Саянская - деревенька колхозница

Выполнили: Лазарева Виолетта, Шевцова Анастасия. МБОУ «Синеборская СОШ»,

МБОУ «Синеборская СОШ», 9,11 класс, кружок «Музееведение» школьного музея

Руководитель Котенок Любовь Дмитриевна

 2017 г.

Содержание

1. Саянский багаж к тридцатым годам
2. «Победа» колхозного строительства
3. « Ох, заманчива - жизнь колхозная!»
4. «Эй, бедняк - беги скорей, шевели броднями!»
5. Скатилась мужская скупая слеза
5.1. Статистика – вещь упрямая
5.2. «Хозяин, вон со двора!»
5.3. «Били, били – колотили»
5.4. «Там вдали за горой – есть глухой уголок…»
5.5. «Эй, ты – середняк, тащи свой пятак…»
5.6. Лишенцы
6. Заключение
7. Примечания
8. Приложения

Аннотация

Саянский острог неумолимо идёт навстречу 300 летнему возрасту. Великий Петр Алексеевич указал строить крепость для защиты «малых народов» - хакасов от набегов воинствующих соседей в 1718 году. Острог юга восточной Сибири стал стартовой площадкой для рождения многочисленных поселений юга Енисейской губернии. Первый губернатор Александр Степанович Степанов высказал оценочную позицию о губернии– это «есть тюрьма колоссальная». Вплоть до 1917 года наш край в империи служил местом политической ссылки - земля «страшилка» для россиян. Самая тяжелейшая страница открылась с периодом коллективизации. Молотилка Сталина перемалывала всех репрессированных из-за Урала, а сибирских жителей кидала из Сибири в Сибирь. И несла судьба, кого на плотах, баржах, телегах по ухабам дорог, кого в телячьих вагонах - учиться труду в таёжные необжитые места. Благодаря собранным материалам Земского В. С., мы узнали: Красноярский край по Союзу занимал 3-е место по общему числу ссыльных, а 1-е место по количеству ссыльных - «повторников».

Памяти русского казачества, ежегодно потомки казаков юга края и Сибири собираются на традиционном фестивале в деревне Саянск. Во время проведения фестиваля -2016 года, мы, 12 членов группы «Поиск», выполняли роль волонтёров в организации мероприятия, проводили экскурсии по экспозициям нашего исследования «Стоял казак на страже гор Саянских». Среди посетителей было много людей преклонного возраста. Они с особым вниманием, а некоторые со слезами на глазах, рассматривали фотографии и документы по истории острога – станицы - села. На вопрос: «Чем объяснить ваше волнение?», мы слышали слова откровения, горечи, обиды за судьбу своего рода, которая трагически оборвалась на берегах Енисея и выбросила в чужие необжитые края. Многие с особой болью говорили о «проклятой коллективизации». Написание исследовательских работ научило меня быть более наблюдательной и любознательной. Я, Виолетта, уже много лет бываю среди гостей и сторожил станицы, а в этом году поехала с нами Шевцова Настя – любитель архивной работы. У бывших жителей Саянска сложилась традиция: по окончанию официальной части фестиваля, собираются за огромным столом, делятся воспоминаниями и поют. День был очень жарким (30 июля) и мы расположились под тенистым тополем на берегу, слушали душевное исполнение саянцев. Вдруг после слов песни «Деревенька моя, деревенька колхозница» пение оборвалось, и женский старческий голос надрывно прокричал: «Да будь он проклят этот колхоз - он сгубил батьку и мою жизнь перекорёжил!». Мы с тревогой выглянули из под берега и увидели, как бабушку успокаивали односельчане. Настя предложила разобраться в вопросе по коллективизации, о которой за один день мы услышали столь негативных реплик. Решили исследовать процесс колхозного строительства в Саянске, что впишется малой страницей в историю 30-х годов нашей Родины. Мы пересмотрели уже имеющиеся материалы: фотографии из семейных альбомов членов колхоза «Память Ленина», воспоминания сторожил села о колхозной жизни, родословные казаков, рассказы о раскулачивании - расказачивании, тома Книг политических репрессий Красноярского края.
Вновь поработали в Шушенском, Ермаковском, Минусинском государственных архивах и музейной библиотеке имени Мартьянова, экспедиционно посетили бывших колхозников Саянска в Шунерах, Каптырево, Шарыпе, Шушенском. На основе анализа собранного материала, постараемся восстановить историю колхозного строительства в бывшей казачьей станице, подойти к данному процессу и его последствиям с разных позиций. Всё описанные события соответствуют реальности, подтверждены архивными документами, воспоминаниями, фотографиями, государственными документами.

Объект: история коллективизации в селе Саянск Ермаковского района Красноярского края.

Предмет: история организации и жизни колхоза «Память Ленина» в довоенный период.

Цель: исследовать путь создания колхоза с позиции последствий для государства и социальных групп жителей Саянска.

Методы: научной объективности и системности, анализа, сравнения, интервьюирования, визуализации.

Основная часть

Введение

Актуальность темы нашей работы в том, что судьба российского крестьянства актуальна не только для исторической науки, но и для выстраивания современного состояния экономической политики в деревне. Саянск – это малая капля в огромном океане истории необъятной Родины. Сибирское крестьянство особенное, состав его: ссыльные, казаки-первопроходцы, осуждённые, переселенцы, а ещё в Сибири не имело места крепостное право. Исторически сформировались черты сибирского крестьянского менталитета. Ему характерно: хозяйственность, трудолюбие, самодостаточность, смелость, вольность, риск, честность. Идя навстречу юбилею Саянского острога, мы стремимся написать страницы истории поселения, которые войдут в книгу трёхсотлетнего пути сибирского села. Кровавый водоворот коллективизации советской деревни освещен во многих источниках и научных статьях, а мы хотим акцентировать внимание на особенностях процесса и цены его последствий в сибирской, казачьей, переселенческой земле - саянской.

Проблема: отсутствие исследования по истории создания колхоза «Память Ленина».

Задачи:

• анализ государственных документов, публикаций по коллективизации
• анализ и подборка ранее собранного материала
• работа с документами Шушенского, Минусинского и Ермаковского Государственного архива
• экспедиционные встречи с бывшими членами колхоза и жителями села 30-х годов для сбора воспоминаний
• анализ Книг политических репрессий Красноярского края и интернет ресурсов

Литературный обзор: тема изучена по следующим источникам:

1. Газета Минусинского уезда «Власть труда» позволила восстановить картину событий из жизни села Саянска за 1922-23, 1927-29 года, чтобы лучше понять обстановку предшествующую коллективизации.

2. История Красноярского края. Учебное пособие по краеведению для учителей истории. Под редакцией Моисеева Л.Д. Красноярск, 1967 года. Мы смогли увидеть позицию автора в период коллективизации по отношению «героических» поступков молодых активистов колхозного строительства, что подтверждает перекройку истории в угоду коммунистического режима.

3. Книги Памяти жертв политических репрессий Красноярского края, Красноярск, ПИК «Офеста», где мы выбрали имена раскулаченных и осужденных земляков.

4. Мельникова Валентина, «По горячим следам», Абакан, ООО «Март», 2005. Авторы книги осветили борьбу сотрудников Хакаской милиции против банд групп по срыву создания колхозов в Минусинском уезде.

5. Сафронов В.П., Мешалкин П.Н., Очерки истории Красноярской партийной организации, т.2, стр. 51-81, Красноярское книжное издательство 1970, информация по преобразованию в деревне дана с позиции государства и коммунистической партии, как героическая борьба населения страны за построение социализма. Нами изученные архивные источники не позволяют согласиться с такой трактовкой.

6. Попов И.М. Сибирское поле. Красноярск, 1995 год. В его очерках заслуживает внимания статистические данные по Минусинскому уезду о выполнении продналога (100.6%), что гораздо выше по сравнению с соседними уездами края. Нельзя не верить приведённым цифрам и фактам раскулачивания. Его работу мы обязательно ещё используем в написании истории деревни Лыткина, над которой работает наша группа «Поиск», а автор статьи является её уроженцем.

7. Щагин Э.М., Карлова Л.А.. книга для чтения по истории СССР 1917-конец 1930-х г. г., Москва «Просвещение» 1990, стр. 151-170, помогла нам уяснить понятия, ход событий по коллективизации деревни, стахановское движение, создание промышленности в стране.

1. Саянский багаж к тридцатым годам

Вековая мечта русского крестьянства о земле и воле, частично реализовалась после 1861 года, согласно Манифеста об отмене крепостного права; затем по реформе П.А. Столыпина, по которой был позволен выход из крестьянской общины и частное землевладение. Но все эти события нашли отражение на европейской части России, а в Сибири уже выстраивались фермерско-капиталистические отношения - в найме работника за натуральную или денежную плату. Реформа Столыпина за счёт переселенцев увеличила число работников, а кое-кто выбился и в хозяева. Просматривая архивные списки жителей Саянска 1906 и 1918 годов, мы увидели мало фамилий новосёлов. Приписанные жители к обществу в своём большинстве к 1920 –м годам были приняты в казачье сословие. В 1923 году численность населения станицы, согласно документа, составляло - 161 семья.

Проживали казаки: крестьяне-работодатели и не применявшие наёмного труда крестьяне, все они были самодостаточными, их называли зажиточными. В работники нанимали «инородцев» и «выселенцев», которых селили на своих заимках на постоянно или сезонно. [приложение1] Шло формирование Исполкома на Каптыревском волостном съезде из числа представителей сельских советов 29 июля 1920 года, в состав Исполкома от Саянска вошёл Егор Мельников. [приложение 2]Станица в округе считалась богатой, но понятия «кулак» не было. События 1917 года нарушили устоявшийся уклад. Гражданская война ощутимо не разделила жителей Саянска, казаки встали на защиту линии Временного правительства на стороне Колчака, а батраки продолжали трудиться в их хозяйствах. После поражения белой армии 24 казака оказались в Маньжурии, но в двадцатые годы, согласно амнистии Советов, вернулись домой - 16. Это идёт вразрез с мнением отдельных историков, что к 1922 году дореволюционных кулаков в российской деревне не осталось. Да, факты гибели саянских казаков в боях Гражданской войны, в своих воспоминаниях, старожилы подтверждают. «Моего отца Григория Кузьмина 1912 года рождения, растили с 8 лет в семье родственника Солдатова потому, что его отец не вернулся с Гражданской, а где сложил голову наш дедушка не знаем» - вспоминает Гоголь (Солдатова) Анна Григорьевна, учительница начальных классов нашей школы. Погиб в боях 1919 года и казак Солдатов Антон Изотович.

НЭП вступил в свои права весной 1921 года в советской России, но в связи с катастрофическим голодом в европейской части страны, в Енисейской губернии продналог был введён в 1922 году в размере 70% от продразвёрстки. Через год его понизили ещё на 10%, что без сомнения усилило заинтересованность крестьян в развитии хозяйства. Мы увидели рост середняцких и уменьшение бедняцких подворий, что привело к показателям довоенного времени в сельском хозяйстве. Благодаря НЭП, многие рачительные хозяева приобрели сельхоз машины, что мы отследили в протоколах Саянского Совета при описи имущества, подведённых под раскулачивание. При знакомстве с нормами поимущественно-подоходного налога, мы не могли понять весомость его и тогда пришлось поискать состояние цен на данный период. И мы определили данное обложение тяжелым для крестьянского хозяйства. [приложение 3]

Саянские казаки приняли выполнение обязанностей перед новым правительством: платили продовольственный налог хлебом, а с 1924 года больше деньгами, излишки сельхозпродуктов могли продать по фиксированным невысоким ценам. Сохранялось право применять батрацкий труд, при собственном трудовом участии. Налог был прогрессивным, поэтому бедняки-батраки не платили ничего. В библиотеке Минусинского краеведческого музея мы работали с подшивками уездной газеты «Власть труда», что является официальным подтверждением. На страницах газеты № 99 от августа 1922 года прочитали об освобождении от уплаты единого с\х налога: малоимущих, единоличников и коллективы у которых нет скота и при 3\4 десятин земли. В газете № 3, этого же года, размещён приказ Минусинского Уездного Исполнительного Комитета о введении трудового гужевого налога от 24.04.1922 года. Облагалось трудовое население гужналогом на рабочий скот. «Шушенская волость: Муж.- 1277 человек, жен. – 667 = 1944 чел. Рабочего скота - 2895 голов в расчете на 11664 трудодня, а гуж. дней - 17370. За уклонение от гуж. налога – штраф. Председатель Уезд исполкома – Алексеев. Зав. уездного отдела труда – Пржездецкий. Секретарь – Михайлов». Обнаружили, что ещё был налог «с перевозного промысла 100 рублей» [1]

1923 год для саянских крестьян, видимо, был не очень-то удачным в решении хозяйственных вопросов, наблюдалось уклонение от сдачи продовольственного налога. В июне месяце был проведён «Добровольный опрос граждан Саянска и выявил утайку 190 десятин засеянной земли, которые не подлежали обложению.» [2] В газете от 12 августа опубликована заметка о том, что Саянский сельский Совет задержал собранные недоимки по продналогу с целью спекуляции. [3] Сообщение о перевыборах в Саянском сельском Совете в августе, мы оценили как последствие предыдущих событий под руководством старого состава. [приложение 4]

Природные явления не способствовали доброму урожаю хлеборобов: «26 августа град побил большие площади посевов, что заставило власть создать комиссию по определению ущерба для предоставления льгот на налоги.» [4] На отдельных участках, где не было града, урожайность в Саянске составила: рожь и овёс 60 пудов с десятины. В тоже время рыночные цены были для сельхозпроизводителя были не утешительными. [приложение 5] Газетные страницы, буквально, пестрят лозунгами по агитации выполнения налогов: «Крестьяне, торопитесь сдать продналог, исполни долг перед республикой!», деревенскими частушками. [приложение 6] Следующая информация нас склонила к мысли, что не всё так благополучно шло. В газете за № 19 размещён отчёт уездного комитета о выполнении продналога, из которого видно большое отставание саянцев - всего сдали 36,78% от плана. Появляются догадки о нарастающем противоречии власти и зажиточного крестьянства, что можно подтвердить и заметкой: «Саянский с\с утаил от сдачи продналога хлеб и яйца. Член ВИКа Огородников.» [5]

Со временем противоречия нарастали до социального конфликта, разделения населения и появления понятия «кулак» к 1927 году. Перелистывая страницы газеты, мы увидели призывы об укреплении бедняцких и середняцких союзов и ячеек; отмечается ощутимая «Активность нэпманов и кулаков, чтобы протащить своих в кооперацию и Совета» [6] Заметка М. Полевой в газете № 74 повествует о том, что жители Саянска напуганы налётом банды Кочурова на семью середняка Спиридонова. Появились бандиты и на 2-й день, но были пойманы, а часть скрылись в бору. [приложение 7]

И это подтверждает наши догадки, что не случайно заметки в газете минимально были подписаны фамилиями, а всё больше анонимами: Писатель, Обиженные, Крестьяне, Сосед, Случайный, Наблюдатель, Тёмный, Красный Меч, Барсук, Очевидец, Пайщик.

Итак, первому этапу жизни советской деревни пробуем подвести итог: «новую экономическую политику» казаки восприняли с одобрением. Она дала возможность заниматься хозяйством как можешь, при фиксированном продовольственном налоге, использовать наёмную рабочую силу, самостоятельно распоряжаться результатами своего труда. Кроме основного занятия хлебороба, жители имели и побочные занятия, в селе работала: пимокатная, кирпичный завод, скорняцкая, 3 круподёрки, 2 мельницы, кожевенный завод, кузница; бригады: плотников, по заготовке и продаже дров, охотников, приискателей. Жизнь селян была ровной и спокойной, сытной. Из числа вновь прибывших жителей в конце 20-х годов, работали и жили по найму в казачьих хозяйствах. Это лишний раз подтверждало, что нэп дал серьезный толчок к подъёму сельского хозяйства.

Анализируя архивные документы и данные о раскулаченных, мы определили, что жизнь казачьей станицы была самодостаточной. И поколению молодых 21 века надо бы поучиться такому трудолюбию, целеустремлённости, самоотверженности и искренней любви к земле.

2. «Победа» колхозного строительства.

Но…государство сменило шкалу приоритетов в пользу развития промышленности, где наблюдалось отставание от ведущих стран Запада. Нужны были дополнительные финансовые источники, которые можно было получить от продажи хлеба за границу. Страна нуждалась не только в деньгах на строительство объектов промышленности, но в дешевой рабочей силе. Рабочих в государстве было в четыре раза меньше, чем сельских жителей: 19% к 82% - это и стало колючем в решении проблемы. Позицию государства мы нашли в отражении принятых документов.

1927 г. ХV съезд партии дал старт для коллективизации. Что стало заглавной буквой начального этапа аграрной «кровавой революции».

Двухлетний кризис хлебозаготовок привёл к принятию Закона об общих началах землепользования и землеустройства в 1928 году.

Статья И.В. Сталина в газете «Правда» (07.11.29) вещала о наступлении Года великого перелома, где предусмотрен переход от индивидуального хозяйства к коллективному. Произошло закрепление данной мысли в Постановлении ЦК ВКП(б) от 15 января 1930 года. В Красноярском округе к марту образовалось 366 колхозов. [7] В декабре начался переход к политике ликвидации кулачества как класса. Результат исполнения моно оценить умопомрачительным: по стране выслано 265795 семей. После статьи И.В. Сталина, шло восстановление в правах и возвращение имущества, ошибочно раскулаченных 950 середняков в Минусинском округе. В архиве мы обнаружили документ в подтверждение данного факта и по Саянску семьи Кобякова Демида. [приложение 8]

Примерный Устав сельхозартели от 1 марта 1930 года позволял членам колхоза иметь небольшое своё подсобное хозяйство, хотя не давалась гарантия от посягательства на него со стороны государства. Этот год определён как второй этап коллективизации.

30 июля 1931 года опубликовано Постановление партии и СНК СССР «О развёртывании социалистического животноводства» путём организации ферм с целью увеличения поголовья крупного и мелкого скота.

На октябрьском Пленуме ЦК ВКП(б) 1931 года, где Микоян сделал акцент на первоочередном выполнении плана хлебозаготовок. [8] 1932 год «ознаменовался» драконовским «Законом о пяти колосках» и «Охране социалистической собственности». Подпадающим под названный закон «светило» 10 лет лагерей или даже расстрел.

Третий этап 1934-1937 года объявил наступление на единоличников. В феврале 1935 приняли новый вариант Примерного Устава сельхозартелей.

Итак, коротко подведём итого, что же государство получило от коллективизации? В промышленном плане страна сделала рывок на стройках социализма и по многим показателям могла спорить со странами Европы, получив армию дешевой рабочей силы, необходимой для промышленных строек, лесозаготовительных работ, освоения необжитых районов. Город получил дешевые продукты, заводы, рабочую силу и льготный рынок сбыта. Ножницы цен закреплены символическими ценами на сельскохозяйственные продукты. Сельское хозяйство стало частью госсектора. Государство из аграрного превратилось в промышленно-сельскохозяйственное. Будучи не очевидцем такого короткого рывка, можно только удивляться таким успехам. Но мы решили рассмотреть не только экономические последствия для государства, а и социально-психологические для вольных и невольных участников событий давно минувших лет.

3. « Ох, заманчива - жизнь колхозная!»

В государственном архиве с. Ермаковское мы познакомились с датой рождения колхоза «Память Ленина» в селе Саянск – 28 января 1930 года, он стал одним из 15% по району и из 211 тысяч по краю.

Согласно анализу колхозной шнуровой книги за хозяйством закреплено 4440 гектаров земли, из них полевой пашни 1288, под залежью 165, сенокосов 504, пастбищами 800, под лесом 446. [9] В Шушенской Регистрационной палате нам позволили снять копию с карт земельных угодий колхоза. [приложение 9] Сравнивая карту и воспоминания старожил, мы сделали вывод, что все земли Саянского сельского поселения были переданы в распоряжение сельского Совета и колхоза. Из отчётов правления колхоза следует, что за последующее десятилетие земельный клин не прирастал, значит, вся земля была изъята из частного пользования. Но современники коллективизации утверждают, что части зажиточных и середнякам разрешали пользоваться своими участками, названия их сохранились на карте. На 1934 год мы обнаружили наличие 95-ти хозяйств с индивидуальными посевами, которые за последующий год сократился до 56. Далее нет упоминаний о такой форме хозяйствования, кроме записи прихода в колхозную кассу 17 рублей 50 копеек за случку коров из дворов единоличников в 1936 году.

Свою эпопею колхоз начал с 41 семьи батраков, пик роста приходится на 1934 год – 146 семей в лице 467 членов, к тридцать девятому году наблюдается полный охват колхозной жизнью. Анализируя сводную таблицу по составу хозяйства, нами составленную по документам, можно выдеоить большое количество «отходников» - в 1933 году их было 69, а к 39-му всего 3. Леоненко Мария нам объяснила значение слова «отходник» - это когда один из членов семьи уходил на работы в леспромхоз, золотые прииски или строительство оросительного канала на левый берег Енисея в Хакассию на заработок «реальных» денег для семьи и выплаты налогов, а некоторые потом увозили и семьи. Мы согласились, что это сказалось на количественном составе, но самым весомым аргументом считаем, работу «сталинской молотилки» по раскулачиванию - 146-и семей с 1928 года.

Как же сработали колхозники в год начинания? В документе мы увидели наличие 12 коров, 124 овцы (с ягнятами), 3 свиней. Рассматривая годовой бухгалтерский отчет 1931-45 года колхоза «Память Ленина», мы оценили результат, как неудовлетворительный, почему? Доходная часть сложилась так: от полеводства 3751 рубль, луговодства 1376, огородничества 164, животноводства 391 – итого 5 682 рубля; расходная составила: на хозяйственные расходы 1839, на административно-управленческие 250, на страхование имущества 200, на с\х налоги и другие сборы 300, % расходов по кредитам 100, прочие 100 = 2 089 рублей. На этот счёт Тамара Дырнаева нам спела частушку того времени:

«Дебет с кредитом не пляшет-
Трудодню рукою машет,
Может, дальше поживёшь,
Ну, а в пляс уж не пойдёшь!»

«Стоимость одного трудодня выразилась в сумме – 0 рублей 37. 2 копейки» [10] Вроде смешно, но больше горько. Да, «первый блин комом». Как могли, мы проанализировали, отчётную документацию по хозяйству и составили таблицу по отдельным показателям деятельности. [приложение 10] Очевидно, что колхоз набирал год от года силы. Повышалась доходная часть, охватывали все необходимые для жизни отрасли производства и ассортимент культур, увеличивался вес трудодня, строили производственные объекты. Активно использовали технику Шушенской МТС. Рассматривая пропорциональное отношение выполненных работ силами МТС и колхозников, получается 4472 к 2225 гектарам – это довольно ощутимая помощь.

Уделяли должное внимание соревнованиям в бригадах, назывались имена передовиков: «пятисотниц», стахановцев, в расходных статьях видна строка «премирование». Нам было непонятно звания «пятисотниц», Мария Ивановна Солдатова растолковала: «Из травы осоки старухи и ребятишки вязали жгуты для перевязки снопов (перевясла). Их раскладывали по рядам скошенной жнейкой пшеницы. Стахановка вязала снопы, а ставить в суслоны должен был помощник. Многие бабы навязывали не 500, а дотягивали до 1000. Они были примером и все остальные должны были тянуться по увеличенным нормам, по времени». Выигрывали ударники труда и материально: «Протокол заседания тройки при Ермаковском РИКе по утверждению распределения доходов урожая 1933 года составлен в присутствии: директора Шушенского МТС Ширяева, инструктора МТС Шикалёва.

Постановили:

По трудодням выдать 862 центнеров на 40703 т\дня - по 2 кг на один т\день. Денежные доходы в сумме 34853-95 и расходную часть в сумме 20594-88 рублей - утвердить. На 41372 трудодней утвердить в сумме 14259 руб. Произвести начисление ударникам труда от 10-20%. 17 января 1934 года». [11] Урожайность 1936 года составляла положительный баланс. [приложение 11] В доходной части отчёта колхоза 1937 года обнаружили статью 19 – заработок на стороне в сумме 8 956, видимо, колхозников направляли на выполнение не прямых колхозных работ. [приложение 12]

Решались, по возможности, социальные вопросы: обеспечение всем необходимым школы, работу детских яслей на 30-60 мест, клуба, изба читальни, фельдшерского пункта. За счёт колхоза отправляли учиться на воспитателей, ветеринарных техников, счетоводов, бригадиров, пчеловодов, трактористов, шоферов, табаководов… Согласно ревизионным актам, в распоряжении колхоза имелась вся необходимая сельскохозяйственная техника и инвентарь. Зимой действовал ликбез для старших подростков и взрослых.

Расширяли основные фонды: построили овощехранилище на 50 тонн, в 1933 году для производства табака появляются парники площадью 270 квадратных метров, действовала одна мельница, две кузнечно-ремонтные мастерские, общественная пекарня; к тридцать пятому году выстроили три полевых стана с жилыми бараками, баней с вшижаркой, кухней, красным уголком на каждой бригаде. Интересная картина складывалась по наличию скота у колхозников: к тридцать седьмому году было 67 семей с коровами во дворе, с овцами 31, свиньями 18 и не имели никакого скота 51 семья. Среди документов колхоза разных лет, мы видели справки о выделении скота из колхоза и закупке его в других хозяйствах района, в 1938 году выделили колхозникам 64 головы, против 200 голов тридцать пятого года. [приложение 13] Не оставляли без хлеба и нетрудоспособных, что гласит список: многодетных – девять, в их семьях насчитывалось 63 человека, инвалидов - 7, престарелых колхозников на 1936 год -15 и они освобождались от хлеба закупа.

Руководило колхозом Правление, куда входили бригадиры и избранные члены. Было наличие кадров, которые в большинстве были из приехавшей бедноты и из казачьих семей, вступивших в колхоз. В списке кадров мы выделили фамилии саянских казаков Солдатовых, Соломатовых, а Соловьёв Виктор Яковлевич был бригадиром, затем председателем колхоза. Средний возраст – 31 год, все беспартийные, со средним сроком работы в хозяйстве 4 года 3 месяца, со стажем выполнения кадровых обязанностей 1 год 8 месяцев. Колхозу уже было 6 лет, значит ранее проходила частая смена кадров руководства. Правление отчитывалось перед общим собранием колхозников о результатах работы хозяйства, утверждали новые планы, решало вопросы принятия и исключения членов колхоза. [приложение 14]

Всем выше названным фактам, мы нашли подтверждение в архивных документах колхоза «Память Ленина» и Саянского сельского совета. Это нам позволяет сделать следующий вывод по колхозному строительству: за первое предвоенное десятилетие колхоз «Память Ленина» был создан, прошел стадию развития и укрепления. Но тут же возникает вопрос: какой ценой, что дало разным социальным слоям населения Саянска создание коллективного хозяйства?

4. «Эй, бедняк - беги скорей, шевели броднями!»

По определению И.В. Сталина коллективизация достигла пика «сплошной» к концу 1929 года, когда крестьяне сделали выбор в пользу нового пути жизни деревни, кроме кулачества. Рассматривая путь сибирского колхоза «Память Ленина», мы не нашли подтверждения правдивости слов «хозяина». Да, беднота села первая откликнулась на начинание, почему? Слушая воспоминания старожил села о жизни «голыдьбы» и приезжих батраков, мы постарались понять их психологическое и экономическое состояние. Слова из песни «кто был никем, тот станет всем» звучали для этой категории обнадёживающе. Но и беднота, далеко не 100%, пошла в колхоз – по крестьянской смекалке – присматривались.

По воспоминаниям бабушки Виолетты: «Семья, приезжих батраков Сапожниковых – 6 человек, жила в избушке усадьбы Терских, работали вместе с хозяевами, питались хорошо, обид не было. В колхоз пошли в 1932 году, а жить продолжали там же, хозяева не выгоняли, а даже подкармливали. В колхозе в первый год дела шли плохо: кормов не хватало и 11 коров чуть не сдохли – пришлось по дворам разбирать; овец половина съели; собранного зерна хватило до февраля, а сеять весной было нечего. Чтобы не помереть с голоду беднота была вынуждена подрабатывать у казаков. Вот когда стали раскулачивать и всё везти на колхозный двор, немного ожили.» Баба Нюра Давыдкина, из семьи раскулаченного и расстрелянного деда Подставнёва Григория Петровича, рассказывала, когда ей было лет семь, играла на улице с ребятишками из бедной семьи. Их самый малый пух от голода, тогда она украдкой брала из горшка варёную картошку и отдавала для малыша. Подкармливала и подружку, у которой не было и «крошки во рту» ни один день. Многие колхозники выживали за счёт подножного корма, оценивая новую жизнь как «хрен – редьки не слаще». Так, что решительного перелома не произошло, даже среди бедноты, не говоря о середняках.

Государство выделяло кредиты на стройматериалы и контрактации скота, но правление колхоза не имело опыта хозяйственно-финансовой работы и не сумело использовать поддержку по назначению. В первые два года, бедняцкий колхоз в срок не сумел провести жатву и обмолот хлеба, что привело к срыву хлебозаготовки. В 1933 году число трудоспособных колхозников достиг 185, результаты были более успокаивающими: на трудодень получили по два килограмма хлеба и по 34 копейки. Это было много? Нет, конечно, но бедняк, возможно впервые, в руках держал заработанные деньги, а не натуроплату батрацкого труда. Были ли лёгкими эти заработки? Нет, судите сами: всю зиму собирали навоз, золу из печей, увозили на поля наручных санях, а там корзинами растаскивали по полю; весной все взрослые надевали на шею и плечо мешок с посевным зерном и руками сеяли будущий урожай, летом вручную пололи поля от сорняков вместе с детьми; серпом и литовкой косили урожай, не разгибаясь вязали снопы, ночами скирдовали, молотили цепами, сушили зерно перекидывая деревянными лопатами, а потом на носилках стаскивали в амбары; из числа взрослых не хватало пастухов скота и это поручали подросткам, а спрос был как со взрослых. Итак, работали колхозники не покладая рук. [приложение 15]

Довольно часто можно прочитать в литературе, что бедняки были, сплошь лентяи и пьяницы - старожилы не поддердили такую оценку. Для того, чтобы прокормить свою семью батраки работали на хозяина, а тот лентяя и «неумеху» определял по первому же завтраку и гнал вон. На наш вопрос, а много ли колхозники пили? Из восьми человек ответили двое, что были и такие «семья не без урода», а остальные утверждали, что некогда им было пить, да и за такое дело могли из колхоза исключить - а жить-то как? Старушки, озорно улыбаясь, добавляли о фактах из жизни колхозников из числа семей репрессированных: «Бывало и чаще выпивали, да и пакостить как в деревне, так и в колхозе были не гнушались». Мы внимательно просмотрели имеющиеся протоколы правления колхоза, сельсовета и нашли записи о наказании, исключении из колхоза за различные виды нарушения трудовой дисциплины. [приложение 16] Выходит, беднота работать умела, а вот рачительно хозяйничать вряд ли – не было жизненного опыта руководителя. Частично, этим можно объяснить неудачи в выполнении плана перед государством, сбора налогов, организации труда.

Тяжела была ноша колхозного налогового бремени, сбора по государственным займам. Мы прочитали массу архивных документов о доведении, напоминании, предупреждении по выполнению обязательств перед государством. [приложение 17] Потомки бедняцкой семьи Дырнаевых позволили нам поработать с документами семейного архива, из которых видна картина неумолимых обязательств колхозников : платежи по страхованию имущества 1938 года в сумме 13 рублей 17 копеек, государственная поставка - мяса 32 килограмма в живом весе по твёрдым государственным ценам, самообложение 10 рублей, сдать 30 килограммов картофеля. [приложение 18] Из документов следует, что допускалась возможность давать льготы и освобождения по сельхозналогу категориям жителей: восьми семьям граждан подлежащих призыву в РККА 1933 году; инвалидам 1,3 группы - четыре семьи; малоимущим – три семьи на сумму 3 рубля 25 копеек каждую. Несколько нас удивила запись о премировании за исполнение налогового плана Старовойтову, Толченицыну по 10 рублей, видимо, это реклама примера другим. [12] В семьях колхозников часто не хватало до весны полученного на трудодни хлеба, картошки. В результате анализа документов, мы отметили, что самым трудным был 1935 год – там самое большее количество заявлений по просьбе выделения продуктов из колхоза. По нам неведомым причинам оказывали помощь не всем. [приложение 19] В протоколе от 3 марта мы подсчитали о выделении 71 поросёнка. Было заложено и стимулирование труда, т.к. принято решение о первоочередной выдаче ударникам труда: Ермолаеву, Карташову, Шабуракову.

В селе была торговая лавка-сельпо. По воспоминаниям Солдатовой Александры Владимировны мы сделали констатацию, что купить было не на что, да и товаров «кот наплакал». Не хватало самого необходимого: керосина, соли, ниток, стекла, мануфактуры, а мыло умудрялись сами варить из колхозной пропастины, сахар заменяли парёнками из свёклы и брюквы, недостающие гвозди ковали в кузнице Пиневского.

Как ранее мы отметили - колхоз за тридцатые годы окреп. В 1933 году колхоз был поставлен на обслуживание Ермаковской, а потом Шушенской МТС (машинная тракторная станция). Среди трактористов заключивших договор, мы вычленили фамилии, как бедняков, так и казачьи: «Социалистический договор Шушенской МТС с колхозниками: Солдатовым Василием Фёдоровичем, Апунниковым Владимиром, Филипповым Дмитрием, Шабураковым Иваном, Солдатовым Анатолием на основе руководства пунктом решения органов УКА ВКП(б) и совещанием Шушенской МТС, 31.12.35.» [13] Механизаторов готовили из числа колхозной молодёжи, а в конце тридцатых годов учились на трактористов и девушки. Согласно найденного протокола правления колхоза, от 29 октября 1935 года на курсы трактористов направили Пирогова Данила, Зюлькова Алексея, из числа женщин Зюлькову Ксению, Толченицыну Клавдию – всего из числа бывших бедняков восемь человек и из семей середняков, кулаков – четыре мужчины. Из приехавших в конце двадцатых годов, отправили учиться: на счетовода Дырнаеву Матрёну, на детского воспитателя Гречкову Александру, на заведующую детскими яслями Карташову Александру, на табаковода Ромашеву Аграфену, Сапожникова Алексея на учётчика, на курсы поварих Соломатову Матрёну и Соловьёва Василия на счетовода (из казачьей семьи). Прибыло 1 октября 1933 года ещё восемь семей переселенцев-бедняков из Череповской губернии и население Саянска увеличилось на 35 человек. Все довольно быстро вписались в жизнь колхозного села. [14]

Если рассматривать кадровый состав сельсовета и колхоза, то можно отметить частую смену председателей Совета и бригадиров. Чем же это можно объяснить? Ответ нашли в протоколах исполкома совета. Начиная с 1929 года, возглавляли Совет бедняки: Филиппов Дмитрий, Подкопаев Василий, председателем в 1931 году был бедняк Анискин Иван – все они были сняты за недостатки работы по сбору налогов, опоздания по отчётности, за невыполнение лесозаготовок, дорожно-строительных работ. В президиум совета этого же года входило 14 человек, из них женщин 5, партийных 2, из бедняков 12. [15]

При сельсовете создавали участковые комиссии по выборам, комитеты содействия по сбору налогов (комсоды) и такое доверие было дано беднякам. Они же работали во всех комиссиях Совета. Можно представить какую гордость они испытывали за общественную весомость, возможность проявить гражданскую позицию. [приложение 20]

В стране развернулось движение за ударный труд, «Стахановское движение» нашло отражение и в работе колхоза «Память Ленина». В числе ударников в протоколах упоминаются как фамилии бедняков, так из семей репрессированных. [приложение 21] Ударников премировали деньгами от 10 до 100 рублей, до 5 метров мануфактуры, одеколоном. По итогам уборочной компании была утверждена премиальная сумма в размере 500 рублей. Кроме этого им была оказана честь, представлять свой колхоз на конференциях района передовиков труда (от молодёжи Козлов Анатолий, Толченицын Петр, конюх Кручинкин Ефим), на комсомольских конференциях (Сапожников Алексей 24 февраля 1935 года.) При клубе и школе создавали агитгруппы: по поздравлению ударников, выпуску стенных газет, ставили концерты.[приложение 22] В документах Шушенской МТС мы прочитали, что колхоз в соревновании по уборочной компании признан одним из лучших. «Директор Шушенской МТС и районная партийная организация за высокие показатели по молотьбе хлеба и прессованию табака, направляет на курорт и курсы председателя колхоза Железнякова Ефима Ефимовича с 22 ноября 1935 года». (Железняков Е.Е. был из бедняков, приехал семьёй в 30-е годы с Вятчины) [16] Умела колхозная беднота и праздновать свои трудовые победы. Результаты посевной подводили к празднованию 1 мая, уборочную к очередной годовщине Октября. По случаю хорошего окончания осенних работ к десятой годовщине Октября в колхозе создали комиссию по организации праздника. Колхоз выделил для застолья: муки 164 килограмм, мяса 26, масла 8, творогу 36, сахару 11, сливок 10 литров, молока 40. Апунникова Валентина Владимировна рассказывала ещё в 2012 году: «Очень любили все праздновать вместе. Накрывали длиннющий деревянный стол на берегу Енисея, каждый приносил что-нибудь вкусное, готовили повора-умельцы, а печенье самое вкусное делали казачки «как порховки». Произносили речи, клуб готовил концерт. Саянцы очень весёлый народ – сколько было плясунов, а пели так, что в деревне Енисейке за рекой было слышно!» [17]

Итак, можно сказать – беднота в новой деревенской жизни почувствовала себя людьми. Мы, как могли, примерили на себя роль батрака и колхозника. В первой позиции: труд с целью выживания семьи, отсутствие своего какого-либо угла и орудий труда, никакой морально-общественной мотивации и приобретения профессионального образования, право выражения своего мнения - тоже не имели. Вторая позиция позволила: ощутить себя членами равного сообщества; возможность обсуждать и принимать решения по состоянию хозяйства и, даже, по судьбе бывших работодателей; их учили читать и писать, что позволяло получить знания по нужным специальностям для села; возможность быть руководителями разного уровня; за добросовестный труд поощряли материально и морально, уважали. Но была и горькая пилюля: крестьянин был ограничен в гражданских правах - он не мог свободно выбирать место жительства и работу, не имел права покинуть место проживания без разрешения правления колхоза.

5. Скатилась мужская скупая слеза

5.1. Статистика – вещь упрямая.

«За ценой – не постоим»- видимо, этот лозунг государства стал главным для достижения цели коллективизации. На Енисейском берегу создан колхоз «Памяти Ленина». Предлагаем заглянуть в таблицу приложения 10. Убеждены в вашем согласии с нами, что материально-техническая база хозяйства не была бедной. Какова же цена такого багажа? Не найти такого эквивалента, чтобы измерить цену приобретённой собственности колхоза, которую создавали по крупицам год за годом все члены казачьей семьи «от мала до велика». Нет способа измерить потери: человеческих жизней, семьи, родственных уз, доверия к власти и соотечественникам во имя создания российской деревни с признаками крепостничества, которых Сибирь не видывала.

За исторический путь в 210 лет казачий острог - село выполнило функцию охраны южных границ Сибири, стартового пункта по заселению юга Енисейской губернии, создания богатой деревни. Но юбилей Саянского острога потомки первопроходцев-казаков встретили в землях «где Макар телят не пас».

В результате поиска политически репрессированных жителей Саянска в Ермаковском, Минусинском государственных архивах, нами восстановлен список в 146 человек, но это далеко не все. Представляем наш статистический анализ по нескольким параметрам. Арестовано в возрасте до 40 лет - 46 человек, до 50 - 39, старше 50 – 37, у 24 человека не было возможности определить возраст. Среди них: колхозников – 22, единоличников – 34, кулаков -35, и даже 3 служителя церкви (для нас это стало настоящим открытием, ранее мы их фамилий не находили). Практически все, были обвинены по статье 58, но по разным пунктам: 58-8 – 10 человек, 58-10 – 26, 58-11- 31, по всем трём - 30. Все 146 человек были лишены политических прав, среди них чистых лишенцев без высылки 27. С 1928 года из села выслано 65 семей, в которых было 51 ребёнок до 16-летнего возраста. Пик наказаний приходиться на 1930 год. Мы попытались просмотреть количество репрессированных по годам: 1928 – 12 хозяйств, 1929 года - 4 хозяина оторваны от земли; 1930 – под «молот» попало 59; в 1931 год пострадало 22 хозяина, в 1932 году - 2; 24 раскулаченных хозяйств в 1933 году; в 1934 году под арест попало трое; в 1937 году подчистили ещё 12, и даже ещё в 38-м – восемь и в тридцать девятом двое расстались со своей родиной.

Самую страшную, жестокую, невосполнимую участь – расстрел - приняли 32 человека. В большинстве в 150 верстах от долины предков - в Минусинском бору уездного города - 21 человек. Казачьи родословные были выкошены под корень. Из рода Солдатовых – 22 семьи, Са(о)ломатовых – 10 (потомки утверждают о допущенных ошибках в написании – все они потомки одного рода Соломатовых), Ермолаевых – 9, Беляковых и Садовских по 7 семей, Спиридоновых- 6, по 5 Симоновых, Замятиных; 6 Кобяковых, 4 Терских и Соловьёвых; 3 Байкаловых, Дмитриевых, Бутиных. Сравнивая списки населения двух десятилетий, мы отметили, что большую долю стали составлять местные бедняки, приезжие батраки, переселенцы из бедных губерний страны и, совсем малая часть - остатки коренного населения. Нельзя, никакими цифрами, измерить психологический нокаут, нанесённый каждому члену репрессированной семьи.

Результаты коллективизации в Саянске: уничтожены зажиточные хозяйства, истреблено сословие казаков, устранены опытные хозяева, изгнаны 131 мужик самого трудоспособного возраста, разорваны семейные узы – и так по огромным просторам многострадальной Родины.

5.2. «Хозяин, вон со двора!»

Зажиточных крестьян, согласно документам сверху, разделили на три категории. Тщательный анализ материалов раскулаченных по Саянску, с трудом позволил выделить по категориям. Под первую попадали те, кто имели средства производства на сумму 1600 рублей, сдавал свою технику в аренду, использовал наёмный труд в год более 50 дней. Мы задались вопросом, отвечало ли такое обвинение реальности? Анализируя документы и факты из жизни Саянска, пришли к выводу – нет, не отвечало. Из пяти описей изъятого имущества по протоколам сельского совета, обнаруженных нами в архиве Минусинска, не насчитали на такую сумму. А самая козырная карта – «контрреволюционная деятельность», под которую попало 36 саянских казаков. Разгул насилия не мог не вызвать в крестьянской массе ответных мер отпора, в том числе с оружием руках. По данным ОГПУ края за январь-апрель 1930 года произошло 6117 выступлений, насчитывающих 1755 тысяч участников. В статье «Чёрные партизаны» Александра Шекшеева, мы нашли подтверждающие факты о не связанных между собой крестьянских восстаниях в нашем районе, соседнем Каратузском летом 1930 года. Главный лейтмотив выделили– не надо торопиться сдавать хлеб, не держать денег на руках, продать облигации, разогнать коммуны. [18] В воспоминаниях Ивана Михайловича Демидова мы нашли строки об организованных фактах противодействия новой власти в Саянске: сожгли тысячу не обмолоченных снопов хлеба, насыпали холодный песок лошадям и они обезножили, в амбаре семенного зерна просверлили в полу отверстия и вывезли припасы, а сторож караулил замок. Часть казаков уходили в повстанческие отряды и банды Бабича, Жуковского, Чарочкина, Мишина. Уезд стоял в преддверии крестьянского бунта. Такая обстановка очень напугала органы государственной безопасности – началось массовое наступление на врагов новой жизни. Под каток расправы попали: Байкаловы Герасим и Максим Осиповичи; Ермолаевы Михаил Николаевич, Иван Семёнович, Степан Григорьевич и его сын Андрей; Фёдор Игнатьевич Замятин и ещё десяток казачков-кулачков расстреляли, а семьи растворились в бескрайних просторах Сибири. [19]

5.3. «Били, били – колотили»

Вторая категория отличалась от первой количеством дней использования наёмного труда - 75. Это «отдельные элементы кулацкого актива, особенно из наиболее богатых кулаков». Их мера наказания - высылка в отдалённые местности страны и в пределах Красноярского края. Из Саянска отправили на исправительные работы в Курагинский район 10, в Сталинск 26, в Иркутские земли 7, ссылали и в Туруханский край, и на строительство канала Беломор-Москва. На бывшей саянской заимке - Шарып, мы побывали у внучки Кручинкина Григория Григорьевича тёти Любы по линии сына Павла, ныне занимающейся предпринимательской деятельностью по разведению лошадей. Приводим оценочные мнения наших собеседников из Шарыпа (без редактирования): «Хваткая баба, огонь!», «прижимиста больно», «Саянские говорят- у неё дедовская жилка, ейная стезя работать день и ночь», «сама не сидит и нам не даёт», «она всё доказывает, что Кручинкины умели и умеют вкалывать», «вы посмотрите, как она скачет на своём коне - настоящая казачка - ничё ни боится». Да, мы должны согласиться с бесстрашием Любовь Павловны. На казачьем фестивале не только любовались всадницей, но и наблюдали дружеские отношения к ней земляков, её трепетное волнение за наших однокашников «джигитов», которые еле держались в седле. Что она спрятала в уголках своей души в эти моменты? Возможно гордость за фамилию, боль за дедов, обиду за отца и братьев у которых не было условий и желания для реабилитации имиджа крепких хозяев, а ей удаётся. Любовь Павловна самая младшая в семье и рассказов бабушки Анны Евлампьевны не слышала, а вот отдельные сказки отца и его сестры Полины Григорьевы уложила в уголках детской памяти, отпечаталась и их горечь в голосе. Осознание, происшедшего в начале двадцатого века, пришлось на новый век. Не рылась она в архивах, не требовала материальной компенсации, а начала с нуля своими руками. Видимо, зов предков привёл её к деятельности и всё пока получается. Мы же поискали в Минусинском архиве документы с фамилией Кручинкин. Выходит Григория Григорьевича судили дважды. В 1932 году «за не сдачу хлеба» сидел в тюрьме двадцать суток, должен был выплатить штраф. Согласно акту описи, из хозяйства было изъято в счёт погашения штрафа: кошевка оценкой в 15 рублей, двое саней кованых по пять рублей каждые, три простые бороны по рублю за штуку, три лошади рабочих на сумму 150 рублей и к ним дуги и хомуты, прихватили трёх дойных коров по 30 рублей за голову, а ещё пороза (борова) за сорок рублей, овец 15 штук.[приложение 23] Понятно, что всё пошло на колхозный двор, но в списке изъятого были два стола, стулья, зеркала и один самовар, а это куда? На этот вопрос помогла найти ответ Пиневская Валентина Ивановна. «В каждой третьей избе колхозника, мы в детстве видели вещи из кулацких домов. Висели зеркала, стояли божницы, иконы, лампадки, прялки; кипели самовары, горшки; красовались полотенца, вышивки, вязаные изделия; висели шубы, шабуры; тут же замечали колуны, рыбацкие снасти, кухонную утварь. Некоторые узнавали, но лишь горько ухмылялись и ничего не говорили. Даже в конце сороковых, да и пятидесятых боялись пикнуть – этому приучали дома». [20] Вторично Кручинкина Г. Г. арестовали 19 марта 1933 года, обвинив по всем пунктам 58 статьи. 24 апреля составом особой тройки определили на 10 лет исправительных трудовых работ в лагерях Сталинска Сусловского района Томской области. Из воспоминаний Кручинкиной Полины Григорьевны: «Рано утром в дом ввалилась толпа сельсоветчиков, прочитали своё решение и начали вершить раскулачивание. Трясли каждую тряпку, вытаскивали стулья и лавки, сдёргивали шторки и скатерти, распотрошили все завозни и скотные дворы – всё переписали. Малой Павлушка вцепился в мамину юбку, мы стояли плечо к плечу около них, от ужаса даже не плакали, а потом нас вытолкали на улицу. Мама только прошептала: «всё равно не сдохнем – выживем» и выжили, да и людьми стали. Я повоевала на Востоке с «япошками», а брат Гриша с фашистами, как погиб в газете писали и маме отправили». [21] [приложение 23] Осталась мать с тремя детьми «голы как соколы» на улице. Приютили с опаской ещё нетронутые родственники, боялись попасть в «подкулачники». (сочувствующие или помогающие членам семьи раскулаченных) Из воспоминаний следует, что старший брат вынес за плечами узел с пожитками, Анна Евлампьевна спрятала за пазухой кринку. Кринка та была особо ей дорога: когда встречали их с милым Гришей из под венца, то свёкор из неё дал запить откушенный хлеб святой водицей. Хранила молодая семья в ней крещенскую воду: народившегося дитя обмывали, болящего поили, от сглаза умывали, скотине в пойло подливали перед выгоном в поле, углы дома и двора сбрызгивали. Посудинка была приметная: небольшая под светлой коричневой глазурью, по верху горлышка тоненькими линиями рисунок, как из грибной корзинки смотрели рыжики и груздочки, белой глазурью выполнен; подол кринки расписан цветами разными, а над ними ангелочки летят. Хранила Евлампьевна её всю жизнь и, втихаря, исполняла те же ритуалы в семье сына Павла. Просила оставить с ней навечно, что и исполнили. По воспоминаниям Полины Григорьевны, мы попробовали восстановить картину жизни раскулаченной вдовы. Жилось без мужа очень трудно: от голода ковыряли по огородам и полям ещё мёрзлую картошку, делили подшитые бродни на всех, весной варили похлёбку из лебеды, малой Павел приносил полевые саранки, луговой лук, ловил в протоке Енисея пискарей, ершей на уху, а когда и мулявок ловил тряпицей - всё не пустой живот. С началом полевых работ с матерью двое подростков пошли в колхоз, заселили в их бывший дом как колхозную собственность. Работы с детства были приучены не бояться, стали хоть крошки хлеба получать, огород посадили и к осени уже не голодовали.

Нам стало интересно, а как колхозники и жители относились к таким «осколкам» семьи? Большинство наших собеседниц были единой линии, что ярые «активисты» колхозники и надсмехались, старались занизить выработку, придирались, могли и чашку с едой выбросить; основная масса оценивала по труду и человеческой порядочности; члены раскулаченных семей сочувствовали и старались морально поддержать; те, кто ещё был не тронут, тайно подкармливали, делились одежонкой. За длинным серым дощатым, обмытым дождями и ветрами, обеденным столом на полевом стане, Кручинкиных садили как равных работников. То есть, категории изгоев села не было создано. Напрягая все силы, нужно было выживать, скрежеча зубами разговаривать с теми, кто лишил батьки и родного угла. Но семья Кручинкиных, и ещё десятки им подобных, всё прошли, пережили и остались людьми. По второй категории в Минусинском уезде к середине 1930 года пострадало 703 679 мужчин 96 969 женщин. [22] Современному подростку невозможно представить такую цифру «без вины - виноватых», и только прикоснувшись к истории хоть одной такой семьи, приходит осознание свершённого преступления против своего же народа.

5.4. «Там вдали за горой – есть глухой уголок…»

К третьей категории относили тех, кто обладал средствами производства стоимостью до 800 рублей, и были факты использования найма труда в количестве 150 дней. Этот контингент подлежал расселению на новых землях, отводимых им за пределами колхозных хозяйств. Но Политбюро устанавливало примерное количество кулаков по каждому региону, которые подлежали заключению в концлагеря и выселению в отдалённые местности. И таких в зажиточном Саянске было немало. Из сбивчивого рассказа Михайловой Валентины Ивановны, жены сына Александра Ивановича Пиневского, мы постарались выстроить картину жизни пострадавших членов рода. Поляк, хозяин крепкого двора из соседней деревни Шунеры, Заугольный Спиридон Иванович с женой Акулиной Даниловной пострадали от «любви» первого мужа своей дочери Анны: подвёл зятёк родителей под раскулачивание, а с ними поехали на Артёмовское золото и младший сын с молодой женой. После такого удара Анна потеряла народившуюся двойню первенцев и ушла от мужа. Она давно приглянулась Пиневскому Ивану из саянских. Новая семья жила дружно, увеличивалась, трудилась на своём хозяйстве, сумела сохраниться в лихие годы «передела». Речь пойдёт об их дяде Романе Алексеевиче. Простили ему службу в армии Колчака, клеймо «реэмигранта», а вот владение кузницей - не могли. Было узаконено, что занятие торговлей, сдача в наём помещений, наличие мельницы, маслобойни, крупорушки, кузниц – это признак кулацких элементов. Это давало возможность подвести под раскулачивание. Средства производства и имущество, конфискованное у кулаков, подлежали передачи в неделимые фонды колхоза в качестве вступительных взносов бедняков и батраков. Благодаря сохранившимся бухгалтерским отчётам колхоза, мы смогли выбрать в таблицу их перечень, а ведь это всё было собственностью Хозяина с большой буквы. Припомнили Роману использование труда батраков при заготовке и сплаве леса, а самое ценное для колхоза – кузница. Лишили его избирательных прав – мало показалось, надо бы избавиться от присутствия в Саянске Хозяина, и избавились. Арестовали по обвинению по всем пунктам 58 - ой статьи и выслали, как написано в деле, за пределы района. Но это не соответствовало действительности, как мы выяснили, выселены они были под Иркутск в Черемховский район, село Бейтоково на 10 лет. Ещё интересный момент: арестовали 12 февраля, а осуждён был только в первых числах мая – три месяца допросов ради признания вины? [23] Письма родственники получали редко и то, лишь после 1956 года. В шестидесятые приезжала в гости в Саянск дочь Александра Романовна. Посмотрела взрослыми глазами на свою родину, на отчий дом, что стоял напротив Кручинкиных, а вот отцовскую кузницу перенесли на другое место, поклонилась могилкам своих дедов по Пиневской линии, а по Заугольной дед Спиридон лежал, где то в Курагинской каторжной земле. По воспоминаниям племянницы Валентины Пиневской (Метелёвой), мы продолжаем свой рассказ. После ареста он был в Минусинской тюрьме до самой отправки, куда и была и доставлена его семья. Пережил жестокие допросы с целью самооговора в создании группы по подготовке убийства членов сельсовета, требовали назвать подельников и длились допросы больше недели. Били, не давали еды и воды, стоял по несколько часов от стены на шаг, но не выдержали сами и прекратили экзекуцию. Стали использовать как рабочую силу. Гоняли на рытьё рвов в Минусинском бору, в которые он смотрел и думал «не здесь ли могилка моя?» Самое ужасное случилось, когда он попал на закапывание рва за городом. Тел расстрелянных было полный ров, сначала остолбенел, но привели в чувства кулаком в спину соседи, потом стали «слышаться» стоны и голоса, чудились узнаваемые лица земляков. Романа рвало и шатало, успел отскочить и упасть в стороне от смердящего рва, иначе и его бы прикопали. Из Минусинска отправили на плоту вместе с другими двадцатью семьями ссыльных до Красноярска. Неделю ждали за городом порожние «красные телятники» в проходящих паровозных составах. Питались скудно. Выселяемая семья могла взять с собой запас продуктов на два месяца, обувь, одежду, домашнее имущество, рабочий инвентарь на вес 30 пудов, что равно 480 килограммам. Груз Пиневских умещался в четырёх мешках с сухарями, мукой, картошкой, отцовским салом, в узелках хранилась соль, большая чашка с пятью деревянными ложками и всё. Суп из местной лебеды варили на кострах, сало только вприкуску ели от глаз охраны, да чужих голодных. Деньги хоть и позволялись до 500 рублей, но родственники смогли собрать только рублей 200, старались их беречь на «чёрный день». А всё, что было на паях, в кассе взаимопомощи, займах - изъяли в Саянске. Везли в сторону Иркутска: духота, нестерпимая жара, надоедали мухи; не хватало воды для питья и на редких остановках успевали набрать воды, а ещё надо было успеть вынести нечистоты; появились вши и преследовал страх брюшного тифа; «местные» клопы не давали покоя. У станции Кутулик ждали подводы в открытом поле. Усадили только малых детей на телеги, которые тянули чуть живые клячи. Взрослые шли толпой под надзором. Останавливались по команде, чтобы справить биологическую нужду. Проходило всё это без каких-либо признаков приличия… «скот же живёт стадом». Девчонки, на коленях, выпрашивали право отойти хоть за кусты. Однажды из зарослей раздался их дикий крик, все кинулись туда и остолбенели. В ранней зелёной траве лежали детские трупы, на девчушке лет четырёх была вышитая кофточка синими цветочками, белокурые кудряшки обрамляли личико, а синие глазки смотрели в небо. Дети закричали, прячась в материнские юбки. Мужики сжимали кулаки и играли желваками. Бабы в голос причитали, кто-то читал молитву над чужими детьми, которых, видимо, бросили умершими или замёрзшими их предшественники по судьбе. Даже охранники оторопели, но пришли в себя первыми и стали гнать прочь. Бабам удалось умолить им дать лопаты с телег и похоронить деток по-людски. Не всё человеческое в душе сопровождающих было ещё вытравлено – позволили, но наказали «и рта не открывать». Видимо прошла по этой таёжной дороге не одна сотня «врагов народа» и среди них и украинская.

Вдоль дороги разрешали рвать сибирскую колбу (черемша), жёлтые соцветия съедобных петушков, пить из придорожных луж и ручьёв, которые кишели весенней рыбёшкой – ловили голыми руками и бабьими платками. Дальше десяти метров от дороги отходить не разрешали, стреляли без предупреждения. Боялась побегов власть, но семейные старались сохранить всех членов семьи, поэтому и не рисковали. Ночевали прямо на земле у дороги, охранники спали по очереди и охранять заставляли многодетных отцов. Дотащились до Бейтокова. Все бараки и приличные избы были заселены, более ранними этапами. Пиневских взяли на постой местные. Выделили старую брошенную баню, за помощь одного человека по хозяйству. И их осенью раскулачили за невыполнение госпоставки по мясу, сослали куда – то на север. В освободившийся домик заселили саянцев и ещё две семьи спецпереселенцев. Дети стали ходить в начальную школу учиться, вместе играли, дрались между собой и тут же мирились, чтобы мамки не усмотрели – хуже будет. Женщины выращивали огороды, собирали дары тайги, рыбачили себе и по заданию властей, работали за продукты у местных. Из самостоятельных хозяек стали бездомными батраками в чужом краю. Вскоре создали неуставную сельхозартель. В отличие от обычных колхозов, поселки спецпереселенцев назывались неуставными - устав колхоза для них не существовал. Здесь главным была комендатура, а председатель, ведавший хозяйственными делами, во всем подчинялся коменданту. Работали ссыльные за трудодни. Получился тот же колхоз, только ещё жёстче, да ещё под надзором коменданта артели, могли и в «каталажк» посадить, срок отбывания увеличить или лагерем заменить. Сегодня села Бейтокова уже нет – ушло на дно Братского водохранилища. Все семейные мужики рвали жилы на работе, чтобы не потерять в чужом краю семью. Мы спрашивали у наших собеседников о том, что какой семье было легче – сосланной в полном составе или раскулаченной без ссылки и без главы семьи? Призадумались наши бабули, и высказали своё мнение. Какие же плюсы были у не высланных? И их не назвали наши старожилы. А вот минусов – хоть отбавляй: «ночами мы лопатили, не стали мы богатыми, а стали мы горбатыми», носили «рубаху - перемываху», «я и лошадь, я и бык, я и баба и мужик», семья жила «не до жиру - быть бы живу», «городской брат – воришка в тюрьме посидит, да и опять на свободу. А нам в колхозе - век свободы не видать», «голодранец Васька, а ныне командир над «бывшими», «детям кулаков – не место среди пионеров и комсомольцев»…

Сосланная семья сохранилась, жила среди им равных, некоторые за честный труд вышли в начальники, потом свободно выбрала своё место жительства. Вот и Роман Алексеевич пошёл на повышение: перевели его в город Черемхово, на Храмцовский угольный разрез Восточно-Сибирского рудоуправления, на берегу красавицы Ангары. С началом войны, каждый второй из 30 610 спецпереселенцев по Иркутской области, и Роман тоже, просились на фронт «искупить вину кровью». Это был порыв самоотверженности, проявление русского характера: лучше умереть в чистом поле, чем в гнилом закутке каторжного барака.

Первых отправили, а потом одумались: на Украине уголь уже под немцами, теперь Сибирь должна выручить, и отправлять на фронт прекратили. Именно в этот период стал широко внедряться открытый способ добычи угля. Нормы выработки за смену были очень высокими - 10 тонн угля, рабочее время ненормированное - до 16 часов, примитивные орудия труда – всё делалось вручную. Это был рабский труд. Люди были настолько вымотаны, буквально, валились с ног прямо в разрезе. Установили нары, сделали душ, тут же выдавали пайку - рабочие вовсе перестали ходить домой. Оттрубил смену, завалился на нары - забылся в беспокойном сне, и снова поднимайся. «Россейские» мужички некоторые не выдерживали: срывали спины, ломали кости, от скудной пищи заболевали туберкулёзом, умирали от надсады. Сибиряки были покрепче, да и те, кто знал, что семья рядом - легче переносили физические нагрузки и моральные лишения.

1942 году погиб под Сталинградом брат Иван, а жену Анну взяла в оборот «падучая» (эпилепсия), родственники разобрали троих детей из пяти, оставили Марию и Александра смотреть за больной матерью. Сашу после шестого класса взял к себе в Черемхово дядя Роман, семья стала шесть человек, а работников двое. Вскоре отдали в няньки Сашу в семью геологов в соседний город Свирск, люди были хорошие. Александра Ивановна, в свои 81 год с теплотой в голосе, по телефону из Ростова-на Дону, назвала нам их имена и выразила слова благодарности. Они же пристроили её ученицей на аккумуляторный завод, где и судьбу она свою встретила. [24] Из саянских сосланных никто не вернулся в родное село, лишь приезжали в гости к родственникам из разных уголков чужбины после середины пятидесятых. Шли на местное кладбище, со слезами на глазах и надрывными стонами, кланялись памяти родителей. В дружеском рукопожатии замирали с друзьями детства, но избегали встречи даже взглядами с теми, кто их приговорил к годам страданий и мучений.

Государству, видимо, мало было количества разорванных и уничтоженных семей, отказа детей от «врагов» родителей во имя своего спасения, массы «безотцовщины» и бродяг. Политический режим пошёл на осознанный шаг создания слоя молодёжи из семей спецпереселенцев через отрыв от старшего поколения. Важной частью «раскрепощения» были законные пути получения политических и гражданских прав детьми спецпоселенцев. До 1939 года молодым ударникам труда выдавали паспорта и отпускали учиться в города, без гарантийного обязательства возврата. К сороковым годам все по достижению 16 лет снимались со специального учёта и имели право выехать на учёбу и работу в другие географические пункты страны навсегда. Мы в этом усмотрели: целенаправленное уничтожение института семьи, связи поколений, чем традиционно была крепкой русская семья.

С 1935 года всем спецпереселенцам вернули избирательные права, но право выезда не давалась. При нашем современном букете демократических свобод, трудно оценить их уровень удовлетворения по поводу возвращения избирательного права. Если правильно мы понимаем, то все карательные репрессивные условия существования спецпереселенцев оставались в силе. [25] Часть кулацких семей «самораскулачились» - ликвидировали свои хозяйства, а иногда бросали имущество и бежали в города. Прабабушка Виолетты любила рассказывать байку, которую завещал хозяин Терской Л.Н своему батраку прапрадеду Сапожникову Егору: «В весенний бурный ледоход – важно выбрать путь спасения своей жизни. Поплывёшь против течения– затрёт льдами; по течению – может и вынесет, а будешь расчётливо грести к берегу – выплывешь». Семья выбрала последнее: часть имущества свезли на минусинский базар, мелочёвку на колхозный двор, одежонку раздали бедноте, а рано утром на паре добрых лошадей уехали навсегда с насиженного места. По случаю судьбы, бабушка встретилась с одним из пяти сыновей. Разговор получился доброжелательный, заинтересованный о судьбах современников преподавателя пединститута, а уехала семья от молота раскулачивания под город Красноярск. [26]

5.5. «Эй, ты – середняк, тащи свой пятак…»

«Не отдашь пятака – уведём быка за рога!» - так горько подшучивали над единоличниками-кулаками середняками. В сельсовете составлялись ведомости учёта этих хозяйств, особой строкой до них доводились цифры налогов, специально учитывались посевные площади и перечень культур. «Постановление Президиума Ермаковского РИКа, 22 июня 1933 года. По с\х налогу введены твёрдые ставки единоличникам, согласно ст. 26 Положения - 15 рублей с хозяйства при норме доходности с 1 га в рублях. Подпадают посевы зерновых - 48 руб., картофеля – 80. Огородина и бахчи – 315, сенокосы – 10, КРС – 16, рабочая лошадь – 16, волов – 11, овца и коза -2; 1 гектар махорки и желтого табака – 260, садовая ягода -300, пчеловодство – рамочные ульи - 15, колодочные – 4-5, (2 улья не облагаются)». [27] Даже в школе они были на особом счету. Например, при сборе денег на пионерский барабан с них просили большую сумму. [приложение 25] Часть единоличников шла в колхоз. Передавали свое хозяйство в коллективное ведение. Процесс уничтожения тружеников в лице середняка у бедноты вызывала различные действия, менялись и нравственные ценности. Одни старались помочь, но подпадали под наказуемую руку, другие занимались доносительством. В заявлении Лебедева Фрола, мы читаем сообщение о хищении двух колёс Карташевым. [приложение 26] И такие донесения в папке документов по истории Саянска встречаются частенько. В сельсовете проводилась опись, обыск и конфискация имущества у крестьян, имеющих только по одной лошади и по одной корове, никогда не пользовавшихся наемным трудом и не лишенных избирательных прав. Выходит, всевозможными способами находили пути к источникам пополнения колхозного имущества.

Определяли размер ставок сельхозналога, выделяя отдельной строкой единоличников. Протокол Саянского сельсовета от 4 февраля 1933 года. «…Хозяйство колхозников без имущества – 5 руб., крестьян с имуществом– 6 руб., кулацкое хозяйство 200% к сумме с\х налога, единоличника освобожденного от с\х налога - 8 руб., единоличника платящего по твёрдой ставки с\х\налог - 20 руб., единоличника с твёрдой ставкой к сумме с\х\н 100%. Срок сдачи к 15.06. - 50%, к 15.09. - 80%». [28] Середняков облагали «твердыми» заданиями. Под такой пресс попали: Солдатов Дмитрий Иванович, Алексей Ильич - изъяли все имущество за недоимки по единому сельхозналогу и самообложению. За не сдачу хлеба, невыполнение налога-пятикратки, их имущество часть распродали, а остатки перевезли на колхозный двор; у Садовского В.В. осудили жену Пелагею на семь лет ИТЛ за невыполнение хлебозаготовок и недоимки, а муж уже был расстрелян в 1930 году. Середняки подпадали под исключение из колхоза за любые дисциплинарные нарушения, а ведь это безвозвратно изымалось всё имущество. Семья обрекалась на нищенскую жизнь, чтобы семья не вымерла, уезжали на заработки на производство. Повезло тем, кто успел сделать этот шаг потому, что с 1933 года ввели в стране паспортную систему. И деревенские жители стали заложниками без паспортов, лишились свободы передвижения. Фактически они ни чем не отличались от крепостных крестьян. Преданная часть населения колхозу, к единоличникам относились с подозрением, как тайным врагам колхозного строя. Симонова Д. Т. активисты уличили в злостном забое скота, вместе с Солдатовым А.С. Единоличник, доведённый до крайности, подавал заявление о вступлении в колхоз. Но для этого требовали привести лошадь на общественный двор или возместить стоимость лошади деньгами, внести семенами – иначе, не примут в своё «царство-государство».

5.6. Лишенцы

Заседания членов сельского совета превращались в самосуд. Выписка из протокола № 6 от 14.05.33 года тому свидетельство. От бедноты присутствовало 12 человек.
«Говорит Ямщикова Агафья – «у середняка Монастыршина Михаила Васильевича жила в работниках Белоногова Екатерина в 1928 году летний сезон и еще девушка из д. Означино в мае 1929 г. 3 месяца» - постановили : лишить права голоса как эксплуататора с целью наживы и обогащения хозяйства.

Говорит Пиневский Максим: «Солдатова Анна Зиновьевна сдавала в эксплуатацию культиватор и получала доход в год 100 рублей» добавила Ромашова : «держала батраков». Постановили – отклонить от лишения.

Говорит Ромашова: «Соломатов Николай Игнатьевич пришел из РКК. А отца уже выслали. Предложение отойти от родителей он принял, а долю из хозяйства ему выделит сельсовет, что он внёс в колхоз. Постановили: как порвавшего отношения с родителями с 1927 года, хорошего работника в колхозе отвести от лишения.

Говорит Солдатов Иван Фёдорович: «Солдатов В. Я. занимался систематически эксплуатацией, жил в работниках у него Подставнев Осип в 1922 году 8 месяцев. Белоногов Петр в 1928 работал всё лето за 2 мешка картошки. Толченицин Иван работал сезон. Итого батраки отработали 450 человекодней». Постановили: лишить права голоса как эксплуататора с целью наживы и обогащения хозяйства.

Говорит Ямщикова Агафья: «Макаренко Иван Павлович держал в работниках Филатова Максима в 1927 году» , добавил Демидов Константин: « работала у него стряпкой Синкина Наталья 2 месяца в 1928 году», добавил Толченицин Иван «мой брат Петр жил у него в работниках в 1926 году». Постановили: лишить права голоса как эксплуататора с целью наживы и обогащения.

Говорит Ямщикова Агафья: «Усов Иван Иванович имел батрака Степанова Михаила в 1926 году – целый год. Кузьмина Галина в 1927 целое лето работала». Добавил Солдатов И. Ф. «С 1923 по 1928 года он имел самогонный аппарат и 6 лет продавал самогон за деньги и натуру – имел доход до 300 рублей в год. На его самогоне сгорел Белоногов Герасим». Постановили: лишить права голоса как эксплуататора с целью наживы. Говорила Ромашова: «Солдатов Иван Николаевич брал в работники мою дочь Надежду в 1927 году». Постановили: лишить права голоса как эксплуататора.» [29] Нам стало жутко от чтения такого документа власти. Четыре человека решили судьбу нескольких семей, ведь лишение избирательных прав – это была только входная дверца для дальнейшего прессинга. Очень хочется оспорить правомочность их постановлений. Приводя как аргумент использования наёмной силы батраков в хозяйстве, они называют года до 1930, когда ещё не было запрета на привлечение батрацкой силы. Крестьянин, лишенный избирательных прав, по сути, становился изгоем, а лишение возможности участвовать в общественно-политической жизни накладывало пятно на всё семейство. Во многих случаях лишение избирательных прав было первым этапом в череде репрессивных мер, применяемых к домохозяину или его семье. Из протокола Саянского сельского совета от 4 февраля 1933 года. «Обсуждали злостно не выполняющих хлебозаготовки и сенозаготовки хозяев лишенцев: Белякова Ивана Д. - 3 центнера сена не сдал, а продал на сторону по рыночной цене. Как зажиточного середняка передать на сельский суд. Кто не сдал хлеб из единоличников – лишить их земли и выслать в не хлеборобные места. Беляковой Елизавете - отказать от посева, данного ей с\советом в 1933 году; Солдатов Филипп имел долг в 1930 году – хозяйство изъято и в колхозе не стал работать – выгнать из колхоза». [30] Избирательным правом не обладали служители религиозного культа. Среди репрессированных в 1928 году мы выделили псаломщицу Соломатову Анну Ивановну, служителя церкви Арсентьева Георгия Кузьмича, которые по решению Саянского совета были лишены политических прав. А судьба Цаплина Александра Григорьевича оказалась более трагической, его в 1928 году определили лишенцем, а в 1937 году расстреляли в Минусинске. Из анализа архивных данных, мы вычислили 77 человек лишенных избирательных прав с последующими мерами наказания, а как ранее говорили о 27 только лишенных прав. Натиск сверху, постоянная угроза быть обвинённым в недостаточно решительных действиях толкали местных работников на администрирование, применения насилия к крестьянам. Это создавало постоянное состояние повышенной тревожности населения.

Страшно представить какой размах получило насилие, беззаконие, произвол чинимый властями при реализации плана коллективизации. Каждый попавший под жуткий пресс, терял веру в справедливость людей, им овладевал страх перед властью, озлобленность к соотечественникам, желание мстить всем, вина перед родными. Не легче было и свидетелям происходящих событий унижения людей, их исчезновения. Политика устрашения, дала свои плоды в лице последующих поколений: «ничего не вижу, ничего не слышу, ничего никому не скажу!», «Твои проблемы», «Моя хата с краю – ничего не знаю», но и сопротивляться не могли, наступила эпоха всеобщего молчания.

Да, деревня 20-х годов сильно отличалась от деревни третьего десятилетия. Саянск стал советским колхозам, государство тоже поменяла политику «кнута» на «пряник» - материальная и моральная мотивация колхозников в повышении производительности труда. Современная техника была поставлена на службу ради повышения отдачи плодов земли на потребность страны. Колхоз не стал миллионером, но трое колхозников были участниками выставки ВСХВ в Москве. Фамилии передовиков красовались на районной Доске Почёта. Пережив все потрясения, деревня медленно выкарабкивалась, обливаясь потом, слезами и кровью.

На вопрос нашим собеседникам о желании отомстить за унижения и уничтожение предков, был отрицательный ответ: «Всё отболело, время было другое. Внуки и правнуки должны жить в согласии, им тоже выпала своя доля испытананий – пусть каждый несёт свой крест.» И мы не вправе судить или миловать поколение в котором не жили. Высвеченная проблема из истории страны, не должна стать новым оружием гражданской войны, даже идеологической. Новое поколение на основе анализа прошлых лет, должно строить общество содружества, открытости и честности.

6. Заключение

Поставленную цель по исследованию истории колхоза «Память Ленина» в селе Саянск, мы выполнили, благодаря использованным методам работы. По реализации целевой установки с позиции последствий для государства и социальных групп жителей Саянска, нам удалось показать выигрыш государства за счёт политики коллективизации в пользу успешности индустриализации страны. Рассматривая категории раскулаченных на конкретных примерах села и семей, мы старались показать амплитуду движения репрессивного маховика над жертвенным крестьянством. Социально-экономическое перемалывание в деревне всех социальных слоёв, омытое кровью отцов, слезами детей и вдов, крушением института семьи, разрушением производительных сил и традиционных отношений – ничем не может быть оправдано. Нет такой цены, которая бы могла восполнить утраты начала двадцатого века. Трагедия коллективизации в стране только в 21 веке стала приоткрытой темой. И мы своей работой постарались, опираясь на документы и память семьи второго и третьего поколения, вписать малую строчку в большую историю многострадального крестьянства. Исследование отвечает актуальности, оно станет одной из глав коллективного написания книги по истории Саянского острога по случаю его трёхсотлетия.

Работая над темой исследования, мы прикоснулись к живой истории конкретных людей, ощутили их боль утрат, увидели желание воскресить имена пострадавших родственников. С нами вышли на связь потомки раскулаченных из восьми регионов России. Мы ощутили их радость высвобождения от семейного молчания и хранения тайны, прочитали в глазах и тоне общения ноты благодарности за реабилитацию фамилии для истории, потомков и жителей села. Для нас работа над исследованием не только нравственная обязанность перед памятью предков, но долг молодого поколения перед историей малой Родины. Мы приобрели необходимые полезные навыки в ведении исследовательской работы, благодаря энтузиазму нашего руководителя-подвижника Котенок Л.Д. Практическое применение работа найдёт в проведении уроков истории и экскурсий в музее Синеборской средней школы и Саянском музее казачества. В юбилейной рубрике районной газеты «Ленинская искра» мы будем размещать найденный материал. Передадим работу в фонд Шушенского Государственного этнографического музея для написания истории района и края под руководством Красноярского СФУ.

Наша работа носит исследовательский историко-краеведческий характер. Работа соответствует требованиям объективности, правдивости, точности, приведённые факты подтверждены историческими документами. На нас, молодое поколение 21 века, выпала ответственная миссия – восстановления «белых пятен» истории родных мест «чёрного лихолетья» и мы обязаны её выполнить.

С уважением Лазарева Виолетта учащаяся 9 класса, Шевцова Анастасия выпускница МБОУ «Синеборская СОШ», Шушенского района, Красноярского края. Январь 2017 года.

7. Примечания

1-уездная газета «Власть труда» № 82 от 12 авг. 1923 г.; 2-№ 63 1923 г.; 3 -№ 82 1923 г.; 4 -№ 98 от 19 сентября 1923 г.; 5- № 80 1923 г.; 6- № 26. 02.02.27 г. - библиотека Минусинского музея имени Мартьянова
7- Сафронов В.П., Мешалкин П.Н., Очерки истории Красноярской партийной организации, т.2,с.63
8 - Журнал Отечественная история 1994, № 2, с. 106
9- Шушенский Государственный Архив, Ф 53, О 1, Д 2;
10 – ШГА, Ф-53, О-1, Д-1
11- ШГА, Ф-53, О-1, Д-1; 12 - Ф-53, О-1, Д-1, Годовой бухгалтерский отчет 1931-45 года, на 240 листах.
13- МКУ АГМ, Ф-754, О-1, Д-2. (Минусинская казенное учереждение, архив городской Минусинска)
14 - МКУ АГМ, Ф-532, О-1, Д-5
15 - МКУ АГМ, Ф-188, Д – 188, О-1а, 1929 г.; Ф-273\1, О-1а, Д-282, Статистический отчет Саянского с\с 05.10.1931 года.
16 - МКУ АГМ, Ф-532, О-1, Д-7, протоколы заседаний актива Шушенской МТС от 25.11.35 г.
17- из воспоминаний Апунниковой Валентины Владимировны, записаны Кузьминой Альбиной в июле 2014 года.
18 -«Чёрные партизаны» Александр Шекшеев????
19 - Архив Ермаковского района, Ф- 1, О- 3, Д- 116, 117, 162 – Ю, 1193
20- из воспоминаний Пиневской Валентины Ивановны, записаны Лазаревой Виолеттой в августе 2015 года.
21- Из воспоминаний Кручинкиной Полины Григорьевны, записаны Макарчук Алевтиной Васильевной в 2008 году.
22 - ГАНО, Ф - Р-47, О- 5, Д-103.
23 - Архив Ермаковского района, Ф- 1, О- 3, Д- 57.
24- из воспоминания Пиневской (Савченко) Александры Ивановны, записано Лазаревой Виолеттой из телефонного разговора Синеборск - Ростов – на - Дону, 19 ноября 2016 года.
25 - Трагедия советской деревни. 1927-1939. Т. 2. Ноябрь 1929- декабрь 1930.М., 2000, стр.163.
26- из воспоминания Сапожниковой Л.Д., записано Шевцовой Анастасией, сентябрь 2016 года.
27 - МКУ АГМ, Ф- 532, О-1, Д- 4; 28 - Ф-532, О-1, Д-2; 29- Ф- 532, О-1,Д – 4;
30- Ф- 532, О-1, Д-2.

8. ПРИЛОЖЕНИЯ.

Приложение 1.

Список населённых пунктов Енисейской губернии и Урянхайского края, часть 1, Красноярск 1921 г. По данным Всероссийской сельхоз переписи и городской переписи 1917 года и по другим исследованиям 1916-1919 годов. Библиотека Минусинского музея имени Мартьянова, взято 14.08.2016 года, Лазаревой В., Шевцовой А..

САЯНСК

МКУ АГМ, Ф-532, О-1, Д-10. Работала Шевцова А., 17 июля 2016 г.

Приложение 2.

МКУ АГМ, Ф -754, О – 1, Д-1, Л -51. Работала Лазарева В., 23 августа 2016 г.

Приложение 3. Газета «Власть труда» № 99 от 26 сентября 1923 год, библиотека Минусинского музея имени Мартьянова, взято 10.08.2016 года, Лазаревой В., Терпенёвой Ф.

Приложение 4. Газета «Власть труда» № 95 от 22 августа 1923 год, библиотека Минусинского музея имени Мартьянова, взято 10.08.2016 года, Лазаревой В., Терпенёвой Ф.

«Под руководством Дружинина в Саянском сельсовете провели выборы , он отметил неудовлетворительную работу прошлого состава. Вновь избранные из бедняков: члены партии -Макурин, Погонин, беспартийные – Рыжев, Дурнев, в качестве кандидатов в состав Совета Стучабрюхов – член партии, б\п Карташев. Зажиточная часть населения очень недовольна новым составом т.к. может не получиться влиять в своих интересах на работу Совета.»

Приложение 5. Газета «Власть труда» № 96 1922 год, библиотека Минусинского музея имени Мартьянова, взято 10.08.2016 года, Лазаревой В., Терпенёвой Ф. Рыночная цена:

Приложение 6. Газета «Власть труда» от 13.12.1922 г. № 29, библиотека Минусинского музея имени Мартьянова, взято 14.08.2016 года, Лазаревой В., Шевцовой А..

Сельсовет с утра поднялся,
За десятником послал,
Чтоб налог везли крестьяне,
Спозаранку наказал.

И десятник сват Федот,
Почесав себе живот,
Закатился по деревне
Диким голосом орет:

«Эй, ребята, будет спать!
Продналог пора сдавать,
нечего ломаться,
Надо раскачаться»

И, услышав этот крик,
Дед Кузьма – седой старик
Наваливши сто пудов-
Да в придачу трех коров,
На шестерке сразу прёт,
А за ним и весь народ.

Посевную площадь скрыли –
По три года присудили.
По три года всем тюрьма
За протоку в «хорома».
Мой милёнок продналог
Утром рано поволок,
Бабе нечего тужить,
Чем же деток ей кормить?

Мой милёнок усы крутит,
Ходит – улыбается-
Продналог гужём валит.
Дело продвигается.
Эй, проснитесь лежибоки,
Истекают нынче сроки,
Запрягай-ка же возок,
Да вези скорей налог.

Продналог в контору сдал –
Государству хлеба дал,
Чтоб народная казна
Была доверху полна.

Если хочешь мирно жить-
Продналог нужно платить,
А не думать, не гадать,
Не лукавить, а отдать.

Приложение 7. Газета «Власть труда» № 74, 1927 года, библиотека Минусинского музея имени Мартьянова, взято 10.08.2016 года, Лазаревой В., Терпенёвой Ф.

Приложение 8. МКУ АГМ, Ф -754, О – 1, Д-1, Л -51. Работала Лазарева В., 23 августа 2016 г.

Приложение 9. Из фондов Шушенской Государственной Регистрационной палаты, работала Лазарева В. 25 июня 2016 года.

Шушенская Регистрационная палата. По представленной карте с\х угодий Каптыревского сельсовета, 22 августа 2016 г.На карте отмечены - острова: Заячий, № Сосновых, Черёмуховый, Татарский, Таловый, б. И м. – Мосино. Никольский, Круглый, Кругленький, Большой, Пшиков, Каменный, Берёзовый. Урочища: Саянские пашни, Симоновские, Каменная гора, Солдатово, Кобяковское, Шарыпское. Ручьи: Безгуска, Сосновый, Ключ. Гривы: Шаманкина, Кручинкиных, Нестерова, Соловьёва, Толмачева, Замятина.

Приложение 10. ШГА, Ф-53, О-1, Д-1. Бухгалтерский отчёт колхоза «Память Ленина» 1930-1947 г.г., работали Лазарева В., Терпенёва Ф., Абрамова В., Шевцова А. 11мая 2015 г.

Приложение 11. ШГА, Ф-53, О-1, Д-1, 1936 г. протоколы правления колхоза «Память Ленина», работали Абрамова В., Терпенёва Ф. 11мая 2015

Приложение 12. ШГА, Ф-53, О-1, Д-1, 1936 г. протоколы правления колхоза «Память Ленина», работали Абрамова В., Терпенёва Ф. 11мая 2015 г.

Приложение 13. МКУ АГМ, Ф -754, О – 1, Д-. Работала Лазарева В., 23 августа 2016 г.

Приложение 14. ШГА, Ф-53, О-1, Д-1,1936 г. протоколы правления колхоза «Память Ленина», работали Абрамова В., Терпенёва Ф. 11мая 2015 г.

Приложение 15
Газета Минусинского уезда «Власть труда», 1931 год, № 11. Ф-131, работала 11 августа 2016 г. Лазарева В.

Приложение 16. МКУ АГМ - Минусинская казенное учереждение, архив городской Минусинска, Ф- 754, О-1, Д- 1-3. Работали Терпенёва Ф., Лазарева В. «Протокол саянского с\с и с\х артели «Память Ленина».

26.12 1934 года «был факт разложения трудовой дисциплины по отгрузке хлеба, табака. Срыв готовили: Солдатов Константин Петрович, Булатов Петр, Кузьмин Силифон, Толченицин Петр – не хотят ехать и на лесозаготовку. Постоянно не выходят на работу – поэтому отдать всех под суд и лишить зарплаты. С Солдатовой Агнеи Михайловны за невыход на работу - снять 5 трудодней. За уход без уведомления правление колхоза с лесазаготовки на празднование Рождества в другую деревню на три дня оштрафовать – на пять трудодней: Солдатова Николая Ивановича лишить звания ударника. Солдатова Петра Прокопьевича, Солдатова Ивана Ивановича, Солдатова А. Н.»

Приложение 17, МКУ АГМ, Ф-188, Д – 188, О-4,15, работала Лазарева В., 30 августа 2016 г.

МКУ АГМ, Ф - 532, О-1, Д- 4; Ф - 532, О-1, Д-5, Отчёт Саянского с\с о поступлении местного налога. Работали Шевцова А., Лазарева В., Абрамова В. 26 августа 2016 г.

Приложение 18.
Из семейного архива Дырнаевой Матрёны Семёновны, с. Саянск, работали Кузьмина А., Лазарева В., материалы взяты в июне 2014 года.

Приложение 19. МКУ АГМ, Ф-754, О-2, Д-12. Взято 30 августа 2016 года, Лазаревой В.

Приложение 20. МКУ АГМ, Ф-532, О-1, Д-8, работала Лазарева В. 23 августа 2016 г.

Из протокола Саянского с\совета 15 мая 1933 года.

«Выборы в финансовую секцию Саянского сельского Совета.

Выбрать председателем Лиходеева С., членами -Гречнева Евгения, Макурина Антона, Кузьмина Александра, Восенева Георгия, Демидова Константина».

МКУ АГМ, Фонд - 532, Опись-1, дело-5. Протоколы Саянского сельсовета с 10 июня 1932 – 11 ноября 1933 года

Протокол 4 июля 1933 года

«Список сельской участковой комиссии: Кручинкин Д.М., Солдатов В.Ф., Чучалин Н., Кузьмин А., Ямщикова Агафья, Замятина Таисия, Кузьмин Осип».

Из семейного архива Дырнаевой Матрёны Семёновны, с. Саянск, работали Кузьмина А., Лазарева В., материалы взяты в июне 2014 года.

Приложение 20. МКУ АГМ, Ф-532, О-1, Д-8, работала Лазарева В. 23 августа 2016 г.

Из протокола Саянского с\совета 15 мая 1933 года.

«Выборы в финансовую секцию Саянского сельского Совета.

Выбрать председателем Лиходеева С., членами -Гречнева Евгения, Макурина Антона, Кузьмина Александра, Восенева Георгия, Демидова Константина».

МКУ АГМ, Фонд - 532, Опись-1, дело-5. Протоколы Саянского сельсовета с 10 июня 1932 – 11 ноября 1933 года

Протокол 4 июля 1933 года

«Список сельской участковой комиссии: Кручинкин Д.М., Солдатов В.Ф., Чучалин Н., Кузьмин А., Ямщикова Агафья, Замятина Таисия, Кузьмин Осип».

Из семейного архива Дырнаевой Матрёны Семёновны, с. Саянск, работали Кузьмина А., Лазарева В., материалы взяты в июне 2014 года.

МКУ АГМ, Ф-754, О-1, Д-14. Взято 30 августа 2016 года, Лазаревой В.
ШГА, Ф-53, О-1, Д-1, работали Абрамова В., Терпенёва Ф. 11мая 2015 г.

Приложение 21. МКУ АГМ, Ф -754, О-1, Д-1. Взято 30 августа 2016 года, Лазаревой В.

Приложение 22, МКУ АГМ, Ф-532, О-1, Д-5, 21. Работали Шевцова А., Лазарева В. 17 июля 2016 г.

Приложение 23. Использованы фотографии из архива Саянского музея.

1.Кручинкин Григорий Григорьевич (сидит справа);

2. Жена Анна Евлампьевна Кручинкина.

МКУ АГМ, Ф-532, О-1, Д-8, работали Лазарева В., Шевцова А., 26 августа 2016 г.

МКУ АГМ, Ф-754, О-1, Д-2. Работали Лазарева В., Шевцова А., 26 августа 2016 г.

Фотографию старого дома Кручинкина Г.Г. передала Синкина Н.Я., фото 2016 года сделала Лазарева В., 30 июля.

Фотография 1949 года, справа с гармошкой Кручинкин Павел Григорьевич, передала из семейного архива Кручинкина Л.П., 30 июля 2016 г.

Василий Павлович Кручинкин, фото 1950-х. (умер)

Приложение 24. Фотографии из семейного архива Пиневского А.И., взяты для работы в июне 2014 г., Кузьминой А., Лазаревой В.

семья Пиневского Александра Ивановича: жена Валентина, дочь Рая, мама Анна Спиридоновна, сам с дочкой, сыновья Вася и Ваня.

Приложение 25. МКУ АГМ, Ф-532, О-1, Д-4, 12, 21; работали Лазарева В., Шевцова А., 26 августа 2016 г.

Приложение 26 МКУ АГМ, Ф-532, О-1, Д-6,11, работали Лазарева В., Шевцова А., 26 августа 2016 г.

/ Наша работа/Всероссийский конкурс исторических работ старшеклассников «Человек в истории. Россия XX век»