Лекция о "Мемориале"
Задачи общества:
Последний пункт нуждается в пояснениях. Дело в том, что "Мемориал" не является политической организацией, если понимать под политической организацией организацию, имеющую свою программу и борющуюся за власть. "Мемориал" является добровольным объединением людей, которые, независимо от их политических взглядов, едины в неприятии насилия как средства решения проблем. Достаточно сказать, что в "Мемориале" состоят (и пытаются найти общий язык) столь антагонистические по политическим взглядам люди, как коммунисты и "демсоюзовцы". Политическая партия считает, что знает, КАК НАДО, и борется за это. "Мемориал" знает, или, по крайней мере, пытается узнать, КАК НЕ НАДО, и борется за то, чтобы КАК НЕ НАДО больше не было.
ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ОБЩЕСТВА.
Общество устанавливает местонахождение мест массовых захоронений жертв репрессий (в том числе лагерей) и организует сбор средств на установление памятников на местах захоронений (и наша позиция о памятнике). Курапаты. Красноярские Курапаты: район Краза - Индустриальный.
Общество собирает, приобретает, принимает в дар и по завещанию устную, письменную, документальную и иную информацию, относящуюся к репрессиям и систематизирует собранную информацию путем составления справочных материалов и карточек.
Сейчас это - основная работа (люди уходят из жизни; нужно вспомнить всех, поскольку их не просто убивали, а СТИРАЛИ из памяти).
Красноярский край был одним из центров архипелага ГУЛАГ. Сюда ссылали так называемых кулаков во время коллективизации, выбрасывая из на берегах Енисея без средств к существованию, и на их костях строили Игарку. Сюда, на строительство НГМК шли этапы из Соловков. Особенно, начиная с 1934 года, с убийства Кирова.
Когда была захвачена Прибалтика, там начались массовые репрессии, и 14 июня 1941 года была депортация жителей прибалтийских республик, в основном в Красноярский край. Сразу после начала войны все население республики немцев Поволжья было депортировано в Красноярский край и Казахстан. Тут они оказались без средств к существованию, к ним очень плохо относились, а трудоспособных мужчин угнали в трудармию, т.е. в сущности, в тот же лагерь. В конце войны, опять-таки а Красноярский край, высылыли целые народы: калмыков, татар, чеченов, ингушей и т.д. Калмыки: лес. После войны - опять прибалты, Западная Украина и Белоруссия, Молдавия, Тюриков.
Конец сороковых: космополиты, повторники.
Наиболее крупные лагеря: Норильлаг, 503 стройка, Краслаг с центром в Канске (много зон). Мариинские лагеря (Сиблаг).
Общество выступает за предоставление государством необходимых льгот пострадавшим от репрессий и в меру своих сил оказывает необходимую практическую помощь репрессированным. Статус ветерана. Объединение репрессированных. Моральная поддержка.
Общество создает информационно-исследовательский центр для проведения исследовательской и просветительской работы, а также постоянно действующий музей, обобщает и анализирует собранную информацию, используя результаты в своей просветительской деятельности путем публикации документов, статей и выступлений, проведения публичных лекций и диспутов и т.д.
Такой центр уже создан, его руководитель - Ю. Афанасьев, ректор истрико-архивного института. Профессиональные историки должны выяснить корни и истоки того, что произошло. Это сейчас очень важно, поскольку в стране сейчас, по сути, сложилась революционная ситуация: верхи не могут править по старому, а низы не желают по старому жить. Нужно что-то делать, но весь вопрос заключается в том, чтобы не сделать опять также. Ведь революция, по сути, кончилась тем, что перебили кучу народа ради того, чтобы все стало едва ли не хуже, чем было прежде. С чего мы начнем нынешнюю революцию? Если с того, что поставим к стенке партийный аппарат, то кончим опять тридцать седьмым годом, то есть перебьем друг друга. Поэтому важно проследить историю - и научиться у нее, чтобы нынешние борцы за справедливость не стали опять угнетателями. Случай с Гусевым, секретарем Толстого.
Рабочая концепция (конечно пока она уязвима, но мы и не настаиваем на обладании истиной в последней инстанции). Это не есть консенсус, поскольку ДС сочтет ее слишком правой, а КПСС - слишком левой. Скажем так, это точка зрения моя, и многие в "Мемориале" придерживаются близкого взгляда на вещи. Основное в этом взгляде - попытка увязать экономику, политику и право. Сейчас, к сожалению, в основном муссируется тезис о том, что случайно к власти допустили нехорошего человека Иосифа Джугашвилли, и он наделал этаких делов. Не только в Сталине дело.
Концепция:
При проведении октябрьского переворота были приняты несколько посылок, которые в конце концов привели к массовому террору.
Но у гражданской войны было хоть одно положительное следствие: здравомыслящие люди в руководстве, и в первую очередь, конечно, Ленин, поняли свою ошибку и не побоялись в ней признаться. Начался НЭП. Но НЭП, при всей его экономической привлекательности, нес в себе угрозу верхам, поскольку альтернативные политические силы получили возможность действовать, а аппарат, уже вкусивший власти, не хотел ее не только отдавать, но и ею делиться. Эта проблема стоит с тех пор до наших времен: либо отдать власть, либо ее сохранить, пусть даже с катастрофическими последствиями для страны, и аппарат удерживает власть любой ценой, вплоть до массового террора. Можете не сомневаться, что массовый террор будет применен вновь, если, с точки зрения аппарата, в нем возникнет необходимость. Разница между ТЕМ и ЭТИМ аппаратом существенна только в одном: ТОТ аппарат держал власть, чтобы отстоять какие-то свои взгляды, а ЭТОТ - отстаивает только свои привилегии.
С начала 20-х годов метод дискуссий с представителями политических течений, не лежащих в русле ВКП(б), был один: политизоляторы. То есть, борьба со взглядами была заменена борьбой с носителями взглядов. Политизоляторы эти были на самом деле тюрьмы, а затем, начиная с Соловков - уже и лагеря. В тюрьмах только сидели, а в лагерях уже был принудительный труд.
В аппарате в это время шла жестокая борьба за власть, и лучшие представители его постепенно деградировали, поскольку борьба за власть и борьба идей - вещи разные, а когда единственный путь отстоять идею - захватить власть, то после захвата уже и идея забывается, не так ли?
5. НЭП был несколько однобоким: в то время, когда сельское хозяйство, сфера услуг и кое-что из легкой промышленности развивалось очень динамично (там было сделано меньше уступок командному управлению), промышленность переживала кризис, порожденный отсутствием экономических стимулов, некомпетентностью раздувшегося управленческого аппарата. Конечно, это привело к диспропорции, а значит, к повышению цен на хлеб, припрятывании и т.д. Перед аппаратом опять стояла проблема: либо отпустить на свободу и промышленность (утратив тем самым свое влияние на ход событий), либо сломить крестьянство и тем самым упрочить свою власть. И грянула коллективизация. Удар был мощен и дальновиден:
6. Начало 30-х годов ознаменовалось дальнейшим закабалением народа. В городах была введена паспортная система, фактически отдающая человека на растерзание местному аппарату: он не мог жить, где хотел, работать, где хотел, и т.д. Колхозники фактически были превращены в крепостных, поскольку ими полностью распоряжался тот же аппарат. В это же время была окончательно закрыта граница, поскольку иначе массовое бегство из СССР, и до того значительное, приобрело бы ужасающие размеры. Отсутствие экономических стимулов привело к провалам в экономике, и решение теперь уже экономических проблем проводилось испытанным способом: использованием рабов с целью понижения себестоимости. Но, для того, чтобы обеспечить поставку рабочей силы, нужно было, во-первых, создать общественное мнение (и оно было создано и помощью "образа врага", тезиса о разрастании классовой борьбы и т.д.), а во-вторых, ужесточить законы, что и было сделано. Вот этот тезис хотелось бы подчеркнуть особо. Наши жестокие законы есть следствие не только нашей общей жестокости и нецивилизованности, они были и остаются средством решения экономических проблем. Великие стройки по-прежнему строятся зеками, а чтобы обеспечить зеков, нужно людей не судить, а засуживать.
Итак, суды стали не органами правосудия, а поставщиками живой рабочей силы, и, поскольку рабочей силы требовалось все больше и большее, законы все ужесточались. Террор играл еще одну роль: он искоренял остатки инакомыслия и даже просто мышления в стране. Машина террора крутилась на таких оборотах, что в нее попадал любой, мало-мальски выдающийся, мало-мальски по своему думающий человек. В первую очередь, конечно, это были специалисты (не только интеллигенция, но и любые специалисты, поскольку любой специалист имеет самоуважение, самостоятельность, независимость хотя бы в поведении, и т.д.), но попадал и любой случайный люд. Дело в том,, что, когда террор стал официальной государственной политикой, и аппарат отчитывался наверх именно о том, насколько успешно он занимается террором, и спускались сверху планы по террору, и невыполнение их грозило арестом, расстрелом, и т.д., обезумевшие аппаратчики в надежде спасти свою шкуру стали поедать всех, в том числе и друг друга. Именно это время и называется 37-м годом, когда террор стал по сути неуправляемым и бессмысленным в своей жестокости: ведь около 1 миллиона человек было просто расстреляно, и это уже никакой экономической "целесообразностью" не объяснишь.
7. После 37 года, когда террор несколько утих, народ оставался в шоке и апатии, требуемое единомыслие было достигнуто, и дальнейший террор был уже обыденностью, привычным делом, и таковым пребывает до сих пор.
Выводы
Нужно решительно отказаться от мифа о врагах, которых нужно истребить. Нет врагов, есть политические противники.
Нужно отказаться от насильственных методов борьбы. Это особенно существенно для "левых", поскольку от аппарата ничего другого ждать не остается, ничего не знает и, если припрет, применит и сейчас применяет насилие: вспомните хотя бы историю с Клепачевым. Нужно помнить: поднявший меч от меча и погибнет. Цель не оправдывает средства, и лучше достойно проиграть, чем недостойно выиграть.
Нужно отказаться от монополии на истину, научиться уважать право другого на свой взгляд, какими бы дикими эти взгляды ни казались
Азбучные истины, но они-то и забываются.
© Алексей Бабий 1989