Виталий Михайлович Бузунов, живущий в Ермаковском около четверти века, как и многие его сверстники, потерял в годы сталинских репрессий отца и разделил судьбу детей «врагов народа».

Их семья жила в селе Бузуново (бывшая казачья станица) Краснотуранского района. Виталий, родившийся в 1936 году, был самым младшим ребенком. Кроме него, были еще сестры Шура и Надя, брат Коля. Родители работали в колхозе «Память Ленина». Отец, Михаил Федорович - полеводом, бригадиром. Мать, Мария Романовна - на разных работах.

В сентябре 1937 года, когда Виталику еще не было полутора лет, отец был арестован органами НКВД за то, что он якобы являлся активным участником контрреволюционной повстанческой организации, действовавшей на юге края. Помимо отца, аресту подверглись еще 48 человек, в том числе 24 Бузуновых (не зря деревня носила это имя), среди которых были и братья отца, и однофамильцы. Мать, которой в ту пору было всего 33 года, осталась одна с малыми детьми.

О судьбе арестованных ничего не было слышно. Спустя месяц, десять женщин, в том числе и Мария Бузунова, отправились пешком в Минусинск, чтобы хоть что-то узнать о своих мужьях. Там бедным женщинам сообщили, что их мужья отбывают наказание на дальнем Севере. Это было ложью: обвиняемые находились в тюрьме, давали «показания», некоторые к тому времени уже были расстреляны.

Михаилу Федоровичу Бузунову постановлением Тройки УНКВД Красноярского края 22 октября 1937 года была также назначена высшая мера наказания - расстрел. Решение было приведено в исполнение 30 октября того же года. Но об этом стало известно только несколько десятилетий спустя, в годы перестройки, когда стали рассекречиваться старые архивы.

До этого Виталию Михайловичу, занимавшемуся поисками следов отца и, по сути, поисками истины, приходили ответы, только вводившие в заблуждение. Так, в его семейном архиве имеются два Свидетельства о смерти отца. Одно, от 13 августа 1959 года, гласит, что Михаил Федорович Базунов умер в июне 1940 года из-за абсцесса печени (место смерти не указано). В другой, истинной, от 14 говорится, что он скончался 30 октября 1937 года по причине расстрела в городе Минусинске.

Виталию Михайловичу удалось заполучить ксерокопии таких документов из личного анкета арестованного, протоколы его допроса, обвинительное заключение и выписка из протокола № 25 Тройки управления НКВД Красноярского края от 22.10.37 г., где черным по белому изложено решение: «Расстрелять. Лично принадлежащее ему имущество конфисковать».

Оторопь берет, когда читаешь протоколы допросов. И дело не только в том, что глазам предстает несусветная чушь о мнимой деятельности никогда несуществующей контрреволюционной повстанческой организации на юге края, о якобы ее связях с Японией и Германией. Страшно то, что осужденные давали показания против самих себя. Это же как надо было запугать человека, каким физическим пыткам подвергнуть, чтобы он добровольно подписал явный бред?!

Из протокола допроса М.Ф.Бузунова

«Вопрос: вы арестованы как член контрреволюционной, белогвардейской повстанческой организации. Вы подтверждаете то, что состоите членом этой организации?
Ответ: да, подтверждаю.

Вопрос: какие задачи были поставлены перед вами как членом этой повстанческой организации?
Ответ: основная задача организации была организация восстания в случае объявления войны Японией СССР, мы должны были помочь Японии восстанием в тылу Красной Армии...»

Михаил Федорович Бузунов был реабилитирован посмертно в июле 1958 года определением Военного трибунала Сибирского военного округа за отсутствием состава преступления. Место его захоронения неизвестно по сей день.

Потерявшая кормильца семья жила трудно - голодовала и нищенствовала. Виталий вспоминает, что впервые они поели досыта в 47-ом году, когда сестра принесла заработанное ею просо, из которого мать напекла оладьи. Дети пошли работать очень рано. Сестра Александра еще девчонкой села на трактор. Брат Николай мальцом пас колхозных овец, работал в поле. Сам Виталий уже с семи лет приобщился к труду - помогал пасти овец, в этом же возрасте, научившись езде верхом на лошади, возил копны сена. Чуть подрос, стал работать на сенокосе грабельщиком, на конной сенокосилке. Осенью скирдовал с пацанами снопы, возил зерно на быках. В колхозе жилось трудно. На трудодень начисляли от трех до пяти копеек и 100-200 граммов хлеба. Попробуй проживи! Главным блюдом на столе была затируха.

Зимой ребятишки учились в школе-семилетке в соседней деревне Листвягово, до которой было 12 километров, а летом снова трудились в колхозе.

И без того трудное детство омрачало клеймо детей врага народа. Их, младших Бузуновых, зло называли казачьим отродьем и не прощали даже малейшей провинности. Как-то у брата Коли овцы ненадолго заскочили на поле, засеянное пшеницей, и за потраву его заставили работать бесплатно целый год. У сестры Шуры, хрупкой девочки, не хватило однажды сил завести в мороз трактор, разморозился радиатор. И то, что простили бы другим, не простили ей, дочери «врага народа»: она была осуждена и отправлена в детскую колонию. Через полгода отсидки ее снова вернули в колхоз - не хватало трактористов. Казалось бы, удачно сложилась судьба младшей сестры Нади, но и ей довелось испытать горечь несправедливости. Когда она с отличием окончила Абаканский сельскохозяйственный техникум по специальности - мелиоратор, ее направили в Москву в Тимирязевскую академию. Но там девушку не приняли - дочь «врага народа». Позднее она окончила Омский сельскохозинститут по той же специальности.

Виталий после окончания семилетки ходил зимой с обозом - возили фураж в Зимовье Курагинского района, куда добирались почти целую неделю. Работал в МТС прицепщиком, затем на колесном тракторе ХТЗ, которым овладел самостоятельно. Окончив Минусинскую школу механизации, сел уже на гусеничный трактор.

В 19 лет он перенес тяжелую операцию, и ему пришлось сменить специальность.

Обучившись на курсах, он стал бухгалтером. Спустя время поступил в Минусинский техникум механизации и электрификации сельского хозяйства на заочное отделение и одновременно как активный комсомолец был направлен на учебу в Минусинскую советско-партийную школу, которую окончил с отличием. Позднее Виталий Михайлович поступил в Красноярский сельхозинститут, где получил специальность ученого-агронома.

Работал там, куда посылала партия - был секретарем парткома Краснотуранского зерносовхоза, главным агрономом Восточенского совхоза (так стало называться бывшее село Бузуново после его затопления Красноярским водохранилищем), секретарем исполкома Краснотуранского райсовета, директором того же зерносовхоза, возглавлял Управление сельского хозяйства Новоселовского района, а в 1982 году был рекомендован крайкомом партии председателем исполкома Ермаковского райсовета.

Виталий Михайлович Бузунов вырастили с женой двух дочерей, дали им хорошее образование. Жизнь, можно сказать, удалась, и хорошего в ней было больше. Но память о прошлом жива, и реабилитированные Виталий Михайлович Бузунов и его родные не хотят и мысли допустить, чтобы времена репрессий когда-нибудь вернулись. И не понимают они тех, кто сегодня тоскует по твердой руке и даже ратует за установление памятников Сталину, тому самому Сталину, который собственноручно подписывал распоряжения об увеличении лимитов на расстрел невинных людей.

Л.Голубь

Боль и память. Посвящается жертвам политических репрессий 30-50 гг. XX века по Ермаковскому району