Автор: Ворончихина Кристина
Муниципальное общеообразовательное учреждение
Ширинская основая школа № 17
Руководители: Гольцер Татьяна Васильевна, учитель истории
Деряжная Алла Владимировна, учитель географии.
с. Шира 2016 г.
В работе представлен рассказ о жизни мальчика во время депортации калмыков: голод, холод, нужда, потеря близких, недетская ответственность за судьбу своих близких. Искалеченная войной судьба и умение оставаться человеком в любой жизненной ситуации.
Я живу в небольшом сибирском селе Шира, что в Хакасии. Жизнь у нас размеренная, но не менее интересная, чем в больших и суетливых городах. Село наше живёт полноценной и самодостаточной жизнью. Есть у нас магазины, три школы, техникум, больница, библиотека, дом культуры и даже газета «Ширинский вестник». Я её постоянный читатель. Прочитывая однажды новый выпуск меня заинтересовала статья о депортированной семье калмыков Убушиевых, погибших в Шира, и о единственно выжившем сыне многодетной семьи Алексее Кекеевиче Убушиеве. Он, когда было разрешено, вернулся со своими родственниками в Калмыкию. Я решила узнать как сложилась судьба этого человека на Родине. И приступила к поиску очевидцев тех времён и сохранившихся документов. Поиски людей, которые бы вспомнили Алексея Кекеевича Убушиева ни к чему не привели. За документами пошла в местный архив. Был отправлен запрос в архив Калмыкии. Нашлась информация в Интернете. Связались мы с моими руководителями и с доцентом Калмыцкого университета Юлием Очировичем Оглаевым, и директором Любинского районного историко-краеведческого музея им. И. С. Коровкина Валентином Букреевым, который побывал в селе Шира осенью 1996 года, когда возил любинских школьников на знаменитое озеро Шира. В письме, адресованном районной газете, он поделился бесценными сведениями о калмыках, депортированных в село Шира в 1944 году, в частности об одном из представителей этого народа Алексее Убушиеве. Вот строчки из его письма: «Много лет поддерживаю связи с общественностью Калмыкии. Доцент Калмыцкого государственного университета Юлий Очирович Оглаев прислал мне большую книгу «Мы – из высланных навечно. Воспоминания депортированных калмыков (1943-1957гг.)», Элиста 2003. Маленький стопятидесятитысячный народ по ложным обвинениям был выселен в разные уголки Сибири, как оказалось, на тринадцать лет и тринадцать дней. В числе многих в издании напечатаны воспоминания Алексея Кекеевича Убушиева «Последствия репрессий сказываются поныне».
была довольна своими поисками. Чем больше я узнавала, тем чаще благодарила тех замечательных людей, которые мне помогали.
Вскоре поиск дал результаты. Алексей Кекеевич жив. Он уважаемый человек в Калмыкии. До сих пор живёт полноценной жизнью. Хотя возраст у него очень солидный, ему 86 лет. Родился он в далёком 1929 году. Результатом моего мини – исследования стала эта работа.
В истории нашей Родины немало трагических страниц.
Одна из них – трагедия калмыцкого народа, в одночасье сорванного с обжитых мест и увезенного с берегов Волги в суровую Сибирь.
27 декабря 1943 г. М. И. Калининым был подписан Указ Президиума Верховного Совета СССР «О ликвидации Калмыцкой АССР и образовании Астраханской области в составе РСФСР». За лаконичной формулировкой скрывалось следующее: «Учитывая, что в период оккупации немецко-фашистскими захватчиками территории Калмыцкой АССР многие калмыки изменили Родине, вступали в организованные немцами воинские отряды для борьбы против Красной Армии, предавали немцам честных советских граждан, захватывали и передавали немцам эвакуированный из Ростовской области и Украины колхозный скот, а после изгнания Красной Армией оккупантов организовывали банды и активно противодействуют органам Советской власти по восстановлению разрушенного немцами хозяйства, совершают бандитские налеты на колхозы и терроризируют окружающее население, – Президиум Верховного Совета СССР постановляет:
1. Всех калмыков, проживающих на территории Калмыцкой АССР, переселить в другие районы СССР, а Калмыцкую АССР ликвидировать. Совету Народных Комиссаров СССР наделить калмыков в новых местах поселения землей и оказать им необходимую государственную помощь по хозяйственному устройству». Указ не был обнародован и под грифом «Секретно» хранился долгие годы. То же случилось и с принятым 28 декабря 1943 года постановлением СНК СССР № 1432-425 за подписью В. М. Молотова. Данным постановлением определялась судьба депортируемого народа:
«В соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР всех калмыков, проживающих в Калмыцкой АССР, выселить в Алтайский, Красноярский края, Омскую и Новосибирскую области. Из них в Алтайский край – 25 тыс. чел., в Омскую обл. – 25 тыс. чел., в Новосибирскую обл. – 20 тыс. чел., в Красноярский край - 25 тыс. человек».
Ширинский район был одним из тех, куда привезли в январе 1944 года первую партию спецпереселенцев-калмыков.
В чёрный день калмыцкого народа 28 декабря 1943 года Алексей жил с родителями в хотоне Булунч Приволжского района Калмыкии. В настоящее время это Енотаевский район Астраханской области. Отец – Кекя Шарюогенович Убушиев умер в 1944 году в Красноярском крае. Мать – Дуня Дельдиновна прожила в ссылке всего пять лет и в 1949 году умерла на станции Шира. А эти данные из книги памяти ссылки калмыцкого народа. (Кекя Шарюогенович родился в 1867г., Астраханская губерния, Калмыкская степь, хутор Булунч. Приговор: высылка по национальному признаку (калмыки). Умер в 1944 году – Красноярский край, Козульский район, с. Балахтон. Дуня Дельдиновна родилась в 1882г., Астраханская губерния, Калмыкская степь, хутор Булунч. Приговор: высылка по национальному признаку (калмыки). Умерла в 1949 году – Красноярский край, Хакасская автономная область, Ширинский район, ст. Шира). Брат, Харлаев Бевя Басангович, инвалид Великой Отечественной войны едва сумел пережить Сибирь, умер в родных краях вскоре после возвращения. Алексей Убушиев, последний двенадцатый сын у матери, был выслан в четырнадцатилетнем возрасте и остался совсем один.
В 1943 г. Алексея учился в 8 классе в хотоне Булунч Приволжского района Калмыкии. В конце декабря начались каникулы. Ещё за несколько дней до депортации в селе появились солдаты, произведшие перепись. 28 декабря, в 6 часов утра в родной дом ворвались солдаты. На сборы дали совсем мало времени. Потом отвели в дом Багира Наранова на Колхозной улице. Кроме семьи Алексея там уже было человек 60-70. Целые сутки там держали. На следующее утро на студебеккерах отправили на 8-й разъезд, загнали в товарные вагоны. Почти сутки ждали отправления.
В вагоне многие делились недоумениями. Как калмыки могли помогать фашистам, когда их в глаза не видели? К тому же не было такой семьи, из которой кто-то не был на фронте. 30 декабря паровоз тронулся и уже вечером переселенцы были в Трусове. Там вышли из вагонов попить воды. Алексею навсегда запомнились слова отца, который говорил: «Последний раз проезжаем по этой дороге. Нам не суждено больше сюда вернуться. Последний раз пьём волжскую воду». Почти так и вышло. Кроме Алексея, все умерли в Сибири. 14 января 1944 года эшелон с депортированными калмыками прибыл в Красноярск. Здесь всех выгрузили и начали распределять. Потом изгнанники прибыли на станцию Злобино. Их разместили в школе. В каждом классе, оборудованном двухъярусными нарами, помещалось по сорок человек.
В течение двух месяцев прибывших разбирали по разным сёлам. Когда семью Алексея выгрузили около одного из домов, то даже во двор их не хотели пускать. Здесь столпилась группа местных жителей, которая смотрела явно недружелюбно в сторону приехавших. Отец Алексея смекнул, что о калмыках людям наговорили всякие небылицы, и они ждут пакостей, опасаются. Кекя Шарюогенович решил действовать как можно деликатнее. Это он умел, так как в молодости батрачил у русских зажиточных крестьян, хорошо знал русский язык, многие обычаи. Войдя в дом, отец снял шапку, уважительно поклонился и обратился к хозяевам: «Добрые хозяева, мы никакие не враги. Мы обычные простые люди. Никому худого не делали и не сделаем...». Хозяйка была в явном замешательстве, даже в смущении. Придя в себя, пригласила калмыцкую семью в дом, выставила на стол кое-какую еду, чего, в свою очередь, гости никак не ожидали.
Здесь Убушаевых нашёл дядя Алексея Салдыс Дельдинович Петров. Семья переехала в село Балахтон Козульского района Красноярского края. Там прожили всего полгода.
После этого переехали в Хакасию. Обосновались в Ширинском районе где жило много земляков. Там и оставались до самой реабилитации. Дядя и брат Алексея трудились рядовыми работниками. Алексей продолжил прерванную учёбу, там и закончил восемь классов.
Алексей вспоминал, что в условиях спецпоселения и режима ограничений калмыки
очень много потеряли, особенно молодёжь. Разбросаны были по всей Сибири и не
имели возможности встречаться и общаться с соплеменниками. В Ширинской средней
школе, например, было всего два калмыка – Алексей Убушиев и Василий Менкенов. Во
всех хозяйствах, где работал Алексей, в техникуме он был единственным калмыком.
Только в последние два-три года ссылки на станции Шира собралось около десятка
калмыков. Местом отдыха была комната в полтора десятка квадратных метров. В ней
танцевали «под губу», играли, пели песни, декламировали стихи и лакомились
картошкой. Были безмерно рады таким встречам...
По его воспоминаниям, образование в школе, особенно в 1945-1946 годах было кошмарным. Собственно условий для нормальной учёбы не было. Школа плохо отапливалась, окна и двери были заколочены. В классах замерзали чернила. На уроках сидели в валенках, пальто, шапках и рукавицах. Головы в борьбе со вшами каждый месяц стригли наголо. Не было учебников, тетради сшивали из газет, чернила делали из паровозной сажи. К тому же в сентябре-октябре ученики работали на уборке урожая. Первой четверти, как таковой, не бывало, поэтому остальные перегружались.
Уже с восьмого класса надо было платить за учёбу 150 рублей. Для бедных и нищих это было тягостно. Поэтому после 8 класса Алексей ушёл в техникум.
Вначале жизнь осложнял языковой барьер. На родине Алексей учился на калмыцком языке, очень плохо владел русским. Оказавшись в русской школе, он говорил, например, «поезд пришла» и на первых порах был в классе посмешищем. Но с помощью друзей Гоши Мерзлякова, Толи Шлычкова и Коли Максимука Алексей быстро освоил русский язык и уже в 7 классе стал самым грамотным учеником.
Школьные друзья помогали ему не только в преодолении языкового барьера, но и подкармливали, поддерживали во всём.
Хотя Алексей рано осиротел, у него были заботливые дядя и брат, которые дали возможность не только выжить, но и выучиться в школе, техникуме.
Алексей говорит о благородстве сибиряков: русских, хакасов, казахов, украинцев и других, населявших тогда сибирскую землю. Без их помощи и поддержки калмыкам пережить в этих суровых краях голод, холод и унижения властей было бы куда труднее.
По прибытии в Сибирь отдельные люди, особенно в сёлах, приняли калмыков враждебно, с опаской. Тому была причина – власть объявила спецпереселенцев предателями Родины, врагами народа. Но народ мудр и быстро разобрался, кто есть кто. Сибиряки, в большинстве своём, приняли калмыков с сочувствием и состраданием. Помогали, чем могли. Калмыки не замыкались в своём горе, быстро приобщились к многонациональной семье народов и отвечали сибирякам взаимностью. Решив поступить в Шушенский сельскохозяйственный техникум, Алексей обратился в Красноярскую краевую спецкомендатуру и получил категорический отказ на учебу в Шушенском. Положение казалось безвыходным, все надежды рухнули. В этот критический момент ширинский спецкомендант, по словам Алексея, единственный в своём роде, добрейший человек, уговорил прибывшего в район представителя Хакасской областной спецкомендатуры и, на свой страх и риск, выдал разрешение на выезд в Шушенский район. Алексей Убушиев закончил техникум на «отлично» и получил право безэкзаменационного поступления в любой вуз.
Для продолжения учёбы решил поступать в Томский государственный университет, поэтому снова написал заявление в краевую спецкомендатуру для получения разрешения на выезд. Алексей получил отказ, и это было только начало. Поскольку в Красноярском крае не было высшего сельскохозяйственного вуза, он и в последующие годы продолжал добиваться разрешения. Но комендатура с прежней настойчивостью отказывала в выезде в соседние области. Это продолжалось целых пять лет.
Убушиев не терял времени даром, эти годы стали его жизненным университетом. Он работал в Ширинском районе агроном совхоза, МТС, колхоза, стал целинником. Везде Алексей чувствовал поддержку добрых людей в жизни, работе, их доверие и надежды. Всего год он отработал агрономом совхоза «Озёрный». С первого дня главный агроном Иван Матвеевич Попов вёл Алексея по-отцовски. Попов не только давал советы, по ежедневным, текущим делам, но и наставлял на новаторский путь, проявлял заботу о житье - бытье.
В 1953 году по решению райкома комсомола А.К. Убушиев был переведён агрономом Ширинской машинно-тракторной станции. Там главным агрономом была Валентина Семёновна Турунцева, обаятельная женщина, окружившая Алексея материнской заботой.
К сожалению, решением ЦК КПСС и Совета Министров СССР институт агрономов и зоотехников в МТС был упразднён. Специалистов передали в штаты хозяйств. Так Алексей стал старшим агрономом колхоза «Путь к коммунизму». Председателем был Николай Матвеевич Капчегашев, мудрый, энергичный организатор, искренний, добрый человек. Убушиеву было приятно работать под его руководством.
Последний год жизни в Сибири А.К. Убушиев работал управляющим целинного совхоза «Ширинский». Здесь был широкий диапазон деятельности – всё создавалось на новом месте – осваивали технику, пахали, растили хлеб, развивали животноводческие фермы, строили и благоустраивали сёла. Только отделение, которое возглавлял Алексей, освоило и засеяло более 18 тысяч гектаров земли, содержало 7 тыс. овец и 240 коров. Директором совхоза был «тридцатитысячник», один из ближайших соратников знаменитого партизанского вождя Ковпака, Герой Советского Союза, полковник в отставке Василий Тимофеевич Шипун. Вот здесь необходимо сделать отступление. Я изучила огромный двухтомный справочник «Герои Советского Союза». Сведений о В. Т. Шипуне в нём нет. За много лет, видимо, в памяти Алексея произошли искажения. В Интернете, в материалах об освоении целины в Ширинском районе упоминается Щипун Иван Васильевич, но и о нём, как Герое Советского Союза нет информации.
Далее буду писать, как помнил Алексей. В.Т. Шипун был талантливый организатор, доброй души человек, всегда готовый помочь любому. Однажды Алексей, будучи на дальних участках, опоздал прибыть в комендатуру в установленный час. За это участковый комендант объявил, что Убушиев должен отсидеть 15 суток в КПЗ. Узнав об этом, Шипун немедленно пригласил коменданта к себе и устроил – головомойку. После этого комендант сам искал Алексея, чтобы получить его подпись.
И ещё один случай. На Хакасское областное совещание работников сельского хозяйства пригласили директора и одного из работников совхоза. Совещание наметили в Абакане. Шипун предупредил Убушиева о совместной поездке на совещание. «Ты, управляющий, тоже должен видеть белый свет». Алексей ответил, что не сможет выехать за пределы района без разрешения комендатуры. Шипун тут же пригласил коменданта и скомандовал выдать Алексею разрешение. Тот объяснил, что без разрешения начальника райспецкомендатуры не решит этот вопрос. Шипун: «С твоим районным руководством мелочиться по такому делу не стану. Скажи им, что просил Шипун, и завтра бумага должна быть у меня. Ясно? Тебе же работать надо».
Пожалуй, самое большое доверие было оказано Алексею, когда его избрали секретарём комитета ВЛКСМ совхоза «Тюпский», где работало 460 комсомольцев и всего человек тридцать среднего возраста. Это был совхоз-гигант, от него затем отпочковались три новых совхоза. Комсомольцы-целинники совхоза «Тюпский» за два года подняли 56тыс. га целины, собрали урожай с 52 тыс. га сдали государству более 3 миллионов пудов зерна. Комсомольцы прибыли сюда из всех регионов СССР. Ссыльному калмыку доверили возглавлять такую большую комсомольскую организацию.
Следующая встреча с целиной и целинниками состоялась у А.К. Убушиева в апреле 1984 года. Он был приглашён на торжества, посвящённые 30-летию начала освоения целинных земель. Алексею вручили медаль «За освоение целинных земель», которой он был награждён ещё в 1957 году, но не успел получить. Награда нашла кавалера спустя 27 лет.
В 1957 г. Алексей с родственниками вернулись в Калмыкию. С этого началась уже другая жизнь, которая продолжилась в восстановленной республике.
Алексей Кекеевич Убушиев – почётный гражданин Республики Калмыкия. Исполнительный директор фонда памяти Б.Б.Городовикова. В 1973 году награждён орденом «Знак почёта». А в 1999 году - орденом Трудового Красного Знамени. В разные годы занимал должности инструктора калмыкского обкома КПСС, 2 – го секретаря райкома КПСС, управляющего делами Совета Министров Калмыкской АССР и заведующего отделом Президиума Верховного Совета КАССР.
От сибирской жизни у него осталась горечь от несправедливых оскорблений, унижений, от потерь самых близких людей. Но сохранилась светлая память о тех добрых людях-сибиряках, которые помогали и помогли прижиться на новом месте, делились с депортированными, чем могли.
Список литературы:
1. Воспоминания Алексея Кекеевича Убушиева «Последствия репрессий сказываются
поныне».
2. Юлий Очирович Оглаев «Мы – из высланных навечно. Воспоминания депортированных
калмыков (1943-1957гг.)», Элиста 2003.
3. Книги памяти ссылки калмыцкого народа.
4. Справочник «Герои Советского Союза».
5. Декларация ВС СССР ОТ 14.11.1989 «О признании незаконными и преступными
репрессивных актов против народов, подвергшихся насильственному переселению, и
обеспечении их прав».
6. Закон РСФСР от 26 апреля 1991 г. N 1107-I «О реабилитации репрессированных
народов» (с изменениями и дополнениями).
7. Закон Республики Калмыкия от 13 октября 2004 г. N 156-III-З «О праздничных и
памятных днях в Республике Калмыкия» (с изменениями от 16 октября 2006 г.)
8. Указ Президиума Верховного Совета СССР О ликвидации КАЛМЫЦКОЙ АССР и
образовании Астраханской области в составе РСФСР.
Сайт HTTPS://lists.memo.ru/index.htm «Жертвы политического террора в СССР».
https://ru.wikipedia.org/wiki/ Депортация_калмыков.
www.nutug.ru/biblioteka/bugai_n_f/1.htm операция «Улусы».
/ Наша работа/Всероссийский конкурс исторических работ старшеклассников «Человек в истории. Россия XX век»