В Сибирь на долгие годы… (Из истории семьи Очировых)

ФГБОУ ВПО «Астраханский государственный университет»
ФАКУЛЬТЕТ СПО

Подготовила:
Харванен Валерия Валерьевна,
студентка 2 курса группы ДПО-22
ФГБОУ ВПО «Астраханский государственный университет» ФСПО
Руководитель:
Чемоданова Татьяна Вячеславовна,
кандидат исторических наук,
заместитель директора по УМР
ФГБОУ ВПО «Астраханский государственный университет»

г. Астрахань – 2018

Содержание

Введение
§ 1. И слезы вдов, и пыток кровь
§ 2. Мы – из высланных навечно
§ 3. В лесах Сибири среди щедрейших в мире
Заключение
Список используемой литературы
Приложения

Введение

До поступления в университет я не занималась глубоким изучением своей родословной и истории калмыцкого народа. На первом уроке истории нам дали задание написать эссе «Моя семья в годы Великой Отечественной войны». Сразу подумала, что же писать если почти ничего об этом от родных и не слышала. Обратилась за помощью к бабушке, она то и рассказала о том, что в эти годы нашу семью постигла участь всех калмыков- репрессии. С этого маленького эссе и началось мое исследование родословной семьи Очировых.

Цель работы: на примере семьи Очировых показать связь истории государства и судьбы отдельного человека.

Задачи моего исследования:

-изучить историческую, публицистическую литературу по теме исследования;
-обработать и систематизировать материал, собранный в ходе изучения семейного архива и бесед с родственниками и односельчанами;
-составить генеалогическое древо семьи Очировых-Харванен.

Объект исследования –родословная по линии Очировых.
Предмет исследования – судьба семьи Очировых в годы сталинских репрессий.

Методы исследования – анализ информации семейного архива, интервьюирование односельчан- очевидцев репрессии и родственников.

§ 1. «И слезы вдов, и пыток кровь…»

И скот ревел и вдовы выли
Над Волгой мчались поезда,
Людей насильно увозили
В Сибирь, на долгие года!
С.Мазуркевич

28 декабря стал днём скорби для всего калмыцкого народа. Уже более 70 лет прошло с того времени. Именно в этот день- 28 декабря 1943 года в течение суток были посажены в железнодорожные вагоны для перевозки скота более 90 тысяч калмыков и никто не объяснял обычным жителям зачем и почему их отрывают от родных мест и везут в «никуда». Этот холодный, суровый день запомнит каждый калмык. Многие люди, не подозревая ни о чем, вставали рано и уходили вместе со скотиной в степь, каждый занимался своими делами. 28 декабря в каждый хотон и дом заходили по два-три солдата НКВД, объявляя калмыков изменниками и предателями, сообщали о том, что калмыцкий народ выселяют в Сибирь и давали время на сборы.

Люди были в растерянности, ничего не соображали, в голове каждого человека на тот момент, наверное, столько вопросов было: почему? За что? Куда? Но на тот момент простым людям мало что объяснялось, было сказано лишь одно, что калмыцкий народ – предатели! (https://antisovetsky.blogspot.ru) . О чем думали люди в этот момент можно только догадываться. В моей голове все крутилось название одной из найденных мной статей о депортации калмыков- «Выселены навечно!». Почему? За что им выпали тяжелые испытания? Прежде чем перейти к изучению жизни семьи Очировых в Сибири после депортации я решила ознакомиться с историей этого события.

Поиск информации о депортации калмыков я начала в Астраханской библиотеке им. Н.К.Крупской (Приложение 1). Я выяснила, что операция по депортации калмыков проводилась 28 — 29 декабря 1943 года под кодовым названием «Улусы», которая была ранее утверждена Генеральным комиссаром государственной безопасности Л.П. Берия. В ней участвовали 2975 офицеров НКВД, а также 3-й мотострелковый полк НКВД, ранее выселявший карачаевцев. Руководил операцией начальник УНКВД по Ивановской области генерал-майор Маркеев.

27 декабря 1943 года вышел Указ Президиума Верховного Совета СССР «О ликвидации Калмыцкой АССР и образовании Астраханской области в составе РСФСР». Уже в 1944 году была уничтожена Калмыцкая АССР, её районы вошли в соседние области и Ставропольский край. Калмыцкие названия улусов и отдельных населенных пунктов заменялись русскими названиями. 25 февраля 1947 года Верховный Совет исключил упоминание об автономии из статьи 22 Конституции СССР (Максимов К.Н. Трагедия народа: Репрессии в Калмыкии. 1918-1940-е годы – М.: Наука, 2004. С.22).

Далее я посетила Астраханский краеведческий музей, в надежде отыскать информацию именно о калмыках, высланных из Астраханской области. Но, к сожалению, кроме медалей калмыков-героев и участников Великой Отечественной войны ничего не нашла (Приложение 2).

Я задумалась: «А что чувствовали калмыки во время выселения? Обиду? Предательство? Несправедливость? Тревогу за свои дома?» Этих чувств уже не передать молодому поколению, молодые люди не всегда помнят о истории своего народа. Нам всем хорошо известны имена героев Великой Отечественной войны, но среди них есть малоизвестные герои калмыцкой национальности. Сколько таких было за годы войны?! Это такие же люди, которые сражались за свою Родину и готовы были отдать жизнь за нее. А что получили в ответ?- Выселение, остаться без всего, ликвидацию государственности Калмыцкой АССР?

Уже минуло 74 года с того рокового дня, как наш калмыцкий народ осиротел, покинув родные края. Без суда и следствия, объявив калмыков предателями Родины, их сослали в холодные сибирские просторы. Страшная трагедия для всего народа. Сколько пришлось увидеть и пережить нашим бабушках и дедушкам за эти долгие 13 лет. Но, несмотря на всю утрату, боль, они выстояли, выдержали и смогли выжить. И сегодня нам – новому поколению дана высокая честь гордо нести имя калмыков и передать последующим поколениям богатое наследие наших предков, их крепость духа. Как же мне нравится этот девиз «Они смогли и мы сможем!».

§ 2. Мы – из высланных навечно

Родилась и проживаю я со своей семьёй в Лиманском районе, селе Заречное, Астраханской области. Мои прабабушка и прадедушка Очировы были высланы так же, как и многие калмыки в Сибирь. Огромную помощь в работе над родословной мне оказала моя бабушка Кубеева Людмила Лиджи-Горяевна. С особым уважением и трепетом она рассказывала о своих родителях Очировой Халге Мукобеновне и Очирове Лиджи-Горя Манджиевиче. Всегда жизнерадостная, весёлая, погружаясь в воспоминания, она вдруг становилась грустной, непривычно задумчивой. Временами, на её глаза наворачивались слёзы.

И вот что узнала со слов моей бабушки. Прабабушку звали Очирова Халга (русское имя Екатерина) Мукабеновна (в девичестве Цебекова), родилась в 1926 году, умерла в 2005 году. Прадед Очиров Лиджи-Горя (русское имя Григорий) Манджиевич рожден в 1928 году, а умер в 1991 году. Прабабушка родилась и жила в селе Ашвахун (название села калмыцкого происхождения), но среди них жили и русские. А прадедушка был рожден и жил в селе Батракин. Эти сёла находились по соседству. После прибытия из Сибири в родные края, практически никто не возвращался в сёла, в которых жили до этого. Потому что они были уже все разграблены, заброшены. Многие перебрались в наше село Заречное, Астраханской области, так и образовался калмыцкий хотон, который существует по сегодняшний день под названием «Золота». Там также, как и первоначально живут одни калмыки. Сюда возращались не только люди, которые были высланы с этих краев, были и те, которые были высланы с других регионов. Обратившись к этимологии названия калмыцкого хотона я выяснила, что рядом была тоня под названием «золотая» и так же бугор, на котором построили калмыцкий хотон, называется «Золотой», следовательно отсюда и пошло название «Золота». Мне известно, что на старых местах проживания калмыцкого народа сейчас стоит ступа, куда калмыки ездят молиться своим предкам, совершают различные религиозные обряды. Еще с маленького возраста меня брала туда бабушка, и по сей день мы ездим туда, когда бывают калмыцкие праздники. И как обычно там бывает много людей, которые все дружно варят калмыцкий чай, вешают разноцветные верёвочки на дерево и молятся.

У прабабушки и прадедушки было восемь детей. Когда я собирала информацию по исследовательской работе, с каждым, кто жив по сегодняшний день из них разговаривала. Я знала, что у моей бабушки есть одна сестра и пять братьев. Но не знала, что их было восемь (Воспоминания Кубеевой Людмилы Лиджи-Горяевны).

На момент выселения калмыцкого народа моей прабабушке было 17 лет, а прадедушке –15 лет. Они не были знакомы, познакомились только в Сибири. Официально их брак был зарегистрирован в Чебановском сельском совете Ширинского района, Красноярского края 8 июля 1948 года. Это доказывает свидетельство о браке, которое сохранилось в семейном архиве (Приложение 3). Бабушка говорила, что в период репрессии прабабушка и прадедушка находились в Ширинском районе Красноярского края (Информация из семейного архива).

В нашем селе живы до сегодняшнего дня очевидцы депортации, знавшие моих прабабушку и прадедушку. Я отправилась к Демчееву Ивану Цебековичу. Он мне рассказал, что они жили в Сибири вместе с моей прабабушкой и прадедушкой в одном районе. Я поинтересовалась сначала об их долгом пути в тот район. Иван Николаевич взял минутную паузу, глубоко вздохнул и начал свой рассказ. Он рассказывал о том, что времени на сборы давалось не так уж и много, люди быстро бежали, ставили хоть на 10 минут вариться мясо, брали с собой, одежды брали мало, потому что люди были в полной растерянности. Обстановка была ужасная: коровы мычали себе, собаки выли себе, дети рыдали, хватаясь за край одежды своих матерей. А женщины тем временем бегая и быстро собирая теплые вещи, укутывали своих детей. Иван Николаевич рассказал о том, что в тот момент он 9-годовалый мальчишка больше всего переживал о том, что больше никогда не увидит своего отца, который пошел в соседнее село относить долг приятелю. После сборов всех сажали в машины и везли на железнодорожную станцию, где калмыков распределяли по вагонам товарника и отправляли в неизвестный людям путь. Наблюдалось и воровство со стороны солдат. По приезду на станцию было уже темно и солдаты с одной стороны закидывали вещи, а с другой –выносили те, которые были более ценные. Люди видели это, но повлиять как-то на это не могли. Поезд был предназначен для перевоза скота, но везли там людей. Дорога была долгая, холод, условия для выживания были жесточайшими. Иван Николаевич говорит, что точно помнит, как солдаты говорили калмыкам, что их жизнь зависит от качества моста. И снова паника, охватывающего почти каждого. Каждый боялся за свою жизнь. Поезд проходил через только построенный в Астрахани мост через реку Волгу для проверки, выдержит ли этот мост данный поезд (Приложение 4). Был огромный риск, одним разом могло погибнуть тысячи жизней. Но, к счастью мост прошел проверку, и поезд отправился в дальнейший путь.

Помогла мне представить, как что пережили мои прадедушка и прабабушка еще одна жительница нашего села Заречное – Бадашева Александра Романовна (Приложение 5). На момент выселения она находилась в Элисте в детском доме. Туда так же заходило по 3-4 солдата, и забирали детей калмыцкой национальности, но находились русские ребята, которые назвали себя калмыками и попали на равных условиях в Сибирь. Их так же сажали в товарники и оправляли в долгий, холодный путь. Рассказы о времени, которое калмыки находились в пути, в точности были одинаковыми, как у Александры Романовны, так и у Ивана Цебековича. Они говорили об одинаковых деталях: товарники были очень холодными, в полах были дыры. В каждом вагоне были по две полки. На них размещали людей более старшего возраста, а молодые люди стелили на пол и спали на холодном полу. Посередине вагона стояла одна печка буржуйка, которая почти не грела, но люди всё равно, скопившись около нее, пытались ощутить хоть какое-нибудь тепло. Ходили в туалет в углу, где находились отверстия в полах. Люди меняли теплое вещи на еду и наоборот. Иван Николаевич рассказывал о том, как в его памяти отложился момент, когда мама делила кусочек хлеба между собой и своими детьми и умудрялась поделиться с другими. Раз в день там кормили, но названная еда состояла из воды и замершей капусты. Подавалось это все в холодном виде. Много людей умирало и от холода, и от болезней, и от голода. Бывало, что молодые люди пытались сделать в вагонах какие-либо ограждения и за такие ограждения помещали больных людей. От болезней люди умирали вагонами. И только на остановках выносились все эти тела. Кто-то пытался захоронить своих родных по-человечески, но не всегда это выходило, так как было мало времени. Если только подумать, сколько осталось по дороге погибших людей, которых скорее всего не найдут их родственники. Как рыдали матери над своими умирающими детьми – это ужасная картина. Александра Романовна упоминает, что во время остановок, люди еще посмеивались над калмыками, называя их «москвичами в кирзовых сапогах». Москвичами называли, потому что они хорошо говорили на русском, а в кирзовых сапогах, так потому что калмыки практически все время ходили в них (Воспоминания Демчеева Ивана Цебековича, Бадашевой Александры Романовны). Предполагаю, что и мои родные испытали тоже самое, хотя точных сведений не сохранилось, они не любили вспоминать об этом периоде своей жизни.

Чтобы не только нарисовать у себя в голове эту картинку условий, в которых вывозились калмыки, а увидеть и понять условия выживания во время выселения калмыков, именно в пути в Сибирь, летом 2017 года я съездила в Элисту к Мемориальному комплексу скульптора Эрнста Неизвестного, архитектора Сергея Курнеева «Исход и Возвращение». Там можно увидеть те самые вагоны, на которых отправляли калмыков на Север (Приложение 6). Посередине вагона стояла одна печка-буржуйка, как из рассказов Ивана Цебековича и Александры Романовны. В вагонах было по две полки: одна снизу, вторая-сверху (Приложение 7). В вагоне я действительно увидела дыры в полу. Только чего не пришлось увидеть по дороге калмыцкого народу!

§ 3. В лесах Сибири среди щедрейших в мире

Мои предки Халга Мукабеновна и Лиджи-Горя Манджиевич выдержали эту дорогу, прибыли в республику Хакасию, Ширинский район, Красноярский край. Как вспоминает моя бабушка из отрывков рассказов своих родителей: «По прибытию в Сибирь, условия жизни не улучшились. Солдаты до прибытия калмык туда запугали местный народ тем, что вскоре к ним привезут людоедов. Измученные, голодные калмыки по приезду не понимали, как им действовать дальше. Высадили их в тайге. Как дальше жить было непонятно никому. Местные жители прятались, избегали их. Со временем люди начали потихоньку осваиваться: начали рыть себе землянки. Еду было сложно добыть, питались мерзлой капустой, кожурой от картофеля. У них так же не было даже посуды, чтобы например что-нибудь приготовить. Поэтому люди вынуждены были спасаться подручными методами. Со временем местные жители стали теплее относится к калмыкам, видя, что они трудолюбивый народ».

Местные жители помогали, кто чем может. Им самим было тяжело, но они делились с калмыками. По исполнению восемнадцати лет предоставлялась работа. Часть калмыков работали в «Руднике», там перебирали золото; вторая часть работала – в леспромхозе, там, в основном работа предоставлялась на лесоповале. Мои прабабушка и прадедушка попали на лесоповал, именно там они и познакомились. Прадедушка имел звание лоцмана первой категории, так мне сообщил Иван Цебекович, так как ему приходилось работать с моим прадедушкой вместе. Работа была не из лучших: стояли в холод по пояс в воде и сплавляли лес по реке Енисей. Сплавляли лес в основном женщины, а мужчины валили лес. Так же много погибало на лесоповале, люди тонули, из-за холода болели. В то время было нормально «убавлять» года. Нашему прадедушке также были убавлены года: на самом деле он был 1928 года, но в документах по месту жительства в Сибири был записан как 1930 года рождения. Это делалось для того, чтобы не идти на трудные работы. А до восемнадцати лет калмыки подрабатывали у местных жителей. Первый год в Сибири для калмыков был очень тяжелый, но потом начали обустраиваться. Те, кто был побогаче занимались скотоводством. Остальные сажали картошку, тыкву. Каждую весну, когда ездили сажать картошку, калмыки думали и ждали, что вот-вот завтра приедут и отвезут в родные края. Все время за проживание в Сибири они только и думали о своей Родине (Воспоминания Демчеева Ивана Цебековича, Бадашевой Александры Романовны).

Прабабушка и прадедушка вернулись в Астраханскую область. У них родилось восемь детей. Из сохранившихся документов, я выяснила, четверо из них родились в Сибири: первый ребенок сразу же умер, я искала хоть какую-нибудь информацию об этом ребенке, но и бабушки с дедушками ничего об этом не знают, и в архиве нет документов, так как у него должны были быть документы Ширинского района. Остальные смогли создать свои семьи, родить детей.

В Сибирь также были высланы родственники прадедушки и прабабушки. Обращаясь опять-таки к бабушке за информацией о семье прадедушки, мне удалось узнать только то, что у прадедушки был младший брат – Очиров Николай Манджиевич. Его отец – Очиров Манджи Тюрбеевич, о нем известно, что он воевал, но подтверждающих об этом документов в семейном архиве не найдено. Я пыталась узнать хоть какую-либо информацию о нем на сайтах «Мемориал», «Память народа», но безуспешно (HTTPS://www.obd-memorial.ru).

На момент выселения калмыков Лиджи-Горе было пятнадцать лет, а Николаю – тринадцать. Связь между сыновьями и отцом была потеряна. Демчеев Иван Цебекович поведал мне, что отец их искал и в итоге нашел. Иван Цебекович рассказал, что был лично свидетелем, когда в Ширинский район приехала русская женщина сообщила Лиджи-Горе и Николаю, что их отец жив и скоро приедет за ними. Спустя месяц – вспоминает Иван Николаевич, пришло письмо Лиджи-Горе и Николаю с содержанием «…я жив. Папа». И в скором времени он приехал к ним, но ему надо было ехать обратно. И так он редко приезжал.

Про маму их ничего неизвестно, мне не удалось найти информацию и в Государственном архиве Астраханской области, а наши бабушки, дедушки не знают о ней ничего. Однако скоро отец моего прадедушки снова пропал и долго не появлялся, потом ребятам сообщили, что Очиров Манджа умер и дети остались сиротами. Всю эту историю мне рассказал Иван Николаевич, который находился рядом и общался с Лиджи-Горёй и Николаем. Но Иван Цебекович не помнит в каком это году было. И документов о смерти я найти не смогла.

Предполагаю, что они были утеряны во время Великой Отечественной войны. О дальнейшей жизни двух сыновей мне удалось только узнать от их собственных детей, что Лиджи-Горя вернулся в родные края в Долбанский район (сейчас Лиманский), а Николай остался жить в Магнитогорске, там женился на чувашке, пытался уговорить брата остаться с ним в Магнитогорске. В итоге братья разъехались, но они поддерживали связь. Лиджи-Горя летал к нему вместе со своими детьми, с ним летала так же моя бабушка – Кубеева Людмила. Николай умер в Магнитогорске, жена его Елена до сих пор жива, также у них есть две дочки: Галина, которая живет в Магнитогорске на данный момент. А вторая сестра живет в Лиманском районе в селе Оля. Связь с ними поддерживается на данный момент.

В поисках информации о семье в личном архиве, я не нашла много информации или же каких-либо сохранившихся документов. Только со слов своей бабушки мне удалось выяснить, что наравне с прабабушкой была выслана ее мама – Цебекова Булгун, сестра, которая являлась инвалидом – Цебекова Цаган и брат – Цебеков Александр (Воспоминания Кубеевой Людмилы Лиджи-Горяевны).

17 сентября 1955 года был принят Указ Президиума Верховного Совета СССР « Об амнистии советских граждан, сотрудничавших с оккупантами в период Великой Отечественной войны 1941- 1945 гг.», в соответствии с которым были амнистированы лица, которые сотрудничали с оккупантами во время войны, не считая карателей и тех, кто был осужден за убийства и истязания советских граждан. 17 марта 1956 года калмыки были реабилитированы и после этого им было разрешено возвращаться на Родину (Убушаев В.Б. Калмыки: выселение и возвращение 1943-1957гг. - издательство «Санан» Элиста 1991 г. с.77). И уже в 1957 году калмыки вернулись в родные просторы Долбанского района, который был уже переименован на Лиманский район.

Им, можно сказать, пришлось все выстраивать с нуля. Семье Очировых почти удалось вернуться в том же составе, в котором их отправляли в Сибирь. С Сибири Очировы вернулись все вместе большой семьей. Наша семья по прибытию разместилась в селе Заречное. «Репрессированные калмыки по приезду, целовали родную землю, их радости было не описать, хоть они и вернулись в никуда, но факт, что это их родная земля уже вселял в них силы. И так одна семья за другой начали выстраивать себе землянки, в основном родственники строились друг с другом рядом. Так и застроился «Золотой» бугор калмыками» – рассказывают Демчеев Иван Цебекович и Бодашева Александра Романовна.

Поначалу нашей семье некуда было обратиться за помощью, чтобы хотя бы где-то в начале пожить, ведь на руках были еще и маленькие дети. На помощь пришла русская семья Дроздовых, которая вошла в положение нашей семьи и помогла на первоначальном этапе. Несмотря на то, что и в той семье было много детей, да и землянка была не такая уж просторная, они все равно согласились приютить нашу семью. После этого Очировы начали строиться и рядом с ними начал строиться брат нашей прабабушки – Александр. После того как можно было заселяться в построенные землянки, Очировы заехали туда. Мама прабабушки – Булгун и так же ее сестра – Бося жили вместе с Халгой. Они помогали ей по хозяйству и с детьми. Прадедушка и брат прабабушки занимались рыбалкой. В принципе, после заселения на новые места основная часть мужчин трудились на рыбной тоне и занимались скотиной. Брат прабабушки – Александр вскоре женился и жил рядом в соседнем доме.

Семья Очировых очень большая и очень дружная, и внуков много, и правнуков, сейчас уже и праправнуки появились. И я думаю, моя работа станет небольшим вкладом в начало создание родословной нашей семьи.

Заключение

Главная цель моей работы заключалась в том, чтобы узнать историю своей семьи и народа в целом во время ужасных массовых репрессий и главное – передать эту информацию последующему поколению. Поэтому я считаю, что моя работа на этом не окончена. Мне предстоит еще многое узнать, записать и передать младшему поколению. Во время поисков информации, я была в Калмыцкой области, где увидела много памятников в честь депортированных калмыков, в честь калмыцких героев, воевавших за нашу Родину. Один из более знаменитых памятников в честь депортированных калмыков – это «Исход и Возращение». Памятник авторства Эрнста Неизвестного, находящийся в восточной части столицы Калмыкии – города Элисты. На окраине Элисты стоит простой старенький деревянный вагончик. Рядом с вагоном в ряд стоят тринадцать бетонных столбиков, на каждом из них написан год. Тринадцать лет – столько времени калмыки провели в Сибири. Это все делается в память тем, кто остался навечно в мерзлых землях и смог выжить в такое тяжелое время. И вот мы – новое поколение, должны знать не только историю своей страны, но и историю своего народа, чтобы не повторять ошибок, ведущих к массовым человеческим трагедиям и жертвам.

В 1991 году был принят закон РСФСР «О реабилитации репрессированных народов», который определяет реабилитацию народов, подвергшихся массовым репрессиям в СССР, как признание и осуществление их права на восстановление территориальной целостности, существовавшей до насильственного перекраивания границ. Но только остаётся вопрос «кому теперь нужна эта реабилитация?» Страшно делается от того, что массовое выселение, гибель целых народов называют «ошибкой». В настоящее время уже никто не сомневается в том, что это массовое выселение в принципе ничего не дало, а только забрало несчитанные жизни людей.

В своей группе я провела небольшой опрос. Мне было интересно, а знают ли мои однокурсники о таком событии в истории нашего государства как депортация калмыков. И выяснила, что знают лишь несколько человек, и то, потому что я им сама рассказала о том, какую работу пишу. А были и такие, кто впервые вообще слышит слово «депортация». Я надеюсь, что моё исследование станет небольшим вкладом в дело привлечения внимания молодежи к истории страны вообще и подтолкнет к изучению истории своей семьи.

Список используемой литературы

Источники:

1. Воспоминания Кубеевой Людмилы Лиджи-Горяевны.
2. Воспоминания Демчеева Ивана Цебековича.
3. Воспоминания Бадашевой Александры Романовны

Учебная и научная литература:
4. Максимов К.Н. Трагедия народа: Репрессии в Калмыкии. 1918-1940-е годы – М.: Наука, 2004.- С.156.
5. Убушаев В.Б. Калмыки: выселение и возвращение 1943-1957гг. – Элиста: Издательство «Санан», 1991.-С.45.
Интернет-ресурсы:
6. Гучинова Эльза – Баир. У каждого своя Сибирь. Два рассказа о депортации калмыков. HTTPS://www.elzabair.ru
7. Сибирь – суровая и нежная HTTPS://memorial.krsk.ru
8. HTTPS://www.obd-memorial.ru Обобщенный банк данных «Мемориал»
9. https://antisovetsky.blogspot.ru История депортации калмыцкого народа.