много и настоящих друзей.
Всё чаще стал говорить дедушка Эдуард о том, что нужно уехать из деревни. Да и бабушка Аня стала часто болеть — сказались годы работы на лесоповале. К тому же она перенесла операцию. Один раз, вернувшись из города, дедушка сказал: «Всё! Уезжаем. Я уже и дом в городе купил». Так в 1971 году семья переехала жить в Канск. И никто никогда больше ни словом, ни взглядом не оскорблял их. Дедушка Эдуард работал трактористом в ДСР-5 Казалось, что ничего плохого уже не случиться. Но в 1976 году от сердечной недостаточности дедушка Эдуард умер. А было ему тогда только 48 лет.
Осталась наша баба Аня одна с сыновьями. Младшему Эдику было 12 лет. К этому времени у Александра и Геннадия были свои семьи, а двух младших нужно было поднимать, дать образование. Немало пришлось походить по кабинетам чиновников, чтобы оформить документы на отцовство Эдуарда Герингера сыну Эдуарду для получения пособия. Выписали новое свидетельство о рождении, где графа «отец» была заполнена.
«Жили мы с Эдей хорошо, счастливо. Любил он меня и детей сильно. Только, получается, жили, как сожители. Уже в городе собирались зарегистрироваться, и заявление написали, но не успели — умер он», - говорит прабабушка.
Каждый год 16 октября, в день смерти дедушки, семья собирается у бабы Ани. Она рассказывает о том, каким хорошим мужем и отцом был дедушка, а мы думаем, каким он мог стать дедушкой для нас...
Все невзгоды не смогли сломить маленькую хрупкую женщину, а наоборот, только закалили. И сейчас она не может сидеть без работы. Хоть бабе Ане уже 87 год, еще и хозяйство держит, за курочками присматривает.
Судьба у каждого человека своя. Никто из нас не знает, как она сложится. Бабу Аню судьба не жаловала. Но она никогда не жаловалась и ни разу ни о чём не пожалела. Когда я спрашиваю, почему у нее фамилия Мархель, а у дедушки Герингер, она отвечала, что время тогда было такое...
Какое-то двойное возникает чувство: с одной стороны, понятно, что человек живёт в рамках определённого исторического периода и вынужден подчиняться его законам, порой жестоким. С другой - с точки зрения общечеловеческих ценностей, то, что происходило в жизни этих людей, было, по моему мнению, просто бесчеловечно. К счастью, сейчас наша страна пытается строить высокоразвитое гражданское общество, и я надеюсь, что в истории больше не будет подобных времён.
1.«Красноярский край в истории Отечества: Книга вторая. 1917-1940». Хрестоматия.
— Красноярск: 1996 - с.181.
2. Воспоминания Анны Трофимовны Мархель.
/ Наша работа/Всероссийский конкурс исторических работ старшеклассников «Человек в истории. Россия XX век»